«Из всех пунктов мы выполнили только один – с имитацией»: Алексей Лопатин о Болонской системе

Даже ненавистный многими единый государственный экзамен (ЕГЭ) тоже не является требованием Болонской системы Фото: «БИЗНЕС Online»

Мифы о Болонской системе

Бакалавриат и магистратура как уровни образования появились в российских вузах в 1996 году. Болонская декларация была принята в 1999-м. Наша страна присоединилась к ней только в 2003-м. Следовательно, даже технически эта система не могла стать причиной появления в нашей стране двухуровневой системы высшего образования. Наверное, расстрою многих критиков Болонского процесса, но и в Европе бакалавриат и магистратура существовали примерно за тысячу лет до принятия Болонской декларации.

Даже ненавистный многими единый государственный экзамен (ЕГЭ) тоже не является требованием Болонской системы. Для нее выпускные и вступительные экзамены — два совершенно независимых процесса. Это следует из декларации, названной в честь итальянского города Болонья, где она была впервые подписана.

Поэтому вывод первый — отказ от системы ЕГЭ никак не следует из анонсированного отказа от Болонской системы.

Отказ от системы ЕГЭ никак не следует из анонсированного отказа от Болонской системы Фото: «БИЗНЕС Online»

Система накопления баллов, выбор дисциплин и педагогов

Познакомимся с принципами Болонской системы поближе. Декларация предполагает несколько шагов для унификации системы европейского образования.

• Введение системы легкосопоставимых образовательных степеней. Для этого необходимо ввести универсальное приложение к диплому, в котором бы полностью раскрывалось содержание полученного образования. Помимо возможности менять университеты как между получением степеней, так и во время обучения, это должно способствовать международной конкурентоспособности общеевропейской системы высшего образования.
• Система образования в рамках Болонского процесса должна базироваться на двух уровнях: бакалавриате и магистратуре. При этом для поступления в магистратуру требуется успешное завершение бакалавриата. Его продолжительность не менее трех лет (может быть и четыре, и даже пять лет). Присуждаемая степень должна соответствовать европейскому рынку труда и определенному уровню квалификации. Вторая ступень ведет к получению степени магистра или (в более редких случаях) доктора.
• Введение такой системы кредитов, как европейская система перевода и накопления баллов (ECTS). Это общеевропейская система учета работы и активности студента в процессе освоения образовательной программы. Она позволит обеспечить мобильность студентов.
• Образовательный процесс необходимо организовать так, чтобы накопить нужное количество баллов было невозможно, если студент весь семестр лоботрясничал, а потом за одну ночь перед экзаменом все вызубрил (ничего не напоминает?). В вузах, работающих по Болонской системе, оценивается работа студента в течение всего семестра: участие в семинарах, подготовка проектов и другие промежуточные работы и формы активности. Для успешного завершения года ему нужно набрать 60 баллов. 1 балл — 25–30 часов работы. Часы означают не только время, высиженное на лекциях, — это также время работы над заданиями дома, поэтому строгой корреляции между баллами и часами нет. Один учебный год — это примерно от 1,2 тыс. часов (Великобритания) и до 1,8 тыс. часов (Германия).
• Студент может и должен самостоятельно выстраивать свою образовательную траекторию, т. е. выбирать те курсы, которые он считает интересными и полезными. Это поможет ему набрать за семестр и в итоге за год необходимое количество баллов. Весь этот либеральный образовательный выбор осуществляется в рамках генеральной линии учебного плана при помощи куратора образовательной программы.

У студентов не было выбора дисциплин, а та дисциплина, которая имелась в учебном плане в альтернативе, как правило, никогда не реализовывалась. Студентам просто дают руководящее указание из деканата или с выпускающей кафедры, какую дисциплину им нужно выбрать в своем заявлении Фото: «БИЗНЕС Online»

«У студентов не было выбора дисциплин»

Болонская система позволяет сформировать основную (major) и дополнительную (minor) специализацию в бакалавриате, что делает выпускника значительно более конкурентоспособным на рынке труда и формирует в нем ответственное отношение к собственному будущему.

Стоит признать, что в подавляющем большинстве отечественных университетов эта система имитировалась. У студентов не было выбора дисциплин, а та дисциплина, которая имелась в учебном плане в альтернативе, как правило, никогда не реализовывалась. Студентам просто дают руководящее указание из деканата или с выпускающей кафедры, какую дисциплину им нужно выбрать в своем заявлении. И на этом все образовательные траектории заканчиваются. Хотя наличие реальной конкуренции среди педагогов привело бы к росту качества образовательного процесса: больше курсов — больше выбор. При этом преподавателям пришлось бы чаще обновлять содержательную составляющую курсов, следить за актуальными трендами развития современной техники, развивать педагогическое мастерство.

Реальная выборность образовательных курсов привела бы к противоречию в системе распределения академической нагрузки. Если дать студентам возможность выбирать курсы, многие «уважаемые» преподаватели остались бы без работы, т. к. по факту не отвечают современным требованиям, предъявляемым к профессорско-преподавательскому составу в странах с передовой системой высшего образования. А если у педагога нет гарантированной ежегодной нагрузки, значит, и контракт с ним нужно заключать только на один год. Это согласуется с Трудовым кодексом РФ, но противоречит «советскому» духу нашей академической среды.

Робкие попытки внедрения эффективных контрактов, предпринимаемые федеральным министерством на протяжении последних 10 лет, разбились о стену непонимания и даже резкого противодействия со стороны большого количества университетских преподавателей. Большинство активно протестующих — это те, кто в случае введения системы выбора дисциплин остался бы за бортом активной академической жизни. Напротив, в последнее время из университетов все громче звучат голоса за увеличение срока преподавательского контракта. Якобы это даст уверенность в будущем. Согласен, такое чувство возникнет, но приведет ли оно к развитию исследовательской работы и росту качества образовательного процесса?

Это напоминает «мораторий», введенный правительством РФ на требования публикации результатов фундаментальных и прикладных исследований в журналах, индексируемых в международных базах Scopus и Web of Science. Больше всего радовались запрету те члены профессорско-преподавательского состава, которые вообще не имели таких публикаций либо покупали их в «мусорных» или «хищнических» журналах. Теперь они могут быть спокойны, ибо их «передовые» исследования с большим удовольствием будут печатать в несчитаном количестве так называемых платных «научных» конференций, индексируемых в РИНЦ. Но приведет ли такой подход к росту конкурентоспособности отечественной науки?

Любому специалисту в области образования очевидно, что Болонская система ничего не разрушила и даже теоретически не могла ничего разрушить в отечественной системе высшего образования Фото: © Алекс Аминев, РИА «Новости»

«Бакалавриат так и не стал ориентированным на практическое применение выпускниками знаний»

Любому специалисту в области образования очевидно, что Болонская система ничего не разрушила и даже теоретически не могла ничего разрушить в отечественной системе высшего образования. Факт подписания меморандума еще ничего не означает. Для полноценного вхождения в Болонский процесс необходимо было выполнить ряд основополагающих принципов, о которых мы писали выше. Несмотря на то что наша страна присоединилась к Болонскому процессу в 2003-м, активный переход на двухуровневое образование свершился лишь в 2011-м.

Из-за отсутствия четкой нормативно-правовой базы подавляющее большинство отечественных вузов в 2003–2011 годы все еще считало, что окончательного перехода на «Болонью» не будет, поэтому тянуло с методическим освоением новых учебных планов до последней минуты. В результате все 8 лет реформа практически не проводилась, а когда пришло время и клюнул жареный петух, лучшее, что могли сделать для форсированного перехода, — просто срезали из учебного плана специалитета 1 или 1,5 года обучения. Считали, что так получится бакалавриат. Старый отечественный специалитет в части компетентностной модели приравнивался к магистратуре. В то время как в рамках Болонской системы он ближе к бакалавриату.

Компетенции, положенные в основу образовательных программ, у нас тоже отличались от европейских. В России бакалавриат так и не стал ориентированным на практическое применение полученных знаний, он считался общим образовательным уровнем. Именно поэтому отечественный рынок труда остался скептически настроен к бакалаврам.

Еще сложнее дело обстояло с переходом на систему кредитов (зачетных единиц). В Болонской системе это универсальный измеритель, позволяющий сравнивать образовательные программы различных университетов. В ряде наших вузов была введена балльно-рейтинговая система, по которой за семестр студент мог набрать определенное количество баллов (обычно 100), из них на экзамене — меньше половины. Но это не эквивалент системы кредитов ECTS. Насколько мне известно, единственным российским университетом, который ввел у себя Болонскую систему ECTS, является «Сколтех».

Следствием стало практически полное отсутствие признания отечественных дипломов в странах — участниках Болонского процесса. А чего было ожидать в ситуации, когда из всех пунктов декларации мы с большим трудом и имитацией выполнили только один? Более или менее за рубежом котируются российские документы об образовании по техническим и естественно-научным специальностям. Но так было и до 2003 года, будет и после выхода РФ из Болонской системы. И это не связано с участием или неучастием нашей страны в международных организациях и договорах. Просто отечественные инженерно-научные школы еще пользуются тем запасом прочности и потенциалом развития, которые были заложены в 30-е годы ХХ века.

***

Резюмирую: к сожалению, в России основные положения Болонского процесса так и не были выполнены, хотя практически во всех вузах реформы бурно имитировали. Поэтому все разговоры о том, что Болонская система нам не подходит, — выдумки. Невозможно оценить влияние того, что так и не было сделано. 

Столь непростой ситуации у нас и не наступило бы, если бы мы изначально воспользовались проверенными годами и целыми государствами рецептами и довели хотя бы одну образовательную реформу до логического конца. Но тогда уважаемые специалисты, которые когда-то ратовали за Болонский процесс, сейчас с таким же рвением не смогли бы от него отказаться и рассуждать о его гипотетическом вреде. Ведь был бы результат, который нельзя скрыть. Но история не терпит сослагательного наклонения.

Все проблемы в образовании и других сферах зависят только от нас и никуда не уйдут, пока мы их не осознаем и не начнем решать. А пока мы виним в наших проблемах кого-то извне, так и будут появляться выпускники школ, которые не знают математики и физики, выпускники технических университетов, которые не могут отличить чертеж от скатерти, и в целом молодежь, которая считает Юрия Гагарина хоккеистом только потому, что его именем назван спортивный турнир и одноименный кубок.