«У российских мусульманских организаций помимо социального служения в руках есть еще один лотерейный билет с шансом на реинкарнацию. Имя ему — международная дипломатия» «У российских мусульманских организаций, помимо социального служения, в руках есть еще один лотерейный билет с шансом на реинкарнацию. Имя ему — международная дипломатия» Фото: Сергей Елагин

У РОССИЙСКИХ МУСУЛЬМАНСКИХ ОРГАНИЗАЦИЙ В РУКАХ ЕСТЬ ЕЩЕ ОДИН ЛОТЕРЕЙНЫЙ БИЛЕТ

Фридрих Ницше был бесконечно прав: в современном мире, созданном западной системой ценностей, Бог умер. Не мы, мусульмане, Его убили, однако и нам приходится считаться с данным фактом. Смерть Бога не означает Его исход из души отдельно взятого человека, как и не подразумевает исчезновение «пещер, в которых показывают его тень». Эта смерть свидетельствует о другом — десакрализации и полной секуляризации общественной системы координат. Помимо прочего, в топку антиметафизического крематория вместе с трупом Бога отправилась и вера в эффективность всякого рода магических ритуалов. Поэтому как бы сегодняшние жрецы культа ни пытались ее реанимировать, в том числе и заклинаниями во время коронавирусной пандемии, все их танцы с бубнами ожидаемо терпят крах. Бог умер. Теперь Он парит над нашим миром исключительно как символ.

Место умершего Бога заняли потребности живого социума. Небо опустилось на землю, человеческое стало распознаваться как божественное. На этом фундаменте религия, отдельными интеллектуалами уже было похороненная, восстала из пепла, а те религиозные организации, которые вместо вечного копошения в дебрях метафизики взялись за решение насущных проблем людей, начали даже преуспевать. Самый яркий мусульманский пример такого рода в Татарстане, а может, и всей России — мечеть «Ярдэм», которая своей главной целью (и это даже отражено в ее названии) поставила оказание разносторонней помощи людям, прежде всего инвалидам. И чем быстрее прочие исламские структуры организованной религии начнут двигаться в том же направлении, тем быстрее они выйдут из коматозного состояния, в котором зачастую ныне пребывают.

Таков общемировой фрейм. Однако у российских мусульманских организаций, помимо социального служения, в руках есть еще один лотерейный билет с шансом на реинкарнацию. Имя ему — международная дипломатия.

«ОЧЕНЬ ВАЖНО, ЧТО ВЫ МУСУЛЬМАНИН. ЧЛЕН ЦК КПСС»

Российские мусульмане испокон веков продвигали интересы нашей страны на международной арене — в исламском мире. И делали это как в качестве народных дипломатов, так и по официальным каналам.

Примеров тому тьма и маленькая тележка. До революции, например, татарские купцы и религиозные деятели активно вовлекали в орбиту российского влияния народы Средней Азии. Кстати, там до сих пор их усилия вспоминают с благодарностью. Помню, как несколько лет назад в главной мечети Нур-Султана, куда я приехал в качестве автора книги про Абу-Ханифу, переизданной агентством Республики Казахстан по делам религий, ко мне подошел пожилой казах и горячо отзывался о татарах как об учителях своего народа.

В советский период традиция привлекать татар на службу интересам отечественной дипломатии продолжилась. Пожалуй, самый яркий пример такой кадровой политики — Карим Хакимов, который служил полномочным представителем СССР в арабских странах и сумел стать личным другом главы, основателя ныне правящей саудовской династии Абдельазиза ибн Сауда и завоевать доверие простых жителей Аравийского полуострова. Это доверие было столь глубоко, что после репрессивной казни Хакимова в 1937 году король Саудовской Аравии отказался принимать нового полпреда от Иосифа Сталина и разорвал с СССР дипломатические отношения, после чего саудиты обратили взоры на Великобританию и в итоге попали под культурное, экономическое и политическое влияние стран Запада.

Другой пример — Фикрят Табеев, долгие годы руководивший ТАССР, а затем перешедший на службу чрезвычайным и полномочным послом СССР в Афганистане. Любопытно, что при его назначении на эту должность второй секретарь ЦК КПСС Михаил Суслов отметил: «Самой подходящей кандидатурой, по мнению руководства страны, на сегодня являетесь вы, Фикрят Ахмеджанович. Вы первый секретарь крупнейшего обкома партии. Очень важно, что вы мусульманин. Член ЦК КПСС». Как видим, преимущества принадлежности Табеева к народу, исторически исповедовавшему ислам, для ведения дипломатической миссии в мусульманских странах осознавались даже в советское богоборческое время.

ПОТРЕБНОСТЬ В АКТИВИЗАЦИИ РОССИЙСКОЙ ДИПЛОМАТИИ НА МУСУЛЬМАНСКОМ ВОСТОКЕ НЫНЧЕ ТОЛЬКО ВОЗРОСЛА

С учетом санкционного давления со стороны Запада потребность в активизации российской дипломатии на мусульманском Востоке нынче только возросла. И далеко не последнюю роль в том вновь могут сыграть отечественные мусульмане.

В принципе в России это понимают. Неслучайно же группу стратегического видения «Россия — исламский мир», призванную содействовать сближению двух цивилизационных миров, президент страны поручил возглавить Рустаму Минниханову. Большую активность на международном мусульманском направлении проявляет и глава Чечни Рамзан Кадыров.

Блокаду страны по мусульманским каналам прорубают также на уровне народной дипломатии. Так, в ДУМ РФ даже создали отдельную организацию — международный мусульманский форум, который налаживает взаимодействие с мусульманскими структурами европейских и восточных стран.

Другой весьма яркий пример такого рода — благотворительный патриотический фонд мусульман. Его президентом является генерал-лейтенант и герой Советского Союза Валерий Очиров, а генеральным директором — мусульманский деятель из Казани Рустам Хабибуллин. Это особо успешный образец народной дипломатии на мусульманском Востоке, и о нем стоит поговорить отдельно.

ПРИ ЭТОМ ГУМАНИТАРНАЯ ЧАСТЬ МИССИИ — ТОЛЬКО ПОЛОВИНА ДЕЛА

Патриотический фонд мусульман ведет несколько гуманитарных программ, прежде всего международных. При этом его руководство изначально сделало ставку на развитие отношений со странами Центральной Азии и особенно с Афганистаном, в столице которого, Кабуле, уже действует официальное представительство организации.

На сегодняшний день силами сотрудников, волонтеров и местных врачей фонд ежегодно раздает более 200 тыс. упаковок российских медикаментов в особо нуждающихся уездах, а также в лагерях для беженцев стран Центральной Азии. С этой миссией фонд зачастую оказывается в глухих афганских провинциях, куда  европейцы и американцы даже показаться боятся. Подобная активность сопряжена с большими рисками. Неслучайно Хабибуллин (а именно он реализует проекты фонда непосредственно в «поле») подпадал несколько раз под обстрел боевиков, а один раз был даже ранен.

Данный риск проходит не без пользы для России. Деятельность фонда помогает где возрождать, а где и заново налаживать доверительные отношения между нашими странами. При этом гуманитарная часть миссии — только половина дела. Вслед за ней на афганский рынок приходят российские товаропроизводители. Таковы подводные механизмы экспорта.

Впрочем, усилия фонда получили признание и со стороны международного сообщества, без относительно выгод России. Так, фонд в статусе подписанта глобального договора ООН также активно участвует в гуманитарных программах и закупках этой главной международной организации.

Параллельно представители благотворительного патриотического фонда мусульман занимаются и поисковой деятельностью. При поддержке правительства Татарстана и представителей бизнеса фонд взялся за нахождение захоронений пропавших без вести советских военнослужащих. На данный момент выясняются обстоятельства гибели и проводятся тесты ДНК трех солдат-уроженцев Татарстана: Ильшата Гарайханова, Юрия Быкова и Хамбала Гамбарова. Все они героически погибли на чужбине, мужественно исполнив свой воинский интернациональный долг. Помимо гуманитарных программ, фонд развивает и отношения с Афганистаном в области культуры.

Словом, наверное, не будет большим преувеличением сказать, что в том числе благодаря деятельности патриотического фонда мусульман Татарстан стал выступать своеобразным посредником между Россией и Афганистаном.

НАРОДНАЯ ДИПЛОМАТИЯ — КРАЙНЕ ВАЖНАЯ И ОТВЕТСТВЕННАЯ МИССИЯ

В данном контексте важно понимать, что межгосударственные отношения по официальным каналам имеют достаточно твердый лимит для глубины проникновения. Особенно это справедливо в отношении Афганистана.

Исламская Республика Афганистан — страна со сложным государственным строем и весьма специфическим укладом жизни. Власть сосредоточена в руках глав провинций, но есть и племена, которые вообще никому, кроме своих старейшин, не подчиняются. Абы с кем они разговаривать не станут. «Что же тогда помогает находить общий язык с афганцами?» — спрашиваю я Хабибуллина. «Две вещи, — отвечает он. — Во-первых, общность духовных истоков наших культур. И афганцы, и татары — мусульмане – сунниты ханафитского толка. Мы без проблем можем вместе совершать намаз. А во-вторых, тот факт, что Татарстан, будучи субъектом Российской Федерации, является самостоятельной политической единицей со своей Конституцией и президентом. Только после демонстрации афганцам государственных документов о суверенитете порой удавалась получить их согласие на участие в конференциях, видеомостах, проводимых Татарстаном, а значит, и Россией в целом». При этом все подобные инициативы в обязательном порядке согласовываются с посольством России в Афганистане и с посольством Афганистана в России.

Иначе говоря, пока противники конституционного принципа федерализма вынашивают одиозные планы по уничтожению национальных республик и в целом субъектности российских регионов, сама жизнь убедительно показывает, что они пытаются рубить сук, на котором сами же сидят, ведь при реализации такого негативного сценария России будет гораздо сложнее присутствовать в исламских странах, то есть реализовывать свою международную политику и отстаивать свои интересы.

Пример Хабибуллина, международные инициативы российских муфтиятов наглядно демонстрируют ту нишу приложения усилий, в которой могут успешно реализовываться мусульманские организации нашей страны. Народная дипломатия — крайне важная и ответственная миссия. И она особо актуальна в ницшеанском мире умершего Бога, где главным мерилом эффективности религиозных структур выступает их полезность для общества.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции