СОШЛИСЬ РОССИЙСКИЙ ВАУЧЕР И ТАТАРСТАНСКИЙ ЧЕК

Ровно 20 лет назад, 18 октября 1992 года, президент Татарстана Минтимер Шаймиев подписал указ о приватизации. После 1992 года приватизация в связи с принятием «Закона о именных приватизационных вкладах» (ИПВ) шла в основном бесплатно. До этого с 1989 года была малая приватизация (магазины, склады, базы и т.д.) за вполне приличные деньги. В России закон о ИПВ не смогли реализовать технически - умышленно или объективно - и перешли к модели ваучера. Но пример Татарстана доказал, что трудности с ИПВ были преодолимы.

В то время в России наличествовали 240 тыс. госпредприятий и отсутствие серьезных денег у населения и инвесторов. Иностранцы перемены в России воспринимали настороженно. В конечном итоге в ударные сроки было приватизировано 116 тыс. предприятий или половина всей экономики. В 1994 году начался второй не менее скандальный этап приватизации – денежная, включая знаменитые залоговые аукционы. Низкий уровень развития государственных институтов привел тогда к пониманию того факта, что так называемые олигархи являлись назначенцами тех или иных политических сил в Кремле. Имена бенефициариев залоговых аукционов имени Чубайса во многом совпадают с нынешним олигархическим списком России – это Потанин и Прохоров («Норильский никель»), Абрамович и Березовский («Сибнефть»), Авен и Фридман (ТНК), Ходорковский (ЮКОС) и т.д.

В Татарстане особая изоляционистская модель приватизации привела к тому, что каждым был получен двойной профит – российский ваучер и татарстанский чек. Умные и дальновидные вложили ваучеры в "Газпром", а чеки - в "Татнефть" или "Оргсинтез". Были и чековые фонды, но они оказались эффективны только в одном – производстве местного олигархата, а также просто известных бизнесменов (Роберт Мусин, Ринат Губайдуллин, Алексей Семин, братья Ишкуватовы, Илсур Сафиуллин, Александр Таркаев, Владимир Нитенко и т.д.). В определенном смысле именно татарстанская модель приватизации позволила сохранить внутри республики контроль над "Татнефтью" и нефтехимией. Безусловно, те же крупные бенефициары ТАИФа во главе с Радиком Шаймиевым и Альбертом Шигабутдиновым могли появиться в такой роли только благодаря ИПВ и производному от них политико-экономическому курсу…

В общем, не погрешим против истины, что сегодняшний день вполне можно считать днем рождения крупной татарстанской буржуазии, взращенной на особой местной приватизации. Можно назвать и крестников наших буржуа. Это в первую очередь бывшие руководители Госкомимущества РТ Фарид Газизуллин (ныне - москвич, влиятельный член совета директоров "Газпрома") и Дамир Бикбов, ушедший от нас в этом году.

Как бы то ни было, история не знает сослагательного наклонения, и ошибки прошлого уже не вернешь. Хотя чего больше было – ошибок или достижений, наверное, можно будет сказать только через какой-то другой временной период. Революционная пыль от передела собственности в России и Татарстане еще не улеглась. Интересно, что большинство населения по всем соцопросам до сих пор не считает нынешний крупный бизнес легитимным, что должно подвигнуть их вспомнить лозунг незабвенного Лившица («Делиться надо!») и разработать какой-то социальный пакт. Но это тема уже другой статьи…

«ПРИВАТИЗАЦИЯ В ТАТАРСТАНЕ ПРОШЛА БЕЗ ЖЕСТКИХ КОНФЛИКТОВ, ЧТО ТОЖЕ ХОРОШО»

Оценку татарстанской приватизации дали эксперты и участники тех событий.

Мухаммат Сабиров – премьер-министр РТ с 1991 по 1995 годы:

- Могу сказать, что закон о приватизации определенно выполнил свою функцию, но в то же время и исказился. Сегодня я твердо убежден, что Россию нельзя дробить на маленькие кусочки, где каждый собственник становится богатым, а простые люди, те, кто действительно работают, свое благосостояние не улучшают. В мелких хозяйствах целый коллектив руководителей ни к чему, должен быть один хозяин, который имеет собственность и заботится о том, чтобы она давала плоды не только ему, но и тем, кто трудится на благо этой собственности. Так у нас и было до громкого слова «приватизация». В свое время были частные швеи. Это уже были первые шаги и без принятия закона. Но когда стали приватизировать крупнейшие предприятия, и даже оборонные, мы зашли в тупик. Мы не смогли сделать настоящий капитализм и ушли от того, к чему стремились, к социалистическому обществу.

Было похоже, что пытались сделать шаг, а куда шагнуть - не знали. Я всегда был противником приватизации крупных предприятий. Потому что объекты, имеющие значение не только для республики, но и для всей России, должны принадлежать государству. Надо было очень четко определить: первый этап – это приватизация одного предприятия, второй - другого. И должен был список не приватизированного, прежде всего «подземные кладовые» и оборонка. Ну кто может быть хозяином нашей нефти, если не весь народ, живущий на этой же земле? Нефть никто не выращивал и никто не сажал – значит, и конкретного хозяина у нее нет.

Если говорить об именной приватизации, они были приемлемы в сельской местности. У каждого - свой участок, там росла его семья, свои сады огороды, это было правило, все заботились о своей родной земле. Конечно, это не простой вопрос подготовки программы дальнейшего развития.

Шамиль Агеев - председатель правления Торгово-промышленной палаты РТ:

- У нас в Татарстане, по крайней мере по сравнению с другими регионами, более-менее контроль за предприятиями сохранился. А в целом по России та собственность, которая была создана трудами всех поколений, попала в руки отдельных людей. Вот на днях в «Российской газете» были приведены данные о том, что в России миллиардеры владеют 30 процентами собственности, а в мире - двумя процентами собственности. С другой стороны, так получилось, видимо, из-за «поджима» внешних сил во время спешной чубайсовской приватизации. В Татарстане мы после этой бездумной приватизации практически потеряли авиационную, электротехническую, приборную промышленность… И получили расслоение общества. Так что, я думаю, не достигнуты были цели, поставленные приватизацией.

Но что мог сделать отдельный регион? Причем тут отдельная республика, ее тогдашний президент Минтимер Шаймиев? Общероссийская линия была такая. В нашей республике немножко смягчили последствия приватизации, но тем не менее…

Но что было, то было. Зато сейчас в Татарстане растет молодое поколение производственников. Я буквально вчера был в Челнах - там ребята, которые развивают производство, стараются… То есть не все потеряно. Россия в любом случае возродится. У нас в Татарстане открываются новые производства в нефтехимии и не только в нефтехимии. Создаются промплощадки, строятся технопарки… Другое дело, что сейчас нужны новые технологии и совершенно новые изделия. Потому что в противном случае мы будем всего лишь придатком мировой экономики…

Марат Галеев - председатель комитета Госсовета РТ по экономике, инвестициям и предпринимательству:

- Результат приватизации в РТ однозначным назвать нельзя. Рыночная экономика предполагала обязательную приватизацию. На мой личный взгляд, идеальной модели приватизации, полностью отвечающей всем задачам, нет и быть не может в принципе. В Татарстане были свои существенные особенности. Мы пытались оградить стратегические активы татарстанских предприятий от массированного выкупа со стороны. И это удалось. Путем введения индивидуальных приватизационных чеков, с одной стороны. С другой стороны, был наложен мораторий на приватизацию стратегических активов. В третьих, я помню как-то уже говорил об этом «БИЗНЕС Online», мы с Дамиром Бикбовым вдвоем написали постановление по изменению коэффициентов переоценки основных фондов при приватизации. Эти коэффициенты мы сделали отличными от российских: на наиболее привлекательные активы коэффициенты повысили, а на морально устаревшие - понизили. Поэтому с точки зрения того, что ключевые активы не ушли за пределы республики, цели приватизации достигнуты. И компании, связанные с нефтедобычей, с нефтехимией, они в основном работают на экономику республики и налоги платят здесь.

Но и в России в целом, и в Татарстане не удалось на первом этапе приватизации с ходу создать массовый средний класс. Здесь российская и татарстанская модели не отличаются, они и не предполагали этого. Мало кто помнит, но была альтернативная концепция российского экономиста Пияшевой, которая пыталась отстоять создание среднего класса. Она работала в Москве, но ее быстро убрали с должности. И значительная часть активов не стала достоянием достаточно широкого слоя среднего класса. С этой точки зрения, у нас был, наверное, не самый удачный вариант приватизации. Но еще раз подчеркиваю, идеальных моделей нет, важно, что приватизация прошла. И сейчас средний класс очень медленно набирает потенциал уже не за счет первичной приватизации. Ведь приватизация 1992 года - это первичная акция, она проходила только в определенный, небольшой промежуток времени как этап становления рыночной экономики.

Приватизация в Татарстане прошла без жестких конфликтов, что тоже хорошо. Потому что мы знаем, что в ряде регионов были конфликты, связанные с использованием силовых приемов с разных сторон. У нас этого не было.

Приватизация у нас растянулась на ряд этапов, потому что она в 1992 году не была связана с приватизацией земли, это происходило позже. И я бы сказал, что эта работа и сейчас не завершена. Некоторые селяне до сих пор (я этот оборот не люблю, но здесь он уместен) как бы имеют земельные паи, как бы. Земельные участки не обозначены, имеют лишь символическую ценность, не привязаны к собственности. Я это считаю очень негативным моментом. Это тоже препятствует становлению класса собственников в целом, потому что земельные вопросы мы все еще в течение этих 20 лет продолжаем «дорешивать».

Юрий Петрушин – председатель правления - генеральный директор ТПП Набережные Челны и регионе «Закамье»:

- Сейчас две такие страны, как Америка и Китай, идут по типу развития народных предприятий. Вот сегодня настал момент, когда мы должны рассматривать эти вопросы. Это, с моей точки зрения, самая эффективная и продуктивная система управления – народные предприятия. В порядке примера могу привести КБК, который находится в Набережных Челнах. Я не утверждаю, что указ о приватизации был ошибочным. Всему свое время. Я просто говорю о том, что сегодня настало время заниматься народными предприятиями как самой эффективной системой управления производства.

Александр Штанин - экс-депутат Госсовета Татарстана, лидер общественной организации РТ «Равноправие и законность»:

- Те цели, которые власти тогда ставили, ясно, что достигнуты. Перевели предприятия в частную собственность и образовали холдинги со смешанной собственностью, подконтрольные государству. Как, например, в ОАО «Татнефть» золотая акция - у государства. Получился государственный капитализм, когда государство вмешивается в развитие частного бизнеса. Государственная и частная собственности тесно сплетены, а так быть не должно. Потому что, когда собственность смешанная, можно манипулировать прибылью, соответствующим образом распределять дивиденды и прочие блага…

Известно же, что если в стране нет политической конкуренции, то нет и экономической конкуренции. То, что в России уничтожили политическую конкуренцию, и дало возможность для появления смешанной собственности, где очень трудно разобраться. Когда все перемешано, в мутной воде рыбку ловить легче. Природа коррупции - как раз в отсутствии конкуренции. Везде должна быть конкуренция, на всех уровнях - и в экономике, и в политике. Проведенная в Татарстане и в целом по России приватизация этому не способствовала. Поэтому эффективность той частной собственности, которая появилась в России в результате приватизации, - наверное, всего процентов 50. Остальное идет налево. А экономисты утверждают, что если из экономики отсасывается, уходит налево больше 15 процентов прибыли, то такая экономика неконкурентоспособна.

Из-за того что у нас в Татарстане основные предприятия находятся и в частной, и в государственной собственности, то есть в смешанной собственности, даже формирование класса предпринимателей проходит тоже очень неэффективно. Наши бизнесмены конкуренции с другими не выдержат, потому что выросли на допингах…

Еще один печальный результат приватизации и вообще нынешней экономической политики - вымывание мозгов. Они у нас не ценятся - во всех отраслях, во всех сферах общества. Поэтому вслед за Чацким наши гении требуют: «Ракету мне, ракету!» Массовая утечка мозгов, к огромному сожалению, создает все предпосылки для того, чтобы страна развалилась. Ведь если нет мозгов - разваливается экономика, а далее - и государство. Потому что выстоять против мирной интервенции отсталое государство никак не сможет, увы…

Рустам Курчаков – известный экономист, один из разработчиков правительственных программ в РТ в 90-е годы:

- Да вообще, все надо было сделать по-другому. А те задачи, которые стояли перед так называемой приватизацией (в кавычках) тогда, они стоят сегодня. Какая главная задача была? Чтобы люди на основе собственности эффективно и сами обеспечивали себя и свое будущее. Какие-то отрасли стратегические и важные можно было оставить государству, а все остальное передать людям.