Неожиданно эмоциональным получился процесс по «раскулачиванию» экс-замглавы приволжского управления Ростехнадзора по РТ Александра Игонова. Прокуратура нашла у него недвижимость и земли на 4,6 млн рублей, купленные больше 10 лет назад, когда Игонов еще служил в управлении ФСБ. Надзорное ведомство посчитало, что на одну зарплату он не мог позволить себе такие траты. Но вот незадача: на заседании выяснилось, что справка о доходах, которую сдавал Игонов, по закону засекречена. Мужчина уверял, что его доходы уже проверяли в ФСБ и никаких нарушений тогда не нашли. Подробности — в материале «БИЗНЕС Online».
Александр Игонов два с половиной года сидит в СИЗО, а последний год выступает в качестве подсудимого по уголовному делу о мошенничестве и злоупотреблении полномочиями
Что прокуратура нашла у экс-замглавы Ростехнадзора по РТ
Александр Игонов два с половиной года сидит в СИЗО, а последний год выступает в качестве подсудимого по уголовному делу о мошенничестве и злоупотреблении полномочиями. Почти столько же времени он «несет на своих плечах» статус ответчика по гражданскому делу. Истцом в нем выступает прокуратура. Ее интересы на сегодняшнем заседании представляла Лилия Фаттахова, не так давно «разгромившая» чету Алибаевых в антикоррупционном споре в Вахитовском суде Казани.
Впрочем, кроме Фаттаховой, в суде был еще один представитель власти — завотделом антикоррупционных проверок управления главы РТ по вопросам антикоррупционной политики Равия Шрша. Представители ведомства Марса Бадрутдинова, по всей видимости, теперь будут лично ходить на подобные процессы — тема-то им близка. Правда, задавать вопросы вряд ли получится: Равия Бедретдиновна, например, участвовала как простой слушатель.
Под стражей он с июня 2023 года. Александра Игонова, на тот момент заместителя руководителя приволжского управления Ростехнадзора, обвинили в мошенничестве и злоупотреблении должностными полномочиями.
Следствие утверждает, что он навязал компании «Группа Энергострой» заключение заведомо невыгодного контракта с фирмой «Спекторстрой» на сумму более 5 млн рублей. «Спекторстрой», по версии следствия, был подконтролен Игонову, и деньги с этого контракта оказались похищены. Игонов свою вину не признает, утверждая, что на момент подписания договора он еще не работал в Ростехнадзоре.
Игонов через адвоката передал ходатайство: участвовать по видео-конференц-связи в заседании не хочет и просит привезти его лично. Судья отказала: зачем эти лишние передвижения — по видеосвязи прекрасно слышно. Примерно в этот же момент сотрудники УФСИН довели Игонова до камеры, откуда была установлена связь с судом. Так и начался процесс.
Представитель прокуратуры напомнила суть иска. В 2012-м Игонов купил недвижимость — «объект незавершенного строительства», или, по-простому, недостроенный дом с участком, в поселке Никольском Верхнеуслонского района РТ на 4,5 млн рублей. В этом же году он «докупил» еще четыре земельных участка, два «нежилых сооружения» и нежилое здание — все это в сумме потянуло на 100 тыс. рублей (вероятно, скромность суммы объясняется кадастровой оценкой). При этом доходы Игонова за два предыдущих года (2009–2011) не позволяли ему такие покупки, уверено надзорное ведомство. Более того, в 2011-м Игонов купил две машины — Mazda и Land Cruiser, потратив на них в сумме 2,3 млн рублей. Земли и объекты недвижимости на 4,6 млн рублей прокуратура попросила обратить в доход государства.
Адвокат Игонова Роберт Сагдеев попытался объяснить нюансы: декларация не секретный документ, засекречена лишь сама справка, которую Игонов собственноручно писал и подавал своему работодателю
Доходы засекречены?
Основной аргумент Игонова был в том, что справки о его доходах, на тот момент сотрудника ФСБ, засекречены — так откуда прокуратура узнала, что он не мог себе позволить такие покупки? Фаттахова отвечала: это установило следствие, когда расследовало уголовное дело.
«Вы не слышите мой вопрос! Почему вы делаете ссылку на документ, который вы не видели и о котором вы не знаете, в чем там суть?! — буквально кричал Игонов из камеры, то ли боясь, что его не слышно, то ли специально повышая голос на прокурора. — Кроме доходов от постоянного места работы, там есть еще доходы, предусмотренные законодательством, разрешенные. Вам о них известно?»
На выяснение того, что — официальные доходы, что — засекреченные, у суда ушла бо́льшая часть заседания. Оказалось, что прокуратура направила запрос в УФСБ, где попросила предоставить данные о доходах Игонова в 2009–2011 годах. Из управления ответили: справки о доходах и расходах сотрудников ФСБ действительно засекречены. Но через три дня на тот же запрос пришел еще один ответ, в котором УФСБ уже сообщило эти сведения.
Адвокат Игонова Роберт Сагдеев попытался объяснить нюансы: декларация не секретный документ, засекречена лишь сама справка, которую Игонов собственноручно писал и подавал своему работодателю, отчитываясь о доходах и расходах своих и членов семьи. На подмогу пришел представитель УФСБ, который участвовал в процессе третьим лицом. Игонов просил его пояснить, соответствуют ли ответы ведомства действительности и может ли быть такое, что УФСБ по какой-то причине предоставило неполные сведения по запросу прокуратуры. «Считаю, что сведения, которые имеются в графе „Доход“, отражены в полном объеме. Оснований для непредоставления этих сведений не имелось», — максимально осторожно, выбирая точные юридические формулировки, чеканил представитель ФСБ Илья Баландин.
Но Игонов все же настаивал на том, что сведения неполные: ФСБ, по его мнению, что-то скрыла. Экс-чиновник уверен: в справке указывается зарплата по основному месту работы — ее предоставляет работодатель, «иные доходы» — их предоставляет декларант, как и сведения о наличии счетов, движимого и недвижимого имущества. И Игонов настаивает: в документе, который прислали прокуратуре, только первый пункт.
«Илья Михайлович, — обращался Игонов к представителю УФСБ, — почему вы не представили в декларации все сведения о доходах? Я понимаю, что в моем уголовном деле управление играет не последнюю роль. Давайте лукавить не будем здесь, спрашивать, что и почему. Дело фабриковать не надо! А нужно предоставить все имеющиеся сведения! А вас даже стыдно и неинтересно слушать». Судье пришлось постучать ручкой по столу, чтобы остановить громкое выступление Игонова.
Прокурор указала: по открытому делу о наследстве Игонов получил от мамы только квартиру на улице Максимова. И никакие деньги там не упоминаются
Игонов: «Я не самоубийца, чтобы задекларировать имущество, не имея возможности его подтвердить!»
Игонов затем впервые высказал свое отношение к делу. Впервые, потому что, когда его об этом спрашивал следователь ГСУ МВД по РТ, расследующий уголовное дело, Игонов объяснять отказался — это позволяет ему ст. 51 Конституции РФ. Уже на заседании по гражданскому делу он вскользь сказал, почему так себя повел: «Не имеет следователь права задавать вопросы, какие ему в голову взбредут», — т. е. не относящиеся к уголовному делу. Адвокат возмутился: получается, Игонова по этим расходам допрашивал следователь ГСУ, а не прокуратура. «Одно другому не мешает», — ответила Фаттахова, добавив, что свою проверку надзорное ведомство все равно провело — и, будучи уверенным в своей правоте, направило дело в суд.
Игонов с иском не согласился. «Все мои доходы указаны в справках, с которыми вы не знакомились и которые вам не известны, — заявил он. — Иск я не признаю по причине его несостоятельности и абсолютной незаконности. Предъявляемые мне требования со стороны прокуратуры не носят каких-то объективных данных о полученных мною доходах. Справка, предоставленная ФСБ, о моих доходах содержит только сведения о выплаченной мне зарплате. В ней не указаны доходы и сведения о денежных средствах, накопленных, находящихся на счетах в банке». По словам Игонова, в отсутствие всех документов иск рассматривать нельзя. Но тут загвоздка: если они действительно засекречены, предоставит ли их ФСБ? «Давайте пройдемся по вашим доходам», — настаивала представитель прокуратуры, пока Игонов отпирался: период, который интересует прокуратуру, был почти 15 лет назад, как все упомнить? Прокурор заботливо напомнила: в 2010 году Игонов заработал 570 тыс. рублей.
«Я точно с уверенностью сказать не могу. Но я распоряжался денежными средствами своей покойной мамы, которая была лежачей больной, — будто сдался экс-чиновник. — У меня были оформлены эти… как они называются… материальные доверенности».
— Вы это отражали в справках о доходах? — уточняла прокурор.
— Безусловно! — трижды повторил Игонов.
— И что вы там указывали? Полученные в дар денежные средства?
— Наследственные денежные средства, которые остались от моей мамы, — отвечал Игонов.
Но прокурор указала: по открытому делу о наследстве Игонов получил от мамы только квартиру на улице Максимова. И никакие деньги там не упоминаются.
— Вы не имеете этих данных, они все в моей справке о доходах есть. Вам не предоставлены сведения в полном объеме, — снова твердил Игонов. — Запросите мои декларации, там все изложено! Я не самоубийца, чтобы задекларировать имущество, не имея возможности его подтвердить! Каждая наша декларация о доходах проверяется специальной комиссией. Мне были предъявлены соответствующие требования, проводилась служебная проверка. Моя декларация был полностью проверена, нарушений не задокументировано.
Представитель прокуратуры напомнила, что в антикоррупционных рисках именно на ответчике лежит бремя доказывания. Адвокат Игонова возмутился: секретные сведения из УФСБ ему не предоставляют, Игонов вообще в СИЗО — у него буквально связаны руки. Как это сделать?
Фаттахова продолжала — как он в один год купил сразу две иномарки? «За счет имевшихся у меня денежных средств, полученных законным путем, — говорил Игонов. — Именно название я не помню, в декларации это указано».
А на чьи деньги покупал дом с участком в Верхнеуслонском районе? По словам Игонова, у него были на руках накопленные с гражданской супругой 2,8 млн рублей и 1,7 млн кредитных, ипотечных денег.
— Каким образом копили? — уточнила прокурор. Этот вопрос как будто поставил Игонова в тупик.
— А каким образом средства копят? У нас имелись деньги, отложенные на приобретение жилого дома.
— Накопленные денежные средства могут быть в том числе и полученные коррупционным путем.
— Давайте без предположений обойдемся, — еще больше повысил тон Игонов, хотя, казалось, что выше уже некуда. — Я не могу сейчас без документов [объяснить], у меня там все расписано.
Суд, видимо устав слушать одни и те же пояснения, решил отложить судебное заседание на середину декабря: к этому моменту еще раз запросят ФСБ — может, что-то да и прояснится.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 16
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.