«Это неизбежная реакция на то, что происходит», — защищала сегодня Эльвира Набиуллина в Госдуме повышение ключевой ставки. Как отметила глава ЦБ, для российской экономики наступила «новая ситуация», в которой пришлось войти в период жесткой денежно-кредитной политики. Этот период, как надеется Банк России, завершится к концу 2025 года, когда инфляция снизится до цели в 4%. Отказываться от нее регулятор не намерен, ведь иначе пострадают самые незащищенные, бедные граждане. А помогает рост цен только тому бизнесу, чьи товары люди вынуждены покупать. О том, как глава ЦБ три часа спорила с депутатами, а правительство просила уйти от поддержки бизнеса только в виде льготных займов, — в материале «БИЗНЕС Online».
С докладом в Госдуму Эльвира Набиуллина пришла спустя неделю после того, как совет директоров Банка России поднял ключевую ставку до абсолютного рекорда — 21% годовых
Инфляция побеждает ЦБ?
Меньше чем за сутки до визита Эльвиры Набиуллиной в Госдуму Росстат (как будто специально) представил свежие данные по инфляции. И они вряд ли порадовали Банк России и депутатов. За неделю с 22 по 28 октября рост цен составил 0,27% против 0,20% и 0,12% в предыдущие две недели. За октябрь цены подросли на 0,73%, с начала года — на 6,55%, а годовой показатель — 8,6%. И это выше даже обновленного в октябре прогноза на конец года — 8–8,5%. Очевидно, пока рост ключевой ставки не помогает охладить рост цен. И аргумент о том, что этот инструмент имеет отложенный эффект и результата сразу ждать не стоит, уже не звучит. Ставку нужно было начинать поднимать еще раньше, переживал на встрече председатель комитета ГД по финансовому рынку Анатолий Аксаков.
С докладом в парламент глава ЦБ пожаловала спустя неделю после того, как совет директоров Банка России поднял ключевую ставку до абсолютного рекорда — 21% годовых. Заключительное в этом году заседание по ставке пройдет в декабре, и эксперты не исключают, что ставку снова поднимут на 2 процентных пункта до 23% годовых. Данные по инфляции не обнадеживают. «Даже не сам уровень инфляции беспокоит ЦБ, а то, что она пока не поддается управлению с помощью ставки. Соответственно, наш регулятор продолжает ужесточать денежно-кредитную политику», — пояснял в разговоре с «БИЗНЕС Online» частный инвестконсультант Андрей Кочетков.
Анатолий Аксаков: «Беру на себя смелость сказать, что вы увидите уже в марте результаты этой политики, и инфляция начнет снижаться, и ставка ЦБ начнет снижаться, поскольку у нас просчитанный бюджет, очень сбалансированный в том числе с точки зрения дефицита, и политика ЦБ жесткая — она к этому приведет»
Макроэкономический телеграм-канал MMI назвал свежие цифры Росстата «полным шоком». «Они означают, что вместо ожидавшихся в октябре 8–9 процентов mm saar (показатель сезонно-сглаженной ежемесячной динамики роста цен — прим. ред.) мы будем иметь 10–11 процентов mm saar. <…> Из 107 позиций, входящих в недельную корзину, подорожали 84 — это еще один абсолютный рекорд последних лет! Похоже, что рынкам надо готовиться к [ключевой ставке на уровне] 23 [процентов годовых], а то и выше. А нам всем надо готовиться к рецессии в экономике в 2025 году», — сгущает краски канал.
В Думе Центробанк РФ представил основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2025–2027 годы. В нем представлено три сценария развития — базовый, с учетом снижения инфляции и, наоборот, ее роста. Базовый предусматривает, что годовая инфляция в 2025 году составит 4–4,5%, а в 2026-м достигнет цели в 4% и будет держаться на этом уровне в 2027-м. В оптимистичном на следующий год заложена инфляция 4,0–4,5%, в пессимистичном — 5,5–6,0%. Ключевая ставка из базового сценария: 17–20% в 2025 году, 12–13% — в 2026-м и 7,5–8,5% только в 2027-м.
Жесткая денежно-кредитная политика «не прихоть» ЦБ, многие страны проходили через это, прежде чем добились устойчиво низкой инфляции, настаивала сегодня Набиуллина, доказывая верность решений регулятора. «Все верно, но страданий это не отменяет», — заметил на это телеграм-канал «БП Online».
«В целом жесткая денежно-кредитная политика — это не прихоть Центрального банка. Это неизбежная реакция на то, что происходит в экономике», — отметила Эльвира Набиуллина
Тезисы Набиуллиной
Ниже приводим главные тезисы из вступительной речи председателя Центробанка:
- «Мы были вынуждены войти в период жесткой денежно-кредитной политики. Это новая ситуация для нашей экономики».
- Осенью 2023 года инфляция достигла пика — 10–12% — и ЦБ стал продолжать ужесточать ДКП. В декабре 2023 года регулятор поднял ключевую ставку до 16%, и тогда данные показывали, что Россия вернется к инфляции на уровне 4% в 2024 году. Но если сначала рост цен замедлился, то весной снова началось ускорение.
- «В последние месяцы, к сожалению, почти каждая новая порция данных говорила о том, что инфляционное давление вновь растет. В ответ на это мы в июле, сентябре и октябре подняли ключевую ставку еще суммарно на 5 процентных пунктов».
- Почему инфляцию не удалось охладить? Сработали четыре фактора. Первый — начали расти инфляционные ожидания граждан и бизнеса. Второй — потребительская активность не снизилась, ее поддерживали быстрый рост доходов, активное кредитование, льготные программы. Третий — повсеместное увеличение дефицита кадров. Четвертый — новые проблемы с внешними расчетами на фоне санкций.
- Сейчас в России наблюдается «высокая, неснижающаяся инфляция», которая говорит о том, что «спрос серьезно оторвался от производственных возможностей экономики».
- Если ЦБ не будет реагировать на проинфляционные факторы, рост цен продолжится и в следующем году инфляция будет выше, чем сейчас.
- В пересчете на текущие темпы месяц к месяцу инфляция снизится до 4% к концу следующего года.
- Тезис, что высокая ставка не работает, потому что не останавливается кредитование, неверен. Неверно говорить и о том, что высокая ключевая ставка полностью остановит кредитование и экономика из-за этого начнет резко снижаться.
- От цели по инфляции в 4% Банк России отказываться не намерен. Инфляция — это прямой вычет из доходов граждан. А зарплаты и доходы растут не у всех, есть «большой разброс». От инфляции пострадают люди, доходы которых не растут либо растут незначительно.
- Высокая инфляция выгодна только тому бизнесу, чьи товары люди вынуждены покупать независимо от роста цен. «Этот бизнес сохранит маржу, но за это платят граждане. И для всех остальных предприятий инфляция — это огромный фактор неопределенности будущего финансового результата», — сказала глава ЦБ.
- Устойчивого роста экономики при высокой инфляции не добиться.
- Не должно быть «опасной иллюзии», что высокую ставку можно удерживать в определенном коридоре.
- «Поэтому мы здесь не собираемся делать никаких скидок по достижению нашей цели. 4 процента — на наш взгляд, это максимум того, что можно считать ценовой стабильностью. Инфляция держится выше уже четвертый год подряд. И если в 2022 и 2023 годах отчасти — это было неизбежно, то сейчас это нельзя списывать на санкции и перестройку экономики. Это именно результат того, что возможности предложения не успевают за ростом спроса. И в наших силах устранить этот дисбаланс».
- Если розничное кредитование падает (в том числе за счет отмены льготной ипотеки), то корпоративное, напротив, продолжает быстро расти. В августе и сентябре оно прибавило по 1,6 трлн рублей, в годовом выражении темпы на уровне 22%. Эти цифры опровергают тезис о том, что бизнесу больше недоступны кредиты.
- Но это и не значит, что ставка не работает. Она действенна, как и раньше. Однако усилилось влияние тех факторов, которые подавляют эффект от высокого «ключа». Эти противовесы — растущая прибыль предприятий, высокая инфляция (компании надеются, что перекроют рост ставок за счет роста цен), а также льготные программы и проектное финансирование.
- «Без повышения ставки до 16 процентов мы бы уже сейчас имели гораздо более взрывной рост и корпоративного, и розничного кредита и еще больший перегрев спроса со всеми вытекающими для инфляции последствиями. Инфляция была бы гораздо выше, уверяю вас».
- Опасения о том, что из-за высокой ставки экономика скатится в «переохлаждение», сильно преувеличены. Серьезная доля компаний вообще работает только за счет своего капитала, без займов. Это очень эффективные компании с высокой отдачей на капитал.
- Дефицит кадров, а не цена кредитов и даже не недостаток мощностей сейчас самый главный барьер для роста экономики, об этом говорят сами предприятия.
- Даже с нынешней ДКП Банк России не ожидает снижения инвестиций. Даже сохранение на текущем уровне «будет поддерживать значительный импульс к расширению производственных возможностей».
- «Сейчас не получится увеличить производство путем низких кредитных ставок. Это можно сделать, только когда в экономике есть свободные ресурсы».
- Сейчас самое время задуматься о «более гибкой» системе господдержки. ЦБ обсуждает соответствующую тему с кабмином, помощь не должна сводиться к льготным займам. «Да, к льготным кредитам все привыкли — и бизнес, и министерства. Но есть еще один источник привлечения финансирования — размещение акций, — который используется гораздо реже, и это тоже следствие заточенности господдержки на кредитовании», — указала Набиуллина.
- У компаний должен быть выбор, как получать господдержку — в виде субсидий по кредитам либо в виде субсидий или налоговых льгот за выход на фондовый рынок. У рынка капитала есть очевидные преимущества но нет долговой нагрузки на компанию, роста инфляции.
- «В целом жесткая денежно-кредитная политика — это не прихоть Центрального банка. Это неизбежная реакция на то, что происходит в экономике. В нынешних условиях экономика — и государство, и частный бизнес — должна направлять эти ресурсы на приоритетные направления и тем, кто может этими ресурсами наиболее рачительно распорядиться. Это в том числе требует решения застарелых проблем с эффективностью и производительностью, пересмотра круга проектов, которые имеет смысл реализовывать. И этим этот период и сложен».
- «Многие страны это проходили, прежде чем добились устойчиво низкой инфляции и тех преимуществ, которые дает низкая инфляция, в том числе доступной рыночной ипотеки, доступных кредитов для бизнеса. Жесткая денежно-кредитная политика в наших условиях не противоречит всем тем задачам по развитию экономики, над которыми сейчас работает правительство. Она делает так, чтобы эти усилия не ушли в свисток, не ушли в инфляцию, а работали именно на рост экономики. Эта политика защищает зарплаты, защищает пенсии, пособия и сбережения людей от роста цен».
Предприятия понимают, что «простым набором людей» не обойтись и нужны затраты на механизацию и автоматизацию, заметил Валерий Гартунг (справа)
«Заблуждение, что рост ключевой ставки разгоняет инфляцию»
Реплики депутатов, последовавшие после выступления глав ЦБ, сложно было назвать вопросами. Их выступления порой сильно превышали регламент, некоторые были эмоциональными, поэтому и рубрика «вопрос-ответ» продлилась около двух часов. Впрочем, интересовало всех решение практически одних и тех же проблем — синхронизация действий ЦБ и кабмина, условия работы предприятий при высокой ставке, как достигать поставленных президентом задач…
Так, депутат от КПРФ Николай Коломейцев перечислил несколько цифр: за первое полугодие 2024 года банкротами признаны около 4 тыс. юрлиц и более 12 тыс. россиян, что на 40% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Кроме того, за 10 лет ЦБ достиг цели по инфляции в 4% «всего 2 раза» и не было ни одного года, чтобы не менялась ключевая ставка.
«Мне крайне странно слушать 10 лет о том, что ключевая ставка не влияет на рост экономики. Это заблуждение! Я не знаю ни одного генерального директора или главного бухгалтера, который бы обеспечил развитие компании [с высокой ставкой]», — распалялся Коломейцев. Он также добавил: «Вы с минфином загнали нашу экономику в порочный круг. Вы поднимаете ключевую ставку, якобы борясь с инфляцией, минфин повышает бюджетные расходы на субсидирование. Оно идет банкам опять же. В результате у нас банки в шоколаде». Президент страны ставит задачу — прирост экономики 3,5%, а у ЦБ она «всегда минимум, в 2, а то и в 3 раза меньше», негодовал коммунист.
Президент ставит задачу не только по приросту экономики, но и росту доходов населения, но инфляция их «съедает», парировала Набиуллина. Ключевая ставка влияет на отклонение от устойчивого роста. А задача ЦБ — как раз и приводить к тому, чтобы экономика росла устойчиво, «а не так, что один год высоко, разогнались, все средства использовали, а потом идет спад».
«Что касается устойчивого заблуждения, а я это назову заблуждением, что рост ключевой ставки разгоняет инфляцию. Это противоречит опыту многих стран и нас, и даже логике», — отметила глава ЦБ. Процентные расходы у компаний действительно растут. Но анализ 300 тыс. предприятий показал, что эти расходы составляют до 5% от затрат. При этом есть компании, которые меньше полагаются на кредиты и более активно используют прибыль, инвестируют.
Для эффективных компаний, по мнению Набиуллиной, «важен рычаг кредитов», чтобы они могли расширять производство. «Но как раз этому и будет способствовать наша денежно-кредитная политика, которая позволяет перераспределять ресурсы в этих условиях в пользу более эффективных компаний. Возникнут сложности у компаний, который набрали большую долговую нагрузку», — объяснила она.
Предприятия понимают, что «простым набором людей» не обойтись и нужны затраты на механизацию и автоматизацию, заметил в своем выступлении Валерий Гартунг — депутат от партии «Справедливая Россия – За правду». Он пригласил Набиуллину на некий завод по производству роботов, где «склад забит этими роботами». Но не особо-то и берут. Т. е. можно увеличивать производство, не привлекая дополнительные рабочие руки. Глава ЦБ с тезисом согласилась — роботизация вообще должна быть одним из приоритетов в существующих условиях. Согласилась она и с тем, что на инфляцию влияет не только сдерживание спроса, но и расширение предложения. Тут правительство принимает меры по «расширению узких мест», но эти усилия не дают быстрого результата.
Максим Топилин согласился с Набиуллиной, что сейчас выстраивать ДКП не так просто, как это «можно было делать в прошлые годы». А потому надо менять инструменты и стимулировать некредитное финансирование инвестиций
«В марте увидите результаты этой политики — инфляция начнет снижаться»
Меры господдержки нужно фокусировать на приоритетных задачах, продолжила Набиуллина. Государству необходимо смотреть — кому помогать, когда и на каких условиях, в какие сроки. «Слишком широкий набор [мер господдержки] ведет к тому, что для всех остальных ставка высокая», — добавила она.
Подробно остановились на заметном расхождении в прогнозах правительства и Центробанка. Например, в 2025 году кабмин ожидает рост ВВП на уровне 2,5%, а ЦБ — 0,5–1,5%. Различие есть и в конечном потреблении домашних хозяйств — у правительства 6,1% роста, а у Банка России всего от 0 до 2%.
Замминистра экономического развития РФ Полина Крючкова обратила внимание, что дезинфляционный сценарий ЦБ «крайне близок» к базовому сценарию правительства. «На самом деле это вопрос вероятностей», — сказала она. Все зависит от соотношения потенциального предложения и потенциального спроса. В пользу точки зрения правительства говорит рост инвестиций в последние годы, которые так или иначе должны давать отдачу. Кроме того, «есть проблема и задача» роста производительности труда, сейчас появились стимулы.
«А что сделать, чтобы вы одинаково смотрели на страну?» — поинтересовался Коломейцев. Вопрос не в том, что ЦБ и правительство напишет одинаковые цифры («Где-то попадем, где-то не попадем, но зато все вместе»), ответила Крючкова. Тут необходимо понимать предпосылки того или иного сценария.
Говоря о синхронизации действий, депутат Константин Бахарев заметил, что Центробанк пытается своей политикой воздействовать на спрос, а кабмин — на предложение. «В этой рассинхронизации, мне кажется, и суть проблемы. Вы боретесь за разное», — указал парламентарий. В силу объективных обстоятельств («Мы все знаем, в силу каких») бюджет в последние годы был вынужден расширять дефицит, отреагировала Набиуллина. Если бюджет более мягкий, то была необходима жесткость ДКП. «Но в дальнейшем мы ожидаем нормализацию бюджетной политики», — отметила она.
Интересовал депутатов и вклад в инфляцию от ухода иностранных компаний с российского рынка. «Влияние некоторое оказывает, но очень вторичное и третичное есть, не является каким-то основным фактором», — ответила Набиуллина. Позже она также ушла от ответа на вопрос о судьбе замороженных российских активов на Западе: «Работа ведется, но считаю, что раскрытие деталей этой работы может иметь крайне негативные последствия».
«Я беру на себя смелость сказать о том, что вы в марте увидите результаты этой политики — инфляция начнет снижаться и ставка Центрального Банка начнет снижаться. Поскольку просчитанный бюджет, очень сбалансированный, и жесткая политика ЦБ к этому приведет», — пообещал Аксаков. А если по каким-то причинам прогнозы не оправдаются, стоит ли ожидать повышения ставки? Поэтому и обсуждаются основные направления денежно-кредитной политики с несколькими сценариями. Обстоятельства могут складываться иначе, чем предполагается в базовом сценарии, заметила Набиуллина.
«Мы не в плановой экономике живем, на нас воздействует внешний мир, непредвиденные обстоятельства бывают. Поэтому есть разные сценарии. К сожалению, есть и проинфляционный сценарий, при котором нужно будет больше повышать ключевую ставку, — предупредила она и добавила: — Нам надо своевременно принимать решения. Если бы мы сейчас в этих обстоятельствах протянули с тем, что не повышали ставку и ожидали, что само собой рассосется, оно само собой не рассосется. Нам пришлось потом ее „дергать“ гораздо больше и держать на более высоком уровне более продолжительное время. Цена для всей экономики была бы больше».
Завершить заседание доверили депутату от Татарстана и главе комитета по экономической политике Максиму Топилину. Он заверил, что правительство и ЦБ «глубоко» прорабатывают вопросы денежно-кредитной политики. А разве может быть иначе? Топилин согласился с Набиуллиной, что сейчас приходится работать в «постоянно меняющейся ситуации» и сейчас выстраивать ДКП не так просто, как это «можно было делать в прошлые годы». А потому надо менять инструменты и стимулировать некредитное финансирование инвестиций. Другими словами, отходить от льготных займов.
Проблемы с кадровым дефицитом в России не существует, дело в «дико низкой производительности труда», подчеркнул Топилин. «На 10 процентов повысив производительность труда, мы с безработицей еще столкнемся!» — предупредил он. А уж если дело дойдет до роботизации, то безработных станет еще больше. Правда, до таких процентов роста производительности труда пока далековато — мэр Москвы подтвердит.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 37
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.