«Я бы еще КГБ вернул. В Беларуси же остался…»

Рифкат Минниханов президент АН РТ, директор ГБУ «Безопасность дорожного движения»

— Это уже бренд. Как бы ни переименовывали, с 1936 года Госавтоинспекция была и есть. ГИБДД — государственная инспекция безопасности дорожного движения, в целом синоним Госавтоинспекции. Она официально так и называлась, и мы ее это наименование всегда использовали. Просто сокращенного варианта не было. Всякое переименование несет издержки — это первое. Второе — в жизни вообще ничего менять нельзя, и здесь пример показывает Китайская Народная Республика. Всякие шараханья туда-сюда ни к чему хорошему не приводят.
Какие еще ведомства можно было бы переименовать? Не могу комментировать — это политический вопрос. Но, когда весь западный мир, где полицейские, отвернулся от нас, я думаю, мы должны… У нас было свое лицо, милиция, ее нужно было сохранить. Сегодня импортозамещение идет, и, если с этой точки зрения смотреть, конечно, наверное, надо приводить в соответствие.

Сергей Толстых руководитель группы охранных организаций «Застава»

— По ГАИ официального документа еще не было. По крайней мере, официальной публикации о том, что есть такое постановление о переименовании. Я его не видел. Это первое. Но Государственная автоинспекция — это, в принципе, название для большинства автовладельцев знакомое. А что касается переименования полиции в милицию, это я восприму на ура. Я, например, служил в милиции и присягу давал в милиции. И милиция является органом, который является народным органом и призван защищать народное хозяйство и народное достояние. Полиция — это что-то, наверное, западное. Хотя дореволюционное название тоже было полиция. Но, так как я считаю себя рожденным в СССР, для меня, как и для большинства граждан, милиция будет все-таки роднее, чем полиция.
По поводу переименования других организаций… По большому счету, названия мало что меняют. Нужно внутреннее содержание менять. От того, что сейчас просто полицию переименовать в милицию, наверное, ничего не изменится, пока отношение к органам этим не изменится на уровне государства, пока не начнут достойную зарплату платить, пока не начнут дополнительные льготы давать, которые были до 2012 года. Поэтому, назови ты ее сейчас хоть гвардией очередной, результата не будет. Надо сначала вложить финансирование в эту структуру, а уже потом изменить отношение людей и общества к этой структуре. И тогда, думаю, будет уже результат. Но все-таки это название — милиция — мне симпатично.

Яков Геллер генеральный директор ГУП «Агентство по государственному заказу РТ»

— Я бы хотел не переименований, а чтобы вернули батон за 6 копеек, «Беломор» за 22 копейки и ту девушку, которая мне отказала 50 лет назад… Вот это было бы хорошо. А что толку от того, что ГАИ вернули, милицию вернут?
Милицию, кстати, правильно, что вернут, так и можете написать. Полиция — это чужое нам слово, оно сразу навевало нам всякие ассоциации о полицаях. О тех, кто ходил с белой повязкой и надписью Polizei… Милицию надо вернуть. А то, что ГАИ вернули, ну привычно. Но понимаете, какая штука. Те люди, которым сейчас больше 70, еще помнят то время, когда был вкусный пломбир за 22 копейки и газировка за 3 копейки в автомате. И они, как и я, хотят, чтобы это время продолжалось. Вот это мой ответ. На самом деле, честно говоря, есть чем заниматься у нас в стране, кроме возврата всего этого (этих названий — прим. ред.). А булка, кстати, стоила 6 копеек и называлась «Сайка», сливочное мороженое — 13 копеек. Пачка сигарет «Шипка» стоила 14 копеек. Что, помните, что пачка сигарет «Родопи» стоила 30 копеек? Вы считаете, что это «Родопи»? А правильно, это «Пожони», если читать латиницей, как у нас во дворе говорили. Какое-то детство у вас неправильное было. Не в том дворе вы воспитывались…

Карен Шахназаров кинорежиссер, сценарист, продюсер, гендиректор «Мосфильма»

— Я поддерживаю [переименование в Госавтоинспекцию], поскольку я советский человек. У меня это чисто ностальгия по прошлому. Мне это удобно и ближе к сердцу. Вообще, имеет значение, какое название у организации. ГАИ — на мой взгляд, более понятное, быстрое, в конце концов, название.

Камиль Самигуллин муфтий РТ

— В народе сколько слышал, в основном все ГАИ и называли. Может, мы просто с детства мы привыкли к старому названию. Если это хоть как-то повлияет, улучшит работу, то почему бы и нет? Главное, чтобы работа улучшилась.
От имени многое зависит. Говорят же, как корабль назовешь, так он и поплывет. Поэтому важно, чтобы название было хорошим, полезным, благим — это как имя человека. Говорят же, что имя влияет на характер человека. Иногда смотришь на ребенка, и [думаешь, что] вот только это имя ему и подходит. Мы же часто так говорим. Поэтому имя должно быть хорошим, с хорошим смыслом, благим. Поэтому мы всегда даем детям какое-то имя, другими словами — названия. И в этом названии должна отражаться суть и должен быть заложен хороший смысл.

Нурислам Шарифулин ресторатор, руководитель проекта P.Lоve

— Мне кажется, это не вопрос названия, а вопрос функции и эффективности. Наверное, это важнее. По крайней мере для меня. И к переименованию полиции обратно в милицию я отношусь абсолютно нейтрально. Мне все равно, как это будет называться: полиция или милиция, потому что от этого [мало что зависит]. Главное, чтобы хорошо работали, были эффективным надзорным органом, который охраняет и защищает жителей нашей страны, нашей республики, нашего города.

Сергей Обухов член президиума ЦК КПРФ, депутат Госдумы, доктор политических наук

— Честно говоря, меня настораживает это стремление мимикрии под советское название, под популярные советские бренды. При этом сохраняется реальное капиталистическое содержание без изменения политики, функционала, социальной направленности. Это все обман и дезориентация.
У нас пиар-составляющая в государственной деятельности одна из определяющих. И если принято на позитиве советской эпохи выруливать и восстанавливать популярность, то я думаю, что эта тенденция будет продолжаться. Хотя она тоже противоречивая. Вспомним ту же драпировку мавзолея (КПРФ каждый год протестует против драпировки Мавзолея В.И. Ленина во время парада Победы — прим. ред.). Казалось бы, здесь должна быть власть заинтересована в том, чтобы опираться на вот эти символы эпохи. Что такое современная Красная площадь? Это, в общем-то, сталинское наследие, центр власти. И нынешняя власть использует вот это сталинское наследие, изменяя и пытаясь уродливо спрятать за фанерку центр этого места власти. Мы же помним, что до 30-х годов это была обыкновенная торговая площадь. Это вот один из примеров.
Сейчас много претензий к полиции. Вместо того чтобы поднять зарплату и решить проблему текучки кадров, теперь ГИБДД переименуют в ГАИ. Наверное, старшему поколению это приятно, но без изменения сути, без повышения статуса тех же работников полиции или милиции… Что тут говорить, когда такая текучка кадров [происходит]. И последний раз им зарплату повышали, когда как раз переименовывали милицию в полицию. Понятно, что для русского уха слово «полиция» звучит негативно. Последний раз до этого полицаи у нас были на оккупированной территории. Я пока смотрю на это все с точки зрения пиара власти, не более того.

Искандер Зигангараев генеральный директор «КЖК-Логистик»

— Насчет милиции я согласен, потому что был период времени в Великую Отечественную войну, когда были полицаи. И когда милицию переименовали в полицию, это ассоциировалось с карателями. ГАИ однозначно надо было вернуть [изначальное] название. Хорошо, что ДОСААФ опять так называется. Я бы еще КГБ вернул. Все-таки они себя ничем не запятнали же в советское время, очень хорошо работали. Комитет государственной безопасности — классно звучит, почему бы нет. В Беларуси же остался КГБ.
А вообще я считаю, что название организации никакого существенного значения не имеет. Если организация себя не запятнала ничем, например коррупцией, хорошо работала, обслуживала население, то у населения надолго остается положительная ассоциация. Почему люди не стали сильно переживать, когда милицию переименовывали? Был такой период на закате советской власти, когда в милиции была коррупция. Они ничего толком не делали, партийных чиновников прикрывали, да и зарплаты там были маленькими. Надеялись, что в полиции зарплаты увеличатся, лучше станет работать. А в результате, когда общаешься с полицейскими, они говорят, что в милиции зарплата хоть и была маленькой, но их больше уважали. Не было такого, чтобы недобор был, а сейчас кадров не хватает. Раньше боялись милиции, а значит, уважали, а сейчас никто не боится.

Миляуша Айтугановадиректор «Татаркино»

— Не имеет никакого значения [название ведомства]. Мы же привыкли уже к ГИБДД. Видимо, это возвращение к таким заложенным на генетическом уровне восприятиям разных названий. Сейчас мир быстро меняющийся, информации много, и только это (новое название — прим. ред.) не даст такого эффекта. Я бы не стала возвращать, и, честно говоря, я на эту тему не задумывалась. Вот когда переименовали в ГИБДД, было сложно переходить, а в народе она все равно осталась как ГАИ. Все равно многие «ГАИ» говорят. Никто не говорит: «Гибэдэдэшники стоят», — «гаишники». Это не вытравить все равно из народа, как бы инспекция ни называлась. Большого значения переименование не имеет, от перестановки слагаемых сумма не меняется.

Фарит Фарисов председатель татарской национально-культурной автономии Москвы

— Во-первых, нужно смыслом наполнить [наименование], то есть форма должна соответствовать содержанию. Мы все прекрасно понимаем, этому всех учили в школе. Я имею в виду в прошлом веке, когда каждый школьник знал, какое отличие между милицией и полицией. Самое главное — нужно возвратить Госплан. Я проходил практику в Госплане СССР, и вы не представляете, что это такое. Это ведомство сейчас даже было скопировано в Китае, а в скрытом виде есть во всех странах. Они (представители зарубежных стран — прим. ред.) приезжали и учились в Госплане СССР.
Название имеет очень большое значение. Полицией стали для того, чтобы понравиться Европе. Мы застали два столетия, два строя и прекрасно видим разницу между милиционером и полицейским. Это были люди, которые действительно служили, про эту разницу сами сотрудники хорошо знают. Те, кто глубоко смотрит, прекрасно понимают: когда начиналась вся эта чехарда с Гайдаром, Чубайсом, Ельциным, к этому все и шло. Либо государство должно было исчезнуть, либо, если оно хочет процветать, сохранять свои институты. Первое, что они уничтожили, — это идеологию, КПСС и Госплан СССР. Это было самое главное, что делал Чубайс. Он говорил, что его задача была не продать, не получить деньги в казну, а уничтожить. Мы прекрасно понимаем, что Чубайс нанес ущерба больше, чем все люфтваффе (название германских военно-воздушных сил в составе вооруженных сил Германии — прим. ред.) гитлеровской Германии.