«Везде стоит подпись министра!»: о чем рассказал суду на допросе Олег Степущенко

Степущенко подготовил многостраничный текст выступления, который он просто зачитал

Допрос Степущенко не начинали из-за спорного ущерба

Планировалось, что допрос Олега Степущенко в суде начнется в понедельник. Но его неожиданно отложили, а все из-за ходатайства адвокатов, которые попросили перед «бенефисом» замглавы МЧС Татарстана огласить еще кое-какие материалы из уголовного дела — слишком много, по мнению защиты, противоречий высказывал на допросе последний свидетель. Для прояснения этих нестыковок все заседание этим и занимались, главным образом для того, чтобы Степущенко мог ссылаться на оглашенные материалы дела в своем спиче.

Так, в ходе судебного следствия еще раз зачитали приказы о назначении ответственных за создание в Татарстане комплексной системы экстренного оповещения населения (КСЭОН), показания супруги Степущенко в части его медицинских показаний, протокол его задержания, а также многочисленные письма как начальника ГУ МЧС России по РТ Рафиса Хабибуллина на имя президента РТ Рустама Минниханова, самого Степущенко в минфин РТ о том, что выделенных средств на КСЭОН в республике просто не хватает. Письма, как стало известно из допроса свидетеля, в большинстве своем остались без ответа.

После оглашения материалов дела адвокат Елена Точилкина опросила дополнительно еще и представителя потерпевшей стороны от ООО «Территория безопасности» Станислава Катина — тот, как и подсудимые, ходит на все заседания. Катина немного «погоняли» по актам приемки работ. Во время опроса прозвучало несколько любопытных моментов:

1. Некоторые незапустившиеся речевые сиренные установки (РСУ), что вменяется Степущенко, устанавливались не по заинтересовавшим следствие контрактам 2013 года.
2. Часть РСУ следствие якобы просто не нашло, потому что они переносились впоследствии с одной территории на другую.
3. Государственная интегрированная система телекоммуникации РТ (ГИСТ РТ — своего рода ведомственная правительственная оптоволоконная сеть), из-за которой отчасти весь сыр-бор, оказалась якобы не панацеей — мол, некоторые РСУ во время следственного эксперимента все же были подключены по проводам, но все равно не запустились.

«Человеческая жизнь бесценна!»: о чем эксперт МЧС России рассказал по делу Олега Степущенко?

Заседание во вторник также началось не с допроса Степущенко, а с нового ходатайства его защиты. Адвокаты просили о проведении бухгалтерской экспертизы на сумму ущерба из первого эпизода, что предъявляется Степущенко. По словам адвоката, следствие в качестве ущерба в 42,8 млн рублей просто сложило сумму всех контрактов 2013 года, что, уверена защита, не совсем правильно, как минимум потому, что часть РСУ была исправна и работоспособность КСЭОН оценивается не только по функционирующим сиренам. В общем, адвокаты попросили внятных объяснений относительно того, как следствие высчитывало ущерб. Раньше защитники уже направляли свои претензии следователям, те признавались, что расчет иска не производился. Для разъяснений судья Алсу Шайхутдинова предложила пригласить вторых потерпевших, а именно и. о. министра по ЧС Татарстана Тахира Каримуллина. Но тот прийти не смог, тогда позвали какого-нибудь другого эксперта из МЧС. Пока ждали, решили не терять времени зря и все-таки начать допрос Степущенко. Спойлер: все растянулось на два дня.

Тахир Каримуллин

Тезисы Степущенко: отвечал не только он, денег не было, а диплом за созданную в РТ систему висит в приемной Хабибуллина

Но на живой допрос это совсем не было похоже, скорее на начало прений. Степущенко подготовил многостраничный текст выступления, который он просто зачитал. Вопрос был только один, довольно формальный: расскажите по этапам и детально, как же все происходило.

Старт дела МЧС: «добросовестное заблуждение» и работы, выполненные за службу 112

Начал он сразу с первого эпизода, с вменяемых ему злоупотреблений полномочиями (ст. 285 УК РФ). Если коротко: замглавы МЧС РТ обвиняют в том, что он отвечал за создание системы КСЭОН в республике, которая, как выяснило следствие, оказалась неработоспособной якобы из-за того, что сирены подключали не по проводным, а по беспроводным каналам связи.

На это обвинение Степущенко сразу сказал, что он вообще-то не единственный человек в республике, кто отвечал за создание КСЭОН, но единственный, кто сейчас находится на скамье подсудимых. «Я в то время, в 2013 году, был заместителем главы МЧС Республики Татарстан и никакие государственные контракты не заключал. Все контракты приложены, находятся в уголовном деле. Там стоит подпись министра [Рафиса Хабибуллина]», — заявлял Степущенко. В своем выступлении он еще несколько раз сделает отсылку к руководству татарстанского МЧС. Например, межведомственную рабочую комиссию по созданию КСЭОН в РТ возглавлял Хабибуллин, рабочую группу — Каримуллин и т. д. Созданную систему оповещения приняли в эксплуатацию, и принимал ее не только один Степущенко, а на каждом этапе работала своя комиссия.

Другой момент, заявлял Степущенко, в том, что он не отвечал за финансирование проекта по созданию КСЭОН в 2013 году. А созданный и реализованный впоследствии проект согласовали все, в том числе в федеральном МЧС.

Кроме того, РСУ — это только один из элементов системы КСЭОН, судить о неработоспособности всей системы по одному элементу, уверял Степущенко, нельзя. К другим элементам системы у следствия вопросов нет. К слову, и в последующие годы происходило подключение по GSM (в 2017–2019-х) — к этим контрактам у следствия вопросов также нет, хотя и были.

Утверждение, что отсутствие проводного подключения РСУ стало причиной неработоспособности всей системы, также, по словам подсудимого, не выдерживает критики. В последующие годы при появлении финансирования и технических возможностей все беспроводные РСУ потом переподключались к ГИСТ. Сделать это сразу в 2013-м, заявлял Степущенко, не было возможности. А главное, не имелось денег — в том же 2013 году на КСЭОН якобы вообще ни копейки не выделялось. Да и 10 лет назад не везде было еще протянуто оптоволокно, о чем Степущенко писал письма в разные инстанции, в том числе в минсвязи, которому подведомственен ГИСТ. Мол, даже если бы захотело МЧС к нему подключать РСУ, то без решения КЧС правительство РТ не смогло бы этого сделать.

По словам Степущенко, на 1 января 2013 года в Татарстане из 197 зон экстренного оповещения в 109 в принципе не имелось оптоволокна для проводного подключения РСУ. В 88 зонах такая возможность имелась, хоть и эти точки были отдалены от линий оптоволокна на 500 м – 1 километр. В 50 зонах вообще отсутствовали какие-либо проводные каналы связи. До марта 2021 года к ГИСТ подключили поэтапно 165 РСУ. По состоянию на 22 марта 2022-го, чтобы подключить оставшиеся (да, процесс перевода на кабель происходит и по сей день) 44 РСУ к ГИСТ, нужно было 67,8 млн рублей. А в 2013-м на все из бюджета выделялось только 55 миллионов.

В тот год осваивались деньги, которые получили в 2012-м в рамках пилотного проекта. По словам Степущенко, еще до указа президента РФ Владимира Путина по созданию КСЭОН в республике уже работали над совершенствованием системы оповещения — на это выделялось 55 млн рублей из бюджета РТ и столько же из федерального. «Все понимают, что 56 томов проекта, из которых состоит комплексная система, за два дня невозможно сделать», — отмечал Степущенко то, почему формально местный проект КСЭОН датирован 13 мая 2013-го, а его исполнение произошло уже 15 мая того же года. Тогда же республиканское МЧС ездило в Москву на выставку, где всем показывали созданную систему оповещения. Тогдашний глава МЧС РФ Владимир Пучков положительно оценил татарстанские наработки, даже диплом выписали, который до сих пор висит в приемной Хабибуллина. Ключевое в речи Степущенко — проект по КСЭОН в РТ прошел все согласования, все делали по федеральной «нормативке», где нет ни слова об обязательности подключения РСУ проводным способом.

«Это же железо…»: как и. о. главы МЧС Татарстана объяснял неполадки с оповещателями для населения

Следственный эксперимент по проверке РСУ, по мнению Степущенко, был вообще чуть ли не фарсом. Мол, как можно делать вывод о неработоспособности всей системы, проверив лишь 41 устройство, когда сирен в республике только под 600 штук без опор, а если с ними — больше тысячи. «Я согласен с тем, что GSM-связь менее надежна, чем оптоволоконные каналы связи», — заявлял Степущенко, добавляя в конце но — не везде тогда была возможность прокладывать провода. Подключение устройств по GSM ни от кого не скрывалось, во всех комиссиях все это знали, и никто не задавал вопросов, тем более в адрес Степущенко.

Почти 1,5-часовой допрос Павлова Точилкиной (на фото) и самого подсудимого так и остался без ответов на ряд вопросов

«Финансовый эксперт» из МЧС

На следующий день «допрос» прервался, т. к. на заседание явился специалист из МЧС, о котором запрашивала Точилкина. Правда, им оказался не Каримуллин, о ком просила защита, а эксперт рангом пониже — начальник правового отдела МЧС РТ Андрей Павлов. Ему предстояло разъяснить, как же высчитывали ущерб по делу Степущенко. Но не успел Павлов начать докладывать, как адвокаты заявили о том, что он не может сейчас выступать экспертом по этому вопросу, поскольку ранее уже допрашивался в качестве свидетеля по этому же делу. Небольшая коллизия, однако, суд не смутила, и приглашенному специалисту все же дали заготовленное слово.

Павлов напоминал адвокатам Степущенко, что сумма 42,8 млн рублей складывается из двух контрактов по установке РСУ: большую часть из них выиграла компания «Паралакс», еще часть — «Спецлаб Казань». По словам начальника правового отдела МЧС РТ, Степущенко курировал все эти контракты, работы по ним признали ненадлежащими, а, следовательно, контракты — «неисполненными», но деньги при этом освоили. В этом, утверждал Павлов, МЧС находит для себя ущерб.

Такие простые объяснения адвоката Точилкину не устроили, и она обещала подробнее остановиться на этом в прениях. Настораживает ее как минимум то, что Каримуллин (т. е. руководитель Павлова и Степущенко) ранее в своих показаниях заявлял, что все работы были выполнены по контрактам. «Противоречия!» — сокрушались защитники. Павлов на эту критику начал объяснять, что его неверно поняли. По его словам, на момент принятия работы считались выполненными, но министерство было введено в заблуждение, и только потом, в рамках следствия, удалось выяснить обратное. На вопрос судьи о том, как сейчас обстоят дела с системой КСЭОН, Павлов заявил: «Мне неизвестно. Насколько я понимаю, они продолжают работать с рядом нарушений». Почти 1,5-часовой допрос Павлова Точилкиной и самого подсудимого так и остался без ответов на некоторые вопросы.

После обеда «бенефис» Степущенко продолжился и не останавливался до конца рабочего дня. Замминистра специально донес оставшиеся листки с его выступлением, чтобы выговорить все, что накипело

Доводы Степущенко

После обеда «бенефис» Степущенко продолжился и не прекращался до конца рабочего дня. Замминистра специально донес оставшиеся листки с его выступлением, чтобы выговорить все, что накипело. Некоторые страницы из его доклада были рукописными. Продолжил он с того, на чем остановился ранее, — действовал по закону, от нормативов не отклонялся.

Подробно остановился Степущенко на механизме расчета стоимости установки системы КСЭОН. По его словам, чтобы узнать необходимый бюджет, они сначала создали техническое задание. После этого компания «Паралакс» подготовила 58-томный проект, который объяснял все необходимые закупки. Он заметил, что подписание договора с сотовыми компаниями для монтажа РСУ и их последующего обслуживания проходит только после подтверждения финансирования проекта. Плюс к этому, чтобы компании понимали объем работ, им предстояло определить точное количество и все адреса, куда нужно воткнуть РСУ. Без этого всего на торги нельзя было выйти. По словам Степущенко, в проекте указывались только те населенные пункты, в которых необходимо было провести монтаж РСУ. Конкретные же адреса определили позже.

Стоит заметить, что в своем выступлении Степущенко неоднократно повторялся в тезисах. Например, все сокрушался из-за методики следственного эксперимента, когда проверили не все РСУ, да и это, говорил, не главное. По его словам, нельзя было утверждать о неработоспособности КСЭОН без анализа систем телерадиооповещения, СМС-сообщений, стационарных телефонов, устройств в общественном транспорте и т. д. Припоминал Степущенко и о комплексной ведомственной проверке 3 марта 2021 года (за пару месяцев до следственного эксперимента — прим. ред.) — тогда не сработало лишь четыре РСУ. Почему же в мае следователи насчитали уже 41 незапустившуюся установку, загадка для подсудимого. Не исключено, что все дело в прекращении обслуживания сирен, отмечал Степущенко.

По состоянию на 20 января 2020 года, продолжил он, в республике было 523 сирены. По приказу минкомсвязи и МЧС России установлено, что при проверке работоспособности системы должно сработать не менее 90% технических средств оповещения. Следовательно, по подсчетам Степущенко, нерабочими должны были быть более 52 сирен: «Даже если согласиться с результатами следствия, с которыми я не согласен, 41 и 52 — это разные цифры. Это в любом случае меньше 10 процентов. Я ничего не изобретаю, обычные цифры, стою и докладываю уже три года…» — все сетовал Степущенко.

Он добавил, уже кулаком стуча по трибуне, что самыми важными путями информирования, по нормативным документам, всю жизнь считались телевидение и радио, а не сирены. Мол, это самая главная часть системы оповещения всегда работала и продолжает работать. Хотели бы установить обратное — надо было проверять их, а не сирены. Тогда бы Степущенко было менее обидно за доводы следствия. Впрочем, почему именно ТВ и радио он считал главным методом оповещения населения — тоже загадка.

Прошелся катком замминистра МЧС РТ и по другим участникам дела. Бизнесмена Константина Кабальнова (тот, напомним, часть вины признает — прим. ред.) он обвинил в ложных показаниях на него, данных под давлением следствия, из-за сложного семейного положения — лишь после этого его отпустили домой из СИЗО. Такая же ситуация, заявил Степущенко, произошла и с Катиным. Тот, мол, неспроста перешел из подозреваемых в свидетели.

Говоря уже об эпизоде мошенничества, которое связано с потерпевшей компанией «Территория безопасности», подсудимый попросил разрешения на допрос Катина. Главный вопрос, который он ему задал: «В чем, собственно, мошенничество для вашей компании?» Катин на это отвечал так: «Я считаю, что ГБУ „112“ и МЧС РТ не являются коммерческими организациями. Если они оказывают государственную услугу, то она должна оказываться на условии оплаты госпошлины, которую установило государство». Тогда Степущенко эмоционально спросил, почему Катин считает это госуслугой, знает ли он, где такое написано. Ответ Катина был лаконичен: «Нет». По мнению Степущенко, перед компанией «Территория безопасности» все обязанности ими были выполнены в полном объеме. У ООО нет ущерба, а значит, оно не может считать себя пострадавшей стороной.

Казалось, Степущенко был готов защищаться еще несколько часов, тезисы о своей невиновности у него все не заканчивались, а если бы они закончились, тогда бы он начал их повторять во второй раз.

Пока шел многочасовой допрос, между вопросами прокурора вмешалась судья Алсу Шайхутдинова. Она поставила вопрос о прекращении уголовного преследования по нескольким эпизодам Степущенко

Вопросы от прокурора и истечение давности

Поэтому в допрос уже потихоньку стал вмешиваться прокурор Алмаз Сагитзянов. Его «беседа» со Степущенко продолжалась еще несколько часов, а все потому, что, как оказалось, у того были большие претензии и к гособвинителю.

Сначала прокурор задал почти безобидный, но с легким подколом вопрос: был ли знаком Степущенко до уголовного дела с методическими рекомендациями по созданию КСЭОН? «Скорее всего, да», — иронично отвечал подсудимый. Напомним, один из тезисов обвинения в том и кроется, что Степущенко при всем этом проектировании системы оповещения якобы отошел от канонов данной «методички». Услышав утвердительный ответ на свой вопрос, Сагитзянов попросил подсудимого рассказать историю, почему вообще так сильно была нужна КСЭОН.

Весь проект этой системы, по словам Степущенко, состоял из 56 томов, в него было включено все для работы по всей республике. Цена проекта, если за глаза, — 1,8 млрд рублей. Как заметил Степущенко, для него это была огромная и неподъемная цифра, но приказ был дан — нужно его было как-то выполнять. Все это, повторял подсудимый уже как мантру, было полностью согласовано и одобрено. После утверждения проекта начали поэтапное создание системы.

Прокурор спросил, а была ли возможность совершить отклонения от установленного плана, вероятно, намекая на установленные от разных фирм сирены. Подсудимый ответил, что главным было действовать, исходя из экономической эффективности. Именно поэтому при выборе системы, условно, за 300 тыс. рублей или при тех же характеристиках за 200 тыс. он выбрал второе.

После этого прокурор задавал вопросы о прогрессе в проекте, которого удалось достичь подсудимому в монтаже КСЭОН к началу 2014 года — именно к 1 января надо было создать систему по указу президента России. Появилась ли к этому моменту в республике КСЭОН? Для Степущенко этот вопрос пришлось задавать несколько раз. В конечном итоге он ответил, что на них было множество контрактов по оповещению населения. Так, например, они почти полгода работали над налаживанием системы СМС-оповещения через оператора «МТС».

После этого Степущенко добавил, что комплексная система оповещения к 1 января 2014 года все-таки была создана… Ее первая очередь. В нее было включено 197 зон: «Зоны всегда пересматриваются. У нас прежде всего надо было [отработать] зоны подтопления и пожаров, после этого — опасных производственных предприятий. В республике, насколько я помню, таких зон мы сделали больше всего. В других субъектах принимали всего 5 или 6 [категорий потенциальных ЧС], а потом отчитывались, что выполнили». По словам Степущенко, утверждением этих зон занимался заместитель начальника ГУ МЧС Андрей Орлов и еще один человек в МЧС от Татарстана.

После этого прокурор поинтересовался у Степущенко, согласен ли он со словами свидетелей, которые утверждают, что сообщали ему о необходимости установки проводных подключений для РСУ, т. к. GSM-каналы неустойчивы. Степущенко заявил, что для ответа на этот вопрос необходимо открыть документы и убедиться в том, что ни о каком проводном соединении в них не написано. И вновь из материалов дела достали проектную документацию, из которой Степущенко зачитал отрывок, где ни слова не было ни о каких проводах. Там лишь говорилось о необходимости обеспечения для РСУ защищенного соединения.

***

Пока шел многочасовой допрос, между вопросами прокурора вмешалась судья Алсу Шайхутдинова. Она поставила вопрос о прекращении уголовного преследования по нескольким эпизодам Степущенко. Ранее у него уже закончился срок по одному из вменяемых преступлений, а сегодня, 30 ноября, истекает по еще одному — по злоупотреблению должностными полномочиями, по которому красной линией проходит вся эта история с КСЭОН.

Судья узнала у подсудимого, соглашается ли он с тем, что дело заканчивается по истечении давности или же он все так же не признает своей вины. Степущенко взглянул на своего адвоката, который двумя руками показал тому не соглашаться, после чего заявил: «Я вины своей не признаю! Не согласен». Это, как объяснила судья, не влияет на отсутствие необходимости дальнейшего рассмотрения эпизода. Однако если бы Степущенко согласился с таким решением, то это бы стало для него нереабилитирующим основанием для освобождения от ответственности. Впрочем, даже если Степущенко признают виновным, то, вероятнее всего, от наказания он будет освобожден — как раз по сроку давности.

Вопросов для Степущенко оказалось настолько много, что участники заседания потеряли всякую надежду завершить его. Учитывая, что они находились в зале суда уже 6 часов, а у Степущенко начинал заплетаться язык, окончание допроса было перенесено на четверг. В этот же день пообещали допросить и второго подсудимого — Кабальнова.