Илдус Курбиев, КПКБ: «В стране нет кадрового голода – есть неверная оценка потенциальных работников»

Илдус Курбиев: «Еще недавно мы работали буквально с колес, а теперь у бюро есть план до 2026 года. Это серьезное достижение» Фото: Сергей Елагин

«Государству не обойтись без плановой экономики»

— Илдус Ульфатович, утверждают, что за последние два года в целом в промышленной сфере и оборонке в частности произошли радикальные перемены. Согласны с такой точкой зрения? Если да, то что изменилось конкретно для КПКБ?

— Изменения глобальные, и наше бюро не могло остаться в стороне — мы и гособоронзаказ (ГОЗ) выполняем, и почти во всех программах гражданского авиапрома участвуем. Главное, что радует, — появился четкий план-прогноз. Еще недавно мы работали буквально с колес, а теперь у бюро есть план до 2026 года. Это серьезное достижение. Я всегда считал, что нашему государству не обойтись без плановой экономики. Она оправдывает себя там, где это надо. Должна быть государственная программа — с планом и обязательным бюджетом на 3–5 и более лет. Такой госплан с соответствующим финансированием и строгим спросом необходим не только в оборонке, но и в других основополагающих отраслях промышленности.

Несколько лет кряду оборонщики говорили о том, что предприятиям, исполняющим ГОЗ, нужно дать налоговые льготы. Такие меры поддержки для предприятий радиоэлектронной промышленности на сегодняшний день реализуются.

Согласно ОКВЭД 26.51, для предприятий, производящих инструменты и приборы для измерений, тестирования и навигации, реализация такой программы началась.

Но на этом не надо останавливаться. Все производители зависят от материала — металла, нефти и прочих. Сырье лежит у нас под ногами. Оно бесплатное. Я считаю, не нужно его продавать металлургам и другим переработчикам по стоимости, которая формируется на бирже в Великобритании, и по курсу доллара, устанавливаемому ЦБ РФ. Было бы правильно отгружать его переработчикам по внутренним ценам в тех объемах, которые необходимы для производства. Тогда бы у нас добавленная стоимость была намного выше, чем сейчас. Вот он, фундамент для разгона экономики. Как развивался Китай? За счет дешевой рабочей силы. А мы можем стабильно развиваться за счет низкой стоимости материалов для внутреннего потребления.

— Революцию хотите устроить? Такая концепция многим обрушит бизнес…

— Я не политик, а директор проектно-конструкторского бюро.

— Понятно, что сегодня работы стало больше. Насколько серьезно?

— Объемы по ГОЗ увеличились кратно. С одной стороны, данный факт радует, с другой — для предприятия это большая нагрузка, потому что на развитие (новое оборудование, повышение зарплаты) мы можем пускать только деньги, которые ГОЗ не касаются: расчетно-калькуляционные материалы, предоставляемые военным заказчикам, не предусматривают дополнительных расходов. То есть, будучи предприятием, исполняющим стратегические заказы государства по требованиям, которые предполагают серьезные издержки, мы еще и на рынке работаем как коммерческая компания, которая должна конкурировать, расширять продуктовую линейку.

«Как вы знаете, основных направлений у нас три. Первое — датчики температуры и оборотов. Второе — гибридные интегральные схемы. Третье — элементы систем управления и индикаторы»Фото предоставлено АО «КПКБ»

«Был ряд технологических вызовов для нас, как для инженеров, но мы справились»

— Как бы то ни было, ваши «мольбы» услышаны: КПКБ — авиапромовское предприятие, без продукции бюро не обходится ни один отечественный летательный аппарат, а сегодня в России принята программа по массовому строительству пассажирских воздушных судов…

— Мы очень рассчитывали на такое развитие событий. Несмотря ни на что, были уверены, что ситуация с гражданской авиацией будет меняться. Поэтому и приняли решение развивать КПКБ в сторону авиационной техники гражданского назначения. Направили значительные силы на то, чтобы получить аккредитацию как ее разработчик и производитель. Это серьезная модернизация всех сторон жизни бюро, ведь «гражданка» предполагает особый уровень компетенций — Воздушный кодекс и федеральные авиационные правила оговаривают специальный порядок создания техники. Понятно и то, что СВО закончится, ГОЗ уменьшится, а нам, чтобы поддерживать нынешний высокий уровень, надо заходить на новые рынки.

В итоге сегодня «Ростех» выстроил большую кооперацию в авиастроительной отрасли, чтобы обеспечить страну отечественными пассажирскими самолетами. Мы участвуем в программах Объединенной двигателестроительной корпорации (холдинг госкорпорации «Ростех» — прим. ред.) по двигателям ПД-8 и ПД-14 — разработали для них серию датчиков. Здесь был ряд технологических вызовов для нас, как для инженеров, но мы справились — успешно прошли испытания.

С Объединенной авиастроительной корпорацией, которая также входит в «Ростех», работаем, например, по проекту SJ-100. Радует, что видим план по поставкам этих самолетов до 2025 года. Это означает гарантированный объем заказов.

«В программах гражданского авиапрома КПКБ участвует и как создатель специфической аппаратуры для испытаний»Фото предоставлено АО «КПКБ»

— Что делаете, помимо датчиков?

— Как вы знаете, основных направлений у нас три. Первое — датчики температуры и оборотов. Второе — гибридные интегральные схемы. Третье — элементы систем управления и индикаторы. Причем в последнем случае речь идет и о совершенно новых разработках. Но вот для SJ-100 мы разработали систему контроля параметров шасси. Здесь мы освоили новую для себя компетенцию — тензометрию. Теперь в нашем портфолио есть прибор измерения осевой нагрузки. Причем это не лабораторное оборудование, а авиационное, то есть оно будет эксплуатироваться на борту самолета. Планируем масштабировать разработку на другие воздушные суда.

В программах гражданского авиапрома КПКБ участвует и как создатель специфической аппаратуры для испытаний. Например, мы сделали уникальную климатическую станцию. Она уже аккредитована Росавиацией и принимает участие в испытаниях комплектующих для Ту-214, SJ-100, МС-21 и Ил-114.

— Применимы ли ваши разработки где-то еще, помимо авиапрома?

— Система измерения осевых нагрузок, о которой говорили ранее, вполне может применяться в кранах, тельферах, весах и вполне способна заменить известные швейцарские и японские решения. У нас есть отличные находки в области электроники, прецизионной механики. Мы умеем разрабатывать и производить системы измерения, датчики и так далее. Конечно, бюро ищет возможности для диверсификации. Хотелось бы обратиться к коллегам из других отраслей промышленности: мы открыты для диалога, готовы рассмотреть технологические вызовы и предложить свои решения. В концерне «Радиоэлектронные технологии» (КРЭТ), в который мы входим, уже появляются внутренние инструменты по реализации проектов продукции гражданского назначения.

— А неавиастроительным предприятиям нашего же Татарстана можете что-то предложить? Есть у вас годящееся, например, для нефтяников, нефтехимиков?

— Они к нам не обращаются. Пытался узнавать, насколько им интересны наши наработки, допустим, в области товарного учета нефти и нефтепродуктов, а также измерения прочих физических величин, ведь на любом нефтеперерабатывающем заводе надо измерять также температуру, давление, расход и так далее. К примеру, мы разработали систему, которая позволяет вести товарный учет в резервуарах, где находится разнородный химический состав. Но пока это только лабораторный прототип, а чтобы дело пошло дальше, нужны серьезные вложения. Промышленники говорят, что наши идеи интересны, но ничего конкретного не предлагают, а мы не можем расходовать ценные ресурсы на разработки, не видя рынка. Нефтехимиков тоже можно понять: у них почти все оборудование импортное, и изменить что-то в проектной документации, системе обеспечения своих технологий они не могут. Импортозамещение для них — это скорее лишь новые каналы поставок. И обвинять их в этом нельзя — сразу изменить всю систему невозможно. Жаль только, что, когда начинаешь рассказывать руководителям таких предприятий о том, что мы умеем, для них это становится открытием.

«У тех, кто работает руками, зарплата 140–160 тысяч рублей в месяц — факт» Фото предоставлено АО «КПКБ»

«Я перезнакомился едва ли не со всеми военкомами»

— Как изменилась оплата труда?

— Я руковожу КПКБ 8,5 года, и за это время мы сильно выросли по зарплате — она у нас значительно выше, чем по региону. У тех, кто работает руками, 140–160 тысяч рублей в месяц — факт.

— Это те, кто работает на комплексах с ЧПУ и универсальных станках?

— Да, и еще трудящиеся на сборке.

— А инженеры?

— Микроэлектронщики, программисты — примерно столько же. А среди рабочих есть уникальные специалисты, которые выполняют особые заказы, и они получают еще больше. В итоге текучки у нас нет.

— Есть ощущение, что сегодня главный фактор повышения оплаты труда — это переработка…

— Главный фактор для тех, кто работает руками, — выработка. Есть детали, которые изготавливаются на универсальном станке вручную, там немного другая система оплаты, она выше, и никакой переработки нет. А работнику на ЧПУ почему бы после 8 часов не остаться еще на четыре? Станок работает, человек не напрягается.

— Один ваш коллега-директор говорит, что операторы станков с ЧПУ — это вообще самые бездельники…

— Это, конечно, шутка, но в чем-то он прав. Но у нас большинство операторов одновременно еще и наладчики. Почти всех обучаем. Кто не способен — прощаемся. Работа наладчика комплекса с ЧПУ очень непростая.

— Они все с высшим образованием?

— Да, они все обученные специалисты.

— А все-таки режим труда изменился сильно?

— Цеха работают едва ли не постоянно. О полноценных выходных мы уже давно забыли — трудимся и в субботу, и в воскресенье. Естественно, трудовое законодательство не нарушаем — и за часами работы следим, и мотивация соответствующая. Одно время была и круглосуточная работа, но при таком режиме падает эффективность труда: поначалу и ночью справляются, но потом все равно наступает усталость. Поэтому от ночных смен ушли.

— Но все равно определенного стресса не может не быть. В коллективе не ропщут?

— Коллеги с пониманием относятся к выполняемым бюро задачам и осознают необходимость сверхурочной работы.

— Как идет процесс обновления коллектива?

— Мы сильно помолодели. 8 лет назад было 55–56 лет, сегодня — 42 года. Посмотрите на производственников, технологов, конструкторов: большинство старше 30. Сказал бы, что это своего рода возвращение к истокам: многим из тех, кто 65 лет назад создавал наше предприятие, было не более 40.

«Что чрезвычайно важно, в нашем коллективе особый микроклимат, ведь компания у нас дружная, работаем в единой технологической цепи, с давними традициями — сегодня нам исполняется 65 лет, и мы их поддерживаем» Фото предоставлено АО «КПКБ»

— Главный источник кадровой подпитки?

— Тесно контактируем с КНИТУ-КАИ, с Казанским авиационно-техническим колледжем имени Дементьева, Казанским радиомеханическим колледжем участвуем во многих программах университета, состою в попечительском совете. Общаюсь с профессорами, и они мне рекомендуют стоящих студентов.

— Но ведь зарплатой молодого специалиста их особо не заманишь…

— Мотивируем не только деньгами, но и тем, что они у нас вырастут во всех отношениях и смогут капитализировать свой рост. И, что чрезвычайно важно, в нашем коллективе особый микроклимат, ведь компания у нас дружная, работаем в единой технологической цепи, с давними традициями — сегодня нам исполняется 65 лет, и мы их поддерживаем.

— Когда началась частичная мобилизация, возникало достаточно много вопросов о том, можно ли забирать работников оборонных предприятий. У КПКБ бронь от мобилизации и отсрочка от призыва есть?

— Да, поначалу случилась некоторая неразбериха. В итоге я перезнакомился едва ли не со всеми военкомами в Казани и районах: ездил, доказывал, что у нас есть бронь, что наших работников призывать нельзя. И отстоял всех до единого. Собственно, так по закону: если человек участвует в техническом процессе исполнения ГОЗ, он однозначно получает бронь даже при всеобщей мобилизации. У большинства наших работников призывного возраста бронь.

— Помимо КНИТУ-КАИ, откуда еще приходят?

— С других заводов тоже приходят. Конечно, берем с трехмесячным испытательным сроком, и остаются не все.

— Говорят, в Казани сформировался целый пласт рабочих, которые в поисках лучших условий перебегают с одного предприятия на другое. Впрочем, за время с начала СВО условия для такого «кочевья» могли ухудшиться…

— Перебежчиков мы не брали и раньше, не берем и сегодня, потому что они и отсюда перебегут.

— Не слишком разборчивое отношение в условиях кадрового голода?

— Не припоминаю, чтобы он у нас был. Определенная потребность наблюдается всегда, но мы просто одних людей меняли на других. В стране нет кадрового голода — есть неверная оценка потенциальных работников. Сегодня выпускается очень много студентов. Но где они? Там, где платят, где стабильно. А многие предлагают молодым специалистам копейки и непонятные условия труда. Молодому человеку надо объяснить: ты начинаешь с этого и делаешь вот это, потом дорастаешь до того. Он должен понимать свои задачи и видеть возможности для роста. И, естественно, труд надо достойно оплачивать, а на оборонных предприятиях ФОТ вообще должен быть на голову выше.

«КПКБ значится в санкционных списках, но это никак не повлияло на нашу работу» Фото предоставлено АО «КПКБ»

«Станкостроение? Чудес не бывает»

— С МСБ сотрудничаете? Утверждают, что есть весьма технологически продвинутые малые компании, которым что-то можно отдавать на аутсорсинг…

— Наверное, есть. Но мы на аутсорсинг ничего не отдаем. Во-первых, бюро же не обеспечивает конвейер типа автомобилестроительного, у нас товар все же штучный — самолеты и двигатели тысячами не выпускают. Во-вторых, пробовали отдавать на сторону, однако нас не устроило качество деталей, которые для нас делали. Причем изготавливали их на ЧПУ. У нас все же очень специальные технологии.

— Обновлять станочный парк стало труднее?

— КПКБ значится в санкционных списках, но это никак не повлияло на нашу работу. Да, через 8–10 лет эксплуатации станок перестает давать нужную точность и мы закупаем новое оборудование. Процесс обновления не останавливается ни на день. Постоянно интервьюируем работников: если их что-то не удовлетворяет, сразу закупаем замену. Стараемся работать на опережение.

— Это станки производства дружественных стран или каких-то других тоже?

— 223-й ФЗ никто не отменял. Прописываем техзадание, нам предлагают, и покупаем.

— Похоже, пока нам совсем не перекроют кислород с поставками, сами проектировать и выпускать станки не начнем…

— Процесс запущен, просто это небыстро. Как можно говорить, что мы за 2–3 года все поменяем? Чудес не бывает, в производстве тем более. Каждую, даже самую элементарную, деталь надо нарабатывать.

— Потому и вызывают большие вопросы заявления о стремительном импортозамещении комплектующих SJ-100 и МС-21…

— Я не специалист в области строительства всего самолета, но раз его начали делать и он уже взлетел, значит, нашли выход. Уверяю вас, работа по ПД-8 и ПД-14 ведется очень активно. Мы уже серию для них поставляем.

«По многим нашим позициям у КПКБ вообще нет конкурентов» Фото предоставлено АО «КПКБ»

— Санкции вытеснили с российского рынка всех иностранных производителей радиоэлектронного оборудования и комплектующих. То есть никакой конкуренции. Не расслабятся ли из-за этого российские предприятия?

— Совсем наоборот. Мы теперь вынуждены в кратчайшие сроки разрабатывать, внедрять и производить все то, что иностранцы строили годами. Тут не расслабишься, думаю, еще лет 10 как минимум. Импортозависимость — главный ключ влияния на экономику страны. Сейчас есть отличный шанс построить новую экономику.

— Серию делаете только у себя?

— Почти на 100 процентов. Кое-что передаем для производства казанскому заводу «Электроприбор». Мы с ним вместе производим номенклатуру, которая была разработана еще в советское время.

— То есть «Электроприбор» — ваш ближайший конкурент?

— Получается, так, но это не та конкуренция, что мы толкаемся на рынке. По многим нашим позициям у КПКБ вообще нет конкурентов.

— В нынешних условиях площадей вам хватает?

— Поскольку заказы зашкаливают, мы действительно стали несколько стеснены нынешними помещениями. Но на территории есть свободное место, хотим построить новый цех для комплексов с ЧПУ. Сейчас делаем проект. Увы, расходы на строительство каждый день растут.

«У нас предпосылок для нарушений и срыва ГОЗ нет. В конце концов, это служение земле, на которой мы живем» Фото: Сергей Елагин

«Если проведете у нас опрос, ни один не скажет о другом плохо»

— Сегодня с руководителей оборонных предприятий особый спрос. Это довлеет?

— Да, с началом СВО в Уголовный кодекс ввели две статьи: об ответственности директоров за необоснованный отказ от подписания договора по ГОЗ и за срыв сроков. Но никакого особого давления нет. Оно будет только в одном случае — если нарушаешь условия работы. У нас предпосылок для нарушений и срыва ГОЗ нет. В конце концов, это служение земле, на которой мы живем.

— Какого человека никогда не возьмете в коллектив?

— Склочника. Того, кто постоянно выясняет отношения. Если проведете у нас опрос, ни один не скажет о другом плохо. Как только увижу, что человек начинает делать что-то подобное, предлагаю уволиться. Незаменимых в плане компетенций нет. За деньги, которые мы платим, найдем компетентных людей.

— В оборонном сообществе Татарстана принято поддерживать друг друга?

— Безусловно. При этом все ребята, так скажем, непростые. Эту доброжелательность почувствовал сразу, как только начал работать в КПКБ.

— В нынешних условиях на что-то, кроме работы, времени хватает?

— Его почти не остается. Но стараюсь поддерживать физическую форму, тем более, как бывший профессиональный спортсмен, знаю особенности своего организма, травмы. В этом году впервые с 2021-го удалось сходить в отпуск, так с утра до вечера играл в волейбол. И активный образ жизни помогает вести большая семья. А недавно у меня родился первый внук… Достаточно много читаю экономической литературы и в последнее время сам начал писать своего рода заметки.

— Тезисы для докторской?

— Для себя. А больше — для сына: он собирается идти по экономической стезе. Когда у него появится более высокий уровень понимания, эти записи ему пригодятся.

— Илдус Ульфатович, в этом году вам ведь исполняется 60 лет. Недавно вы получили правительственные награды, как республиканские, так и федеральные. Это высокое профессиональное признание. Какие планы на будущее?

— Помню, у нас в деревне мужчины, достигшие 60 лет, считались бабаями, ходили в мечеть и занимались хозяйством. Да, мне исполняется 60, у меня родился первый внук, но внутренне я все тот же выпускник института… Конечно, приятно, когда твои заслуги признаются руководством республики и страны, но это лишь приятные моменты жизни. С возрастом начинаешь смотреть на вещи более системно и понимаешь, что справляться с новыми вызовами нужно еще более эффективно, ведь на тебя рассчитывают, как на признанного профессионала с опытом. Наверное, возраст подкидывает еще тягу к философии и острое желание поделиться накопленным опытом с подрастающим поколением.

— Традиционный вопрос от «БИЗНЕС Online»: три секрета для успеха в бизнесе.

— Компетентность. Коммуникабельность. Упорство, с которым человек идет к своей цели.