Андрей Клинцевич: «Будут бить по символу, по Крыму, и никакой другой населенный пункт его не заменит»

Андрей Клинцевич: «Недооценивать противника не стоит, они к этому готовились — готовили людей, танки, технику, сосредотачивались, скрытно вывозили их к фронту, пытались нас раздергивать» Фото: телеграм-канал Андрея Клинцевича

«Нельзя сказать, что мы окончательно выбили их из-под Антоновского моста»

— Андрей Францевич, какова ваша оценка состояния линии фронта?

— Тяжелые бои, интенсивность в последнее время нарастает. Украина ввела сейчас свои резервы третьей волны. Это четыре аэромобильные бригады, которые проходили подготовку на Западе, считаются самыми боеспособными. Так называемые краповые береты (они отказались от советского периода, от голубых беретов) — это бригады, вооруженные самой перспективной, на их взгляд, техникой. Это быстроходные американские бронетранспортеры Stryker, немецкие боевые машины пехоты Marder, британские танки Challenger 2. Они уже прошли достаточно серьезную модернизацию на Украине с учетом особенности специальной военной операции. Были добавлены противодронные рамы, различные решетки, не удивлюсь, если на слабых местах бронирования они наварили советскую динамическую защиту «Контакт-1». И они начинают их выводить на поле боя, потому что, как им кажется, русская оборона на определенных участках поддалась.

Действительно, на так называемом Времевском выступе мы отходили, потому что Украина просто заваливала нас огромным количеством личного состава, невзирая на гибель людей, перемещалась от одной деревни к другой. Вдоль реки Мокрый Ял идут в шахматном порядке деревни, и от одного подвала к другому они перебегали. Две ключевые деревни, Старомайорское и Урожайное, которые соединены между собой мостом, как одна большая агломерация, они захватили, но это серая зона, которая находится под нашим огневым контролем, но все равно они продолжают.

На других участках населенные пункты Работино и Пятихатки, по направлению к Токмаку, успеха не имеют, точно так же, как вокруг Артемовска, где малые бои были за возвышенность, мощный укрепрайон выше села Клещеевка. На купянском направлении мы смогли продавить первую линию обороны и вышли на вторую, им пришлось перебросить резервы для того, чтобы предотвратить наш накат и прижимание их подразделений к восточному водохранилищу шириной до 5 километров на некоторых участках, им пришлось берег оставить.

Пока мы находимся в обороне. На определенных участках улучшаем свое тактическое положение, как на купянском направлении. В целом продолжаем изматывать противника.

— Как вы в целом оцениваете 2,5 месяца контрнаступа?

— На самом деле недооценивать противника не стоит, они к этому готовились — готовили людей, танки, технику, сосредотачивались, скрытно вывозили их к фронту, пытались нас раздергивать. То, что наша линия не поддается, — это исключительно из-за мужества солдат и офицеров, которые находятся там. Да, действительно, Украине не передали авиационные средства поражения, но на самом деле они бы и не смогли завоевать господство в воздухе. Чтобы на равных доминировать в воздушном пространстве, нужны сотни авиационных средств, а в условиях нашего преимущества в оперативно-тактических ракетах, дальнобойных, крылатых ракетах, морского базирования, стратегических самолетов у них шансов нет. Поэтому, вероятно, НАТО, понимая бесперспективность и возможное уничтожение имиджа F-16 как современного самолета, выделение дорогих самолетов пока отложили. Они попытались это компенсировать иными средствами, но пока это происходит все долго. Мы понимаем, что часть других самолетов еще есть.

В летне-осенней кампании, которая сейчас идет, добиться какого-то стратегического успеха, выйти к Азовскому морю реально невозможно. Поэтому не исключаю, что они сейчас будут предпринимать попытки создания некой медийной красивой картинки с проведением операции «День Д» по форсированию Днепра. Из лакомых кусков, которые они хотят взять, это Энергодар и Запорожская атомная станция, они не оставляют этих попыток. Мы видели, что то же МАГАТЭ постоянно изучает нашу систему обороны и фактически является их глазами на месте, они наносят карту минных полей, понимают, где и как они размещаются. Поэтому информация о том, что Украина готовит воздушно-десантную операцию с переброской личного состава вертолетным способом, всего порядка 20 вертолетов, скорее всего, является верной. Это на каких-то участках может быть отвлекающим ударом, но может обернуться и захватом Энергодара. Для них важно ворваться под стены атомных блоков, понимая, что там мы уже не сможем их уничтожать артиллерией, они будут под прикрытием реакторов. Тогда можно будет русских шантажировать и показывать это как большую победу для Запада.

Почему Владимир Зеленский так сжимает сроки и сжигает резервы? На него Запад давит. Запад ждет результата, ему устроили мощнейшую головомойку инвесторы и руководители транснациональных корпораций, которые задали ему простой вопрос: «Где результат наступления? Где возврат наших инвестиций?» Там практически руководство США в лице Джейка Салливана, главы госдепа, сказало: «Скоро вы увидите результаты, они будут разгромлены». Как они любят это говорить в пафосных эпитетах, мол, сотрудничаем с Украиной, видели планы, будет все красиво и русские побегут. Пока этого не происходит, они начинают задумываться: «Есть ли смысл вкладывать в эту безнадежную кампанию?» Как мы видим, уже пошли разговоры о каких-то мирных переговорах, причем не просто где-то какие-то газеты и журналы рассуждают, хотя это тоже важно. Мы понимаем, что это уже идет со страниц основных американских рупоров пропаганды типа The Washington Post или New York Times. А тут и заявления руководителя секретариата НАТО, что не надо исключать рассмотрения вопроса мира в обмен на отчуждение спорных территорий.

— Я правильно понимаю, что удар под Антоновским мостом был отвлекающим, а не наступлением?

— Попытки выйти на левый берег Днепра, прощупать слабые стороны и укрепиться Украиной предпринимаются постоянно. Поэтому нельзя сказать, что мы окончательно выбили их из-под Антоновского моста. Мы пока не контролируем этот мост, и там могут находиться какие-то группы. Они же пробуют высадиться и в других местах, и в населенных пунктах, пытаясь захватить плацдарм и прощупывать те места, где можно будет сделать большую десантную операцию с форсирование реки. Со стороны Херсона самое короткое плечо — к Армянску, перешейку и Крыму, чтобы его заблокировать. Запад ждет от Зеленского медийного эффекта: бегущие из Крыма люди, пылающий Крымский мост и какие-то группы высаживаются на полуострове и создают хаос. В этой ситуации прекрасно понятно, что они будут бить по символу, и никакой другой населенный пункт его не заменит, не даст того же эффекта. Поэтому они постараются бить туда. Пока наша линия обороны и система, которая там выстроена, достаточно надежна, наше командование это понимает.

Теоретически такая ситуация может произойти, только если мы совершим какую-то грубейшую ошибку, просчет, и они нас поймают. Но если подобное можно было предполагать на первых этапах боевых действий, когда наши штабы имели слабое взаимодействие, не имелось опыта, то сейчас, на второй год спецоперации, у нас очень опытные штабы, где четко налажено взаимодействие, как следствие, я исключаю такой результат.

«Запад ждет от Зеленского медийного эффекта: бегущие из Крыма люди, пылающий Крымский мост и какие-то группы высаживаются на полуострове и создают хаос» Фото: © Константин Михальчевский, РИА «Новости»

«Месяц точно смогут в таком режиме повоевать»

— Есть информация, что у противной стороны не хватает боекомплекта и техники. Это так?

— Действительно, они хотели бы больше. Но нужно понимать, что сейчас на направлениях прорыва, основных направлениях удара, они укомплектованы полностью по тем стандартам, которые необходимы. Там они не испытывают снарядного голода, используют 2–3 боекомплекта в день на каждое оружие. Сейчас они укомплектованы полностью. Вопрос, на сколько этого хватит. Месяц точно смогут в таком режиме повоевать.

— А касаемо техники? Много сообщений, что, скажем, «три топора» фактически стали редким видом, их заменяют различными САУ типа Krab.

— У каждой стороны есть проблемные вещи, которые сложно парировать, и приходится компенсировать иными методами. Наше слабое звено — это дальнобойность артиллерии. Нас опережают на 10–15 километров, и вот этого расстояния им хватает для того, чтобы почти безнаказанно наносить удары по нашим окопам и укреплениям, а мы их достать не можем. Максимум, может быть, реактивными системами залпового огня, но там невысокая точность, нужно накрывать квадратами, а это высокий расход боекомплекта. Поэтому в этом отношении пока все сложно. С артиллерийской точки зрения они нам доставляют серьезные хлопоты, нам приходится их компенсировать более короткими дистанциями огневого воздействия и средствами вроде ударных дронов типа «Ланцет», другой беспилотной авиацией, планирующими бомбами.

— Эту проблему должна решить «Коалиция-СВ». Какова вероятность, что мы ее увидим на фронте?

— Полагаю, в небольших количествах «Коалиция-СВ» уже находится на фронте и проходит испытания. Но тут нужно понимать, что снаряды для нее не те снаряды калибра 152 миллиметра, которые используются в той же «Мсте» — что в самоходной, что в модернизированной версии. Для «Коалиции» идет другая система заряжания, более длинный ствол, позволяющий создать более высокую дульную энергию. Вся промышленность заточена под массовый выпуск снарядов предыдущего поколения, пока, скорее всего, она будет руководствоваться тем, что самое мощное, — это модернизированная «Мста» с дальнобойностью 30–35 километров. Быстро нарастить «Коалицию» мы не сможем, это следующий этап, он ведется, но, откровенно говоря, массовый выпуск такого вооружения невозможен. Нельзя сразу переориентировать промышленность.

«Вся промышленность заточена под массовый выпуск снарядов предыдущего поколения, пока, скорее всего, она будет руководствоваться тем, что самое мощное, — это модернизированная «Мста» с дальнобойностью 30–35 километров» Фото: © Министерство обороны РФ, РИА «Новости»

— Вы частично уже ответили. Беспилотник «Ланцет» — это ведь, по сути, замена дальнобойной артиллерии, которая компенсирует недостаток в расстоянии?

— Не настолько эффективны, как хотелось бы, вопрос стоит во времени. Контрбатарейная борьба, которая ведется Украиной, очень эффективна, ответный выстрел идет уже на третьей минуте. Это достигается тремя вещами. Первое — дальность, как мы уже сказали, потому что активным реактивным снарядом наведения по координатам GPS «Экскалибур» могут до 60 километров докидывать. Да, ресурс ствола начинает быстрее уходить, но локально такие вещи могут быть.

Второе — это полная автоматизация процесса. От момента получения координат со спутника до ввода в компьютер самоходной артиллерийской установки все происходит без человека, которому не нужно выходить из машины и делать привязку к координатам. Третий момент — время реакции. Да, «Ланцет» по выявленным координатам работает, но, когда батарея противника начинает обстреливать позиции, она выстреливает боекомплект за три минуты, потом снимается и уходит, время упущено. Пока мы запустили самолет, беспилотник и выставляем координаты, мы не успеваем за ним. «Ланцет» эффективен, но он работает по квадратам, свободная охота. Он вылетает, находит цель и уже тогда бьет.

— Все говорят, что инженерной техники недостаточно. Насколько это верно?

— Инженерной техники будет не хватать всегда, она очень обширна, у нее много вариаций, начиная рытьем окопов и заканчивая строительствами мостов и эстакад, ремонтными работами. Какая-то часть техники, будем честным, утеряна в рамках отхода из Харьковской области, но промышленность сейчас, думаю, наладит выпуск и компенсирует выпадающие позиции.

— А у противника?

— У него огромные проблемы с этим. Первоначально они решили действовать по американской стратегии тяжелых дивизий прорыва, которые после артиллерийского обстрела начинали двигаться вперед. Впереди шли инженерные машины, которые проводили разминирование местности, создавали проходы. Они не рассчитывали, что у нас ПТУРы дальнобойные (самые дальнобойные стреляют на 8 километров, а в термобарическом исполнении даже на 10). Кроме того, у нас были вертолеты, которые расстреливали их технику издалека. Она осталась сожженной в полях. Да, ее сейчас передают заново, но все, что было, уничтожили.

«Ланцет» эффективен, но он работает по квадратам, свободная охота. Он вылетает, находит цель и уже тогда бьет» Фото: © © Bulkin Sergey / news.ru / www.globallookpress.com

«Плата за эту тактику безумна»

— Общее мнение, что начинали они по натовским стандартам, а сейчас переходят на советские. Так ли это, что это значит?

— Все верно. Первый этап наступления планировали по натовским стандартам, тяжелые дивизии прорыва были брошены вперед. Инженерные машины, танки, пехота и потом все остальное. Все это уничтожалось на минных полях, вгонялось в минные ловушки, когда системы дистанционного минирования закрывали выход их минных полей, и все это уничтожалось ударными вертолетами Ка-52, которые для них тоже являются проблемой, так как сбить их переносным зенитным комплексом нельзя, там мощная бортовая оборона.

Им пришлось поменять тактику, мы все видели массовые подбития, десятки горелых машин, скученных в тонкую линию, эти кадры облетели весь мир. Поэтому на втором этапе они пускали вперед пехоту. Да, массовая гибель, да, они своими ногами разминировали поля, да, они цеплялись за каждую деревню, но они как-то двигались вперед. Техника выполняла функции подброса к позиции и сразу уходила назад, челночная тактика. А тяжелые машины работали из закрытых позиций издалека. Поэтому «мясными штурмами» они продавливают оборону. Но плата за эту тактику безумная, бригады стачиваются за недели, теряя по батальону в сутки. Как следствие, сейчас они переходят к третьему этапу, как им кажется, преодолев минные поля. Поэтому я думаю, что они будут пытаться наступать батальонно-ротными тактическими группами, смешанным составом, где будут и танки, и БМП. А также стоит ждать неких отвлекающих маневров, их на это хотят подбить британцы.

Нужно понимать, что идет конкуренция в тактике и стратегии между британцами и американцами, каждые из которых считают себя гениальными стратегами. Но ни те ни другие не имеют необходимого опыта борьбы с равным противником сопоставимого уровня. Вся их противопартизанская война в Афганистане и иных местах не считается. Многие украинцы, воюющие в штабах, уже на голову по уровню компетенции превышают американцев и британцев, но те в силу своих амбиций, считая себя исключительным, навязывают свою тактику.

Министр обороны Сергей Шойгу на форуме «Армия-2023» сказал, что мы сейчас скрупулезно обобщаем методики обучения тактике, по которым готовят в Британии и Европе, узнаем через военнопленных. В этой ситуации мы, конечно, понимаем, как они действуют, и придумываем соответствующие меры.

— Буквально на этой неделе появилось сообщение, что около 500 служащих в аэромобильной бригаде ВСУ отказались выступать, понимая, что это их погибель. Можно ли сказать, что это общее отражение мотивации украинских войск?

— Понятно, что, видя безумную гибель своих побратимов, когда целые бригады уходят и не возвращаются, радости это не прибавляет. Нужно понимать, что они находятся в информационном пузыре, у них нет мобильников, других средств. Бригады, находящиеся в полевых условиях, не видят реальной обстановки, а слышат только то, что говорит командир. У них есть заградотряды и достаточно жесткая дисциплина, когда расстреливают на месте за невыполнение приказов, у них внесудебная система мотивации. Поэтому я не думаю, что аэромобильные подразделения отказываются выдвигаться. Полагаю, это, скорее всего, уже наша пропаганда.

— Относительно событий под Купянском уточню. Почему нам удалось прорвать первую линию обороны ВСУ?

— Потому что мы смогли скрытно перебросить туда резервы, задать численное преимущество на локальных участках, создать возможность большого залпа орудий из разных систем. К тому же Украина имеет достаточно слабые оборонительные позиции, там нет инженерных и минных полей, так как основные резервы они бросили на юг. Поэтому мы воспользовались ситуацией и двигаемся вперед. Впрочем, они пытаются это затыкать, направляют туда дополнительные подразделения.

— Будучи диванным генералом, регулярно смотрю на карту и рассуждаю, как бы поступил я. Ине это кажется неким безумием, результаты явно не соответствуют затраченным ресурсам. Я бы попробовал играть от обороны, рыть свои окопы, строить свои линии, накапливать войска. Почему украинцы так не сделали и где я могу ошибаться?

— Вы не совсем неправы. Такие дискуссии ведутся, причем мы часто видим, что именно к этому нужно переходить, потому что потенциал России намного выше, он накапливается, и к осени мы выйдем на пик своей формы. Но они находятся под серьезным прессингом, давлением Запада, которому нужны результаты, потому что американцы ведут свою внутриполитическую борьбу, новые средства выделять все сложнее, поэтому у них есть причины торопиться. Как следствие, для нас важно, находясь в обороне, вытащить все их резервы, максимальное количество войск, завязать их в боях. Тогда мы сможем перейти в стратегическое наступление на каком-то участке фронта, чтобы у них было мало сил, чтобы бороться, чтобы у них не имелось ресурсов, которые можно перекинуть.

«Мы нарастили мощность и, самое важное, точность и быстроту поражения целей. Это стало уже обыденностью — ритмичность нанесения ударов. Когда каждый новый залп мощнее предыдущего, но он уже не вызывает трепета, это уже стало обыденностью» Фото: © РИА «Новости»

«Не исключаю, что в ближайшее время мы можем получить массовый налет на Москву»

— Россия наносит удары по инфраструктуре, складам. По Одессе и Днепропетровску сильно ударили. Насколько это эффективно?

— Очень эффективно. Мы нарастили мощность и, самое важное, точность и быстроту поражения целей. Это стало уже обыденностью — ритмичность нанесения ударов. Когда каждый новый залп мощнее предыдущего, но он уже не вызывает трепета, это уже стало обыденностью. Все комбинированное: применение самых разных средств, смена тактики, запутывание. То, как мы сейчас работаем, дает крайне сильный результат. Украина, конечно, пытается скрывать. В качестве последнего примера — огромный завод «Южмаш», который выпускал в свое время стратегические ракеты, сейчас использовался как завод по ремонту и производству боевой техники. Он практически безнаказанно уничтожался нашими ударами. Система украинской ПВО не в состоянии это прекратить.

— Известно, что им американцы передали два Patriot, один из которых бесславно погиб. Почему только два? У них этих Patriot больше тысячи есть?

— Нет, нет и еще раз нет. Более тысячи у них не найдется. Это очень дорогой комплекс, в экспортном исполнении он стоит миллиарды долларов, ракеты к нему — десятки миллионов долларов. Нужно понимать, что американцы снимали их откуда-то с вооружений, передали Украине, но на складе их нет. Они всегда делались под кого-то, под какой-то заказ. Поэтому здесь не совсем корректна фраза об уничтожении комплекса. Комплекс — это 11 разных машин, которые разбросаны на территории, как конструктор Lego, увязанных между собой кабелями либо беспроводной связью. Это и радары, и пункты управления, и огромное количество пусковых установок. Да, мы нанесли по нему удар, уничтожали какие-то субэлементы этого комплекса, но, скорее всего, их уже заменили, из Польши или Германии недостающие элементы мозаики прислали, и они сейчас в строю работают. Единственное, чего им не хватает, — это дорогих авиационных ракет, которые мы достаточно удачно вымываем массовыми запуском наших крылатых ракет, в том числе с небоевой частью, с имитацией, как раз для того, чтобы они на нее потратили ракеты.

Как следствие, наш запуск побеждает в любом отношении: сбили — значит, заставили потратить дорогую зенитную ракету, которую они не могут создать сами, попали точно — значит, ракета отработала как следует. Поэтому все наши пуски идут в точку.

— Прошлой осенью фурор произвел наш БПЛА «Герань-2», он же иранский «Шахид». Их было достаточно много, сейчас их запуски — рутина. Почему ВСУ не смогли наладить собственное производство таких простых и дешевых дронов?

— Почему? Они наладили. Такие дроны называются «Бобер», и ритмичные пуски десятков дронов в день по Москве и области тоже стали для нас обыденностью. На Крым они идут десятками. Так что они их осилили, просто не в том масштабе, как у нас, но от 10 до 15 дронов в день выпускают и прощупывают линию фронта. Не исключаю, что в ближайшее время мы можем получить массовый налет на Москву, когда они перегрузят систему ПВО. Если полетит сразу 100 дронов, то какая-то часть долетит.

«Все инициативы идут с фронта»

— В каком состоянии в целом находится украинская промышленность?

— Нужно понимать, что крупная промышленность, особенно военная, вся легла. Полноценно все военные заводы получили удары и не работают. Но существует какая-то отверточная сборка и комплектуются западные машины в подземных гаражах жилых домов, когда используют живых людей как прикрытие. Беспилотники, маленькие FPV-дроны, какие-то машины, модернизация, какой-то ремонт там есть.

— А как обстоят дела с ремонтом и обслуживанием тяжелой техники?

— Полагаю, на первоначальном этапе все складывалось плохо, они вынуждены были технику отправлять в Европу, Германию и Польшу. Сейчас рост компетенции, а также «каннибализм» по запчастям (условно танк подбили, восстановить его нельзя, в итоге разбирают и используют на других машинах) позволяют организовывать компактные пункты недалеко от зоны боевых действий, как, например, в Краматорске, где была организована одна полевая база, мы по ней нанесли удар.

— Насколько в целом это успешно действует?

— Достаточно успешно. Мы должны понимать, что смотрим в зеркало и видим себя. Как верно сказал Владимир Путин, это гражданская война. Сейчас воюют в основном советские люди, командиры, старшие командиры — все, кто принимает решения, это в большинстве своем те, кто родился в советское время и жил в одной стране. Мы на войне славились таким умением, как смекалка, возможностью быстро находить решения из ничего. Там такие же русские люди, которые точно так же быстро все делают, просто они находятся под нацистским гнетом, от которого мы их освобождаем.

Международный военно-технический форум «Армия-2023» в Подмосковье Фото: «БИЗНЕС Online»

— На этой неделе проходит форум «Армия-2023». Что бы вы для себя на этом форуме выделили?

— Беспрецедентный масштаб по участникам и обсуждаемым вопросам. Мы открыто обозначаем противника, наши цели, все, что планируем делать. Очень своевременный и важный форум, который позволяет в отраслевом разрезе общаться бизнесу, разным компаниям друг с другом. Позволяет бизнесу обменяться опытом, посмотреть, кто и что делает, чем занимаются наши союзники в лице Ирана, Северной Кореи, Китая. Это очень важно.

Из новинок там представлены новые компактные универсальные крылатые ракеты Х-69, которые можно закреплять на истребителе, в том числе на Су-59. Аналог Х-101, но она большая, ее только большие самолеты могут утащить. Ряд вооружений, артиллерийские системы, колесные артиллерийские установки, та же «Мальва». Хотелось бы, конечно, чтобы она была более дальнобойной, но уже новые вещи появляются. Это огромная линейка по модернизации и бронированию боевых машин пехоты с учетом опыта, в том числе бронирования колес. Все, что касается индивидуального вооружения, связи, сейчас там на передовом уровне обсуждает.

— Я там пообщался с большим количеством представителей малых предприятий, которые делают важную мелочь: пластины для броников, фильтры для воды и прочее. И создалось впечатление, что люди действуют даже не по своей инициативе, а по просьбам ребят с фронта. Насколько это верное впечатление?

— Все верно. У нас сейчас ускорились процессы в гражданском обществе, оно быстрее и более гибко реагируют на потребности. Многие предприятия стали выпускать продукцию в экспериментальном формате и предлагать ее в апробированном виде, а потом и выходить на массовый продукт. Мы понимаем, что все инициативы идут с фронта, где основные потребители рассказывают, что им нужно и как поменять то, что есть.