Убийство за $100 тысяч: как в Москве стартовал суд над Гафуровым

«Как я мог быть связан с криминальным миром, если я всю жизнь занимался воспитательной работой?»

Накануне в Савеловском районном суде Москвы стартовало рассмотрение по существу уголовного дела в отношении экс-ректора КФУ Ильшата Гафурова. Строго в назначенное время в зал заседаний пригласили прессу. Вскоре в сопровождении нескольких конвойных там появился и сам обвиняемый. Как и в прошлый раз, он был одет в темно-синий пиджак и джинсы. Гафуров сутулился, потому что руки за спиной были скованы наручниками, при этом он еще умудрялся держать привычную синюю папку с документами. Наконец, замок на наручниках щелкнул, но одновременно, скрипнув, закрылись двери «клетки». Ильшат Рафкатович выпрямился и устало взглянул на немногочисленных журналистов.

— Как ваше настроение? — бросила одна из корреспондентов дежурный вопрос.

— Какое настроение может быть в СИЗО? — усмехнулся Гафуров.

— Почему отрицаете свою вину? — продолжила она.

— Потому что я не виноват, поэтому и отрицаю, — ожидаемо ответил он.

— Как думаете, кому выгодно преследование вас? — поинтересовалась корреспондент «БИЗНЕС Online», помня, что ранее Гафуров на заседаниях по продлению ареста неоднократно заявлял, что есть заказчики.

— Если получите официальное разрешение, я с удовольствием на все ваши вопросы подробно отвечу. Вы же знаете, что я сегодня не на все вопросы могу отвечать, — увильнул Ильшат Рафкатович, но, оглядев журналистов, продолжил. — Единственная просьба, чтобы вы правдоподобно давали информацию, а не брали из интернета, сами не досочиняли. Здесь уже сочинили достаточно много. Поэтому хотелось бы, чтобы вы четко выполняли свою работу, ответственно. По крайней мере, я бы вас об этом просил.

— Вы были связаны с криминалом? — спросили у него.

— Как я мог быть связан с криминальным миром, если я всю жизнь занимался воспитательной работой? — удивился Гафуров и слегка улыбнулся.

Посмотрев на молодых журналисток, он продолжил рассуждать о том, что многие еще и не родились в те далекие времена, в 1990-е, когда происходили описанные в уголовном деле события.

— Здесь все смешалось — правда и неправда в этом деле. Поэтому… Получите разрешение — я отвечу более подробно. Сейчас отвечать фрагментарно, отрывочно на вопросы не совсем верно, — устало отметил Гафуров. — Не бывает же так, чтобы человек не был задействован 30 лет ни в каких криминальных делах, а потом вдруг бабахнули — из светлого и пушистого сделали темного.

— С Адыганом Саляховым вы были знакомы? — вновь спросила корреспондент «БИЗНЕС Online».

— Мы работали в одном здании, в одном офисе. Здание 16-этажное было или 14-этажное. Это был 1992–1993 год, — коротко ответил Гафуров, не уточняя близость их знакомства.

Журналисты еще успели справиться о здоровье Гафурова, которое, по его же словам, «по возрасту». А еще он с сожалением ответил, что стоматолога, о котором просил все полтора года в СИЗО, так и не пустили.

Адвокат Алексей Доночкин ходатайствовал о возвращении дела прокурору, указывая на то, что его подзащитный так и не успел прочитать все тома уголовного дела Фото: «БИЗНЕС Online»

Дело прокурору не вернули и приступили к судебному следствию

Вскоре в зал вошла судья Ольга Чистова. Стандартно установив личность Гафурова, сразу перешла к стадии ходатайств. Адвокат Алексей Доночкин ходатайствовал о возвращении дела прокурору, указывая на то, что его подзащитный так и не успел прочитать все тома уголовного дела. Как писал «БИЗНЕС Online», в конце марта следствие через суд ограничило до 4 апреля срок ознакомления с материалами и вещественными доказательствами. «По вине следствия обвиняемый был лишен возможности ознакомиться с материалами уголовного дела», — указал Доночкин, добавив, что по этой причине «не хватило времени для формирования позиции». Поэтому он просил вернуть уголовное дело прокурору для устранения препятствий для рассмотрения его судом. Затем Доночкин долго перечислял номера и страницы томов, где упоминаются доказательства, которые, по его мнению, следует исключить из дела. Все это касалось неких документов и предметов, которые изъяли при многочисленных обысках.

Далее адвокат Александр Нарышкин настаивал на том, что преследование Гафурова стоит прекратить. Он, как и раньше на заседаниях, ссылался на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Гафурова, которое было вынесено еще начальником следственного отдела прокуратуры Набережных Челнов Азатом Зиятдиновым в 2002 году, когда тот расследовал убийство Айдара Исрафилова. По словам защитника, уголовное дело в отношении Гафурова возбудили, а это постановление не отменили.

Наконец, адвокат Ольга Нарышкина ходатайствовала о прекращении уголовного преследования из-за истечения сроков давности. «Инкриминируемые преступления совершены в 1999 году. Истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности», — указала она.

Все это время Гафуров сидел поникший, уставившись в пол. Тем временем Нарышкина напоминала суду о 10 тыс. подписей елабужан, которые были благодарны Гафурову за то, что тот «поднял Елабугу с колен», превратив район из криминального в процветающий. Кроме того, адвокат просила суд приобщить к делу показания Рузаля Асадуллина и Саляхова, которые ранее при рассмотрении уголовных дела рассказывали, что убийство Исрафилова заказал Шакиров, который мечтал занять его место в группировке «Айдароновские». В свою очередь, Гафуров лишь поддержал ходатайства адвокатов.

После пятиминутного перерыва гособвинитель Милана Дигаева пояснила суду, что оснований для возвращения дела прокурору нет, а ходатайство об исключении доказательств и вовсе преждевременно. Что касается постановления 2002 года, о котором говорили адвокаты, то она отметила, что в деле нет неотмененных постановлений, а уголовное дело в отношении Гафурова возбуждено «в законном порядке». По истечению сроков давности Дигаева отметила, что это решается судом после рассмотрения дела по существу. По приобщению документов с благодарностями, подписям простых людей, чиновников и религиозных деятелей при этом прокурор не возражала, однако отметила, что допросы прошлых лет все же приобщать не стоит, поскольку они уже имеются в деле. Судья с доводами обвинения согласилась и ходатайства адвокатов не удовлетворила.

При этом сам Гафуров жаловался суду на нарушение его прав. «Я не был ознакомлен в полном объеме с материалами дела, включая вещественные доказательства. Это связано с ограничениями, которые ввел Басманный суд города Москвы, ограничив мое ознакомление с материалами уголовного дела. В результате имеющихся заболеваний глаз я не смог ознакомиться в полном объеме с материалами уголовного дела и вещественными доказательствами», — указал обвиняемый. По его словам, не были представлены все документы одновременно, что «позволяло бы сравнивать показания так называемых свидетелей».

Гафуров указал, что вещественные доказательства представлены сотнями страниц и составляют десятки томов. «Очень тяжело было оценить, что на самом деле является вещественными доказательствами по рассматриваемому делу, а что нет. Там даже были представлены фотографии лошадей, которые никакого отношения к делу не имеют», — добавил экс-ректор. Он подчеркнул, что в деле уже 71 том, а он не изучил 6 из них. «Они до сих пор не представлены. Мной направлялись неоднократно ходатайства о предоставлении мне возможности ознакомления с материалами дела. К сожалению, ответа до сегодняшнего дня я не получил», — отметил Гафуров, попросив предоставить время для ознакомления, иначе, по его словам, «тяжело участвовать в суде». Прокурор не возражала, поэтому судья ходатайство удовлетворила и тут же предложила перейти к судебному следствию.

Не позднее мая 1999 года Гафуров, находясь в Москве, встретился с Саляховым (на фото) и предложил за вознаграждение убить ИсрафиловаФото: «БИЗНЕС Online»

Первая попытка: потенциальные киллеры отказались

После этого Дигаева приступила к зачитыванию основной фабулы обвинения. На это ей потребовалось 24 минуты. Прокурор рассказала, что Гафуров до 1995 года являлся сначала директором камского филиала страховой компании «Зилант», а затем гендиректором и председателем правления региональной межхозяйственной ассоциации «Зилант». В это время он «находился под криминальным покровительством» преступного сообщества «29-й комплекс», которое было создано в 1993 году в Набережных Челнах Саляховым, Юрием Еременко и Власовым. Позднее в него вступил и Рузаль Асадуллин. Целью ОПС было доминирование в криминальной среде, получение материальной выгоды, в том числе благодаря «крышеванию» предпринимателей и систематическому совершению преступлений, включая убийства по найму.

При этом Гафуров, как утверждала Дигаева, поддерживал «стабильные взаимовыгодные отношения» с руководителями «29-го комплекса» даже после избрания в 1995 году депутатом Госсовета РТ и назначения в 1998-м главой администрации Елабужского района и Елабуги. «Не позднее 1998 года Гафуров, желая получать неконтролируемый доход от коммерческой деятельности, осуществляемой на подконтрольной в связи с назначением на должность главы администрации ему территории Елабуги и Елабужского района Республики Татарстан, стал использовать для достижения своей цели различные методы, в том числе свои властные полномочия», — рассказала прокурор. Об этом узнал местный депутат Айдар Исрафилов и не позднее февраля 1999 года публично заявил об этом. Поэтому Гафуров, «действуя из чувства мести за высказанную критику» и желая лишить Исрафилова источников дохода, стал использовать административные меры, чтобы выявить формальные нарушения в организациях, подконтрольных бизнесмену. В итоге был закрыт молодежный центр в Елабуге в здании, которое передавали Исрафилову в доверительное управление.

После этого предприниматель продолжил публично критиковать Гафурова и даже заявил о его связях с «29-м комплексом». «При этом сведения, распространенные Исрафиловым, уже причинили вред деловой репутации Гафурова и в дальнейшем могли воспрепятствовать избранию последнего на выборные должности законодательной власти Республики Татарстан», — зачитала Дигаева.

Далее Исрафилов продолжал отстаивать свои интересы в конфликте с Гафуровым и решил участвовать в выборах депутатов Госсовета РТ, чтобы повысить свой политический авторитет. Глава Елабуги знал, что предприниматель пользуется поддержкой значительной части горожан и жителей других районов республики. «Опасаясь в связи с этим лишиться своего влияния и занимаемой должности, в том числе по причине снижения репутации из-за высказываний потерпевшего, по мотивам личной неприязни к Исрафилову принял решение совершить его убийство и обратиться для организации преступления к руководителям преступного сообщества „29-й комплекс“ Саляхову и Еременко, с которыми его связывали длительные дружеские отношения, совместное ведение коммерческой деятельности, а также оказываемое ему участниками указанного преступного сообщества криминальное покровительство», — считает гособвинитель.

Поэтому не позднее мая 1999 года Гафуров, находясь в Москве, встретился с Саляховым и предложил за вознаграждение убить Исрафилова. Тот согласился и поручил дальнейшую организацию преступления Еременко, который организовал в национальном парке «Нижняя Кама» встречу Гафурова с Фаридом Хисамутдиновым, банде которого решили поручить убийство. За совершение преступления Гафуров пообещал $50 тыс. и автомобиль «ВАЗ-2109» стоимостью не менее 93,4 тыс. рублей. Хисамутдинов согласился и в июне 1999 года «приискал огнестрельное оружие». Кроме того, он привлек не являющегося членом «29-го комплекса» Игоря Кулясова, который и должен был убить Исрафилова. Сначала они наблюдали за потерпевшим, устанавливая места, где он бывал, и маршруты, которыми передвигался. После Кулясов отказался от совершения преступления. Тогда Хисамутдинов разработал новый план и привлек в качестве киллера Мельникова, который тоже не являлся членом «29-го комплекса», однако согласился принять участие в преступлении. Вновь началось наблюдение за Исрафиловым, и преступники установили, что тот часто бывает на городском пляже Елабуги. Там его и решили убить.

По плану Хисамутдинов должен был на «девятке» привезти туда Мельникова, вооруженного пистолетом, а также велосипед и камуфляжный костюм, которые киллер должен был спрятать у дороги. Далее ему полагалось самостоятельно спуститься на пляж, убить Исрафилова, затем переодеться в камуфляжный костюм, доехать на велосипеде к повороту на село Лекарево, где его должен поджидать Хисамутдинов, чтобы увезти с места преступления. Тем не менее Мельников, оказавшись на пляже, отказался от убийства Исрафилова. Более того, рассказал ему о готовящемся покушении. В результате правоохранительные органы задержали Хисамутдинова.

«Таким образом, Гафуров совершил подстрекательство к приготовлению к убийству, то есть склонение другого лица к совершению преступления путем уговора и подкупа к приисканию средств и орудий совершения преступления, приисканию соучастников преступления, сговору на совершение преступления для умышленного причинения смерти другому человеку, совершенному организованной группой, по найму, сопряженному с бандитизмом, не доведенному до конца по не зависящим от этого лица обстоятельствам», — пояснила Дигаева.

«Преследуя свои личные интересы и поддавшись на уговоры Гафурова, который пользовался авторитетом из-за своего должностного положения и связей с руководителями преступного сообщества «29-й комплекс», Шакиров согласился принять активное участие в убийстве Исрафилова», — отметила Дигаева Фото: «БИЗНЕС Online»

Вторая попытка: Исрафилова застрелили около спорткомплекса ЦСКА в Москве

После несостоявшегося покушения Исрафилов стал публично рассказывать о причастности к этому Гафурова, Саляхова, Еременко и Хисамутдинова, в том числе давая интервью СМИ Татарстана. Предприниматель даже обещал выйти на федеральную прессу, чтобы придать резонанс делу, а также заявил о своем желании участвовать в выборах депутатов Госдумы, чтобы получить «более значимый политический авторитет, чем у Гафурова».

«Гафуров на почве личных неприязненных отношений, а также опасаясь мести за ранее совершенные действия, направленные на лишение жизни Исрафилова, осознавая, что действия Исрафилова снижают его авторитет и могут привести к неблагоприятным для него последствиям как в виде привлечения к уголовной ответственности, так и лишения должности главы администрации Елабужского района и Елабуги и досрочного прекращения полномочий депутата Госсовета РТ, принял не позднее августа 1999 года решение совершить убийство Исрафилова», — утверждала прокурор.

Поэтому Гафуров вновь обратился к Саляхову, а также к Шакирову, у которого тоже были мотивы для убийства Исрафилова. «Преследуя свои личные интересы и поддавшись на уговоры Гафурова, который пользовался авторитетом из-за своего должностного положения и связей с руководителями преступного сообщества „29-й комплекс“, Шакиров согласился принять активное участие в убийстве Исрафилова», — отметила Дигаева. После этого в начале августа 1999 года Гафуров, Шакиров и Саляхов встретились в ресторане «Пицунда» в Москве. Тогда они решили убить Исрафилова в столице. Договорились, что Саляхов поручит организацию преступления Асадуллину, Шакиров предоставит информацию о времени приезда потерпевшего в Москву, его маршрутах, а также найдет оружие. Гафуров обещал выплатить уже $100 тысяч. Асадуллин предложил в качестве киллера Олесика — охранника Саляхова. При этом водителю Будилину, который должен был привезти его на место, решили о преступных планах не сообщать, но попросили приобрести «ВАЗ-2106».

В итоге Шакиров выманил Исрафилова в Москву под предлогом встречи со СМИ для публикации материалов, компрометирующих Гафурова, а членам «29-го комплекса» рассказал о распорядке дня и передвижениях потерпевшего. После этого Асадуллин и Саляхов решили убить Исрафилова около торговых помещений рядом со спорткомплексом ЦСКА.

Днем 29 августа Будилин на «шестерке» привез к ЦСКА Олесика. Асадуллин находился в кафе поблизости и, как только увидел Исрафилова, позвонил киллеру. Тот подошел к елабужскому депутату и выстрелил не менее четырех раз. Исрафилов скончался на месте. После этого Будилин отвез Олесика к гаражно-строительному кооперативу «Взлет» на Ленинградском проспекте. Там они бросили «шестерку» и скрылись на «ВАЗ-2110» под управлением Асадуллина.

«Таким образом, Гафуров совершил подстрекательство к убийству, то есть склонение другого лица к совершению преступления путем уговора и подкупа к умышленному причинению смерти другому человеку, совершенному организованной группой, по найму, сопряженному с бандитизмом», — заключила Дигаева.

«Ни один пункт не соответствует ни действительности, ни реальности, не подлежит даже логике», — прокомментировал обвиняемый. Адвокаты поддержали Гафурова Фото: Елена Колебакина-Усманова

«Полностью базируется на лжесвидетельских показаниях тех преступников, которые были объединены в ОПС «29-й комплекс»

Чистова попросила Гафурова прокомментировать обвинение. «Обвинение похоже на картину, переплетенную из разных цветов, поскольку оно полностью базируется на лжесвидетельских показаниях тех преступников, которые были объединены в ОПС „29-й комплекс“ и никоим образом не были связаны со мной, поскольку я никогда не поддерживал никаких отношений», — грустно сказал он. Гафуров добавил, что из Набережных Челнов уехал и после 1993–1994 годов Саляхова даже не видел.

«О подробностях, которые были здесь озвучены, я узнал из материалов дела, когда уже находился здесь, в СИЗО, и о своем участии тоже. Ни один пункт не соответствует ни действительности, ни реальности, не подлежит даже логике», — прокомментировал обвиняемый. Адвокаты поддержали Гафурова.

После этого Дигаева предложила такой порядок рассмотрения дела. В первую очередь допросить потерпевших, затем свидетелей обвинения, а потом перейти к свидетелям защиты. Следующее заседание состоится 20 июля, когда допросят жену Исрафилова Елену Исрафилову и его дочь Ангелину.