Брал «бронзу» с «Торпедо», играл в Бангладеш, дружит с Клоппом: история казанца Сергея Жукова

Сергей Жуков: «Родной клуб для меня — «Рубин». Там я делал первые шаги, почувствовал атмосферу, проходил школу и получал истинное удовольствие, что находился среди мастеров» Фото: личный архив Сергея Жукова, графика: «БИЗНЕС Online»

«Радовался тому, что занимаюсь любимым делом, а не марширую по плацу»

— Сергей Николаевич, вы родились в Казани, начинали здесь свою карьеру. Где прошло ваше детство?

— Сперва мы жили на улице Шамиля Усманова, потом переехали на Восстания, а затем — на Серова. Футболом я стал заниматься, когда жили на Шамиля Усманова — ходил в парк имени Урицкого на тренировки. 

— Секция или с друзьями играли?

— Тренер ходил по школам и набирал ребят в группу. Мне было 8 лет, но команды моего возраста не было, пришлось играть за ребят постарше, за 1965-й. А через пару лет поступило предложение от «Рубина». Как раз формировали спецкласс. В нашей команде тогда собрались мастеровитые ребята, мы достойно представляли клуб на региональных и российских соревнованиях. В то время было очень много турниров, не успевали играть.

— Но за взрослую команду вы провели не так много матчей — вас забрали в армию. Там удавалось играть?

— Я в «Рубине» за главную команду выступал, когда еще в школе учился. Потом пришла повестка и встал вопрос о будущем. Я ситуацию оценивал по-умному: в армии надо служить, никто мне отсрочку не сделает. Но и футболистом остаться хотелось. В армии начальник дивизии дал понять, что у нас есть две команды: одна представляет город, вторая — область и играть надо за обе. Можно было жить в спортзале, а не в казарме. Я радовался тому, что занимаюсь любимым делом, а не копаю траншеи или марширую по плацу.

«Я в «Рубине» за главную команду играл, когда еще в школе учился» Фото: «rubin-kazan.ru

— Учения были?

— Выезжали на неделю-две. Тогда и почувствовал всю прелесть солдатской жизни. 

— В 1986-м вы перешли в смоленскую «Искру». За нее выступали, будучи солдатом?

— Я встретился с Валерием Гапоненко — он тоже из Казани, играл в «Искре». Он удивился, что я в армии, предложил пойти к ним в команду. А как я пойду? В итоге обратились к главному тренеру и начальнику команды. Сошлись на том, что, когда будет «вооруженка» (турнир Вооруженных сил по футболу — прим. авт.), меня оценят и, если все будет хорошо, пригласят к себе. Мы сыграли в двух матчах, в одном из них уступили, но я забил потрясающий гол с 25–27 метров в девятку. «Искра» позвала к себе, хотя интересовались из ЦСКА. Ехать в Москву я не хотел. Мне было комфортно в Смоленске, я выступил в 44 матчах, сыгрался с ребятами. После «Искры» 7 или 8 клубов мною заинтересовались. 

— «Рубин» был в списке желающих?

— Нет, тогда казанцы выступали во Второй лиге, а мне хотелось в «вышку». Интересовались из киевского «Динамо», «Кайрата», «Шахтера», из «Торпедо» приезжали на каждую игру. «Днепр» со мной и Петей Нойштедтером подписал предварительный контракт, чтобы мы перешли по окончании службы к ним, платили нам ежемесячную зарплату. 

— Но вы выбрали «Торпедо»…

— Меня убедила беседа с Валентином Козьмичем Ивановым. И настолько я был впечатлен его идеями, его личностью, что выбрал «Торпедо». При упоминании «Торпедо» в голове всегда возникала ассоциация с великим клубом и легендарными футболистами. В этом прекрасном клубе я провел четыре сезона. За это время стали бронзовыми призерами, а в 1990-м далеко прошли в еврокубках: обыграли дома «Севилью», победили «Монако» Арсена Венгера и дошли до четвертьфинала. За четыре года в чемпионате мы ни разу не опустились ниже 5-го места. Единственная досада, что трижды проиграли в кубке СССР — «Днепру», «Харькову» и ЦСКА, хотя были сильнее соперников. Руководство завода настолько было уверено в нашей победе, что, когда приехали на базу клуба, уже выбирали место на полке для трофея. Все-таки нельзя так самонадеянно относится. До сих помню, как не попал в ворота головой в игре с Харьковом — 100-процентный момент загубил. Приезжали родители, друзья — хотелось их порадовать, но не получилось. Три финала, но так и не удалось до хрустального дотронуться. 

Ради заработка — в Бангладеш, а оттуда — к Юргену Клоппу

Фото из личного архива Сергея Жукова

— Удивляет, что после «Торпедо» следующей главой в вашей карьере стало выступление в Бангладеш. Как вы там оказались?

— Тогда это была обычная ситуация, когда страны не стало, — футболисты уезжали. Кто-то в Европу, а я выбрал Бангладеш — предложили поиграть за «Абахани» три месяца за хорошее вознаграждение. В России зимний перерыв, а продолжить играть в футбол в теплое время — почему нет? В Бангладеш не я один уехал — в одной команде со мной был Алексей Арефьев, в команде «Мохаммедан» выступали Азамат Абраидов, Серега Новиков. Кстати говоря, с «Мохаммеданом» мы боролись за чемпионство, и так вышло, что сыграли с ними в последнем туре. Победили и стали чемпионами. А потом я вернулся в Москву и получил предложение из Германии.

— Из Бундеслиги?

— Один специалист, работающий в Германии, предложил перейти в «Вердер». Договориться не получилось, но в Германию я все равно уехал — в «Майнц». 

Фото из личного архива Сергея Жукова

— Не договорились с «Вердером» по условиям?

— Этот человек из Германии — русский эмигрант, практикующий зубной врач. Он затребовал неподъемные условия, просил выгоду для себя. Я это понял, когда вели переговоры с «Майнцем». Немецкий я немного понимал, и, когда вместе вели переговоры с «Майнцем», президент клуба ко мне подошел напрямую и сказал, что готов дать такие-то деньги.

— А как вообще появился этот человек из Германии? Это агент?

— Через него несколько ребят уехали в Германию. Валентин Ковач перешел в «Бейбрих», я с ним поговорил, спросил, можно ли доверять данному человеку. В итоге этот стоматолог устроил недельный просмотр.

— Переезд в Германию — как в другой мир?

— Нет, тогда мы часто ездили на сборы в Европу, выступали в еврокубках, так что переезд не стал для меня каким-то откровением или потрясением. С «Торпедо» в 1988 году ездили на сборы в Австралию — это поразило, было очень интересно. Играли спарринги с местными командами и сборной Австралии, хорошие условия для тренировочного процесса. Местная кухня шикарная. Если в Италии Валентин Козьмич запрещал нам есть пасту, то в Австралии делал поблажки. А обратно летели через Сингапур и набрали видиков, телевизоров, плееров — в Союзе тогда этого не было. 

— А с футбольной точки зрения?

— Мне сразу бросилось в глаза, что все дисциплинированные, четко выполняют требования, настроены на работу. Когда подписал контракт, тут же пошел знакомиться. Мне ребята сразу дали понять, что первый месяц говорят со мной на английском, со второго — на немецком, никаких поблажек. А у меня контракт на три года — хочешь не хочешь, учить надо. Важна была постановка вопроса — у нас в России вообще не так: иностранец может несколько лет жить в стране и не научиться говорить по-русски. Мне было интересно учиться, общаться с ребятами, и через месяц я заговорил. 

— На первых порах помогали ли вам русские игроки, которые выступали в Германии, или у вас был только немецкий круг общения?

— Валя Ковач жил в соседнем городе. От клуба мне предоставили не только дом, но и машину, поэтому без проблем за 15 минут до него мог добраться. Общался с Юрой Савичевым. Да я и не нуждался в большой компании, думал только о футболе, хотел реализовать свои футбольные планы. К тому же через месяц-два ко мне приехала моя семья.

— В «Майнце» вы играли вместе с нынешним тренером «Ливерпуля» Юргеном Клоппом, а также с Желько Бувачем, который сегодня является спортивным директором в «Динамо». Какими игроками они были?

— Юрген, может, и не обладал искусностью в работе с мячом, но имелась огромная самоотдача, он был постоянно сконцентрирован. Юрген высокий и за счет своего длинного шага мог выполнять большой объем работы, а тренер его ставил на позицию крайнего защитника. Мог, конечно, и в нападении выйти, но был слишком прямолинейным: бежит напролом, не видя преград и партнеров, которые под него открываются. Внутри команды он являлся заводилой, старался сделать так, чтобы все были едины и отдавались игре за команду.

Желько Бувач и Сергей Жуков Фото из личного архива Сергея Жукова

— А Бувач?

— Абсолютно другой. Умный футболист, способный сыграть тонко. Я бы сказал, что футболист нашей советской футбольной школы. Мы с ним вместе играли в центре поля и хорошо взаимодействовали, понимали друг друга. Мы и в повседневной жизни с ним общались, причем на трех языках! В какие-то моменты на немецком, смеси русского и английского.

— Сейчас продолжаете общение? Он ведь в России.

— Виделись с ним в прошлом году на сборах. Тепло пообщались, вместе посмотрели футбол — тогда его «Динамо» играло против «Сочи» в товарищеской игре. С Юргеном последний раз виделись в Казани.

— На чемпионате мира в 2018-м?

— Нет, когда «Ливерпуль» играл на «Казань-Арене» против «Рубина». Тогда еще и Бувач в его тренерском штабе работал. Я приехал в гостиницу, где команда остановилась. Встретились, пообщались. Я предложил Юргену поехать погулять по Казани, хотел показать ему наш красивый город, в котором я вырос. Но Юрген ответил, что при всем своем желании не может оставить команду перед матчем, это было бы неправильно с профессиональной точки зрения. Я его прекрасно понял, ведь на следующий день «Ливерпулю» предстояло играть с «Рубином». Нашли компромисс. Юрген сказал, что у него есть 1,5 часа и мы можем посидеть где-нибудь. Мы вспоминали нашу карьеру в «Майнце»: он за бокалом пива, я за бокалом вина. 

— На стажировку не хотели бы к нему?

— Я думал об этом. Разговаривал с Юргеном, он не против. Проблема в другом: «Ливерпуль» проводит сборы в Азии либо Америке. Можно в Англию во время сезона слетать, но пока нет такой возможности.

Сергей Жуков и Юрген Клопп Фото из личного архива Сергея Жукова

После Германии год играл бесплатно в первом дивизионе

— В «Майнце» провели два сезона. Почему покинули Германию?

— Мне, конечно, предлагали подписать новый контракт, но хотелось вернуться домой. В Германии все было на высшем уровне: быт, тренировочный процесс, за три года я обжился. Мною интересовались и другие немецкие клубы, но желание вернуться в Россию оказалось сильнее. 

— При этом в Германии вы сыграли не так много матчей за три года…

— Из-за травм. Перед первой игрой за клуб я получил травму. На тренировке под меня подкатился польский игрок — попал в коленную чашечку. Восстанавливался около 6 или 7 месяцев, еще и колено загнило из-за того, что шурупы не прижились. Пришлось их вынимать. После реабилитации вернулся на поле и в первой же игре — снова боль после небольшого столкновения с соперником. Рецидив. Отвезли в больницу, туда приехали и руководители клуба решать, что же со мной делать. В целом в команде я был на хорошем счету, меня называли шпильмахером (плеймейкером — прим. ред.), хотя я им не являлся. 

— Снова шурупы поставили?

— Хотели. А чего их ставить, если они в прошлый раз не прижились? Было решено поехать в Берлин для еще одного обследования. Там за мной смотрел профессор и назвал причину, о которой никто не говорил раньше. Все дело в надколеннике. Его нужно отрезать, потому что он омертвел. После этой операции больше проблем не возникло, и я смог доиграть до 35 лет.

— Почему перешли в «Локомотив»?

— Было много предложений, но выбрал «Локо» из-за Юрия Палыча Семина. Он на протяжении трех лет звал к себе в команду. Даже после армии было от них предложение, но тогда они играли во втором дивизионе и я не рассматривал переход к ним. Вообще, я просто пошел посмотреть футбол на стадион, играл «Локомотив», уже не помню, против кого. Встретились с Юрием Палычем, а он мне говорит: «Серег, а ты чего здесь? Матч посмотреть? А что на него смотреть — приходи завтра на тренировку, все и увидишь». Мне еще пришлось набирать форму, я 10 дней был не в тренировочном процессе. Но дебюта долго понадобилось ждать, потому что у Юрия Палыча имелась такая привычка, которую я стараюсь перенять себе, — не менять победный состав. Чтобы поддерживать тонус, играл за вторую команду, кстати говоря, вместе с Ромой Шароновым. 

Юрий Семин Фото: Maksim Konstantinov, GlobalLookPress.com

— И все же официальных матчей даже и 10 не набралось…

— Так сложилось. Например, перед одной из игр Палыч мне сказал, что я буду играть в основе, но, если хочу, могу выйти за дубль для поддержания формы. Я согласился. В этой игре я забил, но еще и красную карточку получил, из-за которой не мог выйти за основной состав в следующей игре.

— Что сказал Юрий Палыч?

— «Ну что же ты в этот стык пошел!» Мне и самому было очень обидно. Причем ведь не прямая красная — а за две желтых карточки. Но я не могу уступать.

— Такое резкое пике из Германии до «Локомотива» и «Тюмени». Почему решились поехать в Западную Сибирь?

— Я понимал, что в моем возрасте необходимо играть. От них поступило амбициозное и щедрое предложение. Они хотели попасть в премьер-лигу, собирали сильный коллектив. Я все взвесил и решил покинуть «Локо», Юрий Палыч в этом моменте меня понял. И с «Тюменью» мы задачу выполнили — вышли в высший дивизион, только весь год играли бесплатно. Обещали бонусы, премиальные, но не дали ничего. А я был капитаном команды и от лица коллектива ходил решать вопросы. Требовал выплатить нам то, что мы заработали. В итоге разругался и команду покинул, так и не получив денег.

— Новую команду быстро удалось найти, причем тоже в Сибири, — «Томь».

— Мне звонил Виктор Иванович Калюжный (занимался нефтяной промышленностью, был заместителем министра иностранных дел РФ — прим. ред.). Он большой поклонник «Торпедо» и очень хотел бы видеть меня в Томске. Такая заинтересованность подкупала, к тому же это был вызов для моей карьеры — снова выйти в высший дивизион. Правда, дебют совсем не удался. Прилетел в Хабаровск на первую игру, и мы проиграли 0:3. Ребята в раздевалке травили: «Ничего себе, укрепление подъехало». Я не стал оправдываться перелетом и прочим, решил, что все докажу делом. В конце концов мы решили поставленную задачу, а мне поступило много предложений от команд выше классом, но я все их отверг — остался в «Томи».

— А когда играли в составе «Томи» против «Тюмени» в Кубке, какие эмоции испытывали?

— Не представляете, насколько это был важный для меня матч! Мы победили 4:2. Я был горд и счастлив, что так сложился результат. Да, в команде оставались ребята, с которыми я играл и делил раздевалку, но это победа не над моими товарищами, а над людьми, что нас обманули.

Бранислав Иванович Фото: Andy Hooper, globallookpress.com

«Как я мог радоваться забитому «Рубину» мячу?!»

— В процессе карьеры могли вернуться в «Рубин»? 

— Таких разговоров не было. Организовывали встречу на 50-летие — я с радостью откликнулся. Было приятно получить внимание от клуба, в котором я воспитывался, который дал мне путевку в футбол. 

— Для вас соперничество с «Рубином» не принципиальное? «Волга» весной приедет в Казань на игру с казанской командой.

— Я считаю себя и «рубиновцем», и «торпедовцем». Говорить, что игры с ними не принципиальные, тоже не совсем корректно — выходишь на такие матчи с особым настроем и чувствами. Всегда приятно сыграть против команды, где ты провел свои лучшие годы. Не помню, когда мы играли с «Рубином» на Центральном стадионе и я забил гол. Но, знаете, радости от этого не испытал. Ну как я мог радоваться забитому мячу в Казани, когда мальчишкой на этой же площадке смотрел за играми кумиров? С ребятами подавали мячи во время матчей — для меня было счастьем выйти на футбольное поле в перерыве, пока футболисты уходили в раздевалку. 

— А когда «Рубин» впервые стал чемпионом, что испытали?

— На тот момент немного занимался агентской деятельностью, и некоторые из моих ребят играли за ту команду — Саша Рязанцев, например. Мы встречались с Курбаном, с Рустемом Саймановым общались, обсуждали кандидатуры. Так что я не был в стороне, в какой-то степени тоже причастен. Тогда у Саши еще и контракт подходил к концу, и мы вели переговоры о пролонгации. Рязанцев был системообразующим футболистом. Свою помощь тоже немного видели.

— Агентская деятельность была уже после «Москвы». А как вы стали селекционером в московской команде?

— Меня Валерий Петраков звал работать тренером — мы с ним работали вместе в «Томи». А в итоге Юрий Белоус (президент «Москвы» — прим. ред.) сказал, что пока тренером не может меня взять, и предложил поработать селекционером, заниматься подбором футболистов. Я ездил по Латинской Америке, был на самых главных стадионах Аргентины.

— Так это вы привезли Баррьентоса, Макси Моралеса?

— Они уже были после меня. Так получилось, что из Аргентины никого не привезли. Юрий Викторович спросил: «А чего вы никого не взяли?» Я ему объяснил, что те игроки, которых нам предлагали, не усиление, нецелесообразно брать посредственного футболиста. Он остался неудовлетворенным нашей работой, в итоге мы разошлись. Но, посмотрев, как работает скаутская, решил и дальше заниматься агентской деятельностью.

— Вы первый, кто нашел Бранислава Ивановича в Сербии?

— Все так, но в Россию я его не смог привезти. Вообще, я поехал смотреть другого футболиста — Душко Тошича (экс-футболист «Вердера», «Портсмута», «Реал Бетиса» — прим. ред.). Но с первых минут, как только я начал смотреть игру ОФК Белград, все мое внимание привлек не Тошич, а Иванович. Рост, бег, скорость, мощь, телосложение — все это говорило как о потенциально сильном игроке. Президентом клуба тогда являлся Звездан Терзич, мы сели за переговоры, все обсудили и договорились о личных условиях и трансферной стоимости. Она была невысокой, чуть более миллиона. Я видел потенциал и думал, что эта сделка принесет деньги и в будущем, ведь Бранислав был тогда еще молодым, перспективным. 

— Почему же не получилось?

— Я вернулся в Россию, а в «Сатурне», где я тогда работал селекционером, сменилось руководство, и мы приняли решение разойтись. А Иванович перешел в «Локо», а через два года — в «Челси» за 12 миллионов. Обидно, что не удалось довести сделку до конца.

— В этом и есть сложность селекционера, чтобы уговорить клуб подписать того или иного игрока?

— Согласен, но чаще всего исполняются желания тренера. Исходя из своего опыта и тренировочного процесса всегда понимаешь, кто нужен.

— С одной стороны, работа селекционера — путешествуешь, смотришь за потенциальными покупателями. А в чем сложности?

— Прежде всего много подводных течений, так скажем. Конечно, когда договариваешься с игроком, может возникнуть очень много нюансов, личных потребностей и влияние окружения на молодого футболиста со стороны семьи, друзей. Плюс есть клуб, с которым ты договариваешься о покупке, и еще и агент, они всегда мешают переговорному процессу, потому что преследуют свои интересы.

Сергей Жуков Фото: fctomtomsk.ru

«Первая лига — сложнейший турнир»

— Сейчас вы работаете в «Волге». Как решились на сотрудничество? Команд в лиге стало меньше, конкуренция выше, работали именитые специалисты, такие как Слуцкий, Кононов, Парфенов.

— Долго не думал, когда принимал решение по «Волге». Я смотрел несколько игр. Команда была играющей, но ей чего-то не хватало — духа или эмоций. Ну а то, что такие специалисты работали в Первой лиге… Очень интересно соперничать со Слуцким, Парфеновым и Кононовым, показать, чего стоят тренеры из ФНЛ. Первая лига — сложнейший турнир, в чем-то даже специфичный, и тренеры имеют более широкий диапазон работы. Наставники должны объединять вокруг себя всех: от болельщиков и игроков до руководства клуба и города. У нас, например, губернатор Ульяновской области Русских Алексей Юрьевич очень трепетно относится к футболу, нашей команде. Переживает и старается помочь в любой ситуации. В Ульяновске всегда был футбол, и его любили здесь.

— После того как вы возглавили команду, «Волга» одержала несколько побед подряд, поднялась с последнего места в таблице. Что изменили в первую очередь?

— Проблема ребят была в психологии. Провели большое количество игр, а одержали всего одну победу. Им нужно было донести, что они неслучайно в этой лиге, футболисты мастеровитые, способные.

— Но сейчас команда на предпоследней строчке в таблице. Какие шансы на спасение?

— Пара побед может поднять клуб в таблице. Перед зимней паузой мы одержали несколько побед в чемпионате, дважды победили в кубке. Считаю, что в проигранном матче с «Родиной» не должны были уступать. Мы больше контролировали мяч, подходили к чужим воротам, но из-за ошибок не досчитались не то чтобы 3 очков, даже 1. А игра с «Кубанью» была последней перед отпуском, а там такое настроение, что все мыслями уже в отпусках, на чемоданах. Нельзя терять очки от команд, которые находятся рядом в таблице.

— До этого вы тренировали «Томь». Когда оставались без работы, чем занимались в свободное время?

— Накопились бытовые дела: увиделся с друзьями, провел время с родными, завершил обучение на лицензию Pro. В Томске контракт закончился 30 мая. Нужно было переварить, что произошло, что получилось и не получилось, подвести итоги и взять на вооружение новые знания. Считаю, что мы могли выступить лучше, теряли очки из-за потери концентрации. 

— Простой в работе тренера в полгода — это во благо? Когда можно перезагрузиться, оценить какие-то вещи по-другому или, наоборот, теряется тонус и сложно найти новое место?

— Бывает, что люди без тренерской практики сидят годами, но потом берутся за работу и показывают свой класс. Если человек знает предмет, он справится в любой ситуации, даже после длительного перерыва. Все подряд берут те, кто не реализовал свой потенциал.

— «Томь» для вас в какой-то степени родной клуб, вы там выступали еще игроком…

— Родной клуб для меня — «Рубин». Там я делал первые шаги, почувствовал атмосферу, проходил школу и получал истинное удовольствие от того, что находился среди мастеров. Но, действительно, в Томске я отыграл 6 лет и работал тренером.

— А начинали тренерскую карьеру вы в «Сатурне».

— Да, благодаря Сергею Павлову. Я тогда был спортивным директором. Он меня позвал, помогай, говорит. Я подключился, втянулся в процесс и до сих пор испытываю любовь к своей работе. Вообще, футбольная судьба куда только меня не приводила: трудился и спортивным директором, и селекционером, и агентом, но я всегда хотел быть тренером.

 — В конце прошлого сезона «Томи» не стало. Финансовые проблемы всегда преследовали Томск? С вами рассчитались?

— Постоянного финансирования нет — это главная проблема. Сейчас видно, что интерес к «Томи» у руководства отсутствует, а может, и вовсе планируют создать другую команду, где руководить будут другие люди. Понимаете, долги ведь не только перед футболистами и тренерами: перед персоналом, обычными работниками, за коммунальные услуги, обслуживание. Когда долго не платят, накапливаются пени. Те же 300 миллионов рублей, которые выделяют, не распределишь на весь сезон, ведь есть и другие расходы, предыдущие долги — их тоже нужно закрывать. И выходит так, что приходят деньги — а их отдают за предыдущие долги. Замкнутый круг…

— Томску футбол не нужен?

— Конечно. Очень печально за настоящих томских болельщиков, жалко, что теперь команды нет. Какие там спортивные развлечения, помимо футбола? Это была отдушина для людей.