«Есть те, кто увидел в этом времени перемен новые возможности. Изменения рыночной конъюнктуры позволяют как приобрести готовые бизнесы, так и начать новые производства, связанные с импортозамещением», — рассуждает недавно вышедшая из декретного отпуска руководитель агентства инвестиционного развития РТ Талия Минуллина. География инвестиций в Татарстан с февраля резко изменилась, почти все проекты из Европы и США приостановлены, еще несколько компаний вот-вот объявит об уходе. О том, за счет чего АИР в этих условиях надеется сохранить объем инвестиций на прошлогоднем уровне, кто ушел, кто пришел и чего ждать от стартующего сегодня форума «100% Татарстан», Минуллина рассказала в интервью «БИЗНЕС Online».
Талия Минуллина: «Инвестиционная ситуация поменялась, и весьма серьезно. Мы видим замену одних игроков, появление других… Нужно работать с теми, кто готов»
«Через несколько лет рынок все равно откроется»
— Талия Ильгизовна, последние два года инвестиционный климат в России, мягко говоря, нестабилен. Сначала пандемия, затем спецоперация привели к разрыву бизнес-связей. Инвестирует ли кто-то в таких условиях?
— Конечно, февральские события скорректировали наши планы на текущий год. Одни проекты, которые были запущены, продолжают реализовываться, другие были остановлены. Ряд инвесторов находится в условиях высокой неопределенности и не спешит реализовывать свои инвестпланы в полном объеме.
Но, несмотря на это, в Татарстане в первом полугодии инвестиции в основной капитал выросли на 5 процентов и составили 298,3 миллиарда рублей. Инвестиции в основной капитал, за исключением бюджетных средств, сохранились на уровне прошлого года — 266,2 миллиарда рублей. Мы не просели, и это для нас очень хороший показатель.
По итогам года планируем привлечь инвестиции, за исключением бюджетных средств, в объеме почти 605 миллиардов рублей — на прошлогоднем уровне.
Перед нами стоит задача не снижать оборотов. О повышении, конечно, сейчас речи не идет. Практически уверена, что мы эти показатели сохраним.
— За счет чего это удается?
— Конечно, это инвестиции не за счет новых проектов, а предыдущих — доведение их до состояния инвестирования, до следующих инвестиционных фаз. И это тоже большая работа.
При этом появляются и новые проекты. Во-первых, сегодняшняя ситуация диктует нам политику импортозамещения. Во-вторых, компании, которые уходят с рынка, продают готовые бизнесы. И есть те, кто увидел в этом времени перемен новые возможности. Изменения рыночной конъюнктуры позволяют и приобрести готовые бизнесы, и начать новые производства, связанные с импортозамещением.
Через несколько лет рынок все равно откроется. Как будут чувствовать себя эти бизнесы, открывшие для себя новые горизонты, смогут ли они потом эффективно конкурировать — это большой вопрос. Это палка о двух концах. С одной стороны, сейчас время возможностей, время риска, и предприниматели это понимают. Но рисковать надо осторожно.
— Давайте о печальном. Какие самые существенные проекты были остановлены? И сколько инвестиций республика из-за этого потеряла?
— Ну как потеряла? Здесь опять же работает замещение. Одни инвестиции уходят, другие приходят. Если говорить о приостановленных проектах… Например, австрийская компания Saatbau Linz планировала инвестировать 500 миллионов рублей в строительство семенного завода «Саатбау Волга» в ОЭЗ «Алабуга». Они уже разработали проект, но на сегодняшний день остановили и активных действий не предпринимают.
Или взять «Макдоналдс». Мы объявляли на коллегии, что они планируют расширяться в Татарстане, у них растущий рынок, там были готовы. Но планы скорректировались, работает теперь другой собственник бизнеса.
Имелся проект Sichuan Golden Elephant. Это крупная китайская компания, она планировала разместить в Татарстане газохимическое производство, создать 450 рабочих мест. Они аккуратничают. В этот момент нажимать на них, я считаю, некорректно. Нужно как-то системно поддерживать с ними контакт.
— Кстати, есть ли подвижки по проекту строительства молочного комплекса «Сычуань-Волга» с китайскими инвестициями в 12 миллиардов рублей?
— Да, там чуть отложили планы, хотя у них пришли деньги в Россию на реализацию данного проекта. Чтобы вывезти капитал из Китая, нужно получать специальное разрешение правительства, это целый процесс, он сложно регламентирован. Так вот, «Сычуань» проделала большую работу, подписала все документы, сумела согласовать приток капитала в Россию, правда, не в Татарстан — компания зарегистрирована в другом регионе. Но они тоже приостановились и говорят, что сейчас, возможно, не лучшее время для запуска такого крупного проекта, хотя даже выбрали район завода. Ждем. Данный проект тоже можно отнести к тем, которые пока на стопе.
«Haier, наоборот, заявил, что увеличивает долю рынка» (на фото: основатель компании Haier Чжан Жуйминь (в центре) и глава представительства Haier в России Людмила Романова на открытии завода Haier в Челнах)
— То есть китайцы тоже осторожничают?
— Смотря какой проект. Haier, наоборот, заявил, что увеличивает долю рынка. Есть другие крупные китайские компании, с которыми мы сейчас ведем общение. Бренды очень известные, поэтому не хочу их сейчас называть, но они присматриваются к нам. Более того, обсуждаем их заход в Татарстан.
— Что поменялось в механике привлечения иностранных инвестиций?
— С точки зрения валютных операций есть ограничения. Компании выбрали очень осторожную политику — ну и как может быть по-другому в такой ситуации? Мы их понимаем. Сейчас не время давления, сейчас время поддержки, помощи, импортозамещения и осторожных рисков. В первом полугодии у нас проходили валютные операции, в II квартале в том числе. Есть банки, которые продолжают до сих пор проводить эти операции, компании с ними работают. Но их очень мало, у основной части крупных банков такой возможности нет. Бизнесы ищут ходы-выходы, чаще всего инвестиции идут через российские офисы.
Так что по иностранным инвестициям мы точно в этом году еще упадем.
— Есть ли какая-то статистика, сколько всего проектов из запланированных в Татарстане отложено или отменено?
— Есть, конечно, но я не хотела бы озвучивать. Инвестиционная ситуация поменялась, и весьма серьезно. Мы видим замену одних игроков, появление других…
Мы готовы продолжить работу по приостановленным проектам, когда инвесторы созреют. Но не в этом году точно. Возможно, это будет в 2023-м, а может, и нет. В условиях высокой неопределенности сложно дергать инвесторов: «Ну когда, когда?»
Нужно работать с теми, кто готов. Мы этим и занимаемся, что позволит нам в том числе удержать показатели на уровне запланированных.
«Об импортозамещении. Самый показательный пример — с Иннополисом, который строит два новых индустриальных парка — в Лаишевском районе и самом Иннополисе. В первом базовым инвестором выступит ICL»
«Может получиться так, что бизнесы на какое-то время обогатятся, а дальше утонут в конкуренции»
— Ждать ли ухода из Татарстана оставшихся иностранных компаний?
— Всех нет, конечно. Однако есть 2–3 компании, которые еще не анонсировали уход из Татарстана, но мы знаем, что они планируют свернуть деятельность. Мы с ними на связи, просим ставить нас в известность при продаже, чтобы мы могли сразу начать работу с новым инвестором. Я пока не могу сказать, что это за компании, потому что они официально не делали заявлений. Это политическое решение.
Я глубоко убеждена, что по своей собственной воле ни одна компания никогда свой кусок пирога никому не отдаст. Очевидно, что они это делают под давлением. Надо понимать, что бо́льшая часть таких компаний, если не все, хотела бы вернуться на российский рынок. Какими будут правила игры при их возврате, я думаю, определит федеральное правительство. Это тоже политический вопрос.
— Всего 2–3 компании? Не массово собираются уходить?
— Нет, не массово. Бо́льшая часть компаний, которая планировала принять такие решения, их уже приняла. Мы еще ожидаем точно ухода буквально нескольких компаний. Это их выбор, мы уважаем их решение.
— А в каком секторе они работают?
— Это предприятия обрабатывающей промышленности.
— Как в целом кризис скорректировал географию компаний, с которыми вы работаете?
— Все проекты с Европой и Америкой приостановлены или заморожены. Компании заняли выжидательную позицию. Активно работает Турция, появляются новые интересные игроки. В последний раз обсуждали с ними проект по лазерной резке, сейчас пытаемся понять, как он будет на рынке себя чувствовать. В общем, турки активны, частично китайцы заняли активную позицию.
У нас есть на сопровождении проект из Малайзии по производству панировочных сухарей. Сейчас ведем обсуждение с иранской компанией по сборке легковых автомобилей.
Время перемен — время возможностей для предпринимателей. Можно, сыграв на этой ситуации, обернуть все в свою пользу, приобрести новые бизнесы, импортозаместить что-то. Это время активных действий.
Важный момент. За первое полугодие мы в 2 раза увеличили приток внебюджетных инвестиций из других субъектов России — до 28 миллиардов рублей. Это самые наглядные и яркие показатели замещения.
— Такой рост дало замещение зарубежных игроков?
— В основном да, бизнесы пытаются занять новые освободившиеся рынки. А те иностранные компании, которые все же продолжают свою работу, в том числе европейские, сегодня финансируют свою деятельность из того капитала, который уже пришел в нашу страну. У многих есть головные офисы в Москве, Санкт-Петербурге. Финансы идут оттуда и отражаются у нас как инвестиции из других субъектов России
— И как, получается что-то с импортозамещением?
— Правительство утвердило перечень продукции, которую требуется импортозаместить в условиях антироссийских санкций. Всего в приложенном перечне 1 792 позиции. У нас есть рабочие группы по отраслям.
— Раньше они этим не занимались?
— Не так активно, как сегодня. У них же нет показателей по притоку частного капитала. Это только у агентства инвестиционного развития стоит такой индикатор эффективности деятельности.
Об импортозамещении. Самый показательный пример — с Иннополисом, который строит два новых индустриальных парка — в Лаишевском районе и самом Иннополисе. В первом базовым инвестором выступит ICL. Весь технопарк будет работать на оптоволоконные технологии, робототехнику, приборостроение, биомедицинские технологии частично, БПЛА, индустриальные технологии 4.0, производство материнских плат. Это самое настоящее импортозамещение.
Да, там есть ряд проблем, но они все решаемые. И в компаниях работают компетентные специалисты, которыми мы очень гордимся. Сегодня мы в структуре ВРП видим почти 3 процента IT, это небывалый результат относительно того, что было раньше. Мы же нефтедобывающий регион, и так диверсифицировать экономику, чтобы в структуре ВРП появился новый сектор, — это большая заслуга.
«Кукморский молочный комбинат планирует строительство производства молочных продуктов (моцарелла и сливочное масло, сухая сыворотка и сырные головы для плавления)»
— Есть еще показательные примеры по импортозамещению?
— В сельском хозяйстве есть интересные примеры. Например, ООО «Кукморский молочный комбинат» планирует строительство завода молочных продуктов (моцарелла и сливочное масло, сухая сыворотка и сырные головы для плавления). Сейчас идут процессы по межеванию земельного участка под производство в Кукморском районе.
Много брендов ушло, освободились хорошие ниши. Необязательно же выходить на новые направления, можно расширить то, что у тебя уже есть, за счет тех, кто ушел, занять бо́льшую долю рынка. Для этого должна быть хорошая маркетинговая политика и резерв мощностей для масштабирования.
— И качество самого продукта…
— Естественно, как без этого. Импортозаместительные проекты мы видим и в строительстве, и в дорожном хозяйстве, и в других направлениях.
— Насколько эти проекты конкурентоспособны?
— Сегодня есть возможность занять рынок. Но предприниматели должны помнить, что эта ситуация рано или поздно придет к позитивному знаменателю в экономике, назовем это так, и мы сможем дальше говорить о мировой конкурентоспособности. И об этом надо думать уже сейчас. Иначе может получиться так, что бизнесы на какое-то время обогатятся, а дальше, когда откроется огромный рынок конкуренции, они просто в нем утонут. Это вопрос компетенций и технологического развития.
Важно думать о патентах, интеллектуальной собственности, R&D, НИОКР и всем, что с этим связано.
«Мы подписывали инвестиционное соглашение со СМУ-88 о реновации речпорта в Казани. Там заявлено 15,7 миллиарда рублей инвестиций. В проекте участвует Сбербанк, поэтому финансовые риски минимальны. Они уже получили разрешение на строительство, старт дан»
«Надо перезнакомить резидентов промпарков. Я верю в синергию»
— А какие новые инвестпроекты, появившиеся в этом году, вы бы отметили?
— Инвестиционный совет мы провели в этом году уже 14-й раз, и каждый раз рассматривались интересные проекты. Например, Уральский завод гражданской авиации готов вложить почти 1,5 миллиарда рублей в новый авиазавод в Татарстане. Это изготовление из композиционных материалов авиационных двигателей, бортового и радиоэлектронного оборудования, организация и проектирование летательных аппаратов, в том числе беспилотных. Еще один хороший проект — создание крупного сельскохозяйственного комплекса «Аняк» в Тукаевском районе, его реализует «Агросила».
В январе, еще до моего выхода в декретный отпуск, мы подписывали инвестиционное соглашение со СМУ-88 о реновации речпорта в Казани. Документ подразумевает три фазы до 2027 года. Там заявлено 15,7 миллиарда рублей инвестиций. Я считаю, что это один из самых крупных жилых проектов. Тем более около воды, там такое красивое место, и хотелось бы, чтобы он реализовался. В проекте участвует Сбербанк, поэтому финансовые риски минимальны. Уже получено разрешение на строительство, старт дан.
Есть и небольшие проекты. В Челнах рассматривается открытие частного пансионата для тяжелобольных и престарелых людей. Там же, в автограде, планируется небольшой, но хороший проект по производству теплоизоляционных цилиндров из минеральной ваты. Под него уже выделен земельный участок.
Кроме того, были приняты решения по расширению промпарков. Так, в «Менделеевск 2.0» заявлено почти 700 миллионов рублей инвестиций, управляющая компания получила следующий земельный участок. Подходит третья очередь промпарка «Развитие» в Челнах, там заявлено 777 миллионов рублей.
— В ноябре 2021 года фармацевтический магнат Виктор Харитонин приобрел 49 процентов в ООО «Фарммедполис Республики Татарстан»: он рассматривал строительство в РТ завода по производству лекарств и центра ядерной медицины. Сохраняются ли сегодня эти планы?
— Они на стопе. Если говорить о развитии кластера «ФармМедПолиса», то они расширяют производство зонд-тампонов, проект поддержан фондом развития промышленности. В сентябре территория медпромпарка в составе индустриального парка «Лаишево» получила аккредитацию минпромторга РФ. Сейчас там функционирует 10 резидентов. Но есть и новые арендаторы: «ХасМед» специализируется на производстве медицинского диагностического оборудования, «Оптимус» занимается оснащением лабораторий, «СмартСервис» производит медизделия, а «Сухарев» — расходные товары для косметологии. Сейчас в активной фазе реализации проект по созданию центра стерилизации «Русатом Хэлскеа». Там на подготовку здания многоцелевого центра облучения планируется потратить почти 70 миллионов рублей, а объект они планируют ввести в эксплуатацию уже в конце 2023 года.
«Поскольку СИБУР открылся к сотрудничеству в части сырья, уже есть пул российских компаний, которые хотят начать работу на этом сырье. Мы видим, что спрос очень большой»
— СИБУР с «Алабугой» создает индустриальный парк в Нижнекамске «Этилен 600». В нем заявлены инвестиции на 1,3 триллиона рублей. Кто будет вкладывать эти деньги и как вы оцениваете данный проект?
— Я положительно оцениваю. На сегодня проведена работа по промышленным площадям, определено 500 гектаров земли, из них 250 гектаров примыкает к «Нижнекамскнефтехиму». Там уже готовы принимать резидентов и заключать контракты. Также есть площадка «Алабуги». В работе дополнительно находится 250 гектаров земли. Поскольку СИБУР открылся к сотрудничеству в части сырья, уже есть пул российских компаний, которые хотят начать работу на данном сырье. Мы видим, что спрос на это очень большой.
Я не могу комментировать 1,3 триллиона рублей, это очень большая цифра, но успех проекта не заставит себя ждать. Не забывайте, что «Алабуга» готова соинвестировать до 50 процентов капитальных затрат. Это очень хорошая поддержка для новых производств. Плюс порог всего 120 миллионов рублей в «Алабуге», это не так много. А как будут другие промпарки внутри Татарстана конкурировать с такими условиями — это вопрос.
— И как он решается? Вы предлагали связать промпарки единой оргструктурой, выбрать куратора на уровне республики. Приняты ли эти предложения?
— Те предложения, которые я давала по поводу единого оператора, не были поддержаны. Сегодня эта работа частично сконцентрирована в крупных управляющих компаниях, частично в инвестиционно-венчурном фонде РТ и частично в промпарках, которые поручены АИР. Моя команда планирует отработать на них какие-то вещи, которые можно потом масштабировать на другие промышленные парки.
— Например?
— Создание для них единого информационного поля, коммуникационных чатов, общение управляющих компаний, обмен лучшими практиками. В конце концов, надо перезнакомить резидентов между собой. Я верю в синергию. Это же все тоже работает на строительство цепочек добавленной стоимости.
«Одна из компаний говорит, мол, условием входа в наш фонд является оборот в миллиард рублей в год. Это очень труднодостижимый показатель. Я считаю, такие пороги надо снижать. С одной стороны, необходимо докручивать работу существующих структур, с другой — активизировать наших предпринимателей, которые могли бы развиваться в данном направлении»
«Татарстан выбирает сверхосторожную позицию по ГЧП»
— В целом, на ваш взгляд, достаточно ли государство поддерживает инвестиционную деятельность? Может, пора как-то отшлифовать инструменты под новые реалии?
— В настоящее время мы активизировали работу с инновационными инжиниринговыми центрами разного формата. На последнем заседании совета директоров «Татнефтехиминвест-холдинга» сразу два доклада было посвящено инновационным центрам, которые готовы финансировать разработки и исследования. Данная работа сейчас получила новый импульс.
Одна из компаний говорит, мол, условием входа в наш фонд является оборот в миллиард рублей в год. Это очень труднодостижимый показатель. Я считаю, такие пороги надо снижать. С одной стороны, нужно докручивать работу существующих структур, с другой — активизировать наших предпринимателей, которые могли бы развиваться в данном направлении.
— До какого уровня, на ваш взгляд, необходимо снижать пороги?
— Чем меньше, тем лучше! Но надо же понимать, что фонд рискует капиталом. Не просто же так поставили такой порог. Если оборотка у компании составляет миллиард, то для нее не вопрос потом взять на себя риски по убыткам, если проект небольшой. А маленькие компании не готовы брать на себя риски, получается уже венчурная история с возможными большими потерями. Поэтому нужен баланс.
— Насколько сбалансированная ситуация сейчас?
— Сейчас она пока не сбалансировалась. С одной стороны, наши предприниматели занимают не самую активную позицию в сфере НИОКР, с другой — готовность финансовых инструментов на рынке не самая высокая. Есть и работающие вещи. Например, фонд Бортникова — хороший инструмент, серьезный. Но подобных примеров не так много, как бы хотелось.
— Сейчас предприниматели все чаще просят о гарантии сбыта. Может ли развиться данный инструмент?
— Все, что связано с ГЧП, муниципально-частным партнерством, концессионными соглашениями, фактически подразумевает некие гарантии со стороны государства. Да, здесь много проблем. Наше министерство финансов и в целом республика выбирают сверхосторожную позицию. Если мы берем на себя риски проектной деятельности, мы должны иметь возможность покрытия потенциальных убытков по проектам, если вдруг когда-то они возникнут. Деньги на покрытие убытков из ниоткуда взять не получится, все нужно закладывать в бюджете, надеясь, что такие средства не пригодятся.
При этом у республики сейчас есть достаточно средств для реализации проектов с бюджетным участием, чтобы не пускать туда частных игроков. Мы же строим за свой счет больницы, школы, жилье.
С другой стороны, предприниматели говорят, мол, давайте, уж поддержите что-нибудь, дайте гарантии. У нас есть инструменты, которые хорошо работают. Это концессии в ЖКХ, ФОМС, федеральные программы. Например, планируется строительство трех школ по концессионному соглашению с ООО «Прошкола» (входит в ВЭБ.РФ — прим. ред.). Финансирование от Сбера, более 3 миллиардов рублей каждая. Сейчас мы дорабатываем финансово-экономическую модель. То же самое с платной трассой Шали – Бавлы, там тоже федеральная концессия.
В этом году мы впервые вышли на 6-е место в рейтинге ГЧП, поднялись с 66-го, кажется, даже страшно вспомнить. Это тоже благодаря работе по концессионным соглашениям. Более того, мы имеем амбициозные планы и дальше в этом рейтинге подниматься, несмотря на максимально осторожную политику. Бюджет не резиновый, а ГЧП — это риски.
«Что касается канатной дороги, то у нас работает муниципальная комиссия, которая должна согласовать земельные участки и архитектурное решение. Уже потрачено более 80 миллионов рублей на проектную документацию. Так что этот проект движется»
«Может быть, «Тюбетей Tower» «поженится» с канатной дорогой»
— Фокус имиджевых татарстанских инвестпроектов не был скорректирован? Канатная дорога, «Тюбетей Tower» в силе?
— Да. Что касается канатной дороги, то у нас работает муниципальная комиссия, которая должна согласовать земельные участки и архитектурное решение. На ней был подробно рассмотрен проект ООО «Казанские канатные дороги», им выдали замечания. Уже потрачено более 80 миллионов рублей на проектную документацию. Так что этот проект движется, в сентябре было с ними последнее совещание. Там активно устраняют замечания муниципальной комиссии и двигаются дальше.
— То есть нет такого политического решения, что не до канатки сейчас, а «все для фронта, все для победы»?
— Нет. Как раз по канатной дороге все хорошо, даже радужно. Но надо понимать, что возврат средств планируется во многом не за счет канатки, а за счет сопутствующей инфраструктуры.
— «Тюбетей Tower» как поживает?
— Который? У нас их стало два (проект в Казани пермского инвестора Рашида Габдуллина и в Верхнеуслонском районе от компании «Фалкон Девелопмент» — прим. ред.).
В работе находится сразу два проекта смотровой башни «Тюбетей Tower».
Первый проект «Тюбетей Tower» представил пермский бизнесмен Рашид Габдуллин. Изначально башню хотели построить на правом берегу Казанки, рядом с Дворцом водных видов спорта, высотой 120 метров. Проект вызвал жаркие дискуссии, отказаться от башни президенту РТ Рустаму Минниханову предложил даже соучредитель франко-российского архбюро Orchestra Эдуард Моро, который представил Стратегию развития Казанки. Тем не менее президент РТ все же не оставил идею.
Вторую концепцию «Тюбетей Tower» разработала компания «Фалкон Девелопмент». По проекту 30-метровая смотровая башня должна была появиться в Верхнеуслонском районе, на горе Соколка, расположенной на берегу Волги. Объем инвестиций в строительство оценивался в 50 млн рублей: площадь застройки башни по проекту составляла 6 тыс. кв. м с дальнейшим благоустройством 50 га вокруг объекта.
Несмотря на дополнительное федеральное финансирование благоустройства территории на горе Соколка, там инвестор пока не готов продолжать работу. Он перешел в другой район. Другой, в Казани, старается.
— То есть шанс есть?
— Пока говорим, что да. Я вообще недавно этих товарищей познакомила. Не два «Тюбетея» друг с другом, а «Тюбетей Tower» с проектантом канатной дороги. Может быть, эти проекты как-то «поженятся», посмотрим.
«Мы с начала года провели на «Казань Экспо» 50 крупных мероприятий, до конца года будет еще 20. 70 мероприятий в год для такого комплекса — очень хорошая загрузка. В среднем каждую неделю там проходит минимум одно крупное мероприятие»
— Очень интересует судьба «Казань Экспо». Мы видим, что сейчас его уже и как казарму используют…
— Я бы ваши формулировки чуть скорректировала (улыбается). То, что там сегодня проводятся подобного рода мероприятия, никак не влияет на основной вид деятельности. Площади позволяют — на конгрессно-выставочной функции «Казань Экспо» происходящее никак не сказалось. Сейчас на площадке закончила работу выставка электроприборов, разворачивается огромный конгресс кардиологов. Потом мы будем проводить международный строительный чемпионат с «Росатомом», «Газпромом» и платформой «Россия — страна возможностей». После этого пройдут «Дороги-2022» — очень мощное событие, одно из самых крупных. Удивительно, что, несмотря на ситуацию в этом году, количество мероприятий не уменьшается. Мы с начала года провели на «Казань Экспо» 50 крупных мероприятий, до конца года будет еще 20. 70 мероприятий в год для такого комплекса — это очень хорошая загрузка. В среднем каждую неделю там проходит как минимум одно крупное мероприятие.
— То есть вы довольны работой МВЦ?
— Вы же понимаете, какая у нас ситуация.
Есть мероприятия, которые отменяются, есть запрет на выезд из Москвы. Многие гости просто не могут приехать. Губернаторам сейчас тяжело уезжать со своих территорий. Чтобы провести хорошее мероприятие, надо собрать гостей. Чтобы собрать гостей, ситуация должна быть чуть-чуть другой.
При всем этом мы имеем такую хорошую загрузку. Удивительно приятно!
— Еще готовилась концепция развития «Казань Экспо» в связке с аэропортом…
— Да, но сейчас не самое лучшее время для стратегических планов, правда? Нужно концентрироваться на операционной деятельности.
«В этом году тема онлайн-форума — «Строительство и развитие территорий». 6 направлений: градостроительство, многоквартирные дома, ИЖС, ЖКХ, промышленное строительство и рынок труда»
— Талия Ильгизовна, сегодня стартует форум «100% Татарстан» — одна из визитных карточек АИР. На чем он сконцентрируется?
— В этом году тема онлайн-форума — «Строительство и развитие территорий». 6 направлений: градостроительство, многоквартирные дома, ИЖС, ЖКХ, промышленное строительство и рынок труда.
• Городское планирование: возрождение старого фонда и освоение новых территорий.
• Промышленное строительство как двигатель развития регионов.
• ЖКХ: роль управляющих жилым фондом. За что я плачу?
• Эксплуатация многоквартирного дома.
• Сегодняшний девелопмент. Репутация застройщика. Факторы, влияющие на выбор покупателя.
• Начисление платы за жилищно-коммунальные услуги: качество, тарифы, спорные моменты.
• Проблемные объекты долевого строительства. Опыт и перспективы завершения объектов.
• Новые подходы, применяемые при реализации социальных объектов.
• Повышение энергоэффективности и энергосбережения в жилищно-коммунальной сфере.
• Тренды современного рынка стройматериалов. Качество и спрос.
• Дорожное строительство. Проектирование и реализация городских транспортных систем.
• Цифровые технологии в градостроительстве.
Принять участие в онлайн-форуме можно двумя способами: подключиться к трансляциям на странице 100tatarstan.com или зарегистрироваться на этом сайте, чтобы участвовать в розыгрыше ценных призов.
Во время эфиров каждый слушатель может задать интересующие вопросы, а эксперты в режиме реального времени ответят на них. Трансляция ведется на трех языках — русском, татарском и английском.
Второй день посвятим больше студентам, где бы они могли себя применить в отрасли. Проведен большой объем работы: мы будем транслировать минимум 80 единиц видеоконтента на трех сценах. Главный спикер — министр строительства РФ Ирек Файзуллин. Примет участие президент Татарстана Рустам Минниханов, все крупные компании застройщики (#Суварстроит, «Унистрой)», также будут представлены СИБУР, «Татнефть», министерство строительства, архитектуры и ЖКХ РТ и так далее — все те, кто задействован в строительстве.
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 56
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.