То, что есть какие-то проблемы, мы поняли уже в аэропорту — там была нехарактерная суета «То, что есть какие-то проблемы, мы поняли уже в аэропорту — там была нехарактерная суета» Фото: © Василий Крестьянинов, РИА «Новости»

«Чем ближе мы шли к центральной площади, тем больше появлялось людей с дубинками»

Каждый год мы с супругой проводим новогодние праздники в Юго-Восточной Азии. В этом году решили полететь в Таиланд. По пути обычно мы ненадолго заезжаем еще в какой-нибудь город. В нашем плане было провести один день в Алма-Ате. Во время пересадки мы собирались поспать несколько часов в гостинице и пойти гулять по центру города. 

Под вечер 4 января мы улетели из Казани в Москву. Потом у нас был вылет из Домодедово в Алма-Ату. Мы зарегистрировались и очень спокойно долетели. То, что есть какие-то проблемы, мы поняли уже в аэропорту — там была нехарактерная суета. Слабо работал интернет, с разных сим-карт я пытался его настроить, но было очень проблематично что-то сделать.

В аэропорту мы просидели около часа в попытках найти такси. Мы слышали разговоры, что таксистов очень мало, многие не хотят ездить, потому что где-то в центре города подожгли машину. В результате один из местных таксистов предложил нас подвезти. По пути он рассказал о протестах и общей политической ситуации. 

В окнах нашей гостиницы не было света. Мы постучали в дверь, вышел охранник и спросил цель приезда. Нас пропустили, зарегистрировали и расположили в номере. 

Мы выспались и в районе двух часов 5-го числа выбрались из отеля прогуляться по окрестностям. У нас был список из 10 топовых заведений Алма-Аты. Они все были рядом с нами, но ни одно не работало. На улицах заметили элементы погрома. Но всего того, что потом показывали по телевизору, еще не было. Чем ближе мы шли к центральной площади (площадь Республики — прим. ред.), тем больше появлялось людей с дубинками. 

Нормально работали только продуктовые магазины и аптеки. Мы зашли туда, походили, посмотрели и вернулись в отель. Попросили нас покормить, но в ресторане отеля не оказалось еды — нам сказали, что у них уже третий день перебои с поставкой продуктов, а так как до этого были праздники, то запас очень небольшой. В этот день нам удалось съесть только тарелку чечевичного супа. 

Из того, что показывали по телеканалам, я не увидел какой-то ложной информации или какого-то недоговаривания «Из того, что показывали по телеканалам, я не увидел какой-то ложной информации или какого-то недоговаривания» Фото: Александр Рунов

«Город представлял из себя что-то невероятное»

До последнего момента, пока работал интернет, я отслеживал работу аэропорта в Алма-Ате. Все было в порядке. Наш самолет должен был вылетать в Таиланд в полночь. Но мы решили поехать в аэропорт значительно раньше.

У нас сохранился номер таксиста, который утром привез нас в гостиницу. Около 8 часов вечера мы с ним выехали в аэропорт. Сначала водитель попытался подъехать к центральному въезду, но там стояли протестующие. Таксист попытался на казахском языке поговорить с ними, в итоге они накинулись и начали дубасить палками по капоту автомобиля. Водитель резко сдал назад, через поребрик выскочил на газон и развернулся. 

«Протестующими» были молодые ребята азиатского происхождения, вероятнее всего, казахи. У многих лица частично были закрыты масками. Они кричали ему что-то на своем языке, видимо, чтобы он разворачивался и уезжал. 

Мы не до конца понимали всей ситуации в аэропорту, так как не было связи. Решили все-таки попасть внутрь. Там есть второй заезд к терминалу, через него мы и заехали. На улице стояли около 10 человек, видимо, тоже не попавших на свой рейс. Внутри аэропорт был абсолютно пуст. Мы в полном шоке забежали в зал регистрации, вместе с нами ходили еще несколько человек, проскочили через таможенную стойку в стерильную зону, оттуда добежали до трапов и не увидели там никого. На тот момент мы еще надеялись, что к утру наш рейс все-таки вылетит.

Когда подъехал наш таксист, оказалось, что у него закончился бензин, а все заправки на тот момент были закрыты «Когда подъехал наш таксист, оказалось, что у него закончился бензин, а все заправки на тот момент были закрыты» Фото: Александр Рунов

На наших глазах целые семьи подъезжали, выгружали чемоданы. Потом понимали, что происходит, и бежали назад за такси, чтобы уехать обратно. Мы стояли около гостиницы, которая расположена в 50 м от основного терминала. С нами в основном стояли жители России, которым также некуда было идти. 

Примерно к 9 часам к аэропорту подошла вторая волна «протестующих». Они подошли к нам. Сначала потребовали, чтобы все зашли в гостиницу и не вылезали, потом они сказали всем выйти, в итоге все зашли. Мы побоялись туда заходить, на улице хотя бы есть куда бежать… Я снова позвонил нашему таксисту, который в тот момент уже подхватил других пассажиров. Он пообещал вернуться за нами. 

Пока мы стояли, к нам подошли русские ребята — граждане Казахстана, которые живут в пяти минутах от аэропорта. Они рассказали, что увидели по телевизору кадры из аэропорта, и решили помочь людям. Мы отказались от их помощи. 

Когда подъехал наш таксист, оказалось, что у него закончился бензин, а все заправки на тот момент были закрыты. Мы перезвонили этим ребятам (связь на тот момент с перебоями, но работала), они вывели нас из этого района и отвезли обратно в гостиницу. Город представлял из себя что-то невероятное. Кадры, которые все видели на центральных телеканалах, — правда. 

Когда рано утром мы прилетели в Алма-Ату, в аэропорту было много военных. А когда мы приехали туда, чтобы улететь в Таиланд, их там уже не было. Мы никак не могли представить, что всю охрану аэропорта вывели. Мне сложно судить, я не связан с силовиками, но, мне кажется, они смогли бы остановить толпу с дубинками. К слову, в эту ночь мы также не видели вооруженных людей, у «протестующих» были только палки и дубинки. 


«Если кто-то хотел выйти, то сотрудники нашего отеля заставляли писать расписку»

Около 11 часов вечера мы доехали до гостиницы. Сотрудники узнали нас, заселили в тот же номер, где еще не успели убраться. Практически всю ночь мы смотрели местные новости. В районе часа заработал проводной интернет, где-то до четырех утра мы созванивались с родственниками. Потом интернет отключили, и на сутки мы ушли в цифровой детокс. Мы знали только то, что показывали по телевизору. 

В тот день у нас под окнами взорвали машину скорой помощи. С первым хлопком мы подбежали к окнам (конечно, это было неправильно, но любопытство возобладало). Уже на наших глазах произошел второй хлопок. Также мы видели толпы людей, которые все время куда-то шли. Проходил час, нам казалось, что все затихло, потом опять шла какая-то волна. 

Благодаря знакомым мы нашли контакты консула (Багир Мамиев, консул генконсульства РФ в Алма-Ате, — прим. ред.). Я понимаю, какая бешеная нагрузка легла на наше консульство, при этом они всем помогали. Например, консул всегда отвечал на звонки, разговаривал со мной, тратил на это время, успокаивал. Удивительно. При подобных ситуациях в некоторых других странах просто никто не отвечает. 

6-го и 7-го числа стало относительно спокойно. В эти два дня мы никуда не выходили. Нам все говорили: «Пожалуйста, не подходите к окнам, не выходите из отеля, сидите, терпите». Мы сидели. Если кто-то хотел выйти, то сотрудники нашего отеля заставляли писать расписку, что человек сам несет ответственность за свою жизнь.

Всего в нашей гостинице были 42 человека, не считая персонал. Сотрудников, кстати, тоже не выпускали из здания, им выделили номера. В отеле с нами находились ребята из Москвы, сотрудники авиакомпании Air Astana, были и жители Казахстана, которые не смогли уехать в свой город. Когда становилось относительно тихо, мы даже пытались играть в какие-то настольные игры, пили чай. В основном все разговаривали, тема была одна — новости.

7-го числа идеально заработала связь, с 10 утра мы спокойно общались со всеми. Я даже успел выполнить какие-то текущие дела, отправить почту. В 15:30 связь пропала. С этого момента и до самого вылета мы оказались без связи.

Мои родственники установили очень сложную цепочку связи — у нас есть знакомые на Байконуре, у них работала и казахская связь, и российская. Мой папа передавал им какую-то информацию из Казани или Москвы, оттуда звонили на ресепшен в нашу гостиницу и эту информацию передавали мне. Так мы узнали о вывозных рейсах. Как только мне передали, что они есть (это было 7-го числа после обеда), я сразу же набрал консула, он подтвердил и перенаправил меня на свою коллегу, которая составляла списки.

Много рассуждают по поводу ввода войск ОДКБ. Я разговаривал с местными жителями — с таксистами, с русскими ребятами, живущими там, сотрудниками отеля и другими, все они с первого дня ждали, когда же появятся российские военные «Много рассуждают по поводу ввода войск ОДКБ. Я разговаривал с местными жителями — с таксистами, с русскими ребятами, живущими там, сотрудниками отеля и другими, все они с первого дня ждали, когда же появятся российские военные» Фото: © Министерство обороны РФ, РИА «Новости»

«Все сходятся во мнении, что это был террористический акт или спланированная операция»

8-го числа стало спокойно. Мы выбрались из отеля (уже никто не брал расписок), обошли свой район. Все было разбито, в магазины приезжали собственники или сотрудники, листами фанеры заколачивали разбитые витрины. В этот же день мы созвонились с консульством по поводу выездных рейсов. Нам сказали, что будут рейсы в Оренбург и в Иваново. Сначала все думали, что будет два самолета: 100 человек отправят в Иваново и 100 — в Оренбург. Как нам сообщил один из военных, они получили тысячу заявок к концу субботы. По их оценкам, пришли около 2 тыс. человек, по официальной информации, 1 655. Было принято решение сажать все самолеты на аэродроме Чкаловский. 

Пассажирам говорили приезжать в аэропорт к 2 часам. Тем, кто приехал к 12, повезло больше всех, так как после обеда они уже были дома. Мы поехали к часу. 

В аэропорту был тройной контроль. Территорию охраняли киргизские миротворцы, они отсекали всех провожающих и зевак — просили показать красную обложку паспорта. Тех, у кого были голубые (казахстанские — прим. ред.) просили покинуть территорию. На блокпосте стоял российский военный, который проверял наличие действующего паспорта, у кого-то спрашивал дату рождения или что-то другое. Потом мы пошли в зал. Где-то в 13:30 отправили один из самолетов, мы встали в очередь на борт.

До сих пор неясно, что произошло с нашим багажом. Мы его зарегистрировали транзитом, потому он остался в казахстанском аэропорту. Мы все это время были с рюкзаками. 

Из того, что показывали по телеканалам, я не увидел какой-то ложной информации или какого-то недоговаривания. Много рассуждают по поводу ввода войск ОДКБ. Я разговаривал с местными жителями — с таксистами, с русскими ребятами, живущими там, сотрудниками отеля и другими, все они с первого дня ждали, когда же появятся российские военные. 

Начиная с утра 5-го числа, когда мы первый раз ехали в гостиницу, были слышны такие фразы: «Не переживайте! Сейчас придут российские военные и все решат. Здесь лететь несколько часов, к вечеру все нормализуется». У простых работяг и у среднего класса нормальное отношение к России. Возможно, какая-то ненависть есть где-то в глубинке. Как мы поняли (об этом говорили пилоты, сотрудники отеля и таксисты), в Казахстане очень сильное социальное расслоение. Люди недовольны маленькими зарплатами. При этом они любят свою республику. Никто не верит в то, что обычные работяги могли разбомбить свой город. Все сходятся в том, что это был террористический акт или какая-то спланированная операция. 

Скорее всего, 2–3-го числа на акции выходили люди, доведенные до отчаяния. А вот дальше началось что-то другое — такое мнение я слышал от местных жителей.

На данный момент нам полностью вернули оплату за отель в Таиланде, часть внутренних перемещений мы также отменили без штрафов. Я написал всем письма, сегодня мне ответили, что в качестве исключения даже готовы вернуть деньги за ПЦР-тест, на сдачу которого мы не явились.