Вратарь «Рубина» Коновалов ведет YouTube-канал, слушает сербский рэп и читает молитвенник

Иван Коновалов: «Впервые такое, что без футбола — даже хотя бы во дворе» Фото: «БИЗНЕС Online»

«СОМНЕВАЮСЬ, СТОИТ ЛИ ВОЗОБНОВЛЯТЬ ЧЕМПИОНАТ. ПЕРЕЖИВАЮ ЗА СЕМЬЮ»

— Иван, как прошел твой карантин?

— Я провел его в Москве. Обстановка вполне спокойная. У меня на районе — точно. Я был за городом несколько недель. Потом вернулись с семьей в Москву. Никто не проверял, в основном останавливали ближе к центру и на въездах со МКАДа.

— Как ты пережил эти два месяца простоя?

— Впервые такое, что без футбола — даже хотя бы во дворе. Тяжело дома тренироваться. Крутить велосипед надоело. Последние несколько недель занимался пробежками за городом.

— Ворота не ставил себе, как Мануэль Нойер?

— Нет-нет! Нет столько места на даче моей жены и родителей. Там участок небольшой.

— Как отличается тренировка вратарей на карантине?

— То, что Хави (Хавьер Сальсес — тренер по физподготовке — прим. ред.) нам присылал, выполняли. Еще свое: купил лестницу, резину — делаю частоту. Это более-менее приближенные упражнения к вратарским. А чтобы с падениями делать — у меня помощника нет пока. Помощничек только растет пока, да и маленький!

— Чего больше всего не хватало?

— Тренировок. А еще парков — у нас на районе очень большой парк, но он закрыт. Весьма жаль. Там я всегда бегал, там много уличных тренажеров, и с дочерью есть где погулять. А так приходится выходить на площадку во дворе с искусственным покрытием, пока жена с дочерью гуляет. Мы закрываем территорию и внутри занимаемся, гуляем.

— Слуцкий не поддерживал идею того, что чемпионат нужно доигрывать. Согласен с ним?

— Надо смотреть с разных сторон. Вот у меня маленькая дочка, жена. Когда начнется чемпионат, естественно, я хочу забрать их с собой в Казань. Но для меня определенный стресс. Придется дочке лететь на самолете, где есть риски заражения. Нахождение в самом аэропорту — это тоже риски.

Что касается футболистов, будем сдавать тесты несколько раз в неделю. Контакты будут. Если в Москве я продукты заказываю на дом, лишний раз никуда не выхожу, кроме как с дочкой погулять в безлюдных местах. Я переживаю за безопасность своей семьи. Кто знает, что может случиться? Есть бессимптомные носители вируса. Могу я подцепить и принести к себе в дом. С другой стороны, без футбола я уже сидеть не могу, устал крутить велосипед, просто бегать. Очень не хватает футбола. Тянет на поле, хочу тренироваться, играть.

Надо рассматривать все моменты и нюансы досконально. Нужно думать о семьях футболистов. И другой момент — мы сколько не тренировались нормально? За три недели войти в форму после такого долгого перерыва без товарищеских матчей, сборов — это очень тяжело.

— Зимой ведь у игроков бывают отпуска — это не сравнимо с тем, что было сейчас?

— В отпуске я, например, всегда тренируюсь с тренером по легкой атлетике. И она говорит: «В форму входят за 12–14 дней интенсивных тренировок». Но у нас другая специфика, больше нагрузок. Есть риск получить травму. Недавно Лука Йович травмировался дома. Даже в домашней тренировке профессиональные спортсмены топ-клубов получают повреждения.

«Мы сколько не тренировались нормально? За три недели войти в форму после такого долгого перерыва без товарищеских матчей, сборов — это очень тяжело» Фото: «БИЗНЕС Online»

«НАДЕЮСЬ, СПОНСОРЫ «РУБИНА» ПРОДОЛЖАТ НАС ПОДДЕРЖИВАТЬ»

— Читал интервью вратаря «Крыльев Советов» Евгения Фролова с критикой правительства? Что об этом думаешь?

— Да, видел новости. Это его личное мнение. Нельзя его критиковать или восхвалять. Он так считает, это его позиция, поэтому каждому свое.

— Как оценить меры поддержки?

— Я не политик, им виднее, сколько денег в фонде национального благосостояния, сколько нужно выделить в те или иные сферы жизнеобеспечения. Я получил от правительства на ребенка за два месяца 10 тысяч рублей и еще 5 тысяч получу в июне — ничего страшного.

— Ты аполитичен?

— Я интересуюсь политикой, читаю экономические новости, но не лезу в это, потому что занимаюсь другой деятельностью. Пока что. А что будет дальше — будем смотреть. У меня родители жены, моя родители работают. Я все это вижу. Но что можно поделать? Так происходит в нашей стране. Главное, чтобы не было дефолта и не стало еще больше безработных. Да, людям сейчас тяжело. Много бизнес-проектов закрывается. Но какая будет обстановка дальше, трудно загадывать.

— Какая обстановка сейчас в «Рубине»?

— Зарплаты урезали на 50 процентов. Больно, но переживем этот момент. Надо принять это как данность, потому что даже у больших корпораций есть трудности. Надо понять и жить дальше. Да, у многих игроков есть ипотеки, кредиты. У меня вот ипотека, но чего жаловаться?

В свое время копил деньги, создал небольшую подушку безопасности на случай экстренной ситуации — вот она случилась. Но это все равно больно, когда половину зарплаты урезают. Но ничего — терпимо.

— Про сокращение бюджета и какие-то глобальные изменения в клубе не говорили?

— Нам объявили о сокращении зарплат и причинах, но больше никаких разговоров не было. Понятно, что наши спонсоры столкнулись с трудностями, потому что они работают на экспорт по большей мере. Производительность во многих странах упала, и чистая прибыль по итогам этого года сократится. Но я надеюсь, что они продолжат нас поддерживать дальше.

— Футбол изменится? Зарплаты, госбюджеты, возможности клубов. Или все останется как было?

— Возможно, финансирование сократится во многих клубах. Но это на ближайшие пару лет, пока страна будет выходить из кризиса. Думаю, потом все опять встанет на круги своя. Финансирование продолжится в полном объеме. Областные и краевые бюджеты сейчас будут активнее строить больницы, клиники, сократив траты на спорт.

— Частного бизнеса в нашем футболе не станет больше?

— Нужно все делать на законодательном уровне, создавать какие-то преференции, льготы. Я не экономист, поэтому не могу грамотно рассудить эту ситуацию.

«После прихода в «Рубин» Кафанов сделал акценты на моих слабых местах. Он очень сильный тренер и топ в России» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ФЕНОМЕН КАФАНОВА В ТОМ, ЧТО ОН ИЗУЧАЕТ КАЖДЫЙ ШАГ И НЮАНС»

— Поддерживаете связь с Виталием Кафановым?

— Конечно, общаемся. Он поддерживает меня. Еще Андрей Владиславович Шпилев проводит онлайн-конференции два раза в неделю в Zoom, и у него появляются там разные спикеры. Там в основном участвуют тренеры вратарей, лишь несколько вратарей. Я постоянно подключаюсь. Накануне там был спикер — тренер «Юнион Берлин». Были и Филимонов, и Кафанов. После конференции можно задавать вопросы по теме психологии, ловли мяча, блокирования ударов. Тем много.

— Что спрашивал?

— Немецкий тренер говорил на английском. Я его понимаю, но не в идеале. Я переспросил один нюанс. Мне было интересно, потому что до этого Виталий Витальевич объяснял. У тренеров вратарей есть единое понимание, как действовать в той или иной ситуации. Методика общая.

Но бывают исключения. Тренер «Юнион Берлин» рассказывал, что его вратари тренировались с гандбольной командой, и наоборот. Это интересно: меняется сфера деятельности, ворота меньше, реакция должна быть выше. Еще обсуждали блокирование удара защитниками и как в таких эпизодах действует хоккейный вратарь. Чаще всего в хоккее забиваются голы с передач из-за ворот, потому что вратарь не может повернуться. Либо при дальних бросках, когда на пятачке высокий трафик. Все это было очень интересно послушать.

— Серьезное погружение во вратарскую тему.

— Мне очень интересно, я хочу узнавать для себя что-то новое. И это помогает улучшать игру.

— В чем феномен Кафанова? Он действительно лучший тренер вратарей в России?

— Для меня Кафанов — лучший. Его феномен в том, что он изучает каждое действие, каждый шаг и нюанс, обсуждает все с вратарем досконально. Это детали, которые еще три года назад я бы даже не заметил. После прихода в «Рубин» Кафанов сделал акценты на моих слабых местах. Он очень сильный тренер и топ в России. Я, конечно, не работал с большим количеством других тренеров, но в моей карьере Кафанов точно лучший.

В Сербии мне дали определенные навыки, там были два тренера вратарей. С ними я постоянно на связи. На сборах в Турции ездил к ним в отель, в этом году и в прошлом. Когда я играл, скидывал видео — мне подсказывали со своей стороны.

— Кафанов рассказывал, что заставлял тебя прыгать на одной ноге по лестнице, чтобы улучшить стопу. Как это было?

— Да, в тренировках он заметил, что я с одной ноги отталкиваюсь сильнее, чем с другой. У меня стопа на одной ноге лучше работала, чем на другой. И он мне указал на это — настолько человек видит все эти нюансы. После тренировки на стадионе «Рубин» я на трибуне по лестнице прыгал на слабой ноге. А потом еще на скакалке — дополнительно.

— Это помогает?

— Да. Я больше стал разгибаться, сильнее отпрыгивать, резче. Но еще надо работать над всем. Можно учиться всегда, в каждом элементе и техническом аспекте мне надо прибавлять.

— Над чем надо работать?

— Если бы у меня было много плюсов и меньше минусов, я бы уже в «Барселоне» играл. Например, надо хорошо играть в пас левой ногой. У меня основная — правая.

— Это правда так важно — уметь вводить мяч левой ногой?

— Для определенных тренеров — да, для кого-то это не очень важно. В современном футболе в целом это важно. Тенденции такие, что вратарь должен уметь играть двумя ногами. Надо развивать слабую ногу.

— Какие качества нужны, чтобы быть сильным вратарем?

— Железные нервы и уверенность в себе, полная самоотдача делу. Еще нужно не обращать внимания на погодные условия, недомогания и другие факторы, не искать отмазок. И еще важно правильное мышление.

«Перед дебютом за «Рубин» в матче с ЦСКА я полночи не спал. На разминке чувствовал непривычную атмосферу: большой стадион, люди на трибуны подходят, серьезный соперник» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ТРАНСФЕР В СЕРБИЮ СЛУЧИЛСЯ БЛАГОДАРЯ КАНАЛУ НА YOUTUBE. САМ МОНТИРУЮ НАРЕЗКИ»

— Кто для тебя эталон среди вратарей?

— Мне всегда нравился Оливер Кан. Немецкая школа очень сильная. Они взяли что-то из советской школы, что-то улучшили. И сейчас можно наблюдать, как немецкие вратари играют в топ-клубах: Лено — в «Арсенале», Тер Штеген — в «Барселоне», Нойер — в «Баварии». По пластике и динамике мне нравятся южноамериканские вратари: Муслера, Кейлор Навас, Алисон и Эдерсон.

— Кто лучший в мире?

— Облак. Сколько игр «Атлетико» я смотрел, он впечатляет. Команда еще играет в такой футбол, где более ценна роль вратаря. Он реально играет очень надежно.

— А в России?

— Надо подумать… Принято говорить про Акинфеева или Гильерме. Но почему-то не говорят про Джанаева. Сослан — вратарь высокого класса, и он это доказывает с каждым сезоном. Он научился у Виталия Витальевича многому. Сколько матчей «Сочи» он вытащил? Он играет на очень хорошем уровне, его признают лучшим в составе команды. Психологически он очень силен, через многое прошел и как вратарь столкнулся с разными ситуациями. Поэтому выработал иммунитет к стрессу.

— У тебя такой иммунитет уже есть?

— Всегда, когда выходишь на матч, стресс проявляется. Перед дебютом за «Рубин» в матче с ЦСКА я полночи не спал. На разминке чувствовал непривычную атмосферу: большой стадион, люди на трибуны подходят, серьезный соперник. Все это влияло. Я, конечно, играл в Сербии против «Црвены Звезды» — 15 тысяч приходят, из них 12 тысяч за них болеют, а ты дома играешь. И непонятно, у себя ты или в гостях.

С ЦСКА после разминки я пришел в раздевалку, сел и почувствовал, что в хорошем смысле завожусь от этой атмосферы. И когда сделал шаг на поле, то успокоился. Я забыл обо всем, как и говорил Виталий Витальевич. Он всегда отмечает: «Неважно, сколько болельщиков смотрит, кто в соперниках. Вышел — отключился, есть только мяч и партнеры, больше ни о чем не думаешь». У меня так и произошло: забыл обо всем и отыграл. Да, ошибся в голе и после игры с Кафановым обсудили эпизод с выходом. В концовке был опасный удар Абеля Эрнандеса. Это концентрация — о чем говорят Кафанов и Бердыев. На протяжении всего матча до свистка нужно быть сконцентрированным. Благодаря этому у меня и получилось тот мяч отбить.

— У тебя есть свой YouTube-канал с нарезками твоей игры. Как он появился?

— Он был создан, когда я еще играл в дубле «Амкара». Мне звонили агенты и просили, чтобы я показал видео своих действиях в играх. «Инстаграм» тогда не был так развит. Мне приходилось в обычном Movie Maker делать нарезки. Операторы мне давали диски или скидывали видео с матчей на флешку. Я занимался этим сам. Все, что есть на канале, смонтировал без чьей-то помощи. Одно видео там заблокировано по авторским правам — это матч в Сербии против «Црвены Звезды». Я вырезал эпизоды, наложил музыку — все красиво.

— Сейчас не делаешь?

— У меня есть готовый материал. Я последний раз монтировал, наверное, полгода назад. У меня есть все нарезки, но нужно разобраться с тем видео с «Црвеной Звездой» — хочу его снова выложить. Это был насыщенный матч.

— Много пропустил?

— Мы проиграли 0:3, но там было где-то от 25 ударов по моим воротам. Я мог пропустить больше. Самое обидное, что третий гол я пропустил на 92-й минуте, мы уже играли вдевятером!

— Это самый адовый матч в карьере?

— Да, думаю. Такого давления не было. В Сербии все матчи с «Црвеной» — это всегда испытание. Думаю, те игры меня закалили в каком-то смысле. С «Црвеной» и «Партизаном» все выходят по-особенному, биться. Вся страна поделена на две стороны, и все болеют за эти две команды.

— Эти нарезки на YouTube в итоге помогли?

— Да, я так в Сербию и попал. Играл в «Астрахани» во второй лиге, оттуда тоже делал нарезки. Я прислал агенту видео с YouTube, он отправил в «Раднички» и затем уже поехал на просмотр. И далее мне предложили контракт.

— Почему решился на трансфер в Сербию?

— Я всегда хотел за пределы родины, пусть это и не такая заграница, о которой ты мечтаешь изначально. Игроков из Сербии, Черногории и вообще с Балкан в топ-чемпионатах выступает очень много. Там хорошая конкуренция. Там ты ни о чем, кроме футбола, не думаешь. Люди показывают себя, пробиваются.

Был удивлен, насколько чемпионат интересен и как за ним следят. Туда приезжают скауты со всех европейских клубов, больших команд. Помню, со мной в «Радничках» играл парень Лазар Росич. Он играл за нас, потом полгода в «Войводине», а затем уехал в «Брагу» — это показатель.

— Скауты каких клубов приезжали на ваши матчи?

— Помню, мы играли против «Рада». У них на стадионе были выделены стулья для скаутов с названиями клубов. Приехали люди из «Спортинга», «Лацио», «Брешии» и какого-то клуба из второй Бундеслиги.

— Почему сербы в футболе настолько востребованы: играют в топ-чемпионатах, сборная редко пропускает большие турниры?

— Многие вопросы решает паспорт. Сербы ведь не входят в Евросоюз, но им не нужны квоты, и есть преимущества. Чтобы играть в Англии, россиянину нужно сыграть 75 процентов матчей за сборную. Для сербов таких жестких правил нет. И так в других странах Европы. А в целом представителям стран Евросоюза проще играть в Европе, у россиян такого паспорта нет, иначе бы трансферов в Европу было бы больше.

— Были в Сербии серьезные предложения?

— Мог перейти в «Црвену Звезду». Не сложилось, потому что в чемпионате ввели лимит на легионеров: четыре иностранца на поле. И они взяли Милана Боряна, у которого два паспорта: сербский и канадский.

«Поддержка болельщиков реально помогает футболистам на таком уровне. Это не просто слова» Фото: «БИЗНЕС Online»

«УДИВЛЕН, ЧТО У «РУБИНА» С ТАКОЙ ИСТОРИЕЙ НЕТ ПОЛНЫХ ТРИБУН»

— В Сербии культ футбола?

— Да, но не футбола, а в целом спорта. Сербы реально больны до спорта. Они смотрят матчи своих сборных, начиная водным поло и заканчивая футболом. Если Джокович играет, кафе забиты. Если сборная по гандболу с кем-то играет — аналогично. Женские виды спорта тоже популярны.

Фанаты на футболе, особенно «Црвены», поют всю игру, жгут пиротехнику. Она красиво выглядит, но мешает игрокам: глаза слезятся, дышать тяжелее. Ладно, если стадион открыт и без крыши, но в чаше это быстро не выветрится. В чемпионате России из-за дыма реально ничего не видно, игрокам тяжело дышать.

— В Казани не хватает болельщиков, которые поют и активны?

— Конечно, хотелось бы видеть больше болельщиков на трибуне. Это играет роль. Поддержка болельщиков реально помогает футболистам на таком уровне. Это не просто слова. Игроки чувствуют энергетику полных трибун, это очень влияет. В Нижнем Новгороде мы играли без болельщиков практически — походило на товарищескую игру. Антураж очень важен для игроков, заряжает.

— Почему в Казани нет такого интереса к футболу?

— Все говорят, что на хоккей ходят в основном и забивают «Татнефть Арену». Атмосфера там другая якобы. Но сколько там вмещает арена? 8 тысяч? Даже я хожу на «Ак Барс», мне хоккей интересен. Но футбольный стадион вмещает 20–30 тысяч. И если бы он забивался хотя бы на 40 процентов, была бы совсем другая атмосфера.

Возможно, у людей просто нет интереса. Когда в Москве начинается дачный сезон, на стадионах все меньше людей, которые берут отпуска. И часто приезжают люди не местные, чтобы посмотреть на команды. В Казани этого нет, и я удивлен, почему у клуба с такой историей, с такими победами нет полных трибун.

Когда был Курбан Бекиевич и мы шли на 6-м месте после первого круга, людей ходило больше. Они прибавлялись. Еще свои воспитанники появились: Степанов, Сагитов, Абдуллин, которые играли в основе. Но большого интереса нет.

— Как тебе Казань? Как москвичу, не хватает столичного ритма?

— Я побывал в разных городах в разных странах. В Беларуси я первые три-четыре месяца жил в Жодино с населением в 60 тысяч. А в Сербии играл в клубе «Бачка» в поселке городского типа — там вообще 30 тысяч жителей. Поэтому я привык ко всем. Казань для меня — нормальный город с нормальным ритмом. Единственное, что удивляет, — пробки иногда случаются. Бывало, на светофорах при выезде с базы и при подъезде к базе в Соцгороде приходится постоять. Но Москва мне ближе — это мой родной город, у меня здесь все родственники, родители, бабушки, дедушки, сестра. Всё здесь.

— Любимое место?

— В плане отдыха мы всегда с женой меняем маршруты. Любимое место — большой дом, где будут все близкие, наши родители. Мы любим спокойный отдых, пляжный. Всегда выбираем отели, где контингент постарше, без вечеринок. Мне и в Египте понравилось, на Кипре тоже.

— Где хочется побывать?

— В Риме и в Берлине всегда мечтал побывать — исторические места. Если глобальнее говорить, то всегда хотелось сходить на матч НХЛ.

— Откуда такой интерес к хоккею?

— Да друзья играют. Один в «Нефтехимике» выступает — Ильдар Шиксатдаров. Он сосед мой по району. Другой приятель — Андрюха Кареев, который играл в «Салавате Юлаеве», а сейчас ушел в ТПС. Недавно с ним общались.

— Вратарская дружба?

— Мы вообще учились с Кареевым в одной школе в Сокольниках. Были в параллельных классах, потом контакты потерялись. А где-то год назад или чуть больше мне в «Инстаграме» пишет: «Привет, как дела?» — я удивился, не узнал. Он мне пишет: «Ты меня не помнишь? Мы с тобой учились в классе: у тебя моя футболка, а у меня — твоя». И у меня реально лежит дома хоккейная футболка «Спартака». Так мы и нашлись. Сейчас поддерживаем связь.

— На «зеленое дерби» ходил?

— Да, и на матчи с «Нефтехимиком» в плей-офф. Смотрел игру, когда Шиксатдаров забил гол и перевел матч в овертайм. Мы уже с ним договорились: «Ильдар, я с тобой тренироваться буду в отпуске в июне». Всегда хотел попробовать себя в хоккее: кататься умею, но посредственно. Хочу на лед, уже нашел себе форму.

— Вратарскую?

— Нет, конечно! Куда мне хоккейным вратарем? Слушай, там ведь растяжка нужна сумасшедшая, я не потяну!

«Играл в НХЛ, Pro Evolution Soccer. Сейчас совсем не до приставки!» Фото: «БИЗНЕС Online»

«ОТНОШЕНИЕ К «СПАРТАКУ» НЕЙТРАЛЬНОЕ. ЕСЛИ ПОЗОВУТ В ЦСКА, ПОЧЕМУ БЫ И НЕТ?»

— С кем-то из академии «Спартака» сохранились контакты?

— Да, близко общаемся с одним другом на протяжении всего времени. С футболом он закончил.

— Кто из вашего потока еще заиграл в РПЛ?

— Артема Тимофеева можно назвать, но он уходил в «Чертаново», потом опять вернулся в «Спартак», когда я уже ушел. По первой лиге человека три играют.

— Какое у тебя отношение к «Спартаку»? Кто-то из воспитанников любит клуб, кто-то — откровенно нет.

— У меня было много тренеров в «Спартаке», и их никого не осталось. Может быть, разве что двое. Отношение к «Спартаку» у меня нейтральное. Особого настроя у меня не будет, я всегда на каждую игру настраиваюсь одинаково серьезно.

— Если позовут в ЦСКА, согласишься?

— Почему бы и нет? Человек меняет же работу. У болельщиков свои взгляды, у футболистов они другие. Игроку надо зарабатывать деньги, содержать семью, а не переживать за мнение со стороны. Если человек не играет в этом клубе долго и переходит в стан конкурентов, почему его нужно порицать? Ему в клубе не дали шанса или он не заслужил его, почему ему нужно сидеть там дальше и верить в родные цвета? Не понимаю этого.

— Есть клуб, за который болеешь помимо «Рубина»?

— Футбольных клубов нет, слежу за футболом в целом. Италия и Германия — два лучших чемпионата, мечтал там играть. Мне нравится хоккейный ЦСКА — слежу за их матчами. Наблюдаю за «Салаватом» и «Нефтехимиком» из-за друзей. Даже покупал трансляции на КХЛ, когда в дороге был. Хожу на матчи «Ак Барса».

— А в НХЛ?

— За НХЛ особо не слежу. Мне нравится смотреть голы, хайлайты. Гол Свечникова признали лучшим в сезоне — красавец. Панарин тоже очень хорош. Мне нравятся персонажи больше, чем команды. Хотел бы попасть на матч «Рейнджерс» или «Тампы».

— На какой футбольный матч бы хотел попасть?

— На римское дерби «Лацио» — «Рома». И еще на «Рейнджерс» против «Селтика» — Дерби Старой Фирмы.

— Чей вратарский свитер покупал в детстве?

— Касильяса времен «Реала», хотя я не их болельщик.

— Плакаты в комнате висели?

— Много висело: Кан, Дида. Раньше в «Спартаке» мы часто ездили на заграничные турниры во Францию, Италию. И я там покупал футбольные журналы с плакатами. Был плакат Зидана во весь рост на всю стену. Был Тотти, Недвед, Кудичини, Петр Чех.

— В какой клуб мечтаешь перейти?

— «Милан», «Лацио» и «Ювентус». Без переговоров сразу подпись.

— Личность, с которой хотел бы встретиться?

— Флойд Майвейзер — это эталон спортсмена. Он сделал из себя чемпиона во всем: в спорте, в жизни. Было бы интересно с ним встретиться. И с Сильвестром Сталлоне — классный мужик.

— Как вообще проводишь досуг в свободное время?

— Читаю книги. Прочитал Бодо Шефера «Путь к финансовой свободе», еще «Разумный инвестор», «Монах, который продал свой Ferrari».

— Финансовая тема.

— Психологические книги тоже читаю. «Как достичь недостижимого» Барбары и Алана Пиз. Очень интересная книга. Еще читал Дэна Мильштейна «Правило №1 — никогда не быть №2». Очень интересная книга, рекомендую.

— Фильмы, сериалы, YouTube?

— Времени на это нет. Либо с ребенком, либо с книгой. Можно будет все в дороге посмотреть, когда сезон возобновится. А когда сборы будут, отосплюсь.

— Приставка тоже пылится?

— Да, месяца два уже. До этого играл в НХЛ, Pro Evolution Soccer. Сейчас совсем не до нее!

«Хочу попасть в европейский топ-чемпионат, расти дальше и показывать, чему я научился в России. Изучать новые языки, новую культуру» Фото: «БИЗНЕС Online»

«СЛУШАЮ НЕМЕЦКИЙ, СЕРБСКИЙ И ФРАНЦУЗСКИЙ РЭП. МУЗЫКА ПОМОГАЕТ ИЗУЧАТЬ ЯЗЫКИ»

— Ты остался на концерте Гуфа в начале сезоне, когда была встреча с болельщиками. Любишь рэп?

— Люблю разную музыку. У меня в телефоне есть «Король и Шут», «Ария». Гуфа я слушаю очень давно — с тех пор, когда вышел первый альбом «Город дорог». Он о жизни всегда.

— Пообщались после концерта?

— Нет, они там быстро убежали, не дали мне ничего спросить. Сфоткаться успели.

— Что из рэпа еще слушаешь?

— Немецкий рэп, сербский, даже французский у меня есть. Сербская попса, русский шансон — у меня много различной музыки, на одном рэпе не зацикливаюсь. Все по настроению.

— На чьем концерте хотел бы побывать?

— Группы Centr, но она уже распалась, к сожалению. У меня не получилось побывать, когда они воссоединились. Slim слушаю сейчас, есть почти все песни на телефоне.

— Бегич и Уремович как реагируют на то, что ты ставишь сербские песни?

— Мы постоянно ставим такую музыку, нормально. Я и тексты знаю, хотя не все слова понимаю. Переспрашиваю у них. Они слушают больше старую музыку, а я — более современную.

— Уремович сейчас хорошо говорит по-русски. В этом есть твой вклад?

— Мы со второго сбора, когда он перешёл, заселились вместе в комнату. Он у меня спрашивал значение некоторых слов. Сам он изучал многое, писал в книжку. Спрашиваю: «Что ты все пишешь?». А он так русский учит все время. Если легионер хочет играть на хорошем уровне, прогрессировать, ему надо знать язык. Хотя бы элементарные вещи. Это очень важно — разговаривать на поле.

— Как тебе дался сербский язык?

— Он не очень тяжелый. В «Радничках» были игроки из стран СНГ, они мне подсказывали. Я впитывал, слушал. Мне было не по себе, когда в раздевалке стоит шум и гам, все общаются и шутят, а я ничего не понимаю и отстраненно сижу. Поэтому надо было учить язык. Вообще через музыку можно изучать языки.

— Уремович — лучший друг в «Рубине»?

— Да, мы с ним всегда живем вместе на всех сборах, на всех заездах, переездах.

«Считаю, у Уремовича нет потолка. Фика прогрессирует с каждым сезоном»Фото: «БИЗНЕС Online»

— К нему есть интерес от клубов английской премьер-лиги. Он потянет такой уровень?

— Безусловно. Считаю, у него нет потолка. Фика прогрессирует с каждым сезоном. В первом сезоне были определенные ошибки, он поработал с Курбаном Бекиевичем над ними и их теперь практически нет. Уремович будет топ-футболистом.

— Про Сильвие Бегича публика мало что знает, кроме того, что у него длительная травма. Расскажи о нем.

— Хороший парень, постоянно шутит. Не по-русски, правда. Позитивный человек очень. У него была травма, но он восстанавливается. Уже должен был начать тренироваться с апреля, если бы не карантин.

— Где видишь себя через несколько лет?

— Вижу себя в футболе. Хочу попасть в европейский топ-чемпионат, расти дальше и показывать, чему я научился в России. Изучать новые языки, новую культуру.

«Стало намного лучше все, позитивнее. Солнце ярче засветило» Фото: rubin-kazan.ru

«ПРИ СЛУЦКОМ СОЛНЦЕ ЗАСВЕТИЛО ЯРЧЕ»

— Какие задачи у «Рубина»? Чего ожидать?

— Все будет зависеть от позиции руководства, чего оно хочет от команды. Сейчас тяжело говорить о перспективах и прогнозах, потому что все в одинаковой ситуации.

— В начале сезона у «Рубина» был взлет, ажиотаж, а потом спад и депрессия. Как обстоят дела сейчас?

— Все стало позитивнее. С новым тренером все стало по-другому. У него другое видение футбола, атмосферы внутри коллектива. Для него это очень важно. Поменялось все кардинально.

— Как тебе первые месяцы со Слуцким? Чем-то он удивил, впечатлил?

— Меня удивило, что с первого дня на сборе пошли интенсивные тренировки. Был готов к этому, всегда тренируюсь в отпуске, но у меня в первый раз такие сборы, чтобы с первого дня все шло так интенсивно. Хорошие нагрузки, хотя обычно первые пять -шесть дней менее интенсивны.

— Как поменялась атмосфера при новом тренере?

— Стало намного лучше все, позитивнее. Солнце ярче засветило.

— Какие у него особые требования к вратарям?

— Лишний раз не выдумывать: если пас назад дали, то не надо искать проникающую передачу, не надо исполнять плеймейкера. Нужно заниматься своей работой — защищать ворота. Для Слуцкого главное — надежность. В принципе, этого все главные тренеры требуют. Ничего не поменялось. Надежный вратарь — 50 процентов успеха.

— Были личные беседы?

— Пока не было. Он только пару месяцев в команде.

— О твоем статусе в команде не общались ни с ним, ни с Козко?

— Общались, но ничего конкретного.

— Не удивило, что уже в начале сборов Слуцкий сказал, что определился с первым номером?

–.Надеялся, что с новым тренером все будет по-новому, появится конкуренция определенная. Я поинтересовался на этот счёт у тренера, и он мне ответил. Я для себя все понял. Услышал его.

«С новым тренером все стало по-другому. У него другое видение футбола, атмосферы внутри коллектива. Для него это очень важно. Поменялось все кардинально» Фото: rubin-kazan.ru

— Со стороны немного удивляет, что тебе не дают шанса в этом сезоне, что нет даже малейшей ротации, как это было при Кафанове и Бердыеве. Как видишь эту ситуацию?

— Интересовался у Сергея Викторовича Козко, и он сказал, что никаких претензий по тренировкам ко мне нет. Я выкладываюсь полностью, работаю. Надо начать с того, что после того, как Курбан Бекиевич и Виталий Витальевич ушли, все поменялось.

— Что именно?

— При Кафанове было так: у вратаря есть право на ошибку, есть право на вторую ошибку, а потом — посиди и подумай. А с приходом Шаронова никаких разговоров не было. Я на сборе сыграл один тайм и понял, какая картина меня ожидает в этом сезоне. К сожалению, она была не очень радужная.

— Как психологически с этим справиться? Полевому игроку проще получить шанс.

— У каждого своя психология, все по-разному справляются со сложностями в жизни и в футболе. Я читал книги по психологии, биографии спортсменов. Главный вывод, который я сделал: главное — трудиться. Не надо опускать руки, голову выше.

Бог все видит, шанс в любом случае представится. Не здесь, так в другом месте. Надо работать на максимуме, на пределе своих возможностей и даже выходить за эту грань, чтобы каждый день доказывать прежде всего себе, что ты становишься лучше. Да и у меня уже ребенок родился, мне руки опускать нельзя.

— Еще и ипотека.

— Ипотека, дочь, да — сдаваться нельзя! Наоборот, когда рождается потомство, мотивации еще больше, хотя должна быть всегда. У меня она всегда есть, всегда ищу ее для себя. Ребенок — это огромнейшая мотивация.

«Я сам лет с 17–18 стал больше верить, молиться. Я всегда стараюсь ходить в храм. Разумеется, на время карантина никаких посещений церкви не было» Фото: «БИЗНЕС Online»

«В ДЕНЬ ИГРЫ МОЛЮСЬ, ПОСТОЯННО С ЖЕНОЙ ХОДИМ В ХРАМ. Я ВЕРЮ В БОГА»

— Как жизнь поменялась после рождения дочери?

— Я был на сборах, когда она родилась. Только сейчас, на карантине, жизнь реально кардинально поменялась. Я просыпаюсь иногда в 6 или раньше. В последнее время — в 7 утра. Мы с женой очень много времени уделяем дочке. Выхожу гулять с ней несколько раз в день, а жена в это время отдыхает, занимается своими делами либо готовит вещи дочки, стирает, стерилизует. На ней вот эта часть, плюс кормление. На мне — прогулки, и, когда дочь бодрствует, тоже провожу с ней много времени. Ну и за продукты тоже отвечаю я.

— Как вы назвали дочь?

— Иоанна.

— В чью-то честь?

— Нет, просто так захотели. Это церковно-славянское имя. У меня при крещение имя Иоанн.

— Насколько ты религиозен?

— Мы часто с женой ходим в церковь. Она — даже чаще, чем я. В Казани мы живем в центре, и там рядом с Баумана есть церковь — одна из старейших. И мы туда постоянно ходим. С отцом Иоанном познакомились, общаемся. Я через Виталия Витальевича познакомился с отцом Григорием — настоятелем Раифского монастыря. Туда часто ездим, общаемся. По телефону с ним созваниваемся.

— Как это выглядит? О чем вы говорите?

— О жизни. Какие-то советы спрашиваю жизненные, ни в коем случае не спортивные. Лишь пару раз были вопросы по спорту.

— Он знает, что ты футболист?

— Да, все знает, кто я и где играю. К отцу Григорию много футболистов приезжает, Кафанов к нему ездит, когда бывает в Казани, Сергей Викторович Козко — тоже.

— Посты держать удается?

— Я пробовал один раз. Мне было очень тяжело. Я разговаривал с несколькими батюшками, которые говорили: «Ты спортсмен. Ешь курицу перед игрой за два дня». Но самое основное в посте заключается не в еде, а в душевном и духовном моменте очищения. Не нужно ругаться, нужно совершать определенные поступки, не злиться лишний раз.

Питание — это второе. Я пробовал, и это тяжеловато. Держал рождественский пост под конец круга — похудел конкретно. При этом силы тренироваться были, а вот после — да, трудно.

— Кто в команде еще увлечен религией?

— Не знаю, я не общался об этом ни с кем. В основном все спортсмены очень религиозные люди, но каждый в себе. О таком обычно не распространяются, это личное.

— Есть какие-то религиозные традиции?

— Когда я играл в Сербии, там не было заездов на базу, все из дома собирались сначала в церковь перед игрой за два часа. Всей командой. А сейчас я в день игры молюсь, читаю определенные молитвы. У меня есть молитвенник, который со мной везде путешествует. Есть икона, которая я всегда беру с собой. Не всегда есть возможность съездить в церковь, я все делаю на базе в своей комнате перед каждой игрой. Крестик всегда ношу.

— Как возник интерес к религии?

— У меня бабушка по маме очень религиозная — она мне это привила. Читала мне и Библию в детстве. А потом я сам лет с 17–18 стал больше верить, молиться. Я всегда стараюсь ходить в храм. Разумеется, на время карантина никаких посещений церкви не было.

Мы с женой в Белграде были в Храме Святого Саввы — это один из крупнейших храмов в мире, наравне с нашим Храмом Христа Спасителя. В Москве в нашем районе у нас есть церковь, где мы венчались. Знакомы с батюшками. В Казани для меня было удивительно, когда мы в первый раз пришли на службу: весь приход читает вместе с хором и батюшкой молитвенник, который раздают прихожанам. Не везде так.

— Как помогает религия и вера?

— Мне помогает, для меня это важно. Кто-то верит, а кто-то — нет. Я верю в Бога. Поговоришь с ним — и как-то легче становится. Сходишь на ту же службу в храме, постоишь там час-два и становишься другим, другие ощущения. Говорят, даже звонари, которые бьют в колокола, никогда не болеют: церковный звон их лечит.

— Веришь в это?

— Да. Конечно, это не так работает, просто в это верить надо. Это не как процесс, а на уровне внутреннего мироощущения. Каждый сам приходит к религии либо, наоборот, отвергает ее.

— Были жизненные ситуации, когда понимал, что Бог есть?

— Я всегда верю, что он рядом. Он оберегает меня от разных напастей. Безусловно, я верю в Бога. Почему — тяжело объяснить. Это внутри меня.