«Многие звезды татарской эстрады – ремесленники. Они не поют, а производят продукцию»

«Бесспорно одно: великий певец современности Ильгам Шакиров — не только крупный, выдающийся представитель татарской вокальной, музыкальной культуры»

МЫ, ТАТАРЫ, ОЧЕНЬ ЧАСТО С ОСОБОЙ ГОРДОСТЬЮ ПРОИЗНОСИМ ИМЕНА СВОИХ ВЕЛИКИХ ЛЮДЕЙ

Мы, татары, очень часто с особой гордостью произносим имена своих великих людей — поэтов, композиторов, певцов. И это вполне естественно, закономерно. Во-первых, лицо, уровень, статус любой нации определяют именно ее выдающиеся личности. Во-вторых, татарский народ действительно богат на таланты.

Но в связи с этим, к сожалению, нельзя не отметить одну очень опасную тенденцию, которая то и дело наблюдается в нашей национальной общественно-культурной среде, — противопоставление великих личностей. (Вспомним хотя бы не прекращающиеся до сих пор грязные споры вокруг взаимоотношений Салиха Сайдашева и Назиба Жиганова — величайших сыновей татарского народа!) Я не знаю, какую цель преследует такая политика, подчас поддерживаемая и подогреваемая некоторыми высокопоставленными чиновниками, но однозначно: это занятие — дело, мягко говоря, неэтичное, безнравственное, безответственное, особенно для наделенных госвластью людей.

Хотя в силу неоднозначности человеческого мировосприятия момент субъективности в искусстве исключить полностью невозможно, но здесь с оценочными понятиями иметь дело надо бы с предельной осторожностью. Абсолютизация тут может привести к необъективности, а категоричность просто вредна.

Время — самый строгий, порою и жестокий, но, как правило, справедливый судья. Оно всех и вся расставляет по своим местам. Поэтому для объективной оценки того или иного феномена в культуре требуется определенная историческая дистанция. Но уже сегодня бесспорно одно: великий певец современности Ильгам Шакиров — не только крупный, выдающийся представитель татарской вокальной, музыкальной культуры. Это явление особого культурологического плана. В духовной жизни татарского народа он целая эпоха.

«6 детей нас осталось сиротами, — вспоминает Шакиров. — Самым младшим был я, двухлетний малыш. Вот с тех пор завертелась, закрутилась жизнь с ее сложностями, проблемами, притеснениями…»

ЧУДОВИЩНАЯ НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ НАВСЕГДА ОСТАВИЛА В ДУШЕ ИЛЬГАМА КРОВОТОЧАЩУЮ РАНУ

Ильгам Шакиров родился 15 февраля 1935 года в деревне Яна Буляк Сармановского района, в районе, красота которого прославляется в знаменитой песне «Сарман»:

Где поют соловьи?

В тополях вдоль реки Сарман…

Не в обиду будет сказано: в Татарстане есть куда более «продвинутые», «эффектные» в этом плане районы. Но, если даже неброскую на первый взгляд природу своего края сармановцы сумели так превознести, воспеть, значит, издревле здесь жил народ очень поэтичный, музыкально одаренный…

Детские годы будущего певца пришлись на смутные времена. Его отец Гильметдин, говорят, был знаменитым на всю округу кузнецом. Но отца Ильгам не помнит. В 1937 году он был репрессирован как враг народа. «6 детей нас осталось сиротами, — вспоминает Шакиров. — Самым младшим был я, двухлетний малыш. Вот с тех пор завертелась, закрутилась жизнь с ее сложностями, проблемами, притеснениями…»

Эта чудовищная несправедливость навсегда оставила в душе Ильгама кровоточащую рану. Возможно, чувство обиды, оскорбленного достоинства, в какой-то мере и мести не покидало певца очень долго. Вот где источник его рассогласованности с окружающим миром, основа глубокого внутреннего мировоззренческого конфликта личности, который нуждается в решении, напряжение всегда ищет выход. Последним для Ильгама Шакирова как личности и художника стало творчество.

«Шакиров с детства как зачарованный слушал песни Рашита Вагапова, бесконечно крутя его пластинки на патефоне. Особенно нравились песни «Урман» («Лес»), «Нурия», «Альфия» и «Яшьлек» («Юность»)»

«ЧТО, НЕУЖЕЛИ И ТЕБЯ ОБСКАЧЕТ?»

Шакиров с детства как зачарованный слушал песни Рашита Вагапова, бесконечно крутя его пластинки на патефоне. Особенно нравились песни «Урман» («Лес»), «Нурия», «Альфия» и «Яшьлек» («Юность»). А потом Ильгам и сам начал петь, пытаясь подражать Вагапову. Тогда исполнение мастера казалось Шакирову «несбыточным, даже в мечтах, чудом». Когда тот впервые увидел Вагапова на сцене, это произвело на него сильное впечатление: «Посмотрев на облик певца, услышав песни из его уст, я надолго перевоплотился в него, стараясь петь как он». Позднее, уже в Казани, во время учебы в музыкальном училище, Ильгам ближе познакомился с прославленным певцом. Однажды на радио первый репетировал с пианисткой Екатериной Соколовой. И тут в студию заходит Вагапов. Он садится и внимательно слушает, как поет Шакиров. Потом подходит к нему, ласково хлопает по плечу и произносит памятные слова: «Да, душа есть». По прошествии многих лет подобное подтверждает и сам Ильгам: «Это была высокая оценка. А похлопывание Вагапова по плечу, вероятно, следует понимать как благословение, желание окрылить молодого певца».

Данная встреча не оставила равнодушным и самого мастера.

— Сегодня на радио слушал одного молодого певца. Зовут его Ильгам, он из Сармановского района. Голос у него прекрасный, этот парень подает большие надежды, — своими впечатлениями поделился он дома с женой.

— Что, неужели и тебя обскачет? — решила пошутить Зайтуна-ханум.

— А почему бы и нет? Разве плохо, когда есть продолжатели твоего дела?! Ведь именно в этом и кроется счастье народа! — с горячностью, искренне ответил Вагапов.

Значит, он как тонкий художник почувствовал, что именно Ильгам станет продолжателем его дела, и не побоялся передать в руки молодого исполнителя эстафету татарской песни. И, надо сказать, не ошибся. Шакиров не только остался верен творчеству, традициям, заложенным его великими предшественниками Рашитом Вагаповым, Гульсум Сулеймановой, но и развил благодаря своему мощному творческому дару и взрастил эти традиции, поднял татарское песенное искусство на качественно новый уровень, то есть проявил себя и как смелый новатор, который внес большую лепту в развитие татарской концертной эстрады. К примеру, Ильгам Шакиров и Альфия Авзалова одними из первых начали выступать в сопровождении вокально-инструментальных ансамблей. Это стало приятной неожиданностью для татарского зрителя, который больше привык к гармонике и баяну. Таким образом, Ильгам и Альфия расширили творческие горизонты татарской эстрады, что способствовало раскрытию ее больших и до тех пор не реализованных внутренних возможностей. Все это придало новое звучание татарской, особенно народной, песне.

«К Рашиту Вагапову он относился всегда с большим уважением и трепетом. Считал его своим учителем, предшественником. Всегда говорил, что Рашит Вагапов указал путь тем, кто пришел в песенное искусство после него»

К РАШИТУ ВАГАПОВУ ОН ОТНОСИЛСЯ ВСЕГДА С БОЛЬШИМ УВАЖЕНИЕМ И ТРЕПЕТОМ

Кстати, именно Ильгам Шакиров еще в 80-е годы прошлого века во весь голос заявил о необходимости принятия срочных мер по увековечению памяти Рашита Вагапова.

Так, в статье «Он был великим певцом», опубликованной в 1992 году в газете «Татарстан хебэрлэре», отмечая выдающиеся заслуги Вагапова в развитии татарской культуры, Шакиров назвал его «великим певцом, легендарной личностью, первооткрывателем». По сути, это было первое публичное признание творческого величия Вагапова. Символично, что сделал подобное именно Ильгам! «У других народов имена великих певцов присваивают улицам, учреждениям культуры, им устанавливают памятники, — подчеркнул тогда Шакиров. — Увековечение их имен — наш священный долг. Если мы забудем свою историю, значит, нет у нас будущего».

К Рашиту Вагапову он относился всегда с большим уважением и трепетом, считал его своим учителем, предшественником. Всегда говорил, что артист указал путь тем, кто пришел в песенное искусство после него. Кстати, и вопрос установки в Казани памятника Вагапову первым официально поднял именно Шакиров.

Он искренне недоумевал, обижался, когда некоторые провокаторы пытались противопоставить его именитому артисту.

Внимательно следил Ильгам-абый и за творчеством молодых певцов. Среди них особо выделял, конечно, Ильгама Валиева. Один примечательный пример: в 2007 году в рамках фестиваля мы организовали сольный концерт Шакирова. Когда я предложил в программу нескольких молодых певцов, он собственноручно написал: «Ильгам Валиев!» А на мою просьбу включить и других молодых исполнителей Ильгам-абый был категоричен: «Валиев — и точка!» В принципе очень добрый в глубине души, он при необходимости мог быть и жестким.

Если бы не было Шакирова, возможно, я и не пришел бы к теме Рашита Вагапова. Ильгам-абый с первых дней поддержал наш фестиваль, с удовольствием принимал участие на наших концертах, до последнего был председателем жюри конкурса молодых исполнителей.

Заботясь об увековечении памяти своих предшественников и проявляя уважение к своим продолжателям, Шакиров вновь ярко проявил себя не только как великий певец, но и как великий гражданин. Это не может не вызывать уважения и восхищения.

«Если хочешь всколыхнуть душу народа, нужно знать его песни и напевы, — говорит сам Шакиров. — Вот они-то и помогают человеку сохранить свои национальные чувства, спасают его от гибели»

ИЗ ИЛЬГАМА ШАКИРОВА, НАВЕРНОЕ, ВЫШЕЛ БЫ ИДЕАЛЬНЫЙ ВОСПИТАТЕЛЬ-ПЕДАГОГ

Народность Ильгама Шакирова заключается не только в его высокой исполнительской культуре, это не просто удачный творческий прием, а эстетический идеал художника, его эстетическая концепция, которая составляет основу мировоззрения творца. Одна из сторон народности — верность татарской народной мелодии.

«Если хочешь всколыхнуть душу народа, нужно знать его песни и напевы, — говорит сам Шакиров. — Вот они-то и помогают человеку сохранить свои национальные чувства, спасают его от гибели».

А многие татарские народные песни по своей содержательности, эмоциональной насыщенности, накалу страстей и, что немаловажно, технике вокального исполнения ничуть не уступают сложнейшим ариям мировой оперной классики. Такими шакировскими шедеврами являются песни «Кара урман» («Дремучий лес») (в его исполнении а капелла композиция звучит особенно благородно и трогательно), «Син сазынны уйнадын» («Ты играл на сазе»), «Тэфтилеу», «Эллуки» и многие другие.

Кстати, каждая песня Ильгама — это законченное художественное произведение в самом высоком смысле слова.

Прежде всего Шакиров очень строго, щепетильно и с чувством высокой гражданской, нравственной ответственности подходит к выбору репертуара. Его песни всегда высокосодержательные, несущие в себе серьезный идейный смысл.

Одна из особенностей творческого почерка Ильгама — яркая индивидуальность. Он не ноты озвучивает, а поет песню, даже паузу. Его голос, уникальный по своей красоте и силе, щедро наделенный от природы богатством обертонов, позволяет раскрыть всю глубину человеческих чувств.

В итоге практически каждая песня Ильгама — это классический образец, эталон исполнительского искусства.

Из Ильгама Шакирова, наверное, вышел бы идеальный воспитатель-педагог. И совершенно закономерны были неоднократные попытки сделать его профессором Казанской консерватории. Но ни одна из них не увенчалась успехом. Великие на то и великие, что не подчиняются общепринятым канонам, не ограничиваются теми рамками, которые для них пытается очертить социум. Социальные предписания — это не для великих. Наоборот, гений сам создает правила, сам становится законодателем мод — как в творчестве, так и в повседневной жизни.

«Художник, тем более такого уровня, как Шакиров, активно участвует в формировании культуры общества в целом, но и социокультурные доминанты эпохи также оказывают сильное воздействие на личность и творчество автора»

«ЖЕЛАЕШЬ ТЫ ЭТОГО ИЛИ НЕТ, ПОЛИТИКА САМА ВХОДИТ В ТВОЮ ЖИЗНЬ»

«Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя», — изрек когда-то классик. Культура художника всегда развивается во взаимодействии с культурой общества через сложное переплетение целой системы опосредованных связей, в том числе мировоззренческих, нравственных, политических и т. д.

Интересны в данном плане размышления самого певца: «Желаешь ты этого или нет, политика сама входит в твою жизнь. Если мы не будем думать о своем положении, петь об этом, мы не будем нужны обществу. Певец, если он считает себя гражданином, представителем своего народа, не может остаться в стороне от политики». Безусловно, художник, тем более такого уровня, как Шакиров, активно участвует в формировании культуры общества в целом, но и социокультурные доминанты эпохи также оказывают сильное воздействие на личность и творчество автора.

Годы наивысшего творческого подъема Шакирова — 60–70-е XX столетия, так называемый период застоя. Культурная политика этого периода отличается чрезмерной регламентацией творческого процесса, небрежным отношением к истинно новаторским произведениям, недооценкой выдающихся личностей как в моральном, так и в материальном плане. Если бы наши певцы такого уровня, как Шакиров, жили и творили в какой-нибудь свободной, развитой стране, они давно стали бы самыми богатыми людьми. Безусловно, все эти противоречия общественного развития не могли не сказаться как на творчестве, так и в жизни Шакирова. Но у ярких художников, сильных личностей даже в условиях внешнего давления остается возможность творческой самореализации, раскрытия индивидуального своеобразия. Жизнетворчество Ильгама — яркое тому подтверждение.

«ИЗ НАШИХ ЗНАМЕНИТЫХ КОМПОЗИТОРОВ Я ОЧЕНЬ УВАЖАЮ РУСТЕМА ЯХИНА»

Шакиров — не только выдающийся певец, но и глубокий мыслитель татарского народа. В связи с этим достаточно обратиться к некоторым (кстати, очень даже немногочисленным) статьям, интервью певца. Те или иные вопросы, на первый взгляд, даже очень специфического характера, он всегда рассматривает в тесной связи с серьезными общественными явлениями, анализируя их через призму истории, философии. Сколько свежей мысли в этих крохотных по объему материалах, сколько глубокого анализа, концептуальных положений!

Итак, несколько цитат Ильгама Шакирова.

«Суть человека выражает не внешность. Она заключена в его внутреннем содержании, душевных порывах. Если душа человека тянется к родной музыке, песне, если ему не чужды национальные чувства, значит, он остается татарином; чапан и узбекская тюбетейка не сделают его узбеком».

«Из наших знаменитых композиторов я очень уважаю Рустема Яхина. Он был профессионалом высокого класса, настоящим композитором».         

«„Чтобы искусство стало интернациональным, оно должно быть глубоко народным“, — говорил Белинский. Таким было творчество Яхина».

«Нельзя стать ни артистом, ни общественным деятелем, не думая о своем народе. Наша судьба связана с судьбой народа. Если счастлив твой народ, счастлив и ты. И как можно считать себя счастливым, видя несчастья своего народа?»

Следовательно, основополагающие слагаемые Шакирова как великого художника — могучий талант, отточенное мастерство и глубина, масштаб мышления.

НА ЗАПАДЕ ПРОИЗВОДИТЕЛИ МАССКУЛЬТУРЫ ВСЕГДА ЧЕСТНО И ОТКРЫТО ПРИЗНАЮТСЯ В СВОЕЙ ОСНОВНОЙ ЦЕЛИ

При определении культурной продуктивности и исторической значимости творческой личности решающими являются два момента: своевременность его произведений, актуальность творчества художника для своего поколения; степень влияния творца на последующие поколения.

На песнях Ильгама выросло, воспиталось, сформировало свои эстетические вкусы, сверяло свои жизненные ориентиры несколько поколений татарских слушателей.

Здесь необходимо подчеркнуть особую роль музыки, песни в самосохранении татарского народа, который разбросан по всему миру. Голос Ильгама, песни Альфии способствовали тому, что огонь надежды, когда-то зажженный Рашитом Вагаповым, Гульсум Сулеймановой, Зифой Басыровой, был сохранен в целости и сохранности даже в темные, мрачные годы нашей истории.

А многие современные татарские исполнители, думаю, сочтут за честь, если им будет дано право называться воспитанниками школы Шакирова. Это право, которого надо добиваться — честным служением высокому искусству своего народа.

Многие сегодняшние так называемые звезды татарской эстрады — это самые настоящие ремесленники. Да, хорошо знают законы шоу-бизнеса. Они не столько поют, сколько производят продукцию, притом мастерски, профессионально используют специфические выразительные средства (сегодня такая возможность имеется). Но эти звезды не творцы, не художники. Они делают, еще раз повторяю, неплохой товар, но не произведение искусства. Их песни не ставят серьезных общечеловеческих, смысложизненных проблем, не несут в себе культуросозидающую функцию, но, формируя у зрителей, особенно у молодого поколения, псевдоэстетические потребительские вкусы, способны нанести серьезный вред нравственному состоянию общества. Обостренная поэтическая совесть Ильгама не может пройти и мимо этой проблемы: «Вредны пустословие, бестолковщина. Каждое слово, звучащее на сцене или с экрана, должно обладать глубоким смыслом и соответствовать национальному духу… Слишком много стало желающих добиться шумного успеха с помощью легковесных песенок, которые влетают в одно ухо и вылетают из другого. Обидно и досадно».

Кстати, на Западе производители масскультуры всегда честно и открыто признаются в своей основной цели — извлечение прибыли. Но никто и никогда и не думает ставить знак равенства между культурой-однодневкой и высокохудожественной культурой. А у нас результат усилий ремесленников от эстрады подчас на самом высоком уровне пытаются преподнести как наивысшее национальное достижение.

Поэтому на современном этапе развития эстрады, в условиях ее глубочайшего кризиса востребованность таких творцов, как Рашит Вагапов, Ильгам Шакиров, Хайдар Бигичев, — художников с высокой профессиональной и нравственной культурой — возрастает многократно.

* * *

15 февраля — день рождения Ильгама Шакирова. Ему уже 85! Или всего лишь 85? Да какая разница?! Ведь время бессильно перед Гением. Он всегда рвется за пределы своей эпохи.

Рифат Фаттахов