Tatar Song Festival в Карнеги-холле: «Там будет Хаматова и еще какой-то саксофонист»

Татарская музыка прозвучит на одной из самых престижных площадок мира! Чем не повод для встречи соплеменников?

«ТЫ ЖЕ ТАТАРКА, ТЕБЕ ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНО!»

«Там будет Хаматова и еще какой-то саксофонист», — рассказывала мне одна пожилая нью-йоркская знакомая, которая смотрит местное русскоязычное TV. Как оказалось, рекламу «Yзгәреш җиле» в Карнеги-холле в последнее время здесь крутили регулярно. Тоже самое касается и соцсетей, информация о мероприятии приходила русским жителям Нью-Йорка в сториз «Инстаграма» и в ленте «Фейсбука» даже в день самого фестиваля, а мои приятели несколько раз скидывали подобные ссылки со словами: «Ты же татарка, тебе это может быть интересно!»

Поэтому я знала о предстоящем концерте еще до предложения «БИЗНЕС Online» поделиться своими  впечатлениями от увиденного в Карнеги-холле. Вообще, не так часто приходится общаться с местными татарами, но даже по тем же соцсетям можно было понять, что некоторый ажиотаж присутствовал. Все-таки татарская музыка прозвучит на одной из самых престижных площадок мира! Чем не повод для встречи соплеменников?

Хотя при всей своей престижности с точки зрения привлечения зрителей Карнеги-холл — это не самый лучший вариант. Например, одна пожилая женщина, родившаяся в Буинском районе Татарстана, а сейчас уже много лет живущая в Бруклине, накануне собиралась купить билет, но расстроилась, потому что концерт начинался в 20:00, соответственно, заканчивался тоже поздно. А поездка поздним вечером из центра престижного Манхэттена в Бруклин может занять много времени — метро ночью работает, но с большими промежутками между поездами и сложными пересадками. Если бы «Yзгәреш җиле» провели в большом русском театре Master theater на Брайтон-Бич, уверена, с продажей билетов проблем бы не возникло.

Карнеги-холл находится в самом центре огромного Нью-Йорка рядом со знаменитым Центральным парком. Но при всей своей престижности с точки зрения привлечения зрителей Карнеги-холл — это не самый лучший вариант

Ну а пока, максимально ответственно отнесясь к предложению редакции, за несколько дней до концерта я отправилась вечером после работы к Карнеги-холлу, чтобы узнать, напоминает ли здесь что-то о будущем фестивале татарской песни. Месторасположение зала, конечно, идеальное с точки зрения туристов. Он находится в самом центре огромного Нью-Йорка рядом со знаменитым Центральным парком. До легендарной площади Таймс-сквер — 15 минут ходьбы. Также рядом «Рокфеллер-центр», Метрополитен-опера и масса других популярных мест.

Но вернемся к потенциальным зрителям «Yзгәреш җиле». Понятно, что Манхэттен — это дорогой район. А самое большое сосредоточение русскоговорящих людей — это Брайтон-Бич. Отсюда в ту сторону ходит только два трейна (тут метро никто не называет «метро») — это Q и B. Дорога у обоих вариантов занимает больше 50 минут. У Q выход находится прямо перед входом в «Карнеги-холл». У ветки В станция метро находится в пяти минутах ходьбы. Но поздно вечером возвращаться существенно сложнее, В не ходит по ночам (в 23:00 его уже нет), а Q идет медленнее, останавливаясь в том числе на станциях, которые не затрагивает днем.

В одной из касс можно купить только билеты на сегодняшние представления, туристов, просто проходивших мимо и зашедших на огонек, там было много

«ЭТО ГДЕ-ТО В РОССИИ, ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ, ГДЕ ИМЕННО»

Так вот, прямо у выхода из метро и входа в Карнеги-холл я увидела афишу с изображением актрисы Чулпан Хаматовой и Вадима Эйленкрига (трубача, а не саксофониста). На ней не было ни слова по-русски, но всех звали на Wind of Change. Как известно, такое же название — «Ветер перемен» — носил знаменитый перестроечный хит группы Scorpions про то, как рушатся стены между капиталистическим и социалистическим лагерями.

Дальше я прошла к кассам, но оказалось, что пришла поздновато. В Карнеги-холле это устроено так. Одна касса (7 окошек) работает  только с 11:00 до 18:30, здесь продают билеты на все представления, правда, непонятно, как же сюда успеть человеку после работы. А вторая касса (одно окошко) закрывается позднее, и здесь можно купить только билеты на сегодняшние представления, туристов, просто проходивших мимо и зашедших на огонек, там было много.

Вы резонно спросите: а зачем приезжать в кассу, если есть официальный сайт площадки? Возможно, для кого-то смысл и есть. Стоимость билетов на «Ветер перемен», согласно рекламе, начиналась от $12,5. На сайте самый дешевый стоил ;25. Кроме того, если покупать через интернет или по телефону (да, у Карнеги-холла есть такая услуга), то придется также доплатить комиссию в 7%. Билеты на концерты без комиссии продаются только в кассах Карнеги-холла.

Кипа листовок «Yзгәреш җиле» была самой большой, видимо, не пользуясь большой популярностью

А еще мы тут же спросили у сотрудника, что такое Татарстан и «татар», ведь зрителей звали на Tatar Song Festival, и получили короткий, но конкретный ответ: It’s somewhere in Russia, I have no idea. Что переводится как: «Это где-то в России, понятия не имею, где именно». Зато честно. Также здесь лежали листовки предстоящих мероприятий в Карнеги-холле, которые можно было забрать с собой, и, надо сказать, кипа «Yзгәреш җиле» была самой большой, видимо, не пользуясь большой популярностью.

Кстати, участники фестиваля поселились неподалеку. Расположение у 4-звездочного отеля Park Central было очень удобным — по диагонали от концертного зала, а также в пешей доступности от Централ-парка, Таймс-сквер и «Рокфеллер-центра». Ребята жаловались: «Мы прилетели в среду, а возвращаемся обратно в Россию уже в воскресенье, посмотреть Нью-Йорк не успеем». Но увидеть город за два дня, учитывая изменение часовых поясов и подготовку к серьезному выступлению, особенно для тех, у кого это первая поездка в Штаты, — нереально!

Впрочем, рабочий день у артистов был только один — 17 января. Организаторы арендовали главный зал только на этот день (за $86 тыс.), что подразумевало утреннюю репетицию и вечерний концерт. Поэтому та же оперная прима театра им. Джалиля Гульнора Гатина, судя по ее «Инстаграму», успела сходить и на бродвейский мюзикл, и на «Травиату» в «Метрополитен-опера».

Мероприятие состоялось в самом большом из трех залов «Карнеги-холла», который носит имя Айзека Стерна. Это 2,8 тыс. посадочных мест — партер и четыре яруса с балконами.

ПИТЬЕВЫЕ ФОНТАНЧИКИ И БЕСПЛАТНЫЕ КОНФЕТЫ ОТ КАШЛЯ

А теперь к самому концерту. Мероприятие состоялось в самом большом из трех залов Карнеги-холла, который носит имя Айзека Стерна. Это 2,8 тыс. посадочных мест — партер и четыре яруса с балконами.

В начале восьмого к главному входу начали подходить зрители. На некоторых из них можно было отчетливо разглядеть тюбетейки и женские национальные головные уборы — калфаки. Были замечены несколько девушек в классических мусульманских нарядах, в единичных экземплярах можно было встретить и афроамериканцев, и даже китайцев. Услышав разговор в фойе на русском языке про Казань и Татарстан, люди подходили знакомиться друг с другом: кто и откуда приехал, из какого американского штата или российского города?

Минут за десять до начала у главного входа вдруг образовался небольшой пикет против Чулпан Хаматовой, заявленной в качестве ведущей вечера.  «Я их знаю», — сказала о протестующих одна девушка в калфаке, сообщившая, что эти люди уже проявляли себя аналогичным образом на местных Сабантуях. Но все обошлось без эксцессов.

Зрителям в фойе можно взять бесплатные конфеты от кашля, диспенсеры с которыми установлены также на этажах

Логистика в Карнеги-холле достаточно простая. Перед входом в здание нужно открыть сумки, которые без детального досмотра быстро визуально осматривает секьюрити. А билеты проверяют уже на подъеме по лестнице из фойе. Сотрудников на всех ярусах достаточно, чтобы помочь зрителям быстро найти свои места. Приятно было увидеть на всех этажах питьевые фонтанчики, что, впрочем, является нормой в крупных общественных местах в США. Также зрителям в фойе можно взять бесплатные конфеты от кашля, диспенсеры с которыми установлены также на этажах (это реклама леденцов Ricola).

А еще нельзя было не обратить внимание на 60-страничную брошюру — программу событий в Карнеги-холле на январь, поскольку сразу 11 из них были посвящены Tatar Song Festival. И, что отрадно, здесь мероприятие было представлено не как Wind of Change, а как Uzgaresh Zhile. Пусть и звучит чуть-чуть коряво, зато справедливо.

Концертный зал Айзека Стерна не предусматривает панорамный экран. Стена над сценой поделена на три больших прямоугольника, которые по периметру разделены лепниной

«ТУГАН ЖИРЕМ — ТАТАРСТАН»

Вряд ли стоит пересказывать всю музыкальную составляющую вечера, тем более что «БИЗНЕС Online» это уже делал на казанских концертах. Всего прозвучало 22 номера, оба отделения начинались с короткой музыкальной цитаты композитора Александра Ключарева, это отрывок из песни «Туган жирем — Татарстан».

Далее голос за кадром представил зрителям генконсула России в Нью-Йорке Сергея Овсянникова, который вышел на сцену и на английском языке коротко зачитал информацию про Республику Татарстан, не забыв упомянуть высокое экономическое развитие региона, а также имя Федора Шаляпина. После небольшого видеоряда о Казани на сцену вышла Хаматова, представилась на английском языке актрисой и руководителем фонда «Подари жизнь», заранее попросила извинить ее за произношение и зачитала информацию про Татарстан, Казань, а также Казанский университет, которому исполнилось 215 лет. Желая подчеркнуть, что столица Татарстана — это мультикультурный город, она рассказала о студентах, приезжающих сюда из Африки, Азии и Латинской Америки.

Все видеоряды с артистами, которые транслировались между песнями, были запланированы режиссерами как панорамные видео над сценой. Но концертный зал Айзека Стерна не предусматривает панорамный экран. Стена над сценой поделена на три больших прямоугольника, которые по периметру разделены лепниной. Однако, несмотря на визуальное деление стены перед зрителями на три части, изображение с проектора было  видно отчетливо.

Среди лучших номеров вечера можно отметить концовку первого отделения, инструментальную композицию — соло Эйленкрига в «Адриатическом море» Салиха Сайдашева под аккомпанемент джазового оркестра, а также «вишенку на торте» — выступление группы Juke Box Trio с двумя татарскими народными песнями («Ком бураны» и «Алмагачлары).

Был и один технический сбой, когда по ходу запланированной продолжительной паузы в песне «Голжамал», которую исполняла Алина Шарипжанова, неожиданно включили проектор, чтобы объявить Ильгиза Шайхразиева и Ильяса Гафарова, следующих исполнителей. Но посторонние звуки и изображения не помешали Алине допеть и услышать бурные аплодисменты от зрителей. Еще была небольшая заминка после антракта, когда Хаматова уже села на пол на краю сцены, а рядом с ней место на стуле занял баянист Айдар Гайнуллин, при этом в партере еще не затихали голоса и не выключали свет, зрители же в суете продолжали искать свои кресла. В итоге второе отделение началось с легенды о птице Симург, которую актриса читала на русском языке. В итоге у Хаматовой набралось лишь два выхода за вечер.

После перерыва в зале прибавилось пустых мест, хотя в целом Карнеги-холл был практически полон. До антракта в партере было 40–50 незанятых кресел, во втором отделении таковых можно было насчитать около 100. При этом довольно много было бесплатных пригласительных.

В целом публике понравились татарские песни в стиле джаз, рэп, бит-бокс и т. д. В конце зрители минут 10 не отпускали артистов, а те выглядели очень растроганными. При этом многие в фойе признавались, что этот вечер для них — это прежде всего встреча татар, собравшихся сюда из разных концов США. Если организаторы ставили перед собой именно такую задачу, то они ее, безусловно, выполнили.

В Карнеги-холл — во всяком случае на бумаге — существуют ограничения на фото- и видеосъемку

И последнее, о чем хочется рассказать. Я первый раз была в Карнеги-холле, но не раз посещала Метрополитен-опера или бродвейские шоу. И везде было очень строго с запретом на фото- и видеосъемку. К нарушителю тут же подходил билетер, или в него начинали светить фонариком.

В Карнеги-холле, во всяком случае на бумаге, существуют точно такие же ограничения. Про запрет на съемки указано и на кассе, и в правилах поведения в той же 60-страничной брошюре: «Фотографии, запись музыки и видео ЛЮБОГО ПРЕДСТАВЛЕНИЯ строго запрещены». Даже артисты «Yзгәреш җиле» писали у себя в «Инстаграме», что по этой причине не могут выложить что-то в свои аккаунты. Но наш человек, как известно, непобедим. Так что практически каждый третий в партере смотрел концерт, не выпуская смартфон из рук. И никто не пытался это пресекать.

Дина Ибрагимова
Фото автора