Зухра Уразбахтина: «Мечтала о федеральном канале, но «Ак Барс ТВ» гораздо лучше»

Зухра Уразбахтина: «Ак Барс» — символ Татарстана, легенда, история, эпоха. Для меня это огромная честь. И большая ответственность работать во время матча с интереснейшими людьми»

«НА МНЕ ДВОЙНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ»

— Зухра, как ты оказалась на «Ак Барс ТВ»?

— Совершенно случайно. Летом решила уволиться с телеканала «Татарстан-24» — поняла, что нужно двигаться дальше. Когда я была в отпуске, мне позвонили и предложили работу в «Ак Барсе». 30 августа был последний прямой эфир на «Татарстане-24», а уже через несколько дней я вышла на «Ак Барс ТВ».

— Почему согласилась?

— Это интересный формат — такого нигде нет! Я мечтала оказаться на федеральном ТВ, но подобное гораздо круче! «Ак Барс» — символ Татарстана, легенда, история, эпоха. Для меня это огромная честь. И большая ответственность работать во время матча с интереснейшими людьми — хоккеистами, тренерами, гостями из других видов спорта, политиками, певцами и не только. На мне двойная ответственность, ведь я один из проводников между болельщиками и командой. Часто общаюсь с фанатами «Ак Барса», они мне тоже помогают, за что хочется сказать отдельное спасибо. Я человек новый — поддержка и помощь очень важна.

— Сложно было перестроиться на новый формат?

— Конечно. На «Татарстане-24» я была ведущей новостей. Выходила в прямой эфир три-четыре раза, а если двойная смена, то и больше. Новости — тоже огромная ответственность, но это совершенно другое. На «Ак Барс ТВ» уделяется больше времени интерактиву со зрителями, интервью с гостями при очень ограниченном времени и постоянному мониторингу социальных сетей. Здесь, на «Ак Барс ТВ», я могу быть такой, какой являюсь на самом деле. У меня есть соведущий Махмуд Аракаев, редакторы и продюсеры, и теперь я командный игрок. Здесь часто нужно импровизировать, заранее подготовиться к матчу. Я слежу за командой, статистикой, за каждым игроком нашей команды. Много нюансов. Редактор составляет примерный сценарий, мы изучаем вместе с соведущим и обговариваем заранее некоторые моменты. Но бывает и так, что все идет не по плану. Это живые эмоции, это круто! Руководителю медиацентра клуба Михаилу Степанову — отдельное спасибо. К его мнению прислушиваюсь всегда. Он профессионал своего дела. Лучший руководитель.

— Как ты подбираешь образ для эфира?

— Когда у нас эфир во время выездного матча, нужно, чтобы одежда не сливалась с фоном студии — нельзя надевать голубые вещи. На домашние матчи предпочитаю зеленые цвета. В «зеленое дерби» надеваю хоккейный свитер с моей фамилией. Все наряды приобретаю сама. У меня есть свой гример — ей полностью доверяю макияж и укладку. Это же телевизионная съемка, поэтому и требуется профессиональный взгляд гримера. 

«Мне понравился выпуск, когда к нам пришла волейболистка Евгения Старцева. С Зинэтулой Хайдяровичем был шикарный эфир. И еще с Владимиром Ткачевым и Эльмирой Калимуллиной»

— Какой эфир, по твоему мнению, был лучший?

— Их было несколько. Мне понравился выпуск, когда к нам пришла волейболистка Евгения Старцева. С Зинэтулой Хайдяровичем был шикарный эфир. И еще с Владимиром Ткачевым и Эльмирой Калимуллиной. Очень была счастлива познакомиться с комментатором Романом Скворцовым — он профессионал своего дела. Интересная беседа сложилась с тренером «Нефтяника» Ильнуром Гизатуллиным — с ним был рекорд по просмотру эфира. Последний раз приходил наставник «Барса» Сергей Душкин — он по-своему нас окунул в мир хоккея. 

«АЗМУН МНЕ ОДНАЖДЫ НАПИСАЛ: I LOVE YOU. НАВЕРНОЕ, ЭТО БЫЛО ПРОСТО ПО-ДРУЖЕСКИ»

— Как подбираете гостей для эфира?

— У нас есть редактор, который этим занимается. Если клуб играет в Казани, то в приоритете хоккеисты, которые не попали в заявку. Мы о них узнаем буквально за несколько часов до матча.

— Когда ты начала работать на «Ак Барс ТВ», к тебе начали подкатывать хоккеисты?

— Нет, у нас есть четкая граница: я, как и они, работница «Ак Барса». Мы одна команда, у нас только рабочие отношения, взаимное уважение друг к другу. Если нужно интервью, никаких сложностей — всегда с пониманием относятся. Языковой барьер — тоже не проблема. Я владею и английским, и татарским языками. Ну и русским, естественно. 

«Хороший парень. Молодец! Сейчас слежу за его успехами в «Зените». Он долго ждал этого момента»

— Слухи о твоем романе с Сердаром Азмуном — просто слухи?

— Что?! Он же моим соседом был. По-дружески спрашивали друг у друга, кто где хлеб покупал, например. Я знаю его семью, знакома с племянниками. У нас было абсолютное уважение друг к другу. Хотя он однажды мне написал: I love you, думаю, это скорее по-дружески… Может, он хотел сказать: I like you? Я и он — это абсолютно параллельные вселенные, мы по-разному смотрим на мир… Хороший парень. Молодец! Сейчас слежу за его успехами в «Зените». Он долго ждал этого момента.

— Чувствуешь, что после появления на «Ак Барс ТВ» сейчас с тобою все больше мужчин хотят познакомиться?

— Да, ко мне стало больше внимания. Обо мне написали федеральные спортивные порталы. Мне приятно. Но предупреждаю: я не фанат знакомств в социальных сетях.

«НА ПАМЯТЬ ОБО МНЕ СДЕЛАЛИ ПАПКУ «ЗУХРИНИЗМЫ»

— Как ты оказалась на ТВ? 

— Это была моя мечта детства. В юном возрасте включала музыку, надевала очки и брала пульт в руки — пародировала известных людей и хотела стать артисткой. После пяти лет в университете душа не желала работать по специальности. Пошла на курсы техники речи, актерского мастерства, сбросила 35 килограммов, посещала мастер-классы телеведущих. Первое время никуда не брали, крутили у виска, когда я к ним приходила. На ТНВ меня не взяли, так как пришла на кастинг без макияжа и из-за плохого зрения не смогла прочитать текст на суфлере. Было обидно, но я поняла, что мне нравится эта атмосфера. Потом взяли на новый проект «Татарстан-24».

— У тебя был случай, когда ты перепутала слова «ветераны» и «ветеринары»…

— Да, есть такой эпизод. Это был 6-й или 7-й эфир за день. Подъем в пять утра, каждый час — новый прямой эфир. Там были нарезки, их более 50 за день. Усталость, человеческий фактор — все дало о себе знать. У любого диктора даже на федеральном и международном уровне есть оговорки. И не каждой ведущей коллеги по цеху создают именные папки. На память обо мне до сих пор там просматривают архивную папку выпусков со мной и оговорками — «Зухринизмы». Ты бы хотел, чтобы в «БИЗНЕС Online» была твоя папка «Викторизмы»?

— Нет.

— Вот именно. Каждый имеет право на ошибку… Тогда я переживала, сейчас отношусь с юмором. Прямой эфир — это стресс, оговориться может каждый. Человек, который ведет прямой эфир новостей, может параллельно проживать совсем другие эмоции — возможно, у него близкий заболел или еще что-то. Но ведущий должен держаться в кадре, несмотря ни на что. Зрителю неважно, что у него на душе.

— За оговорки сильно ругали?

— Еще бы. У нас в 9 утра каждый день была планерка, и первые два года я была центральной повесткой. Знаешь, и это даже хорошо — появляется мотивация больше не допускать ошибок. Меня ругали не только за оговорки, но и за громкое дыхание, за наряд, за макияж, за блестящий лоб, за все абсолютно! Было много слез, обид, казалось, что ругают уже за просто так, лишь бы придраться. Сейчас я благодарна этому — считаю, что прошла настоящий университет жизни. Благодарна каждому коллеге, с которым там работали. Сейчас все иначе — полное доверие со стороны моей команды по поводу моего вещания и внешнего вида. Бывает, слышу критику, но это очень деликатно.

— Как ты себя чувствовала в кадре?

— По-разному. Всегда что-то происходит. Сбой техники, человеческий фактор — например, могут забыть прокрутить суфлер. Или же погодные условия — сбой прямого включения. Умерла любимая артистка — хочется плакать, сопереживать горю, а ты должна держаться в кадре и не выдавать никаких признаков эмоций… Я скучаю и люблю команду «Татарстана-24», до сих пор на связи с некоторыми из них. 

«Редактор составляет примерный сценарий, мы изучаем вместе с соведущим и обговариваем заранее некоторые моменты. Но бывает и так, что все идет не по плану. Это живые эмоции, это круто!»

«ГОВОРИЛИ, ЧТО МЕНЯ ВСЕ ЗАБУДУТ»

— Твоя популярность в социальных сетях увеличилась после прихода на «Ак Барс ТВ»?

— Сильно увеличилась. У меня бизнес-аккаунт, поэтому я знаю всю статистику. За первый месяц работы на мой «Инстаграм» подписались более 8 тысяч человек. Когда я уходила с «Татарстана-24», у меня было 55 тысяч подписчиков, а сейчас — уже 66 тысяч. И не просто подписались — они активно пишут комментарии, отправляют сообщения в директ, смотрят мои сториз и так далее. Мне один человек — известный профессионал в медиа — посоветовал остаться на «Татарстане-24». Он сказал, что меня забудут через две недели, как исчезну с экрана. Но через две недели у меня прибавилось много новых подписчиков.

— Наверное, среди подписчиков стало больше мужчин?

— Конечно. До перехода в «Ак Барс» у меня было 50 процентов мужчин, 50 процентов женщин. Сейчас — около 67 процентов мужчин, остальные женщины. Некоторые рекламодатели считают это проблемой.

— Почему?

— Например, косметическому бренду не нужно, чтобы аудитория мужская вообще была. Им важен бо́льший процент женского пола. Но никто не думает, что эти же мужчины, возможно, тоже их клиенты… Я считаю, что главное — не количество, а качество. Уверена, что давно уже стало актуально приглашать для рекламы не блогера с миллионной аудиторией, у которого подписчики по всему миру, но в Казани его никто не знает, а интересного, но со своей локальной публикой, пусть даже небольшой. Просто нужно попасть в формат. 

— Какая у тебя активность? Сколько комментариев оставляют?

— Всегда по-разному. Если это победный матч, то около 100–200 комментариев. Если мое селфи, то примерно так же. Если это конкурс, где я разыгрываю билет на матч или коробку косметики, то оставляют аж до 3000 комментариев. 

— Ты сама ведешь свой «Инстаграм»?

— Да, я не доверяю никому. У меня есть только помощница, которая заключает соглашения с разными рекламодателями. 

— Значит, на тебя работают гример и помощница. Еще кто-то есть?

— Нет, пока что всего два человека.  

— И насколько выгодно работать на Зухру Уразбахтину?

— Поверьте, выгодно. У всех зарплата, у кого-то еще и проценты. Никто бесплатно не работает. Помощница иногда может полететь на какую-нибудь съемку со мной. Почему бы и нет. 

— Сколько человек ты уже заблокировала в «Инстаграме»?

— Не веду учет. Достаточно много и часто. Не приемлю оскорбления в адрес своих близких и нарушения личных границ.

«Быть блогером сложно, так как тебе ведь пишут не только: «Какая ты красивая!» и так далее, но и много негативных сообщений, например, пожелания, «чтобы ты горела в аду», и прочее»

«ИНСТАГРАМ» — ЭТО ОЧЕНЬ ЭНЕРГОЗАТРАТНО»

— Насколько сложно тебе вести свой «Инстаграм»?

– Непросто. Надо всегда быть на связи со своими читателями, нужен постоянный интерактив с подписчиками, вести опросы, конкурсы, актуальные сториз. Следить за часами активности пользователей, чтобы выставить фотографию или отзыв в нужное время. Это кажется, что просто, поверьте, на самом деле очень энергозатратно. Самое главное — предоставлять подписчикам качественный контент: фотографии, видео и так далее. И этот контент должен сопровождаться хорошим и нескучным текстом, который будет понятен каждой аудитории. То есть не просто фото с кремом и подпись: «Он хороший, покупайте его». Нет, нужен полноценный отзыв с описанием всех особенностей продукта.

«Инстаграм» — это все же красивая картинка. А что за пределами нее у блогера, никто не знает. За шедевральным кадром стоят труд фотографа, миллион поз модели, и, возможно, часы ретушера. Часто видим счастливые лица в «Инстаграме», в жизни — все наоборот. Не стоит полностью доверять социальным сетям. Не всегда реальность соответствует ожиданиям. Сейчас люди с ума сходят из-за лайков, подписчиков, комментариев. На что только ни готовы.

— Как часто ты отвечаешь пользователям?

— По мере возможностей. Нельзя всем ответить, слишком много сообщений приходит в директ или в комментариях. Быть блогером сложно, так как тебе ведь пишут не только: «Какая ты красивая!» и так далее, но и много негативных сообщений, например, пожелания, «чтобы ты горела в аду», и прочее.   

— Сколько денег ты тратишь на уход за собой?

— Наверное, около 50 тысяч. Это и косметолог, и тренер, и макияж с укладкой для эфира, и маникюр, и все что угодно. Плюс одежда для выпуска и еще для повседнева. Но какая-то часть — это бартер в обмен на отзыв. Иногда водителя беру, если необходимо. У меня нет своей машины, это не мое. Также у меня есть бюджет отдельно на питание, на здоровье, на зарплату своим помощникам. 

— У нас в Татарстане как этот бизнес устроен? Конкуренция большая?

— Неплохо устроен. С каждым днем блогеров все больше. Плюс еще есть онлайн-тренинги. И это же неплохо! Каждый может заниматься самообразованием. Даже научиться готовить благодаря чьему-то блогу. Или заниматься спортом на дому. Кто-то вовсе учит язык. Это же круто! Все, что захочешь, можешь найти. И в Казани, конечно же, неплохо все с этим. 

— Эту блогерскую сферу можно охарактеризовать как дружный коллектив или как клубок змей?

— Для меня это дружная семья. Мы общаемся, советуемся. Конечно, бывали недопонимания и конфликты, но подобное во многом происходит по личным причинам. У нас делить нечего, все по-своему хороши, и у каждого своя устоявшая аудитория, рекламодатели это знают.

«СЧАСТЛИВА, ЧТО НИКОМУ НЕ ДОЛЖНА, ВСЕ ЗАРАБАТЫВАЮ САМА»

— У тебя много фотографий из путешествий. Ты сама маршруты прорабатываешь?

— Сама. Я люблю путешествовать, иногда одна. Уединяться нравится. Слежу за билетами, путевками, составляю сама маршрут, куда хочу сходить, что увидеть. Остановлюсь в отеле или выберу квартиру в Аirbnb.  

— Если не секрет, во сколько обходится одна поездка?

— Все по-разному, потому различная и цена на отели. Недавно вот я была в Австрии — билеты мне обошлись тысяч в 15. Здесь можно снять квартиру на Airbnb за тысячу рублей в день, а можно взять номер в Ritz Carlton за 50–60 тысяч рублей. У всех свой вкус. Здесь дело каждого. Бывает, могу остановиться в пятизвездочном отеле, могу и в двух. Всегда разная финансовая ситуация у меня, могу даже и в наш Болгар съездить — это же тоже отличное путешествие! Есть там куда сходить и что посмотреть. Люблю маму возить, мечтаю бабулю куда-нибудь отвезти, но она все никак не может собраться.

— На тебя уже выходили представители отелей и турагентства для рекламы?

— Конечно, отели периодически сами выходят. Это приятно и очень здорово экономит расход на проживание. Правда, питание или налоги, если они есть, все равно плачу сама. Иногда могу взять гида в стране.     

— Деньги на путешествия у тебя от бизнеса в «Инстаграме»?

— Да, зарабатываю сама. У меня нет спонсора поездок, я счастлива, что никому не должна. Ни за работу, ни за путешествия. Кто путешествует, знает, что сегодня столько предложений в интернете. Просто позаботиться заранее об отеле, билетах, выбрать правильного авиаперевозчика. Каждый работающий человек может себе позволить. Я ничем и никем не обременена. У кого-то хобби — вязание крючком, у кого-то — рыбалка или шопинг. У меня — путешествия. Каждый тратит заработанные средства на свои интересы и увлечения.

— И сколько же ты зарабатываешь на рекламе?

— Всегда по-разному. Бывает так, что нет ни одной рекламы и ничего не зарабатываю. Когда она есть, то сумма выходит хорошая, мне хватает.

«Я готова ко всему и понимаю, что медийность — это не только аплодисменты, но и желтая пресса и негатив»

«ОДНАЖДЫ МНЕ КТО-ТО КРИКНУЛ: «Я ЗАСТРЯЛ В СКЛАДКАХ ЗУХРЫ!»

— Расскажи о похудении. Как и зачем ты на это решилась?

— Похудела я из-за здоровья, мне было уже тяжело не просто ходить, а вообще передвигаться. С трудом дышала и сложно стало подобрать красивую одежду. И ведь мне было всего 18 лет. Я одевалась в магазинах для беременных или «плюс сайз». И прекрасно понимала, что это ненормально, нужно с подобным что-то делать. Однажды мы с одногруппниками решили сходить в караоке, и один из гостей в микрофон крикнул: «Я застрял в складках Зухры, какая же ты жирная!» Слезы не заставили себя ждать. И с этого дня решила, несмотря ни на что, похудеть. Нашла диетолога в интернете. Стоило это тогда около 500 рублей, она ознакомилась с моими анализами, замерами, составила меню, и так я начала стремительно худеть.

— Твои проблемы — это генетика или неправильное питание в детстве?

— Наверное, все вместе. У меня в семье нет худых — все любители вкусно поесть, и не было культа правильного питания. Мы часто ели татарскую кухню — треугольники, чак-чак, бэлеш. Вот сейчас вспоминаю и не понимаю, почему же я раньше так не пополнела. 

— Сейчас ты от всего этого отказалась? 

— Я редко разрешаю себе что-то вкусное, но очень люблю хлеб и иногда не могу отказать себе в нем.  

— После того как ты похудела, не было резкого набора веса?

— Конечно, было. Когда начала худеть, поехала к бабушке в гости. Тогда я была студенткой, жила в Деревне Универсиады. К моему приезду бабушка приготовила выпечку. Все было как во сне — очень вкусно! Приезжаю в Казань и смотрю — плюс три килограмма. Все, что скинула за месяц, набрала за один день. Затем, когда я уже начала весить 55 килограммов, дала себе волю и подумала, что теперь-то точно могу поесть. Расслабилась и за несколько месяцев пополнела на 10 килограммов. Пришлось опять худеть, и это было очень тяжело — все салаты, брокколи вызывали у меня отвращение. Но в итоге получилось. 

— Сейчас какая у тебя диета?

— После сильной аллергии в 2015 году я ем все с большим удовольствием. Потом отрабатываю в зале. Так что на диете не заморачиваюсь. И вам не советую.

«ПОКА ЕЩЕ НИКТО НЕ ВЫСКАЗАЛ МНЕ КРИТИКУ ЛИЧНО В ГЛАЗА»

— В «Телеграме» ранее появились каналы, где писали от твоего имени. Скажи окончательно — это фейки?

— У меня нет никаких каналов в «Телеграме». 

— Как ты относишься к этим фейковым аккаунтам?

— Они такой потрясающий пиар делают. Благодарю. Пусть еще аккаунт в «Инстаграме» заведут.

— Получается, это была какая-то травля, когда от твоего имени в «Телеграме» писали разные слухи?

— Думаю, что да. 

— А ты знаешь, кто это мог это сделать?

— Нет. У меня нет мыслей на этот счет. Все произошло после ухода с телеканала «Татарстан-24». Сейчас не слежу за тем, что там пишут обо мне и от моего имени, но, когда все это началось, мне было, конечно, неприятно, когда посыпались оскорбления. На сегодня могу сказать, что данная ситуация сделала меня намного сильнее. Я готова ко всему и понимаю, что медийность — это не только аплодисменты, но и желтая пресса и негатив. 

— Как ты переживаешь этот негатив?

— Раньше было сложнее, могла заплакать. Я прекрасно понимаю, что нравлюсь не всем, и это абсолютно нормально — не бывает так, чтобы тебя все любили. Сейчас мне абсолютно все равно на эту оголтелую критику и другую ложь обо мне. 

«Кто-то ждет от нас аналитики, кто-то — шоу.  Так вот, аналитики нет и не будет, ее слишком много уже!»

— Не легче ли просто не читать критику о себе?

— Так я и не читаю, не захожу в комментарии. Так уж выходит. Интересно, что никто не сказал мне ничего прямо в глаза. Никто! Не было никого, кто бы подошел ко мне и сказал, что я страшная, плохая ведущая или что-то подобное. 

— А если подойдут и скажут?

— Что ж, скажу этому человеку, что он такой смелый, и пожму ему руку. Интересно, появятся ли такие люди после выхода этого интервью? Любопытно, что из критиков только процентов 10 — женщины, а остальные — мужчины. Мне-то казалось, что это девушки должны быть завистливые.

— А после того как ты начала работать на «Ак Барс ТВ», много ли критики было?

— Конечно! Новый проект, другие люди. К новому тяжело привыкает зритель. Но все же сейчас гораздо меньше критики. Кто-то ждет от нас аналитики, кто-то — шоу.  Так вот, аналитики нет и не будет, ее слишком много уже! У нас эксперт — это комментатор. Мы же с Махмудом — ведущие, которые беседуют с гостями на разные темы. Раскрываем их с другой стороны. Критика есть и будет всегда. Без нее никуда. Благодаря критике мы становимся лучшей версией себя. И программа тоже делается с каждым выпуском лучше.  

«В СЕМЬЕ ХОРОШО ОТРЕАГИРУЮТ, ЕСЛИ У МЕНЯ БУДЕТ РУССКИЙ МУЖ»

— Расскажи о детстве…

— Я родилась в поселке Параньга, на границе Татарстана и Марий Эл. Это такой татарский поселок, и школа у меня была татарская. Папа с мамой развелись, когда мне было пять лет. В 14 лет моя мама переехала в Ненецкий автономный округ по работе. Меня просто поставили перед фактом, что буду жить с бабушкой и дядей, который мне заменил отца. В семье решили, что мне не стоит уезжать, так как я должна была окончить школу, музыкалку и кружок хореографии. Это стало очень тяжелым периодом, мне не хватало родителей. Бабушка, конечно, заменила мне родителей, но было сложно. У нас существовали строгие правила — нельзя домой приходить после 10 вечера: если я задерживалась на пять минут, то ночевала у соседей. Воспитание было очень строгое. 

— С папой не общаешься?

— Нет. Он нейрохирург, много лет в Африке проработал. Сейчас живет в Казани. 

— Ни разу не пытался сообщить о себе?

— Нет.

— Ты говоришь, что ходила в татарскую школу. Получается, татарский язык — твой родной?

— Да, дома мы разговариваем исключительно на татарском. Это такое правило в нашей семье. Бабушка даже обижается, если я с ней начинаю говорить по-русски.

— А если ты захочешь выйти замуж за русского? Как это воспримут в семье?

— Прекрасно. В моей семье говорят, что главное, чтобы было все по любви, и осознанный выбор. У меня перед глазами опыт моих родителей, и я тяжело пережила их развод. Я бы хотела все иначе.

— В Казани как оказалась?

— Хорошо сдала экзамены и поступила в КФУ на экономический факультет, причем на бюджетное отделение. 

— Почему именно в КФУ?

— Был выбор между КГФЭИ и КГАСУ, но в Казани у меня не было жилья. Так что рассматривала вузы по качеству общежития. У КФУ есть Деревня Универсиады, вот и выбрала этот университет. Прожила там 2,5 года, а потом переехала в квартиру. Мама взяла ипотеку, и теперь мы вместе живем. Я полюбила Казань с первого дня.

— Ты вот отметила, что в семье примут любой твой выбор. Скажи, пожалуйста, а какой для тебя идеал мужчины?

— Умный, целеустремленный, со стержнем, знающий, чего он хочет от жизни. Семейный, любящий и принимающий. У меня нет никаких предпочтений по внешности, телосложению, возрасту, национальности и так далее. Должны быть взаимная любовь, доверие, честность, взаимопонимание и уважение друг к другу. Хочу жить счастливо с любимым человеком.