«Как я ненавижу слово «гаджет»! Кажется, что возникло оно из ругательства «гад же ты»

Москва. Дом-музей П.И. Чайковского. Птицей душа родилась. 2018 Фото: предоставлено Ольгой Кузьмичевой-Дробышевской

«Я слуга трех господ»

— Ольга Владимировна, вас многие знают как прозаика, поэта, автора-исполнителя. Совсем скоро состоится ваш юбилейный творческий вечер. Расскажите, что ожидает гостей?

— 12 ноября в ДК «КАМАЗ» пройдет премьера моей юбилейной программы «Птицей душа родилась». В первой части вместе со мной выступит актер московского театра «Голос», лауреат международного фестиваля «Театр начинается…» Евгений Касаткин. Мы представим литературно-музыкальную композицию, в основу которой легли мои прозаические миниатюры, стихи и песни на стихи великого Гавриила Державина, уроженца Казани, нашего земляка, а также песни на стихи моих подруг Аллы Ореховой и Веры Хамидуллиной. Программа будет наполнена атмосферой любви, печалью разлук и радостью встреч — «золотой секвенцией» творчества, его нестареющих, как сама жизнь, тем. 

ЛИТО-ЛЕБЕДЬ, после занятия Фото: предоставлено Ольгой Кузьмичевой-Дробышевской

Вторая часть будет концертной. Я исполню свои песни. Поддержит меня в этом Андрей Васильев — автор-исполнитель, а по совместительству доктор химических наук, лауреат международных и российских конкурсов. Он тоже приезжает в Челны из Москвы. Андрей также представит и свою творческую программу 11 ноября в центральной библиотеке.

Концерт получится насыщенным, поскольку я слуга трех господ — прозы, поэзии, песни, и в юбилейном вечере хочется представить хотя бы самое знаковое. Кроме моих друзей, в нем примут участие коллективы ДК «КАМАЗ»: хореографическая группа «Грация» и ансамбль народных инструментов «Наигрыш». Я не так давно вернулась в Россию из длительной творческой командировки, и мы сейчас активно занимаемся подготовкой к концерту, времени осталось совсем мало…

— Вы коренная челнинка?

— Скажем так, я ею стала. А вообще, я родом из Волгоградской области. Моих родителей пригласили на всесоюзную стройку как высококвалифицированных специалистов, и они привезли меня в Челны, когда я училась во втором классе. Здесь окончила общеобразовательную школу, музыкальную, Набережночелнинское училище искусств — струнное оркестровое отделение (виолончель), а потом психолого-педагогический факультет нашего педагогического института.

— Любовь к сочинительству у вас с детства?

 — Первые стихи я сочинила, когда родилась моя сестренка Оксана, мне тогда было 11 лет. В школе хорошо писала сочинения, просто нравилось это делать, получала хорошие оценки. С первой любовью пришло и серьезное увлечение поэзией, сердцу как бы сами собой, помимо школьной программы, стали открываться Александр Пушкин, Михаил Лермонтов, Сергей Есенин. Они звучали во мне музыкой Михаила Глинки, Александра Даргомыжского, Милия Балакирева, Георгия Свиридова. Позже открыла глубину лирики Анны Ахматовой, Марины Цветаевой… Помню, как в 9-м классе пришла в книжный магазин, внимание привлек небольшой сборник современной поэзии. Имя автора я тогда прочла впервые — Ренат Харис. Стихи понравились. В школе у учительницы литературы спросила: «Что за поэт Ренат Харис?» В ответ прозвучало: «Я такого не знаю». Мне же казалось, такие стихи должны знать все. Тогда я и не подозревала, что встречу его в жизни. Каково же было удивление и счастье, когда в 2005 году на Державинском празднике поэзии увидела и услышала Рената. Мне казалось, я встретила родственника. Подошла, познакомилась… А в прошлом году, когда я читала свои стихи в Лаишево, на очередном Державинском празднике, уже сам Харис ко мне подошел и сказал: «Похоже, вы серьезный поэт». Комплимент из его уст дорогого стоит.

Победители городского литературного конкурса «ЧЕРНЫМ ПО БЕЛОМУ – 2016» Фото: предоставлено Ольгой Кузьмичевой-Дробышевской

В моей жизни было очень много судьбоносных встреч. Одной из них я считаю случайное знакомство с редактором журнала «Аргамак» Михаилом Петровичем Петровым. Это не тот «Аргамак. Татарстан» — литературный «толстяк», который с 2009 года выпускает Николай Алешков, а учредителем журнала является АО «Татмедиа». «Аргамак» Петрова не был толстым журналом, но в то время выходил в Челнах на двух языках — на русском и татарском, и его хорошо знали те, кто неравнодушен к слову. К сожалению, он закрылся в 2000 году. Так вот, тогда, в конце 1999-го, я рискнула показать редактору свои тетради со стихами, и каково же было мое удивление, когда два стихотворения он отобрал для публикации. Эта встреча 20 лет назад оказалась судьбоносной, но я тогда об этом еще не знала.

С Михаилом Петровичем мы связь не потеряли, и через какое-то время он привел меня в городское литературное объединение «Орфей», которым тогда руководил Алешков. С трепетом я читала орфеевцам стихи, ждала разгрома, но руководитель отметил, что они у меня музыкальные. Его слова запали в душу. Задумалась: у меня же музыкальное образование, а не попробовать ли сочинить песню? Довольно легко получилось написать романс, потом — еще песню, затем песни на стихи других поэтов. Появилось желание аккомпанировать себе на гитаре, но я не умела на ней играть. Всегда завидовала мужу — он, хоть и не имеет профессионального музыкального образования, на гитаре любую песню подберет. Сначала попросила его научить меня хотя бы элементарным приемам игры. Потом захотелось большего — по объявлению нашла учителя по классу гитары. Взяла всего один урок, а дальше — сама, потихоньку. Так до сих пор и учусь. Понимаю, чтобы освоить инструмент, надо долго и упорно заниматься. Увы, на такие подвиги меня не всегда хватает. Утешает одно: однажды мне сказали, что я довольно прилично аккомпанирую и этого достаточно, чтобы понять самобытность моей музыки. Я поверила, ведь это сказали преподаватели московских музыкальных вузов, которые пригласили меня на свой домашний концерт. После моего выступления они строго произнесли: «Ольга, вы совершаете преступление против себя и… России». Я готова была провалиться на месте, думая, что меня ругают, а оказалось, хвалили и советовали записывать свои песни на профессиональной студии, издавать. Ах, если бы это было так просто! В той же Москве после моего выступления в Ахматовской библиотеке ко мне подошла журналист телеканала «Культура», сказала, что хотела бы сделать обо мне передачу. Я сначала окрылилась, но поскольку имя мое нераскрученное, то мне было предложено только платное эфирное время. А оно стоит… мне и сейчас страшно озвучить эту цифру. Так что жду, когда имя раскрутится само.

— Но у вас есть несколько выпущенных альбомов…

— Первый альбом выпустила в Челнах. Это была еще кассета, на которую я записала свою первую литературно-музыкальную композицию, где песни перемежались стихами. Тогда я впервые оказалась в студии ДК «Энергетик», это был 2001 год. Меня услышала директор ДК Гульзада Рзаева, стала включать меня в культурное меню некоторых мероприятий. Альбом «Любовь пою» вышел в 2002 году тиражом 500 экземпляров. Кассеты разошлись по друзьям-знакомым. К 2008-му набралось песен еще на один альбом. Песни я пишу нечасто, только когда душа поет, впрочем, как и стихи. В том году на частной студии записала диск «Ты услышишь». Тираж его тоже был небольшой. Песни обоих сборников записаны под профессиональные эстрадные аранжировки, которые мы делали вместе с Вячеславом Сараевым — чудесным музыкантом. Это был добрый опыт сотворчества. К сожалению, Славы уже нет с нами, но песни с его аранжировками я до сих пор исполняю. Несколько прозвучат и на предстоящем концерте 12 ноября.

А вот после того, как в 2012-м меня пристыдили профессора Гнесинки, на студии «Квадро» в Москве я записала третий альбом «Маленькое скерцо». Тут уже мои песни зазвучали под живую гитару большого профессионала Алексея Бобылева. Впервые его ансамбль «Элинте» я услышала в МИДе, когда попала на концерт, и сразу же влюбилась в музыку, которую исполняло трио: две гитары и домра. Ребята играли Петра Чайковского, Модеста Мусоргского, Сергея Рахманинова, чудесно обработанных — в стиле «фламенко». После их выступления я рванула за кулисы, попросила, чтобы меня не сочли за сумасшедшую, предложила Бобылеву сделать обработку моих песен — мол, у меня мечта записать песни с таким профессионалом. Тем более некоторые свои композиции я «слышу» в испанском стиле, например «Маленькое скерцо», но вот не владею техникой игры. Алексею песни понравились, и он стал безвозмездно со мной сотрудничать. К тому времени сложилось сотворчество и с Андреем Васильевым — он подыгрывал в нескольких песнях на балалайке.

ДК «КАМАЗ». 2017 Фото: предоставлено Ольгой Кузьмичевой-Дробышевской

«Для меня не существует ни поэзии, ни прозы без музыки»

— Вы сказали, что являетесь слугой трех господ. А что все-таки считаете в этом триединстве первичным?

— Музыку — с нею, кажется, родилась. Для меня не существует ни поэзии, ни прозы без музыки. Любое слово, мысль, как мне кажется, изначально рождаются музыкой. И время течет музыкой. И любовь ею живет. Недавно сформулировала это так:

Я знала тебя до своего рожденья,
до того, как услышала твое имя
и научилась его говорить,
но звать тебя было не надо:
с тобой уходила я в каждую ночь,
с тобой просыпалась я каждый день.
Ведешь меня ты и теперь,
и я не спрашиваю — куда и зачем, —
ты знаешь,
а я тебе верю,
Музыка.

«Для меня не существует ни поэзии, ни прозы без музыки. Любое слово, мысль, мне кажется, изначально рождаются музыкой. И время течет музыкой» Фото: Олег Спиридонов

— Я не услышала здесь рифмы, хотя ритм какой-то есть? Это стихи?

— Это верлибр — нечто среднее между стихотворением и прозой.

— Если вы так чувствуете музыку, то, наверное, и рифмованные стихи о ней есть?

— Конечно. Мне близки и музыкальные метафоры, которые возникают и в немузыкальных темах, например:

<…> Знобит. И у беды — скрипичный строй,
звучит каприс Никколо Паганини.
И ревность источает колкий иней,
и душу рвет подпиленной струной.

— Вы в разговоре упоминаете Москву. Вы там учились, работали?

— И училась, и работала. В 2009 году поступила на высшие литературные курсы при Литературном институте им. Горького, на поэтический семинар Валентина Васильевича Сорокина. Осознанное решение учиться в этом вузе приняла после того, как в 2009-м написала первую художественно-документальную книгу «Одноклассники. Письма в будущее». Представляете, она была признана лучшей книгой года, изданной в 2009-м в Татарстане, и я за нее получила премию «Хрустальное перо». В Литинституте мне повезло: помимо литературных курсов, по окончании которых я получила диплом литературного работника, посчастливилось окончить и годичные курсы редакторов, которые теперь, кажется, остались только при Литературном институте. На тех и на других курсах училась очно, вечерами, так что три года ушло на получение нового образования.

— Семья поехала с вами в Москву?

— Семья ждала в Челнах. Сын учился в торгово-технологическом институте, муж трудился на заводе, которому верен уже больше 30 лет. Я благодарна, что мои мужчины меня поняли.

— А в Татарстане не было подобных курсов?

— Литературный институт — единственный в мире. А редакторские, если где-то и были при филологических факультетах, то теперь нет. К великому сожалению, современная реформа образования привела к тому, что утратились такие важные институты, где готовили высококвалифицированных редакторов, корректоров. Разве что Институт печати в Москве еще как-то поддерживает эту тему. Сейчас бытует мнение: если человек получил филологическое образование, то он может работать и редактором, и корректором. Это далеко не так! Потому-то теперь слишком много выпускается книг со стилистическими, грамматическими огрехами, а то и вовсе неграмотно сверстанные — это страшно. Особенно, если такие книги выпускаются для детей. Иногда кажется, пришел конец света, конец просвещения, время тотального наступления «темного царства».

Поскольку книгоиздание — дело дорогое, авторы экономят, отдают тексты редактору, думая, что хороший редактор автоматически является и хорошим корректором. Нет! Любой грамотный издатель скажет, что невозможно выполнять две эти работы параллельно, ибо каждая в отдельности — титаническая по сути, требующая особых знаний, мастерства. Так же в настоящее время уже утрачена и переводческая школа. Происходящее кажется более чем странным. Классик сказал: «Послушайте! Ведь если звезды зажигают, значит — это кому-нибудь нужно». В наше время можно перефразировать: если звезды не зажигают, значит — это тоже кому-то нужно. Некоторые убеждают, что владеющий каким-либо языком может сделать перевод любого текста, что каждый писатель или поэт может сделать художественный перевод с подстрочника. Нет, любой и всякий — не может! Художественный перевод — это особый вид искусства. Здесь нужен талант. Можно так перевести текст, что хорошее стихотворение просто умрет. А можно сделать такой перевод, который принесет автору мировую славу, как случилось, например, с «Малышом и Карлсоном» Астрид Линдгрен — она стала известна миру после перевода ее произведения на русский язык Лилией Лунгиной. Так стало и со стихами Расула Гамзатова «Журавли», когда в русском языке их воплотил Наум Гребнев. Немногие знают, что эти стихи переводили такие титаны, как Самуил Маршак, Борис Пастернак. Однако полюбились «Журавли» именно в переводе Гребнева (Гребнев — это псевдоним Наума Рамбаха). Кстати, у Расула Гамзатова вовсе не журавли в стихотворении летели, а гуси — почитаемые у восточных народов птицы. А в России поэтов вдохновляют журавли. 

Черногория. Подгорица. Со студентами университета. 2015 Фото: предоставлено Ольгой Кузьмичевой-Дробышевской

«НЕЛЬЗЯ ВОСПИТАТЬ ЧЕЛОВЕКА С ПОМОЩЬЮ КОМПЬЮТЕРА ИЛИ ДРУГИХ ЭЛЕКТРОННЫХ ПРИСПОСОБЛЕНИЙ»

— Сейчас вы над каким проектом работаете?

— Основные силы вкладываю в свой авторский проект — литературное объединение «Лебедь», которое в 2015-м организовала в Челнах при ДК «КАМАЗ». Благодарю наш дворец культуры и город за поддержку. Не без гордости могу сказать, что ежегодный региональный литературный конкурс «Лебеди над Челнами» набирает обороты, вызывает у авторов все больший интерес. С нынешнего года конкурс проводится на двух языках — русском и татарском. Рада, что откликнулось челнинское отделение союза писателей Республики Татарстан, возглавляемое Факилем Сафиным.

Меня вдохновляет эта работа. Вдохновляют мои студийцы, радуюсь с ними, когда они побеждают во всероссийских и международных творческих конкурсах. Огромное счастье — найти дело своей жизни, а когда кто-то при твоем участии обретает творческие крылья, тогда веришь — ты на своем месте.  

«Карл Юнг говорил, чтобы взор ваш стал ясным, нужно прежде заглянуть в свою душу. Я продолжу так: чтобы сохранилась возможность заглянуть в душу, ее нужно растить. С помощью литературы, музыки, родного языка, любви» Фото: Олег Спиридонов

— Как вы считаете, в каком состоянии сейчас пребывает современная публицистика?

— Мы отчасти коснулись ответа на этот вопрос, когда говорили о редакторской, корректорской и переводческой работе. К сожалению, и в публицистике царствует вседозволенность, которая замахнулась и нивелирует общечеловеческие ценности. Для меня такое положение сравнимо с утратой здорового инстинкта самосохранения. Парадокс: несмотря на то, что информационное поле в век скоростей кажется безграничным и мы можем почерпнуть интересующую информацию, погуглив интернет, семимильными шагами ступает безграмотность.

Убеждена, нельзя воспитать человека с помощью компьютера или других электронных приспособлений. О, как я ненавижу это иностранное словечко «гаджет»! Так и кажется, что возникло оно из ругательства «гад же ты»… Карл Юнг говорил: чтобы взор ваш стал ясным, нужно прежде заглянуть в свою душу. Я продолжу так: чтобы сохранилась возможность заглянуть в душу, ее нужно растить. Постоянно. С помощью литературы, музыки, родного языка, любви.

— Какие сборники стихов вам удалось выпустить?

— На данный момент у меня 6 книг. Поэтические — «По воле небес» (2003), «Раскачивая маятник судьбы» (2008), «Янтарная бусина» (2017); художественно-документальные — «Одноклассники. Письма в будущее» (2009), «Все — ничто — без любви» (2015), «Там, где цветет шиповник. История в лицах» (2018). Потихоньку набираются стихи на новую книжку, но эту работу я не тороплю.

— Желаю вам удачи, чтобы успешно реализовывались все ваши проекты.

— Большое спасибо.