«Главной задачей нашего поколения должно стать возрождение национального образования»

Айрат Файзрахманов: «Схема „Партия сказала: „Надо!“ — комсомол ответил: „Есть!“ в отношении форума не работает»

 В СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ ТАТАРСКОГО НАРОДА ОТСУТСТВУЕТ «МОЛОДЕЖНЫЙ РАЗДЕЛ»

Прошедшим летом исполнилось 15 лет с момента образования всемирного форума татарской молодежи — время подвести некоторые итоги движению и обрисовать текущие задачи, которые ставят перед собой татарские молодежные общественные организации. К тому же, заметим, в Стратегии развития татарского народа отсутствует «молодежный раздел», потому как, по своей сути, она ориентирована на будущие поколения и их потребности.

Всемирный форум татарской молодежи сформировался и действует под эгидой всемирного конгресса татар и, наверное, стал одним из самых его успешных проектов. Если поначалу форум рассматривался как одно из мероприятий конгресса, как площадка для репрезентации Татарстана и молодежных знакомств, то затем он стал вполне самостоятельным явлением и постоянно действующим органом. Главный результат —  это даже не количество татарских молодежных организаций (их много — более полторы сотни по всему миру) и мероприятий, а креативная татарская среда, которая генерирует новые смыслы, проекты, делает татарский язык и «татарскость» модными для остальной молодежи. И если раньше мы мечтали о татарской городской молодежной субкультуре, то теперь в Казани и этот уровень преодолен. С форумом или без — татароязычная молодежная среда будет развиваться, правда, пока в пределах Татарстана.

«Всемирный форум татарской молодежи сформировался и действует под эгидой всемирного конгресса татар и, наверное, стал одним из самых его успешных проектов»

Как бы мы ни открещивались от понятия «младотатары», как явление оно уже состоялось. Даже удар по лидерам вряд ли остановит это движение, потому что оно уже стало сетевым, а идеи приобрели вирусный характер. А вот стимулировать дальнейшую генерацию такой среды может появление центров современной татарской культуры в крупных городах, выполняющих в том числе функцию ресурсных и образовательных центров для развития молодежных проектов. Именно так можно взрастить большую когорту поликультурной и полилингвальной молодежи, которая стала бы идейной и модернизационной опорой Татарстана. Вместо недовольства неустроенностью жизнью — реальные проекты и дела.

Сейчас у форума сформировалась своя возрастная ниша — как правило, это молодые люди, успевшие окончить вуз. Со школьниками, например, работает лагерь «Сәләт», хотя степень его татароязычности вызывает все больше вопросов, но есть стержень, немало ребят приходят к нам именно оттуда. Собственно, молодые профессионалы или дерзкие экспериментаторы из «младотатарской среды», имея хороший профессиональный опыт, начинают генерировать проекты. Все это не исключает участия студентов, старшеклассников или, наоборот. многодетных мам и отцов.

При этом активная татарская молодежь может сказать и свое политическое слово: мы не молчим, когда задеваются наши языковые права, историческая память, принижается право на самостоятельную культурную и образовательную политику, когда кто-то ставит под сомнение государственность Татарстана. Определенно, у татарской молодежи есть свой голос, и наши письма и обращения — это собственный порыв, а не указка сверху. Из последнего: на недавнем съезде было принято отдельное обращение с резким неприятием попытки установки памятника Ивану Грозному в Астрахани, празднования Стояния на Угре и отдельное предложение по поводу празднования на федеральном уровне 1100-летия принятия болгарами ислама (памятные знаки на месте болгарских городищ, мемориализация захоронений, возведение юбилейных мечетей, серия просветительских мероприятий, организация тематических музейно-выставочных пространств и так далее).

«Татар телле ата-аналар» (сообщество татароязычных родителей) — идея и многотысячное сообщество пока не приняты ВКТ, а работа со школами и садиками стоит»

НАДЕТЬ ОДИНАКОВЫЕ ФУТБОЛКИ И ПОЙТИ УСТРОИТЬ БЕССОДЕРЖАТЕЛЬНЫЙ ФЛЕШМОБ — ЭТО НЕ НАШ СТИЛЬ

Схема «Партия сказала: „Надо!“ — комсомол ответил: „Есть!“» в отношении форума не работает. Надеть одинаковые футболки и пойти устроить бессодержательный флешмоб — это не наш стиль. Мобилизационный ресурс ограничен, и хотелось бы использовать его только для ключевых событий, а не для кампанейщины. К сожалению, старшее поколение на местах продолжает видеть в молодежи бесплатную волонтерскую силу для Сабантуя, Новое поколение же хочет делать свои проекты и площадки, получать ресурсы под них. Зачастую такой разрыв в понимании приводит к конфликту, появлению конкурирующих друг с другом сообществ или к вымыванию молодежного актива. Ушедшие однажды редко возращаются вновь, тем более если нужно встраиваться в иерархические взаимоотношения и шаблонные мероприятия. При том, что молодежный мир становится все более горизонтальным, иерархия для него все более неприемлема. В этом смысле всемирный форум татарской молодежи не смог стать полноценным кадровым резервом конгресса татар, который уже, как отмечал Руслан Айсин, потерял среднее поколение. И дело здесь не только в нежелании обновления (никто на словах не ратует за консервацию), суть в пресловутой проблеме отцов и детей, в неосознанном желании монополизировать интерпретацию «татарскости».

При этом надо понимать, что, если ты действуешь в этнополитической теме вне поля конгресса татар или вне национально-культурной автономии, есть большая вероятность быть записанным в оппозиционеры и националисты. Любой твой проект, команда, идеи автоматически могут получить множество барьеров. К примеру, «Татар телле ата-аналар» (сообщество татароязычных родителей) — идея и многотысячное сообщество пока не приняты ВКТ, а работа со школами и садиками стоит. В то время как организация родительского сообщества — основа для восстановления национального образования, без которого нет возможности развивать татарский язык. Во всемирном курултае башкир, напротив, данное направление стало приоритетным, и его основа — это молодые родители. Между реальным делом и громким «фи» хочется выбирать первое, и поэтому я считаю, что молодому поколению по пути с конгрессом татар (и с другими официальными субъектами национальной политики в Татарстане), несмотря на все противоречия, эйджизм и разные образы будущего.

«Проходя проверку временем, проект может передаваться на места как франшиза: как это уже делается с «Татарча диктант», «Татар кызы», акцией «Мин татарча сөйләшәм» и фестивалем «Печән базары»

МЫ ПРИШЛИ К ПОНИМАНИЮ ФОРМИРОВАНИЯ РЕСУРСНОГО ЦЕНТРА ДЛЯ ЭТНОКУЛЬТУРНЫХ ПРОЕКТОВ

Нужно отметить с большим сожалением, что вне Татарстана татарский язык и культура уходят быстрыми темпами. И это самая большая наша боль, частично вина лежит и на нас — мы много чего еще не успели сделать, особенно в образовании. Информационная, институциональная, культурная и языковая глобализация, в которой молодым татарам все труднее находить себя, на глазах «съедает» молодое поколение. В этом смысле татарские сообщества в регионах и за рубежом — это последний барьер на пути потери этнической идентичности. Активная татарская молодежь в регионах с большим трудом, пересиливая себя, пытается говорить на родном языке, познавать татарскую культуру, но, в отсутствие национального образования, языковой среды, ресурсной поддержки, больших сдвигов вряд ли приходится ожидать. Поэтому главной задачей нашего поколения в ближайшее десятилетие должно стать возрождение национального образования. Без связки с государственными органами власти, без конгресса татар вряд ли удастся это сделать.

На настоящий момент главная идея ВФТМ остается прежней: развитие пула современных татароязычных проектов и генерация новых программ. Именно на это были направлены последний съезд и трехдневное обучение руководителей организаций. Почему акцент именно на проекты, если мы говорим о возрождении национального образования? Такое фундаментальное направление для татар, как открытие национальных школ, татарских классов и групп, преподавание языка, создание татарских центров, защита памятников истории и культуры, также требует проектного управления и современных подходов. Стимулируя проектный подход, увеличивая количество и разнообразие (не все увлекаются политикой или культурой) проектов, мы способствуем вовлеченности разных групп татар в общественную жизнь, повышаем свою конкурентоспобность, решаем конкретные проблемы.

«Жаль, что председатель нацсовета «Милли шура» Василь Шайхразиев, давая молодежи на пленарном заседании часовое наставление, затем не смог услышать выступления этих ребят»

В ходе форума пришли к пониманию формирования ресурсного центра для этнокультурных проектов, который бы продюсировал их, прорабатывал идейную и креативную составляющую, айдентику, помогал подтягивать ресурсы под национальные проекты посредством нахождения частных и государственных грантов, целенаправленной работы с бизнес-сообществом и сбора средств (краудфандинговые и фандрайзинговые технологии) или вовсе способствовал выходу на самоокупаемость. Иногда для старта проекта достаточно нужных социальных связей. Для этих задач необходимо проведение имиджевых фестивалей татарских проектов в формате акселераторов, инвест-сессий с обязательным привлечением экспертного сообщества и бизнес-сообщества в качестве ресурсодателей — они должны четко понимать, какой эффект несет с собой тот или иной проект и что дает каждая вложенная тысяча рублей. Пока же национально ориентированное бизнес-сообщество научилось вкладывать в строительство мечетей, в инфраструктуру родной деревни и в Сабантуй. Других возможностей, институций, которым можно довериться, сообщество не видит, да и показывают ли ему эти шансы?

Проходя проверку временем, проект может передаваться на места как франшиза: как это уже делается с «Татарча диктант», «Татар кызы», акцией «Мин татарча сөйләшәм» и фестивалем «Печән базары». Если же проект становится машстабным и тиражируемым, им уже может заниматься дирекция с профессиональным event-менеджментом. Я считаю, что уже давно назрел вопрос с формированием подобной организации, которая, используя те же финансовые ресурсы, могла бы уже сейчас заняться организацией крупных Сабантуев и татарских фестивалей, избавив стратегические умы в ВКТ от лишней головной боли.

«Как минимум для институциональной поддержки национального образования нужно реализовать те положения, которые были продекларированы депутатом Госдумы Ильдаром Гильмутдиновым»

«БЛЕГЧЕНИЕ НОРМАТИВНЫХ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ДЛЯ ПРЕПОДАВАНИЯ ТАТАРСКОГО ЯЗЫКА В РЕГИОНАХ НЕ ПРИВЕЛО К КАКИМ-ЛИБО СУЩЕСТВЕННЫМ СДВИГАМ

Важнейший элемент проектной работы — постоянное обучение, которое могло бы организовываться на базе своего корпоративного университета. Кстати, на форуме командой 18-летних ребят был презентован проект национального «Ачык университет» на онлайн-основе. Жаль, что председатель нацсовета «Милли шура» Василь Шайхразиев, давая молодежи на пленарном заседании часовое наставление, затем не смог услышать выступления этих ребят. Если в Татарстане никак не получается открыть национальный университет, на общественных началах он должен появиться хотя бы в такой форме. С весны 2019 года мы уже провели два продолжительных курса по истории государственности и по современной татарской культуре, скоро будет запущена отдельная учебная платформа.

Оказался неуслышанным официальными лицами и большой аналитический доклад московской молодежи, где были проанализированы учебные планы нескольких сотен школ в Татарстане и регионах компактного проживания татар: «языковая контрреформа» привела к снижению более чем на 30 процентов количества часов на родной язык и более чем на 50 процентов количества часов, отводимых на изучение родной литературы; с другой стороны, облегчение нормативных возможностей для преподавания татарского языка в регионах не привело к каким-либо существенным сдвигам. По признанию некоторых участников съезда, именно с озвучивания данного доклада и надо было начинать пленарное заседание, но, к сожалению, взгляд на нас, как на комсомольскую организацию, не позволил сделать это.

Как минимум для институциональной поддержки национального образования нужно реализовать те положения, которые были продекларированы депутатом Госдумы Ильдаром Гильмутдиновым. Кстати, от имени всемирного форума татарской молодежи ему направили воодушевленное письмо с поддержкой и конкретными предложениями, но в ответ мы получили только короткую отписку. Отмечу, что по написанному в адрес ВКТ письму с аналогичными предложениями я и вовсе не дождался ответа. Будем надеяться, что все это не оказалось предвыборным трюком, в котором вопрос об институциональной поддержке татарского языка является лишь предметом для манипуляций.

«Очень распространенная ситуация: дети татар неплохо изъясняются на татарском языке, но преимущественно общаются на русском, внуки уже могут знать лишь несколько слов на татарском»

БОЛЬШИЕ РУКОВОДИТЕЛИ В ТАТАРСТАНЕ СМОТРЯТ НА ТАТАРСКИЙ ЯЗЫК КАК на НЕЧТО ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ И НЕКОНКУРЕНТОСПОСОБНОЕ

Важно отметить, что особое внимание молодежи приковано к полилингвальным гимназиям (тому подтверждение — резолюция съезда). Как и ожидалось, молодые татары в регионах очень бы хотели отправлять на обучение туда своих детей. В кулуарах было много вопросов (с надеждой) про «шаймиевские гимназии». Однако есть и опасения относительно того, что в полилингвальной гимназии среди трех языков татарский окажется на третьем месте, при этом сильно отставая от других. И недавний спич ректора КФУ Ильшата Гафурова о том, что для функционирования татарского языка в образовании достаточно начальных классов, подтвердил эти опасения. Большие руководители в Татарстане смотрят на татарский язык как на нечто дополнительное и неконкурентоспособное, но раз есть госзаказ, воля первых лиц, то, хочешь или не хочешь, нужно выполнять задачу.

Немудрено, что у большинства татар, в том числе у педагогических кадров, укоренилась установка, что татарский — это язык по остаточному принципу, язык деревни, фольклора и гуманитарных научных дисциплин. Если в полилингвальных гимназиях на первое место ставить кадры (и на это уже, судя по речи Минтимера Шаймиева, делается ставка), то первое, что нужно делать в работе с ними, — в массовом порядке менять подобные психолингвистические установки, сознание, отношение к языку. Именно тогда татарский будет востребован в рамках полилингвального образования и перестанет быть мертвым, языком училок и языком далеких деревень.

К сожалению, такое понимание сильно влияет на то, как татарский язык функционирует в публичном пространстве. Если он и присутствует, то всегда на втором месте или вовсе идет мелким шрифтом (хотя в 1990-е годы было не так). Если вдумываться в ситуацию, получается, что твой родной язык имеет право на меньшее пространство и только на второе место после языка старшего брата. Мы сами загоняем себя в искусственные рамки. Хотя если говорить о конституционной равностатусности в Татарстане, то здесь не должно быть первого и второго языка. К слову, делегаты съезда в который раз отмечают, что в Казани ни в одном из татарских (!) кафе, которое они посещали, не встретили меню на татарском. Добавлю: даже в Старо-Татарской слободе Казани информация на татарском — редкое явление.

«У большинства татар, в том числе у педагогических кадров, укоренилась установка, что татарский — это язык по остаточному принципу, язык деревни, фольклора и гуманитарных научных дисциплин»

НУЖНО РАБОТАТЬ С ПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИМИ УСТАНОВКАМИ ДВУХ ПОКОЛЕНИЙ РОДИТЕЛЕЙ

Очень распространенная ситуация, особенно в регионах компактного проживания татар: татароязычные дедушки и бабушки живут или провели значительную часть жизни на селе, дети умеют неплохо изъясняться на татарском языке, но преимущественно общаются на русском, внуки уже могут знать лишь несколько слов на татарском. Бабушки и дедушки пытаются заговорить с ними на родном языке, но быстро перестают стараться и переходят в общении на русский. Даже с чисто утилитарной стороны — имея такое важное преимущество в современном мире, как билингвальность, родители не передают этот навык свои детям. Почему? Проблема очень сложная, и простым увещеванием, взыванием татар к совести ее не решишь.

Поэтому еще раз подчеркну: нужно работать с психолингвистическими установками двух поколений родителей и формировать у них базовые педагогические навыки. Для молодых татарских семей необходим корпус простейших учебных материалов — множество коротких видео с практиками обучения детей родному языку в домашних условиях (с учетом того, что у родителей язык на самом базовом уровне), видеоуроки, инфографики, иллюстрации, анимированные ролики и так далее. Благо, движение в этом направлении уже есть.

Необходимо транслировать мнение широкого спектра специалистов (психологов, педагогов, лингвистов, специалистов в сфере раннего развития детей, в области мозговой деятельности и так далее) о преимуществах полилингвальности. Каждый книжный магазин в Татарстане должен себе позволить иметь качественную детскую литературу на татарском языке, и этой полке нужно быть на самом видном месте. То же самое необходимо в каждом татарском национальном центре за пределами Татарстана. Кстати, один из проектов, которые предлагали делегаты из регионов, — родительские клубы по совместному чтению детской литературы на татарском языке и книжный минимум. Поэтому важнейшая задача, в том числе и в рамках Стратегии развития татарского народа, — повысить гордость за использование родного языка через конкретную просветительскую и институциональную политику.

Несмотря на то, что текущий съезд всемирного форума татарской молодежи не был посвящен Стратегии (на предыдущем съезде в прошлом году эта тема уже была главной), прозвучало множество идей, конкретных предложений, которые я постараюсь консолидировать и изложить в следующей публикации. Они могли бы стать новым подспорьем для разработчиков Стратегии и лиц, принимающих ключевые для татарского народа решения.

P. S. Так получилось, что в момент написания этих строк случилась трагедия с удмуртским ученым Альбертом Разиным. Она всколыхнула многие народы России, и их несколько неожиданная и эмоциональная реакция — это, действительно, сигнал о большом неблагополучии в языковой, национальной сфере (не путать с межнациональной!). В некотором роде публичный акт Разина нужно расценивать не как жест отчаяния удмуртской интеллигенции и тем более не как суицид, а как выстраданный политический акт. Этот поступок — символ борьбы против попрания прав коренных народов, против деления языков на сорта, против нежелания видеть проблемы и наплевательского отношения к так называемым «малым» народам.

Не случайно трагедия произошла во Всемирный день предотвращения самоубийств. То есть в этот день депутаты могли остановить, но не остановили ученого. Они просто прошли мимо. Получилось так, будто удмуртский активист с его лозунгами, как и сам удмуртский язык, оказались не стоящими внимания этой власти. И от этого становится еще более грустно. Быть чужим в своем родном доме — это трагедия, которую нам всем еще предстоит переосмыслить. И как же глубока трагедия удмуртского народа, чья этничность находится в гораздо более сложной ситуации, чем у татар. Но нам не стоит обольщаться, мы тоже можем оказаться в положении «чужого» в родной республике, если не определим верную стратегию и точки роста, если не сможем вернуть национальное образование, уважение и гордость за язык, культуру, историю и собственное этническое «я».

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции