Искупление грехов по-татарстански: удалось ли Павлу Москвину наполнить «Пустоту»?

В столице Татарстана прошел первый публичный показ картины молодого режиссера Павла Москвина «Пустота» Фото: Константин Шишкин, www.studia72.ru

«МОЛОДЕЖЬ БОИТСЯ РУССКОГО КИНО ИЗ-ЗА БЛОГЕРОВ»

Кинозал в ДК им. Ленина вслед за кинотеатром «Мир» становится площадкой для независимых и авторских фильмов — благодаря дирекции форума «Время кино», которая и продвигает такие картины. На этот раз здесь состоялся первый публичный показ фильма «Пустота» татарстанского режиссера Павла Москвина. Зал не был заполнен — виной тому то ли плохая погода, то ли расположение площадки (даже несмотря на близость метро, локация «Авиастрой» до сих пор вызывает у людей предубеждение), то ли недостаток рекламы. 

Российская премьера фильма уже состоялась на фестивале кино и театра в Благовещенске «Амурская осень». А теперь «Пустота» поедет на крупнейший в мире смотр российских фильмов — фестиваль «Спутник над Польшей», где картина Москвина окажется в одном ряду с лентами Натальи Мещаниновой, Ивана Твердовского и Алексея Федорченко. Режиссеру уже удалось получить оценки кинорежиссера и сценариста Александра Сокурова и кинокритика Виктора Матизена. Сокуров, в частности, обратил внимание на то, что главный враг фильма — вторичность, но это не значит, что фильм не удался. Он похвалил актерскую работу исполнителя главной роли Булата Минкина и визуальные решения, а также был впечатлен личной ответственностью Москвина и его упорной работой.

Сам выпускник КазГИКа не преувеличивает достоинства своей картины и признает, что в ней есть слабые моменты, недоработки и недостатки Фото: Константин Шишкин, www.studia72.ru

Сам выпускник КазГИКа не преувеличивает достоинства своей картины и признает, что в ней есть слабые моменты, недоработки и недостатки. Как он рассказал корреспонденту «БИЗНЕС Online», у фильма не было бюджета: «У нас было 56 смен, которые растянулись из-за этого на полтора года. Многие актеры, когда узнавали, что делаем своими силами, вообще о деньгах не говорили, один отказался от зарплаты. Исполнительница роли матери, актриса театра имени Камала Венера Шакирова спросила: „Паша, ты мне свои деньги даешь?“ Я ответил: „Да“. После этого она отказалась от денег и снималась бесплатно. Так же поступили и исполнители ролей второго плана - известные казанские актеры Михаил Галицкий, Александр Фельдман и другие. Мы платили эпизодникам и главному герою, потому он полтора года прическу не менял, с нами и в грязь, и в холод, зимой ходил в осенней одежде. Жалко его было, я ему за его страдания платил, но тоже смешные деньги. Я тратил свою зарплату — платил за квартиру, оставлял себе чуть-чуть поесть-попить, а остальное вкладывал в картину». Всего на создание «Пустоты» был потрачен 1 млн 200 тыс. рублей — часть денег дала мама режиссера, часть собрали краудфандингом. Москвин признается, что очень помогли средства трех инвесторов из Москвы: «Ирония судьбы — Татарстан денег не дал, а частные инвесторы из Москвы дали. Их поддержка помогла мне поставить декорации, сделать лицензионное соглашение и заключить контракт с агентством на 120 фестивалей».

В дальнейших планах у Москвина — выйти «хоть в какой-нибудь» прокат и сотрудничать с онлайн-кинотеатрами. «Молодежь боится русского кино из-за блогеров, они плохо к нему относятся. Я ходил на „Сердце мира“ (фильм Мещаниновой, победитель „Кинотавра“ — прим. ред.), лучший фильм российский, и очень мало зрителей было. Ходят только на „Кислоту“, потому что там был сильный маркетинг. А на татарстанские фильмы зритель будет ходить только в Татарстане, потому что свое, если с этой позиции продвигать. А на федеральном уровне, думаю, мало кто посмотрит. Правда жизни такая», — грустно улыбается режиссер из Казани.

Режиссер определяет «Пустоту» как «притчу об искуплении грехов». По его замыслу, молодой герой, вернувшийся с войны, пытается вернуться в мирное общество, но его постоянно преследуют флэшбеки Фото: Константин Шишкин, www.studia72.ru

ИСКУПЛЕНИЕ ГРЕХОВ В НЕОНОВОМ СВЕТЕ

Режиссер определяет «Пустоту» как «притчу об искуплении грехов». По его замыслу, молодой герой, вернувшийся с войны (в фильме она не называется, но в одном из интервью Москвин говорил о параллелях со второй чеченской кампанией), пытается вернуться в мирное общество, но его постоянно преследуют флэшбеки. «На „гражданке“ герой сталкивается с безразличным и агрессивным обществом, пропитанным необоснованной ненавистью к другой религии и национальности. Герой пытается исправиться, очиститься от грехов, проходя преграды, уготованные ему судьбой», — говорится в описании фильма на «Кинопоиске».

Основная ставка в фильме сделана на визуальные эффекты — здесь хватает места и густому дыму, и неоновому свету, и сложной цветокоррекции, процесс которой даже описан в паблике фильма «ВКонтакте». Но весь фильм не покидает ощущение, что все эти эффекты призваны замаскировать искусственность диалогов, их излишне драматический пафос с фразами типа «Я умею воевать» и «Ты никогда отсюда живым не вернешься, ты уже мертвец» и музыкой, которая словно диктует, что должен почувствовать зритель — напряженность, страх или волнение. Исполнитель главной роли Минкин хорошо создает образ человека, которому война словно выскоблила все эмоции, весь внутренний мир — даже когда окружающие вызывают в нем какую-то реакцию, она существует отдельно от героя. Возможно, так и воплощается замысел режиссера — герой равнодушен ко всему, потому что его истинная цель — не социализироваться, а искупить грехи, пройти путь очищения. Хотя не все зрители четко увидели этот путь. Сам Москвин признал, что недотянул важную линию, связанную с отпущением грехов: «У него на руке есть семь шрамов, и каждый раз они уменьшаются, то есть ему отпускают семь грехов. Но шрамы видно в начале, а на протяжении фильма внимание на них не акцентируется, и это не сработало».

Пройти путь искупления герою помогает его погибший отец, который и после смерти продолжает разговаривать с сыном. Голос отца принадлежит известному российскому актеру Александру Яценко, который довольно легко согласился поработать с Москвиным. «Наш администратор нашла секретную страницу Яценко „ВКонтакте“. Я ему написал, и через две недели он ответил: „Давай. Звони“. И оставил свой номер. Когда я решился позвонить, он предложил приехать завтра же, а я был в Казани. Это было в ноябре, и мы до января не могли с ним встретиться из-за его плотного графика. Сначала жалел, а потом понял, что благодаря этому мы часто созванивались и нормально пообщались. И поэтому встреча была более теплой. Денег он не взял, но я подарил ему книгу про татарстанское кино», — рассказал режиссер.

Большим плюсом фильма являются съемки в Татарстане — Казани, Альметьевске, Теньках. Москвин показывает не парадную республику с обязательными бескрайними полями, Сабантуями, башней Сююмбике, а расширяет функциональные границы пространства — оказывается, в Татарстане можно снимать и хоррор, и боевик, и триллер, и концептуальное кино. Разумеется, соответствующая атмосфера достигается во многом благодаря цвету, свету и звуку, но ведь визуально-аудиальная композиция получилась именно на территории Татарстана. 

Красной линией в фильме проходит тема религии Фото: Константин Шишкин, www.studia72.ru

«КАК ТОЛЬКО УВИДИШЬ КРОВЬ БЛИЗКИХ НА РУКАХ, СРАЗУ ПОВЕРИШЬ»

Красной линией в фильме проходит тема религии — на войне герой заявляет, что он атеист, на что получает отповедь от героя по имени Муса (Моисей): «На войне атеистов не бывает, остается только верить. Как только увидишь кровь близких на руках, сразу поверишь». После войны мы видим героя с самодельным деревянным крестиком на ниточке. Приехав домой, он снимает со стены шамаиль, а его мать снимает с шеи и кладет в шкатулку полумесяц. В конце фильма шамаиль возвращается на место, а полумесяц вынимается из шкатулки. В другой сцене деревянные гробы с солдатами отпевает священник с кадилом, и он же говорит человеку у гроба (как позже поясняет Москвин, это сам главный герой): «Пора». Таким образом, в фильме, как и Татарстане, на равных правах сосуществуют две религии: открывается картина цитатой из Корана «Между ними будет изгородь, а на преградах будут люди», а закрывается почти мыслью из Библии о всепрощении. При этом открывающий кадр — это деревянные кресты, а закрывающий — образ рая, как понимает его Москвин.

«Это инверсия космоса. О ней писал Артур Кларк в „Космической одиссее“ — ее герой видит конец Вселенной, который выглядит как инверсия космоса, он вывернут наизнанку — когда все черное становится белым, а все белое становится черным. Я подумал — как можно рай показать небанально, без облаков и ангелочков, неодушевленно? А я очень люблю философию русского космизма. Мой бог в фильме — это космос. И если наш бог — это космос и мы живем в темной Вселенной, а от звезд белый свет, то, значит, рай — это инверсия. Выворачиваем Вселенную, и герой попадает в рай. А наше сознание настолько изменится, что это зрелище не будет пугать, мы будем смотреть и этим наслаждаться. Там не будет физических потребностей — мы просто наблюдаем, бесконечно отлетая от Вселенной», — объяснил в конце показа Москвин. 

Несмотря на обилие сценарных и постановочных штампов, хочется верить, что это привычные издержки дебютной работы. Многие талантливые художники начинали с робких подражаний и копирования, и лишь пройдя этот этап в полной мере, находили свой стиль и язык. Москвин уверяет, что сейчас снял бы все по-другому, и в изменениях его художественного взгляда можно будет убедиться в следующем проекте — короткометражке о периоде Великой Отчественной войны. «Это камерная история про двух солдат, один за татарскую идентичность, а другой — за глобализацию, стирание границ национальности, грубо говоря, такой советский человек. И сначала они противостоят друг другу, но в итоге приходят к общему мнению, что в обоих идеологиях есть и плохое, и хорошее. И когда приходят к идеологическому соглашению, то получают возможность вместе спастись. Если „Пустота“ покажется негативной, то там все более позитивно», — рассказал режиссер корреспонденту «БИЗНЕС Online». По оценкам Москвина, создание короткого метра обойдется в 500 тыс. рублей. Но найдет ли он государственное финансирование для проекта — большой вопрос.