Рафгат Алтынбаев: «Люди помнят, что повели себя перед моим уходом не так, как следовало»

Рафгат Алтынбаев: «Победитель — тот, кто способен победить себя. Но также я думаю, что самоорганизация зависит не только от тренировок, но и от генов, чувство внутренней силы дано при рождении» Фото: Олег Спиридонов

МЭР ПОД БУКВОЙ А

На этой неделе вышел в свет тираж книги «Команда А: Путь к цели» — ее написала известная в городе журналистка Татьяна Дронова, рассказав более чем на 250 страницах о людях, трудившихся в условиях переформатирования как страны, так и города — после краха СССР, старта приватизации, пожара на КАМАЗе. Речь идет о людях, которые работали с первым мэром Набережных Челнов Рафгатом Алтынбаевым. Именно из его воспоминаний, часто от первого лица, составлена книга о патриархах города, сложнейших вызовах 1990-х годов и управленческих решениях команды Алтынбаева. Нетрудно догадаться, чья фамилия скрывается за заглавной буквой А на обложке.

Тираж книги вышел 17 сентября, а на следующий день «БИЗНЕС Online» получил первые экземпляры, поступившие из издательства, и интервью главного действующего лица по этому поводу. Опубликовать его мы решили с небольшой задержкой по уважительной причине: сегодня у Алтынбаева крупный юбилей.

Первый мэр Челнов встретил нас необычайно энергичным для своих лет. Покинув в 2012 году пост в Совете Федерации, Рафгат Закиевич остался жить в Москве, однако регулярно, примерно раз в месяц, бывает в автограде. В заслуженном отдыхе Алтынбаев явно не нуждается — в столице он и сейчас возглавляет советы директоров двух компаний. Первая разрабатывает и внедряет интеллектуальные инновационные системы, является официальным партнером фирмы 1С. Вторая, производственно-химическая компания, создает реагенты для разных отраслей — от нефтедобычи до сельского хозяйства. Однако разговор пошел не о бизнесе.

Именно из воспоминаний первого мэра Челнов, часто от первого лица, составлена книга о патриархах города, сложнейших вызовах 1990-х годов и управленческих решениях команды Рафгата Алтынбаева. Фото: Олег Спиридонов

«НЕ БЫЛО У МЕНЯ МЫСЛИ ПИСАТЬ КНИГУ. НО ПРОИЗОШЕЛ СЛУЧАЙ..»

— Рафгат Закиевич, расскажите, как родилась идея книги?

— Не было у меня мысли писать книгу. Впрочем, сам я и не писал. Но произошел случай в прошлом году. В конце июля, спустя 20 лет после нашей командной работы, я собрал всех своих бывших замов. Хотелось услышать, что они думают о том времени теперь, когда больше нет никаких взаимных обязательств, нечего скрывать. Пригласил всех в ресторан, сам вел встречу, предлагал высказаться. Ни одной речи не прозвучало, в которой бы не было слова «команда». Смотрю я на них: каждый по-своему изменился, но всех объединяет одно — чувство ностальгии по тому периоду, хотя время было непростое. Когда мы пришли к руководству городом, все как будто предвещало несложный успех. И тут рушится КПСС, меняется политика, потом экономика, начинается приватизация... Все происходит ни с того ни с сего, а потом еще и пожар на КАМАЗе. Так вот в тот июльский вечер в ресторане один из приглашенных и говорит: «Рафгат Закиевич, мы все команду вспоминаем, а давайте напишем про нее!» У меня отложилось. Стал думать, что должно быть в этой книге, потом пригласил журналистку и рассказал ей все. Затем каждый давал интервью автору, и я сразу ей сказал: «Не надо биографии Алтынбаева, нужно о команде». Не люблю биографии — ни делиться, ни читать, за исключением серии «Жизнь замечательных людей». Мне интереснее узнать, за что персонажа люди запомнили, что выдающегося он сделал, а не где родился и женился. В таком русле и наша книга написана. Сначала мы коротко рассказали, чем был автоград до начала строительства, чтобы молодежь знала. Думаю, о старых Челнах получилось очень хорошо. Дальше — решение о строительстве КАМАЗа и люди, которые к этому решению причастны: Табеев, Беляев, Гилязов, Батенчук, Гостев, Бибишев, все наши учителя (Фикрят Табеев — первый секретарь Татарского обкома КПСС в 1960–1979 годах; Раис Беляев — первый секретарь челнинского горкома КПСС в 1984–1987 годах; Ринат Гилязов — председатель исполкома Набережночелнинского горсовета в 1974–1984 годах; Евгений Батенчук — начальник «КамГЭСэнергостроя» в 1971–1996 годах; Владислав Гостев — первый заместитель начальника «КамГЭСэнергостроя» в 1979–1998 годах; Марат Бибишев — гендиректор ПСО «Челныгорстрой» в 1989–1994 годах — прим. ред.). Ну и дальше по хронологии.

— Кто были ключевыми людьми в вашей личной биографии? Мы же понимаем, что молодого человека на пост должен кто-то продвинуть, дать толчок.

— Когда я получил свободный диплом, то сначала думал вернуться в свой Старый Кувак и сделать из нашего «Ленинского пути» колхоз-миллионер. Но в это время, в 1971 году, встретил земляка Александра Зиновьева, который тогда работал заместителем начальника управления механизации и строительства «КамГЭСэнергостроя», он меня и потянул в Челны. Комсомольской путевки я не имел, устроиться оказалось непросто. Однако бытовые вопросы постепенно решились, и вторым локомотивом для меня стал Раис Киямович. Я тогда спокойно работал, а патриархи города, видимо, занимались формированием кадрового резерва. Беляев пригласил меня и предложил идти в управление строительства города секретарем комитета комсомола, а там тогда работали 15 тысяч человек. В дальнейшем основной опорой для меня был Беляев, но учились мы и у Батенчука, и у Васильева Льва Борисовича, у Фаустова, у Фоменко (Лев Васильев — гендиректор ОАО «КАМАЗ» в 1969–1981 годах; Василий Фаустов — гендиректор ОАО «КАМАЗ» в 1981–1987 годах; Владислав Фоменко — начальник ПО «КамГЭСэнергострой» в 1974–1979 годах — прим. ред.). В книге обо всех написано.

«Сначала мы коротко рассказали, чем был автоград до начала строительства, чтобы молодежь знала. Думаю, о старых Челнах получилось очень хорошо» Фото: Владимир Зотов

«ПРИГЛАШАЛИ МОЕГО ЗАМА В КАЗАНЬ И ПРОСИЛИ ОРГАНИЗОВАТЬ МИТИНГИ И ДЕМОНСТРАЦИИ ПРОТИВ МЕНЯ!»

— Из той вашей команды кого бы вы выделили?

— Я не люблю выделять. Все, кто в книге есть, заслужили этого. Но кое-кого в ней просто нет. Даже в тот вечер, когда зашла речь о книге, некоторые люди признавались, что повели себя 20 лет назад перед моим уходом не так, как следовало. Извинялись и говорили, что снимают камень с души.

— Как вы подбирали ту команду?

— Я подбирал людей, уже зная их и понимая возможности каждого. Файрузу (Файруза Мустафина при Алтынбаеве работала его заместителем — прим. ред.), например, я видел, когда она еще в комсомоле работала. Тогда, будучи инструктором горкома КПСС, я думал, что, если жизнь предложит формировать команду, Файруза в нее войдет. С остальными так же — у каждого была хорошая база, на которой можно строить великие дела. Часть людей до меня работали с Юрием Ивановичем Петрушиным — они просто остались на своих местах, на этот счет у меня сомнений не было. В общем, никаких знакомств, звонков — ничего подобного в то время не существовало, исключительно компетенции или потенциал. Мы так воспитаны были.

«Дальше — решение о строительстве КАМАЗа и люди, которые к этому решению причастны: Табеев (в центре), Беляев (справа), Гилязов, Батенчук, Гостев, Бибишев, все наши учителя» Фото: Владимир Зотов

— Вы долго руководили городом — не возникло ли ощущения, что вы пересидели на этой должности?

— В последние годы такие мысли приходили, но не задерживались. У меня ведь не было спокойных лет. Завод двигателей сгорел — бюджет города рухнул, смежники КАМАЗа тоже просели. Вот в заголовке книги слова «путь к цели». Целью было удержать город, не позволить ему встать на колени, потому что подняться с колен гораздо сложнее.

— Были моменты, когда руки опускались?

— Пусть это не выглядит бахвальством, но у меня — никогда. Что случилось, то случилось, надо искать решение. Сгорел завод — собираю команду, говорю: «Ребята, никаких волнений. Напрягаем мозг — и вперед».

— Вы по-прежнему воздерживаетесь от оценки событий 1998 года, той  сессии Госсовета, с которой начался ваш закат в руководстве Челнов. Но, может быть, расскажете о последних месяцах работы? 

— По-разному было. Можете себе представить: приглашали моего зама в Казань и просили организовать митинги и демонстрации против меня! Такая была у них мораль...

«Сгорел завод — собираю команду, говорю: «Ребята, никаких волнений. Напрягаем мозг — и вперед» Фото: Владимир Зотов

«НЕ ДУМАЮ, ЧТО ЧЕЛНИНЦЫ ЗАПОМНИЛИ ЕГО КАК ХОРОШЕГО МЭРА...»

— Вы знали, кто придет на ваше место? И вообще — после вас уже сменились три мэра, сейчас работает четвертый. Хотелось бы слышать вашу оценку: кто чем запомнился?

— Я в какой-то момент понял, кто меня заместит, и эта кандидатура была большой кадровой ошибкой. Хамадеев (Рашит Хамадеев — мэр Набережных Челнов в 1999–2003 годах — прим. ред.), скажу откровенно, запомнился своей неэффективностью. Традиции, которые были заложены, он попытался разрушить. Вероятно, такая задача перед ним и стояла. Был случай, когда я уже работал в Совете Федерации: привезли мне запись, где Хамадеев, выступая на прямой линии, распекал меня, мол, я пенсии не платил. Как мэр, он прекрасно знал, откуда берется пенсия: за нее всегда отвечал пенсионный фонд России, но не городской бюджет. Это был дешевый популизм. Звоню ему, напоминаю, как помог перевестись из Мензелинска в Заинск. Мензелинск при нем в грязи утопал. Вот я ему звоню: «Ты говорить можешь что угодно — если это правда, я обижаться не стану. Но зачем людей обманывать? Выбирай телеканал, устроим с тобой публичные дебаты. С удовольствием послушаю твою критику и отвечу на нее». Я ему потом и официальное письмо отправил с аналогичным предложением. Хамадеев замолчал, и вот я приезжаю на инаугурацию, встречаю его, спрашиваю, когда дебаты назначим. Он замялся, и тут кто-то меня отвлек на минуту, оборачиваюсь снова — его уже нет. Больше я Хамадеева и не видел с тех пор. Не думаю, что челнинцы запомнили его как хорошего мэра, и я в этом с народом согласен.

Ильдар (Ильдар Халиков — мэр Набережных Челнов в 2003–2010 годах — прим. ред.) — хороший человек, интеллигентный, но мне он хозяйственником не казался. Когда сгорел завод двигателей, он бывал у меня каждый день как финансист КАМАЗа, я хорошо его рассмотрел. Взгляд на управление у него был не такой, как у Хамадеева, — Ильдар пытался что-то изменить, восстановить прежние традиции. Как-то договорились мы о встрече с Когогиным (Сергей Когогин — гендиректор ПАО «КАМАЗ» — прим. ред.), там и Ильдар оказался, говорит: «Хотим посоветоваться, как дальше город вести». А они собирались Ледовый дворец строить. Я ему говорю: «Сколько людей во дворец ходит, а сколько по городу? Дворец — хорошо, но сначала сделай дороги, продолжай благоустройство. Если вы хотите КАМАЗ вернуть хотя бы к 80 процентам былого объема производства, вам надо 250 тысяч человек с учетом семей, а им нужна комфортная повседневная среда». В общем, желание у Ильдара было, но, может, не хватало харизмы сильного хозяйственника. В любом случае в памяти людей он остался положительным мэром, и я тоже ставлю ему хорошую оценку.

Про Шайхразиева (Василь Шайхразиев — мэр Набережных Челнов в 2010–2014 годах — прим. ред.) мне теперь говорят, будто я выгнал его из 6-го отдела (в 1983–1993 годах Шайхразиев работал в челнинских структурах МВД — прим. ред.). Это не так. До 6-го отдела я, конечно, не доходил, не мой уровень был. Но его политика оказалась сформирована по другим принципам — не нашим, а заложенным отчасти Хамадеевым. Роль поддержать эти принципы распоряжения муниципальной собственностью была отведена Шайхразиеву. Не могу сказать, что он мне не нравился как управленец, но шажки были маловаты, много пиара.

«Живинка есть, благоустройство ведется. Я считаю, город возвращается к тому состоянию, которое было когда-то. В этом смысле Магдеев (слева) и Абдуллин (второй слева) — молодцы» Фото: «БИЗНЕС Online»

Наиль Магдеев среди перечисленных — лучший. Когда он приехал, мы встретились, и я ему рекомендовал сразу обратить внимание на челнинский менталитет. Здесь люди другие, они попробовали высокие технологии, у них и слог, и мышление другое. Они считают себя равными, потому что вместе строили этот город. У нефтяников свой менталитет, у селян — свой, и к челнинцам надо относиться по-особенному, шашкой тут махать не нужно. Вторым предложением было создание совета старейшин для обсуждения крупных проблем. Я вижу, что они с Абдуллиным (Ринат Абдуллин — руководитель исполкома Челнов — прим. ред.) так или иначе город меняют к лучшему. Но и республика, и федеральный центр серьезно помогают.

— Говорят, что в 1999 году на ваше место хотели назначить Магдеева, но он отказался.

— Конечно. Я знал, что перед ним ставили некрасивую задачу. Правильно сделал, что отказался.

«И ВОТ ЧЕРЕЗ 30 МИНУТ Я УЖЕ ЗАММИНИСТРА СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА...»

— Как задался новый старт после вашего ухода из мэрии Челнов?

— Меня сначала пригласил к себе замом министр путей сообщения РФ Николай Аксененко — вести промышленную составляющую. Но они там форму носят, невыездные — мне совсем не хотелось в мундир залезать. Я ему говорю: «Николай Емельянович, зачем я вам нужен? Вы меня впервые видите и предлагаете такую должность?» Он объясняет, что обращался за кандидатурой в аппарат правительства. Им тогда руководил Юрий Зубаков — он меня и рекомендовал за опыт работы с машиностроителями. Но, когда я по просьбе Аксененко приехал к нему на встречу, прождал в приемной полтора часа. Так и не встретились — поведение министра было непонятным, я взял портфель и уехал обратно в аэропорт. Только купил билет, Аксененко звонит на мобильный, искренне извиняется за опоздание. Но я планировал в Госдуму, все эти железнодорожные дела не очень импонировали, и я все-таки отказался от должности замминистра путей сообщения. У меня в жизни дважды были случаи, когда я испытывал сильное чувство гордости. В первый раз — когда родилась дочь. В принципе, дело обычное, но вот ниоткуда взялось такое состояние. Второй раз — когда сел в самолет после разговора с Аксененко. Ну кто бы отказался от должности замминистра такенного здорового министерства?

— Причем в такой ситуации! Одно дело, когда все у тебя хорошо, а тут...

— Вот именно. Но судьбу не обманешь: уехал я отдыхать в Сочи, вышел на балкон в санатории и слышу гудок паровоза. Думаю: вот преследует. Тут же звонок — опять Аксененко звонит. Предлагает теперь уже должность первого зама. Интересуюсь, что же должен вести первый зам. Он говорит: «Отдам вам экономику и все-таки промышленность». Договорились о встрече после моего отпуска, а через день Аксененко назначают первым вице-премьером России. Ну, думаю, наконец-то все закончилось, а он опять звонит, напоминает о встрече. Приезжаю, Аксененко говорит: «Рафгат Закиевич, в министерство путей сообщения не пойдем. Там и так порядок». Бардак он нашел для меня в другом месте. «Будем поднимать с вами промышленность России», — говорит он. «Какой орган заниматься будет?» — спрашиваю я. Аксененко отвечает: «Создадим министерство промышленности, а вы будете первым замом». Я спросил, кто будет министром. «Подыщем, может, и вы подскажете. Можете собрать корифеев и написать с ними концепцию развития промышленности?» — поинтересовался Аксененко. Я сразу вспомнил Васильева, Фаустова, остальных. Тут возникает вопрос о министерстве — ведь в структуре правительства минпрома не было. Я Аксененко об этом напоминаю, он звонит Зубакову, выясняется, что не так-то просто создать новое министерство, — бюджет не заложен. Аксененко говорит мне: «Давай тогда в минсельхоз». «Я, конечно, село знаю, но что я потерял в минсельхозе?» — такой вопрос я ему задал. Он же предлагает на сельхозмашиностроение меня бросить, а, пока я опыт буду нарабатывать, он минпром создаст. Приглашает вице-премьера-министра Владимира Щербака и дает ему полчаса на представление меня коллективу. И вот через 30 минут я уже замминистра сельского хозяйства.

«Меня сначала пригласил к себе замом министр путей сообщения РФ Николай Аксененко (слева) — вести промышленную составляющую. Но они там форму носят, невыездные — мне совсем не хотелось в мундир залезать» Фото: kremlin.ru

— Как быстро удалось сформировать новую команду?

— Министерская команда оказалась попроще челнинской, не столь опытная. Впрочем, я все равно никого не менял, удалось и в министерстве развернуть подчиненных на несколько градусов. Свою узкую специфику они знали, но экономике, координации процессов пришлось подучить. Под нами ведь оказалось огромное количество заводов. Когда я пришел в министерство, то создал совет директоров тракторного машиностроения. Показал директорам, как они работают: покупают комплектующие непонятно где, когда та же продукция под боком лежит. Нам удалось скоординировать все крупные заводы — между прочим, в совет вошли 78 человек. Помню, гендиректор Волгоградского тракторного сказал: «Все мы тут калачи тертые, но в роли председателя совета директоров сельхозтракторного машиностроения видим вас». Буквально за полгода признание и уважение директоров мне удалось снискать.

— Что дал этот совет директоров стране?

— Кооперацию производителей, которой до тех пор не было. К примеру, детали для трактора вполне годились и для комбайна, но никто этим не пользовался, а мы скоординировали товарообмен. Насколько помню, когда я пришел в министерство, Волгоградский завод выпускал в год 5 тысяч тракторов. Когда уходил — 15 тысяч. Россельмаш делал 1,5 тысячи комбайнов, стал производить около 20 тысяч. В министерстве я проработал всего два года.

«ТЕПЕРЬ У МУНИЦИПАЛИТЕТОВ ПОЧТИ НИЧЕГО НЕТ, НО ВСЕ-ТАКИ ЕСТЬ...»

— Глядя сегодня на Челны, что думаете о городе? Изменилось ли его содержание, менталитет жителей?

— С молодежью я практически не встречаюсь, но в массе своей люди, конечно, изменились. Прежде работу им давали, жилье, пусть после очереди, но тоже давали, а теперь все надо искать и зарабатывать самостоятельно. Люди стали меньше зависеть от власти.

— Вы ведь сами направили народ в малый бизнес когда-то. Освобождали от налогов — это, кстати, больше всего удивляет. Сейчас даже особая экономическая зона не может самостоятельно такие вещи решать, у города тем более таких полномочий нет.

— Полномочия есть. Я их и распределял — выдвигал инициативу и готовил окончательную редакцию постановления о разграничении полномочий между федерацией, региональными и муниципальными органами власти. В последнем законе о местном самоуправлении я тоже участвовал. Закон хороший, но принимать его следовало вместе с законом о финансовом обеспечении муниципальных образований, а иначе он остается пустой бумажкой. Кудрина мы уговорили, он говорит: «Ладно, примите первый закон, потом утвердим второй». Но закон о финансах так и не был принят. Теперь у муниципалитетов почти ничего нет, но все-таки есть налоги на землю, существует недвижимость. При разумном подходе возможности имеются.

«У китайцев свои задачи, им надо использовать ресурсы России. Наша рабочая сила стала дешевле, вот они и ищут себе второй Китай» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Что бы вы посоветовали нынешнему мэру, кроме развития МСП?

— Нужен серьезный маржинальный анализ деятельности предприятий независимо от форм собственности. Разобраться с ресурсами, технологиями. Мы это делали, но прошло 20 лет — кто-то с тех пор вернулся в старое русло, кто-то недопонял намек. Если ты неэффективные технологии применяешь, неправильно расходуешь прибыль, перспектив у тебя быть не может. Если себестоимость товаров неадекватная, то откуда возьмутся налоги? С этого надо начинать. Кончится федеральная поддержка на благоустройство — и где тогда будет исполком? Я бы обратил внимание на производство любого масштаба. Других источников нет — что произведешь, то и потратишь. Если мы видим, что на каком-то заводе работают на станках от царя Гороха, надо либо договариваться о вложениях, либо искать нового хозяина. Недавно я был на «Лифтреммонтаже» — куча пустых площадей, ничего нет. Это же нужно контролировать, у меня раньше экономическое управление день и ночь моталось по таким предприятиям, считало модернизацию. Без нее скачка не будет. В свои предприятия надо вдохнуть жизнь.

— ТОСЭР городу нужен?

— Хорошая идея, хотя сразу эффекта не будет. Есть, впрочем, и свои минусы: вот пришел Haier — да, он будет платить налоги, но масса-то денег уходит из России. Будь это свое производство — другой разговор. Кто запрещает сделать свое предприятие — такое же, как Haier? У китайцев свои задачи, им надо использовать ресурсы России. Наша рабочая сила стала дешевле, вот они и ищут себе второй Китай. Следят за себестоимостью.

— Но в принципе вам нынешние Челны нравятся?

— Живинка есть, благоустройство ведется. Я считаю, город возвращается к тому состоянию, что было когда-то. В этом смысле Магдеев и Абдуллин — молодцы.

«Это воля к преодолению себя, я ее с детства культивировал, еще когда мы жили в деревне с мамой и двумя братьями. Колонка с водой от дома была метрах в 400, а мне по утрам надо было натаскать ведер 60 на полив» Фото предоставлено Рафгатом Алтынбаевым

«ОНИ НЕ УЛАВЛИВАЮТ, ЧТО, КОГДА ИМ ПРИВОЗЯТ 35 СУБЪЕКТОВ, ЗА ЭТО НАДО ХВАТАТЬСЯ»

— В чем секрет вашей неизменной бодрости?

— Сам иногда думаю: в чем секрет? Утренняя ходьба по набережной? Этого мало. Жизнь без стрессов? Не бывает такой жизни. Думаю, главный фактор хорошего самочувствия — это умение владеть собой. Победитель — тот, кто способен победить себя. Но также я думаю, что самоорганизация зависит не только от тренировок, но и от генов, чувство внутренней силы дано при рождении. Плюс отрицание некрасивых эмоций вроде зависти: я никому никогда не завидую. Боюсь даже подпустить к себе такие чувства. Все, что могут сделать другие, я тоже могу, было бы желание. Спорт — это только дополнительная поддержка для духа и организма. Я все-таки в детстве и юношестве был спортсменом, лыжником и легкоатлетом. Без тренеров, самостоятельно занимал первые места по спортивному ориентированию в Казани, не раз был чемпионом по лыжам. Это воля к преодолению себя, я ее с детства культивировал, еще когда мы жили в деревне с мамой и двумя братьями. Колонка с водой от дома была метрах в 400, а мне по утрам надо было натаскать ведер 60 на полив. Сначала приносил по два ведра, но хотелось увеличить производительность. Стал сажать на плечи коромысло, по ведру в руки, наловчился — все равно мало. Тогда стал нагружаться двумя коромыслами и так за раз приносил 6 ведер. Должен был дойти, несмотря ни на что.

— Чем у вас дочери занимаются?

— Обе занимаются предпринимательством. Я хочу поблагодарить жену, с которой мы вместе воспитали таких детей: никто в Челнах не может сказать, что они пользуются именем отца, как некоторые. Никаких мажорских привычек. Сам я никогда на сделки с совестью не шел. Чужое или народное не присваивал. Твердо убежден, что миллиардером просто так стать невозможно. У миллиардов всегда нечистоплотная основа.

— У вас был период активной общественной деятельности, но сейчас вы, похоже, больше в бизнесе?

— В бизнесе, да. 8 лет я проработал в Совете Федерации, многое успел внедрить и ушел победителем. К примеру, я ввел День субъекта РФ. До этого губернаторы в Совфед вообще не ходили, а тут стали приезжать, делали выставки, выступали по 10–15 минут. На всю Россию рассказывали, что они делают у себя в области, — других таких площадок для них не было. Комиссия рассматривала их новации, по итогам принимались постановления. Другой пример: я видел, что только 5 процентов законодательных инициатив принималось, — это был колоссальный объем пустой работы субъектов, потому что от региональных инициатив отмахивались, их не видели. Тогда мы создали совет законодателей России. Любая инициатива субъекта проходила через Совет Федерации. Мы ее обрабатывали и подавали в Госдуму уже не от одного субъекта, а от всех 85. Попробуй не принять! Статистика резко изменилась. Многие вещи, которые я внедрял, работают и сегодня.

«На сегодня в «Комбат самообороне» 54 тысячи спортсменов — это крупнейшая федерация единоборств в России. Не так много федераций, которые могут проводить соревнования с присвоением «мастера спорта» Фото: «БИЗНЕС Online»

— Вы по-прежнему занимаетесь федерацией «Комбат самообороны России»? Как вообще вы в ней оказались?

— Занимаюсь, но уже в статусе президента международной федерации. Я помню, в школе еще думал, что надо бы научиться приемам. Купил себе самоучитель по самбо. Почитал, понял, что нужны спарринг-партнеры. Нашел таких. Мы уходили в поле, делали подстилку из сена, учились. Прошли годы — и как-то мне друг из Башкортостана говорит: «Есть парень, который давно занимается единоборствами и хочет создать федерацию, но один не потянет. Возглавьте, пожалуйста». Встретился я с парнем, понимая, что, если я туда влезу, придется что-то делать. Меня уверяли, что денег я искать не буду, того-сего не буду. Теперь всем этим занимаюсь. На сегодня в «Комбат самообороне» 54 тысячи спортсменов — это крупнейшая федерация единоборств в России. Не так много федераций, которые могут проводить соревнования с присвоением «мастера спорта»: для этого нужно собрать спортсменов как минимум из трети всех российских субъектов. В ноябре такие соревнования мы проведем в Уфе — 5 тысяч спортсменов участвуют. Столица Башкортостана  в этом смысле оказалась центром. В ноябре проведем там еще Евразийские игры.

— Какие страны вошли в международную федерацию?

— Греция, Узбекистан, Таджикистан, Иран, Италия, Латвия и другие страны. Первые соревнования прошли в Греции в мае. Из 10 боев 9 выиграли наши спортсмены.

— Когда еще существовала только российская федерация, вы хотели ежегодно устраивать соревнования в Челнах на майдане, но провели лишь раз в Ледовом дворце. Почему не срослось?

— Никто не хочет тратиться. Я же не могу сам информационную поддержку устроить, билборды развесить, звук и свет организовать. Зачем мне светотехнику по всей стране возить? Власть не улавливает, что, когда им привозят 35 субъектов, за это надо хвататься. А так я готов проводить здесь соревнования каждый год — или закрытые в Ледовом дворце, или открытые на майдане.

— Рафгат Закиевич, у вас в пятницу юбилей. Широко планируете отметить?

— Скромно. В основном приглашу родственников и старых друзей. Мне не нравится, когда начинают по кругу гонять одинаковые хвалебные речи о юбиляре. Все гости устают, им неинтересно. Каждый сидит в напряжении, расслабиться не может, с трепетом ждет, когда ему дадут слово. Зачем я должен так людей мучить? Решил ввести свой формат: буду говорить только сам. После каждого тоста ожидается музыкальный номер — от тех коллективов, к созданию которых я лично причастен.

— Вы же играете на баяне. А как на этот раз?

— Я его возьму, а там видно будет.