«КАКИЕ У МЕНЯ СВОИ ИНТЕРЕСЫ, ЕСЛИ Я ЗАНИМАЮСЬ БЛАГОУСТРОЙСТВОМ ТЕРРИТОРИЙ?»

«Государство — это я», — сказал в XVII веке французский «король-солнце» Людовик XIV. «Революция — это я», — написала о себе в XVIII веке одна из знаменитейших женщин Французской революции Манон Ролан. «Чиновник в кедах — это я», — уверенно заявила вчера корреспонденту «БИЗНЕС Online» помощник президента РТ Наталия Фишман, усердно паковавшая ядовито-розовые кроссовки, в которые организаторы форума «Открытые инновации» обули докладчиков панельной сессии с одноименным названием.

— То есть вы себя чувствуете чиновником? — поинтересовались мы.

— Я работаю, по сути, в интересах жителей со стороны государства. Конечно, — согласно кивала лишь на мгновение задумавшаяся Наталия Львовна.

— Получается, только чиновники работают в интересах жителей?

— Мне кажется, что задача чиновника — работать в интересах жителей, — отрапортовала «чиновник в кедах», засовывая ноги в розовые кроссовки, которые она подобрала к своему костюму цвета спелой вишни.

— Но мне кажется, долгое время существовал стереотип, что чиновник работает не в интересах жителей, а в интересах своих собственных, — решили себе мы не согласиться с ней.

— Я вам скажу... — Наталия Львовна перестала переобуваться и, кажется, даже чуть поморщилась. — Мне даже несерьезно адресовать этот вопрос. Ну какие у меня свои интересы, если я занимаюсь благоустройством территорий?

— Я хочу, чтобы вы порассуждали о чиновниках. Вы же на этой секции. Так кому же мне тогда еще вопрос адресовать?

— Мне кажется, нужно быть проще, нужно быть ближе, доступнее, потому что наша задача — делать так, чтобы жизнь у людей улучшалась, в том направлении менялась, в котором они бы хотели, — рассуждать о чем-то более отвлеченном Фишман, вероятно, нравилось куда больше. — Для того чтобы понимать, результативен ты или нерезультативен, то ты делаешь или не то, ты должен постоянно сам проверять результаты деятельности, — размышляла помощник президента РТ. — Ты должен жить той же жизнью, которой живут люди, ты должен ходить в те же кафе, ты должен ездить в общественном транспорте, ты должен бегать в тех же парках, потому что больше бегать негде. Если ты этого не делаешь, ты на самом деле не понимаешь ни людей, для которых ты работаешь, ни что им нужно. Поэтому да, я считаю, что чиновник должен ходить в кедах, пользоваться такими же телефонами, такими же соцсетями и жить нормальной жизнью, — набросала манифест чиновников в кедах Фишман, подчеркнув, что повстречала таких на своем жизненном пути немало и не только в Татарстане.

— Это мода на таких чиновников в кедах или это тенденция, которая будет дальше укрепляться?

— Хочется верить, что это неизбежное направление развития.

«ЗАЧЕМ ВЫ, БУДУЧИ ПРИЛИЧНЫМ БАНКИРОМ, ПРИШЛИ НА РАБОТУ НА ГОССЛУЖБУ?»

Подтверждение этой тенденции должны были явить собой выступавшие на панельной дискуссии. Они пытались ответить на вопрос: «Нужна ли госсектору перезагрузка корпоративной культуры?» В принципе, ответ на него был дан президентом РФ Владимиром Путиным, который в последнее время затеял масштабную смену глав регионов, методично меняя видавших виды на губернаторов-технократов. Кстати, кое-кто из их команды на данную дискуссию тоже заскочил, чтобы продемонстрировать, что закостеневшая система управления так или иначе меняется. Мы не знаем, с удовольствием ли работал в минсвязи РФ ныне главный стратегический и операционный директор Acronis Марк Шмулевич, но хватило его лишь на два года. Зато теперь он с уверенностью советовал чиновникам, как быть понятнее для бизнеса. Залогом успеха, по словам Шмулевича, будут всего два фактора: свобода и демократичность внутри культуры чиновников плюс гарантированная на бумаге поддержка. «Модель, в которой есть открытый демократичный диалог, но после этого все заканчивается не разговорами, а пусть и меньшей поддержкой, но на бумаге, когда чиновник понимает, что когда-то это взаимодействие будет кусочком слайда на совете директоров и хорошо бы, чтобы там была четкость и там было понятно, на что вы договорились», — считает бывший замминистра связи.

А вот замминистра финансов Владимир Колычев, напротив, сменил банковский сектор на госслужбу. «Зачем вы, будучи приличным банкиром, пришли на работу на госслужбу? — удивлялся модератор секции — президент Ward Howell Сергей Воробьев. — Вы вроде умный. А как сделать так, чтобы таких было больше?»

«Банковская индустрия — загнивающая и умирающая индустрия, скучно там работать. В публичном секторе интереснее и задачи масштабнее, хоть и ответственность выше», — отвечал чиновник. По словам Колычева, главная причина неэффективности госсектора — в его организационной структуре. «Когда работаешь в команде с разными ведомствами, зачастую ситуация такая, что у каждого свои интересы. То же самое касается внутриведомственных отношений, департаменты редко между собой общаются, это приводит к тому, что в конечном итоге у каждого департамента своя вертикальная корпорация, которая может существовать отдельно. Это самое важное препятствие», — заявил он. Удалось ли ведомству Антона Силуанова преодолеть это препятствие, замминистра так и не сказал. Впрочем, как известно, масштабную трансформацию в минэкономразвития затеял молодой министр Максим Орешкин, кстати, тоже выходец из минфина.

«ЕСЛИ ТЫ ПОРЯДОЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК, ТО НА ГОССЛУЖБЕ КАКИХ-ТО ДЕНЕГ НЕ ЗАРАБОТАЕШЬ»

О том, какие новации привнесли в регионы новые назначенцы, рассказали они сами. Так, бывший гендиректор ассоциации стратегических инициатив, а теперь уже избранный губернатор Нижегородской области Андрей Никитин признался, что в настоящий момент из кресла главы региона некоторые проблемы стали виднее. Например, то, что на инвестпривлекательность региона влияет не только наличие административных барьеров, но и социальная сфера, здравоохранение, образование. «Инвесторы на это тоже смотрят, когда принимают решение. Городская среда тоже важна. Мало получить какую-то бумажку, надо еще знать, где твои дети будут учиться, где лечиться и куда ты выйдешь после работы, в какое место ты придешь и будет ли тебе там хорошо», — считает тот, кто еще буквально вчера учил регионы быть инвестпривлекательными, а теперь оказался в губернаторском кресле области, о которой ничего не знал и в которой никогда не был.

«Когда я пришел, мне мои коллеги стали говорить: „Нам бы не ниже середины в каких-то там оценках быть. Хотя бы до середины добраться, чтобы нас было не очень видно и чтобы не очень ругали“, — вспоминал Никитин. — Одна из вещей, которую я говорил: „Мы живем в таком регионе с фантастической истории, другого такого нет. Мы должны быть в десятке, а где-то должны быть первыми“». Так что главную цель новый новгородский губернатор видит в том, чтобы дать местным мотивацию делать то, за что «не будет стыдно» и чем «будут гордиться». «Если ты порядочный человек, то на госслужбе каких-то денег не заработаешь, это стоит меньше, чем любая сопоставимая рыночная работа. Но когда ты понимаешь, что то, что ты делаешь, останется после тебя и ты сможешь сказать, что в этом проекте участвовал, что в этом городе построено это, в этом есть моя заслуга, это сверхмотивация», — радостно объявил Никитин.

Вице-премьер Удмуртии Михаил Хомич, работающий в команде Александра Бречалова, рассказал, что республика нашла свой особый ход — активное использование в работе соцсетей. «Социальные сети — это публичное обещание. Представляете, глава региона пишет: „Обещаю — сделаю то-то“ — и уже не отвертишься. Это наш тренд, мы обо всех своих идеях, проектах пишем в «Фейсбуке», «ВКонтакте», чтобы потом не дать заднюю», — поделился секретом Хомич. Так, команда Бречалова изобрела для этой работы специальные хештеги #КомандаУдмуртии, #инвестируйвУдмуртию, #сделановУдмуртии, #Удмуртиятерриторияспорта. «Социальные сети делают власть открытой. Но это сложно. Если ты выбрал эту стратегию, то ты не можешь думать: „Ладно, я отдохну пару недель“. Поехал и не написал об этом, мне пишут: „Хомич куда-то поехал, а поста не было — хотел скрыть“», — рассказал о сопутствующих сложностях вице-премьер.

А вот в Калужской области, которой вот уже 17 лет руководит Анатолий Артамонов, вывели свой секрет успеха. «Первое — обучение вместе, нон-стоп. Второе — teaming, создание групп, команд, решение совместных задач. Третье — история с проектным управлением», — коротко охарактеризовал министр экономического развития области Дмитрий Разумовский.


«НЕ ВСЕГДА НАШЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ О КРАСОТЕ БУДЕТ СОВПАДАТЬ С ТЕМ, ЧТО ХОТЯТ ВИДЕТЬ ЖИТЕЛИ»

Как уже можно догадаться, была в этой славной компании и Фишман, которую в данном случае чиновником можно было бы назвать весьма условно. «Мне повезло работать на внештатной основе на обеих своих работах, — сообщила она. — Я это делаю, потому что нам всем это как-то нравится. Так что можно получать удовольствие, если делать то, что тебе симпатично». А нравится Фишман заниматься благоустройством. «Я в Татарстане занимаюсь общественными пространствами. Мы там построили 263 парка, набережные и так далее», — рассказала она о своих успехах.

В свои заслуги помощник президента РТ записала также и то, как в республике проводятся публичные слушания перед благоустройством: «Мы, например, сначала исходили из того, что мы же профессионалы, мы знаем, как проектировать, мы знаем, как красиво и должно быть, и сейчас будем так действовать. А потом мы поняли, что не всегда наше представление о красоте будет совпадать с тем, что хотят видеть жители. Тогда был главный вопрос: мы это делаем, чтобы удовлетворить свои эстетические амбиции или мы делаем, чтобы людям было хорошо, при этом приподняв для них планку?»

После этого, судя по ее словам, решили разработать «свой формат вовлечения людей», когда людям предлагают сформировать техническое задание. «Люди приходят, мы широко их приглашаем, они формируют нам техническое задание, работая в группах. Потом мы приходим к ним через месяц или полтора, показываем им проект и говорим: „А вот вам нравится?“ Если они говорят, что им не нравится, мы переделываем проект 5 - 6 раз. В этом году в Зеленодольске 6 раз переделывали!» — заявила помощник президента РТ. Собственно, в этом, по мнению Фишман, и состоит «эффект клиентоориентированности» татарстанских властей в вопросах благоустройства.