В гостях у Медведа: как живет Плёс после расследования Навального?

Плесская застройка

ДОМИК ДЛЯ УТОЧКИ КАК ТИПОВАЯ ЗАСТРОЙКА, ИЛИ ПО ДОРОГЕ К «РУССКОМУ КУРШЕВЕЛЮ»

Первый домик для уточки я заприметил еще в Костроме — оказывается, на Верхней Волге это своего рода «типовая застройка».  Мы сидели на веранде ресторана «Старая пристань», где когда-то снимался «Жестокий романс» и где актер Мягков близоруко целился в актрису Гузееву, но так и не смог спасти мир от ее передачи «Давай поженимся». Тихим будничным днем веранда выглядела пустынной — лишь за дальним столиком солидно гуляла какая-то горбоносая компания лихого и разбойного вида. Акустика на Волге хорошая, и влажный ветер иногда доносил до нас обрывки разговоров. Пузатый южанин в растрепанной белой рубашке кричал кому-то в мобилу: «Я те че говорю?! Возьми у нее 400 тысяч, а саму ее пока не трогай! Не трогай, говорю!» Ресторан безмятежно покачивался на волнах, и сквозь его огромные витринные стекла открывался замечательный вид на набережную и на казавшийся игрушечным домик на воде — тот самый легендарный домик для уточки. На его «крылечке» примостились сразу три кряквы — две из них блаженно дремали, а третья сладострастно почесывалась, и на ее утиной морде мерцало буржуйское чувство превосходства над остальными водоплавающими. «Я тебя сам закопаю! Так закопаю!» — продолжал витийствовать над просторами великой русской реки незнакомый пузатый южанин, но его слова таяли, таяли и наконец-то потонули в буйном музыкальном грохоте, который принес с собой подошедший теплоход со свадьбой на борту.

Первый домик для уточки я заприметил еще в Костроме — оказывается, на Верхней Волге это своего рода «типовая застройка»

Свадеб и прочих хлебосольных банкетов здесь вообще великое множество. Если в маленьких городках по пути из Москвы к волжским верховьям едва ли не на каждом углу встречается бюро ритуальных услуг с высокопарными названиями вроде «Ангел скорби», то начиная с Ярославля и Костромы картина чудесно преображается. По всему видно, что тут больше плодятся и размножаются, нежели ходят за катафалком. Дороги в этих краях на удивление хорошие, со свежим, отливающим благородной сталью асфальтовым покрытием. Но самая замечательная трасса ведет из Костромы в Плёс — такого безукоризненного, бархатного, маслом стелющегося под колеса дорожного полотна мне не приходилось видеть ни в Петербурге, ни в Казани. Недаром кто-то в сердцах назвал это «чудо света» королевской дорогой.

Говорят, что «король» и в самом деле периодически ездит по своей дороге. Хотя что мешает ему добираться до Плёса стерильным воздушным путем — скажем, на вертолете? Тем не менее трассу сравнительно недавно привели в порядок: по пути то и дело мелькают фирменные таблички «Росавтодора» — вероятно, чтобы «хозяин» знал, кому он обязан качеством своей жизни. Впрочем, не только своей — дорога достаточно оживленная, и на всем пути из Костромской области в соседнюю Ивановскую нам встретился только один кортеж с мигалками и чернильно затемненными окнами. «Плохая примета, — заметил наш спутник-костромич. — Зуб даю, Плёс опять перекрыли!»

И как в воду глядел: километра за три от Плёса нас встретил гаишник, прогуливающийся вдоль наскоро организованных «баррикад». Путь дальше был временно закрыт. «Опять Медведев приехал?» — сочувственно поинтересовались мы у него. «Нет, у нас веломарафон», — довольно любезно объяснил обладатель волшебной «полосатой палочки». «И сколько ждать?» — «Ну где-то час...»

Плёс перекрывают частенько — причем как на въезд, так и на выезд: об этом нас предупреждали еще словоохотливые костромские таксисты, которые не очень любят брать сюда наряды. «Один раз привез в Плёс клиента, так не мог целый день обратно выбраться! — плевался один из „автоизвозчиков“. — И ладно бы нагнали просто гаишников. Так ведь еще омоновцев зачем-то выставили!»

Впрочем, на этот раз нам повезло: веломарафон завершился раньше, чем нам пригрозили. Не прошло и 10 минут, как из прекрасного далека со стороны Плёса показался одинокий велосипедист. Он бодро работал мускулистыми ляжками в коротких штанишках, широко улыбался и вообще лоснился счастьем, как та костромская уточка на крылечке собственного домика. Его лицо на миг показалось мне знакомым. Но нет — померещилось. Гаишник милостиво кивнул: «Проезжайте, но только осторожно». Машина двинулась — шепотом и почти на цыпочках, с каждой секундой все больше приближаясь к городку, который всего за несколько лет разменял клеймо заштатного городишки на завидную репутацию «русского Куршевеля».

Вид на Плёс с веранды французского ресторана

«ИМИ ГОРДИТСЯ ДЕРЕВНЯ», ИЛИ КОМУ ВЛЕТЕЛО ЗА КВАДРОКОПТЕР НАВАЛЬНОГО

Конечно, настоящую и неожиданно громкую славу принесли Плёсу не его горнолыжные склоны и даже не очаровательные пейзажи, а расследование оппозиционного блогера Алексея Навального, вынырнувшее на YouTube весной этого года и набравшее за три месяца более 22 млн просмотров. Благодаря скандальному фильму «Он вам не Димон» маленький волжский городок в считаные дни превратился в своего рода «столицу российской коррупции», на которую были направлены негодующие взгляды вышеупомянутых 22 млн зрителей. Интернет под лупой изучал, как Навальный прилюдно размахивал чужим грязным бельем: вот медведевские кроссовки, вот виноградники, вот бывшая дворянская усадьба Миловка, якобы ставшая премьерской резиденцией, а вот знаменитый домик для уточки, почему-то вызвавший у оппозиции самые жгучие спазмы ненависти. По интенсивности этой реакции можно было подумать, что глава фонда борьбы с коррупцией вскрыл невесть какую страшную государственную тайну, о которой раньше говорили только азбукой Морзе. Наверное, и я бы так думал, если бы не побывал в Плёсе.

Скромный кабинет Левитана

Жители Плёса именуют себя немного забавно и трогательно — плесяне и плесянки. Сегодня их чуть более полутора тысяч человек, что, конечно же, тоже смешно: в некоторых поселках городского типа население в 10 раз больше. О том, что примерно с 2008 года новоиспеченным плесянином стал Дмитрий Медведев (тогда — президент РФ), а новоиспеченной плесянкой — Светлана Медведева (тогда — первая леди России), в Плёсе известно всем поголовно. Так сказать, каждая плесская собака знает легкую походку премьер-министра. Едва ли не на каждом шагу в городе натыкаешься на свидетельства того, что «здесь был Дима». В местной кофейне Софьи Кувшинниковой (эта дама известна в истории как талантливая художница и подруга Исаака Левитана) на почетном месте висит фотография, как супружеская чета Медведевых пьет здесь кофе. В музее фарфора посетителей встречает похожая надпись с фотоснимком — о том, что Дмитрий Анатольевич и Светлана Владимировна заходили сюда и остались «в восхищении». В самом фешенебельном русско-французском ресторане Плёса под названием «Частный визит» Светлана Медведева якобы однажды справляла свой день рождения. Впрочем, не только она: по стенам здешних гостиных развешаны портреты всех знаменитостей и представителей элиты, которые почтили собой «Частный визит»: тут и бывший министр финансов Алексей Кудрин, и модельер Александр Васильев, и «духовник президента» отец Тихон Шевкунов, и даже (если меня глаза не подводят) святейший патриарх Кирилл. От всей этой пестроты столичных лиц пытаешься скрыться на прогулочном пароходике, который весело колесит по Волге, но и на его палубах механический голос экскурсовода рассказывает тебе, какую огромную роль сыграл Дмитрий Анатольевич в реконструкции усадьбы Миловка, построенной в 1775 году, конфискованной большевиками в 1918-м и наконец-то приведенной в порядок с появлением в этих местах действующего главы федерального кабмина.

Салон Софьи Кувшинниковой

После такого потока информации значимость так называемого расследования Навального начинает сдуваться на глазах, подобно детскому воздушному шарику. Что здесь вообще нуждалось в расследовании? Стоило ли сидеть в засаде в прибрежных кустах, украдкой запускать квадрокоптер, сладострастно выкладывать все это в интернет? Сходил бы просто на экскурсию, попил бы кофе у Кувшинниковой и в «Частном визите» — и все дела.

Кстати, за квадрокоптер Навального, говорят, основательно влетело жителям деревни Русиново, которая находится на другом берегу Волги, прямо напротив пресловутой «дачи Медведева». Этот берег принадлежит уже к Костромской области, и деревня здесь необычная. Когда-то Русиново откровенно умирало, в ней оставалось 15 дворов и примерно столько же жителей, коротавших время за рыбалкой и паленой водкой. Но однажды здесь появился вице-президент российской гильдии риелторов Игорь Горский: деревня ему понравилась, и он взялся за ее возрождение. Теперь это процветающий этнографический поселок со своей церковью, мельницей, ладными теремами, пожарной командой и огромной фермой. Есть постоянные жители — из числа прежних, но больше дачников и туристов. Имеется даже собственная доска почета под общим заголовком «Ими гордится деревня», и на ней — сплошь лица моложавых пожарных, которые на деревянной Руси и без того всегда считались «первыми парнями».

Выходишь к волжскому пирсу — и вот она, так называемая секретная резиденция, прямо как на ладони

Кроме перечисленных достопримечательностей Русиново замечательно еще и тем, что отсюда видна практически вся медведевская Миловка. Выходишь к волжскому пирсу — и вот она, так называемая секретная резиденция, прямо как на ладони. Хорошо просматривается центральный барский дом, по-змеиному извивающийся горнолыжный склон в венчике фонарей, пирс и что-то вроде двух катеров на воздушной подушке у причала (слышал от плесян, что похожие катера были подарены Плёсу — не они ли?). Конечно же, такое непосредственное почетное соседство таит в себе для Русиново как плюсы, так и минусы. Мне показывали на берегу грубо срубленную времянку с потемневшим от времени и дождей дровяником, который в народе зовут «домиком омоновца» (вместе с домиком для уточки он составляет прекрасную пару). Рассказывают, что во время важных визитов в Миловку в этой времянке сидят сотрудники ОМОНа и иных спецподразделений, которые бдительно следят за всеми, кто пытается подойти к волжскому берегу. В первые годы после начала реконструкции Миловки доступ к Волге на этом участке якобы перекрывали полностью, не позволяя никому ни рыбачить, ни купаться, ни просто созерцать противоположный берег. Но теперь настали более либеральные времена, и если в миловскую резиденцию вдруг нагрянет высокий гость со свитой, то для Русиново это чревато лишь тем, что в «домике омоновца» снова появятся недоверчивые ко всему живому постояльцы, которые будут топить печь, «курить бамбук» и интересоваться, нет ли у тебя квадрокоптера. Считается, что именно из здешних кустов поднялся журавлем крохотный оппозиционный самолетик Навального, поэтому с тех пор квадрокоптеры здесь не жалуют. Всем же остальным — welcome.

Икона, подаренная патриархом Кириллом

 КАК ПАТРИАРХ КИРИЛЛ ПОДАРИЛ ПЛЁСУ ИКОНУ, А ЗЯТЬ СЕЧИНА СТАЛ ГЛАВОЙ ПОСЕЛЕНИЯ    

Вопрос о том, кому же все-таки принадлежит Миловка — Медведеву, фонду региональных некоммерческих проектов «Дар» или, может быть, народу, пока так и остается открытым. По бумагам вроде бы «Дару». В то же время и интереса премьер-министра РФ и его супруги к Плёсу тоже никто особенно не скрывает. Кто-то говорит, что они бывают здесь едва ли не каждые выходные, кто-то — что приезжали с официальным визитом всего 8 раз. Истина, вероятно, где-то посередине. Недаром же плесяне с недавних пор считаются жителями самого благоустроенного из малых городов России. И в этом безусловная заслуга четы Медведевых, на что и указывал в свое время тогдашний губернатор Ивановской области Михаил Мень.

Памятник дачнице и современная дачница

Когда Плёс называют «русским Куршевелем» или «нашей Швейцарией», в этом нет никакого преувеличения. Мне здешние холмистые пейзажи, украшенные уютными деревянными домиками с верхневолжской кружевной резьбой, чем-то напомнили фьорды Норвегии с их потаенными деревнями. Один из проектов, связанных с Плёсом, так и называется — «Потаенная Россия». Пройдешься по удивительно чистой и благоустроенной городской набережной, полюбуешься на одноэтажную купеческую Русь, которая белеными и разноцветными бочками своих особняков теснится к Волге, посмотришь на величественное здание здешнего яхт-клуба, на памятник кокетливой дачнице, присевшей с живым букетиком цветов на парковой скамейке, и не поверится, что все это — твоя страна, в очередной раз восставшая из пепла. И неожиданно мелкой и вздорной покажется вся так называемая фронда Навального с ее истерично-сопливыми расследованиями. Так вот точечно и постепенно и можно преобразить всю огромную страну, начиная от Плёса и Русиново и заканчивая не менее благоустроенной Казанью или нефтяными городами Сибири.

Церковь над вечным покоем

Самое знаменитое место Плёса называется горой Левитана. В конце XIX столетия именно на этом холме странствующий по Волге художник Исаак Левитан (чьи пейзажи Чехов именовал «левитанистыми») написал эскиз к своей ставшей классической картине «Над вечным покоем». Не станем излагать историю полотна — она чересчур длинная; скажем лишь, что Левитан изобразил на картине плесскую Петропавловскую деревянную церквушку, впоследствии утраченную. В 1982 году на ее месте установили похожий деревянный храм 1699 года постройки, перенесенный сюда из села Билюково. А уже в наше время на горе плесяне стали нередко видеть Светлану Медведеву: она заботилась о внутреннем обустройстве церкви, помогала воссозданию мемориального кладбища XVI-XVII веков, где большинство могил давно ушли в землю и считались утраченными вместе с именами тех, кто здесь лежит. Теперь на горе Левитана — действующая Воскресенская церковь с уникальным резным иконостасом, которую окружают реконструированные под старину кресты на захоронениях времен царя Ивана Васильевича Грозного. Освящать храм приезжал сам патриарх Московский и всея Руси Кирилл, подаривший приходу резную деревянную икону святых Кирилла и Мефодия. В мае тут прошло официальное богослужение — первое с 1839 года (с этого времени деревянный храм по причине своей ветхости считался недействующим).

Памятник Левитану

Нарушает все это благолепие лишь чрезвычайная дороговизна плесских цен, невиданная для российской глубинки. Впрочем, на то и «Куршевель», чтобы бить по кошельку. Для примера: стоимость упаковки сметаны и кефира в самом большом магазине на главной торговой площади городка начинается с 90 рублей. Еще больше удивляют расценки на недвижимость. Скажем, один из плесян в 1990-е годы купил основательный дом в центре Плёса всего за $300. Теперь дома и гораздо более худшего качества продаются здесь за 7 млн рублей, а некоторые — за 15. В Петербурге или Казани за меньшие деньги можно купить многоэтажный таунхаус с подземной парковкой, а тут — покосившийся забор, трава по пояс, но зато резные наличники, первозданная старина и вольный ветер с реки. И какие соседи! Один из домов с такими вот резными белеными наличниками принадлежит, по словам плесян, дочери самого важного серого кардинала Кремля, гендиректора «Роснефти» Игоря Сечина. Известно, что дочь у Сечина одна, и зовут ее Инга, а ее муж Тимербулат Каримов — бывший старший вице-президент ВТБ и внук башкирского поэта Мустая Карима. Стоит ли удивляться, что с 1 октября 2015 года Каримов считается председателем совета Плесского городского поселения (единогласно избран) и основателем некоммерческой «Корпорации развития Плёса», которая инвестирует в развитие городка. Каримов же входит в попечительский совет федерации велосипедного спорта РФ, и это во многом объясняет помпезный июльский веломарафон в Плёсе, финал которого мне удалось застать.

Дом дочери Игоря Сечина

«ДАЧА ПУТИНА» И «ДАЧА ШОЙГУ», ИЛИ ПОЧЕМУ СОСЕДЯМИ ПЛЕСЯН СТАЛИ ЛАТЫШИ

Всякая охота в Плёсе и его окрестностях теперь запрещена — об этом мне с досадой поведали плесские охотники. Раньше над Волгой и ее утесами то и дело звучала хриплая перебранка охотничьих дробовиков. Ныне же человек с ружьем в этих местах так же нежелателен, как и человек с квадрокоптером. Мало ли что придет ему в голову, а вокруг — такие фешенебельные дачи и такая жирная федеральная элита. Однако есть у этого запрещения и светлая сторона: никогда на верхней Волге не было еще столько зверья и дикой птицы, как в последние годы, после введения запрета. Фауна беззаботно пасется на обоих волжских берегах, и единственные, кто нарушает ее спокойствие, — это коршуны, бдительно, как и омоновцы, высматривающие себе добычу на холмах и в речных прибрежных зарослях.

В отличие от зверья число жителей Плёса существенно не растет: дорого, хлопотно, к тому же соседство с великими мира сего несколько напрягает. Да и где тут работать? Большинство плесян заточено на туриндустрию: сдают собственные избушки в аренду, открывают гостевые дома, торгуют сувенирами и копчеными лещами. Рыбацкие катера и лодки есть у многих — слава богу, рыбную ловлю тут еще не запретили. Впрочем, есть где развернуться и творческим людям: можно открыть свой маленький музей, как сделал плесский археолог Павел Травкин, художественную галерею или устроиться в редакции здешних газет — «Плёсский вестник» и «Плёсские ведомости». Особняк «Вестника» на набережной обращает на себя внимание внушительными размерами — подобных офисов нет даже у многих столичных СМИ.

Можно устроиться в редакции здешних газет — «Плёсский вестник» и «Плёсские ведомости»

Есть рабочие места и в медведевской усадьбе Миловка, но число их, как говорят, строго ограниченно. «При трудоустройстве приветствуются спортивное прошлое и служба в армии», — терпеливо объяснила мне одна плесянка. Она же поведала, что очень немногие плесяне работают в усадьбе, поскольку хозяева резиденции предпочитают приезжать сюда со своей проверенной свитой, люди с улицы им не требуются.

В настоящее время рядом с Плёсом ведутся и другие масштабные стройки. Скажем, в 5 километрах отсюда, в местечке Порошино, где когда-то находилась дача певца Федора Шаляпина, уже несколько лет идет строительство. В народе почему-то убеждены, что здесь возводят дачу Путина, а где-то недалеко — еще и дачу министра обороны Сергея Шойгу. Застройщиком Порошино и деревеньки Шаляпино якобы является какой-то французский инвестор, а на самой стройплощадке, как ни странно, очень много выходцев из Прибалтики, практически незнакомых с русским языком. «Приезжаю, чтобы выполнить заказ, а там люди в черном и с автоматами, по-русски почти не говорят, но на таджиков не похожи — то ли латыши, то ли литовцы», — рассказывал мне один из жителей Плёса, связанный по работе с Порошино. О загадочных прибалтах и о «деревне строгого режима» рассказывают и обитатели здешних деревень: попасть к себе домой они могут только через пропускной пункт, а о приезде гостей надо заранее докладывать охране.

Над вечным покоем

В газете «Плёсский вестник» еще в 2012 году был опубликован репортаж под названием «Большие люди маленького Порошино», где описано, как корреспондент, подъезжая к деревне, сталкивается с «молодым блондином в красной футболке и кепке». «На мои вопросы он, умягчая Л, ответил. Получилось так: „Йа — латыш. Русский не понимаю. Там есть человек. Он ответить“», — повествует газета.

Не исключено, что Порошино еще ждет своего квадрокоптера — пока что ничего внятного сказать об этом «проекте века» невозможно. Чаще всего его связывают с французским миллионером Паскалем Клеманом, основателем холдинга «ППЕ Группа» (лидер российской дистанционной торговли — прим. ред.). Согласно информации из открытых источников, сравнительно недавно Клеман зарегистрировал две компании — ООО «Плёс Менеджмент» с уставным капиталом почти в 2 млрд рублей и «Экоферма Плёс». Всего, по официальным данным, в развитие плёсского туристического кластера за последние пять лет было вложено более 4,8 млрд рублей, и еще 2 млрд пришло из федерального бюджета.

При этом нельзя сказать, что в Плёсе и в Ивановской области в целом не борются с коррупцией. Еще как борются! На исходе мая был неожиданно задержан и заключен под стражу бывший глава администрации Приволжского района Сергей Сычев (в его чиновное ведение и входил «русский Куршевель»). УСКР по Ивановской области подозревает его в злоупотреблении должностными полномочиями, а именно — в том, что он незаконно передал в аренду одному из своих родственников три земельных участка в Плёсе общей площадью более 2,6 тыс. кв. метров. Рыночная стоимость участков составляет более 14 млн рублей. Почти одновременно было возбуждено уголовное дело в отношении бывшей главы администрации Плёса Татьяны Бебиной и ее заместительницы Татьяны Бычковой. Им, в свою очередь, вменяются совместные мошеннические действия с использованием служебного положения, которые привели к хищению двух квартир. «Плёсскому городскому поселению причинен ущерб на сумму 406 267 рублей», — констатируют по этому поводу «Плёсские ведомости».

Пока ивановские следователи сражаются с коррупцией, Медведев решил побороться за чистоту Волги. Буквально пару дней назад, путешествуя на яхте вдоль волгоградских берегов, премьер заявил, что в бассейне великой реки сложилась самая напряженная экологическая ситуация в стране. В связи с этим в восстановление волжской экосистемы до 2025 года планируется вложить 257 млрд рублей. Мотивация Медведева, в принципе, понятна: реку, омывающую подножие усадьбы Миловка, невозможно почистить только в одном каком-то месте. А значит, придется вспомнить, что Волга впадает в Каспийское море.