Айрат Гиззатуллин, «Химград»: «Многие объекты промышленной недвижимости Казани полупустые»

Айрат Гиззатуллин: «У предпринимателей есть понимание, что открывается достаточно большое количество ниш, несмотря на то, что очень много сложных вопросов, связанных и с финансированием, и с высокими процентными ставками»

ИНОСТРАНЦЫ В «ХИМГРАДЕ»

─ Айрат Мансурович, какие самые свежие новости у «Химграда»?

— До конца года, я думаю, три международных проекта к нам зайдут: две компании из Европы и одна из США. Соглашения мы с ними уже подписали, у нас уже определены места, где они будут размещаться. Для нас даже несколько неожиданным был повышенный интерес со стороны международных компаний к нашей площадке, поскольку мы себя никогда не позиционировали, в отличие от ОЭЗ «Алабуга», как площадку для иностранных инвестиций, мы всегда были ориентированы на малое и среднее производство, и это, как правило, отечественное производство, татарстанские предприниматели.

─ Какую площадь иностранные компании планируют занять у вас?

─ В общей сложности на три компании — около 2 тысяч квадратных метров. Это высокотехнологичные компании, и есть надежда, что они будут выступать драйверами новых направлений в переработке полимеров и малотоннажной химии.

─ Каков объем их инвестиций?

─ Объем инвестиций сегодня пока не все компании раскрывают, но я думаю, что объем инвестиций в общей сложности будет порядка 250 миллионов рублей. Но это знаковые вещи для нас, они, как мы надеемся, дадут мультипликативный эффект. Одна из компаний ─ это немецкая компания Schülken Form, она будет заниматься выпуском форм для литья пластмасс. У них действующее высокотехнологичное производство в Германии, они сегодня активны на российском рынке. Пока они берут заказы здесь и изготавливают пресс-формы в Германии, но стратегически хотят зайти в Россию, в Татарстан и производить свою продукцию здесь.

«146 индустриальных парков сейчас в России, в прошлом году они произвели продукции на 136 миллиардов рублей, из них 20 миллиардов было произведено в технополисе «Химград», то есть одна шестая у нас»

─ А сколько иностранных компаний в «Химграде» сегодня?

─ Пока работают две международные компании: подразделение компании BASF, это химический концерн номер один в мире, и компания Air Liquide, которая в этом году запустила станцию по наполнению газовых баллонов и поставляет промышленный газ для наших резидентов.

— Какой объем производства у BASF?

— Это не очень большое производство, но для нас оно было важно с точки зрения подтверждения того, что и как мы делаем. Когда начинали «Химград», мы ориентировались в первую очередь на немецкий опыт. Это было связано с тем, что немцы имеют очень большой опыт именно редевелопмента территории, а не строительства индустриальных парков с нуля. Например, в США и Юго-Восточной Азии это делалось в основном с нуля. Для нас заход BASF был значим еще и тем, что тот стандарт услуг, которые мы предлагаем нашим резидентам, понятен и приемлем и для международных компаний. Здесь они производят добавки для бетонов самых разных видов: и пластификаторы бетона, и добавки для работы при отрицательных температурах, для сложных специфичных вариантов монолитного строительства — самый широкий спектр.

«Для нас заход BASF был значим еще и тем, что тот стандарт услуг, которые мы предлагаем нашим резидентам, понятен и приемлем и для международных компаний»

«ЕСЛИ ГОВОРИТЬ МЕТАФОРАМИ — АКТИВНО ВЗБИВАЕМ МОЛОКО»

─ Сколько компаний пришло к вам на площадку в текущем году?

─ Мы рассчитываем, что до конца года у нас количество компаний превысит 270, а начинали мы этот год с 260. Есть определенная ротация резидентов, это естественный процесс, ведь невозможно всем победить законы рынка, и некоторые компании не выдерживают. Новых компаний, я думаю, не меньше 15 с учетом того, что ряд компаний уходит.

— Закрываются совсем?

— Есть компании, которые бизнес свой закрывают, есть и те, которые уходят с территории технополиса «Химград» — вырастают, находят иные условия, потому что не для всех то, что мы предлагаем, является интересным на всех этапах жизненного цикла. Мы в первую очередь ориентированы на те компании, которые находятся на стадии активного роста, и для них нахождение в технополисе выгодно. Когда они активно растут, им требуются разные виды услуг и поддержки. Когда они вышли на плато эффективности, для них стратегия немного меняется, они начинают работать более активно над сокращением издержек. С другой стороны, предприниматели склонны к тому, чтобы иметь в собственности здания, сооружения, но на этапе роста это для них невыгодно, они зачастую не могут планировать, какие площади им потребуются через несколько лет, поэтому им удобнее арендовать.

─ Приметы кризиса — какие они для «Химграда»? (Алия)

─ Те условия, в которых мы работали в 2008 - 2009 годах, и те условия, которые есть сегодня, довольно сильно отличаются. Сегодня мы видим, что достаточно высокая активность у резидентов. Если говорить метафорами — активно взбиваем молоко, как та лягушка, которая из молока получила масло. И у предпринимателей есть понимание, что открывается достаточно большое количество ниш, несмотря на то, что очень много сложных вопросов, связанных и с финансированием, и с высокими процентными ставками. Тем не менее никто не сидит на месте, панических настроений нет, ищут, смотрят, какие есть возможности для развития своего бизнеса. И таких компаний достаточно большое количество.

«Сегодня все в тонусе, все работают, и это, несомненно, дает определенные результаты»

─ Позитивное влияние кризиса, можно сказать...

─ В целом, да. Активности стало больше, сравнивая с 2012 и 2013 годами. Тогда был более оптимистический настрой, может, даже этот оптимизм был не обоснованным. Более расслабленное состояние было у многих руководителей. Сегодня все в тонусе, все работают, и это, несомненно, дает определенные результаты. Среди других примет я могу сказать, что резиденты более требовательными стали. И мы стараемся их активно в этом поддерживать, более четко формулировать свои интересы, и при этом договорной процесс стал более эффективным. Более легко идут на компромиссы в тех вещах, которые не являются принципиальными. На мой взгляд, концентрация на важном усилилась.

Но изменившиеся условия для каких-то компаний, к сожалению, стали непреодолимым препятствием. Например, одна из компаний активно работала на рынок Украины, поэтому у них такой коллапсирующий сценарий произошел. Но это частный случай, а основная масса активно ищет возможности расширения и более активно взаимодействует между собой по загрузке оборудования, по выпуску каких-то дополнительных видов продукции.

ЗА 2016 ГОД «ХИМГРАД» ПОКАЗАЛ 20-ПРОЦЕНТНЫЙ РОСТ

─ Какой оборот у «Химграда» за 2015 год и 9 месяцев 2016-го?

─ В 2015 году у нас было 260 компаний и общая выручка — 20,1 миллиарда рублей. По итогам 2016-го мы рассчитываем, что у нас будет не меньше 270 компаний и общий оборот составит около 24 миллиардов рублей. Фактически это 20-процентный рост.

─ Инфляцию убираем...

─ На рынках, на которых работаем мы и наши резиденты, не везде произошел рост цен, есть ряд продуктов, на стоимость которых не влияют инфляционные ожидания.

«В 2015 году у нас было 260 компаний и общая выручка — 20,1 миллиарда рублей. По итогам 2016-го мы рассчитываем, что у нас будет не меньше 270 компаний»

─ За счет кого вы планируете получить по итогам года 24 миллиарда?

─ Был запущен ряд производств в этом году, а те производства, которые запускали в предыдущие годы, планомерно увеличивают загрузку, потому что они вышли на рынок, продвигают свою продукцию, завоевывают новые ниши и, соответственно, у них загрузка производственных мощностей растет. При этом мы имеем потенциал, поскольку многие резиденты пока работают с загрузкой 60 - 70 процентов. Они в рамках своего технологического процесса идут по изготовлению промежуточного сырья, оно пока более дешевое, но нацелены на выпуск готовой продукции, которая имеет иные ценовые параметры.

С точки зрения структуры выручки самый крупный наш резидент — компания «ДанафлексНано». Это известный производитель гибкой упаковки, у него уже более 4 миллиардов рублей выручки и потенциал роста достаточно большой. Они продолжают монтировать оборудование, увеличивают количество экструдеров, и мы рассчитываем, что они кратно увеличат выпуск в перспективе пяти лет, то есть они удвоят этот выпуск. И пока у меня нет никаких сомнений в том, что они справятся с этим планом и даже, наверное, перевыполнят.

─ А они не собираются покинуть технополис, если так выросли?

─ Они планируют запустить еще один проект в ОЭЗ «Алабуга», но завод в «Химграде» продолжит существование. У них продолжает работать и первая площадка — на улице Родина. Амбиции очень большие, это крупнейший производитель гибкой упаковки в России, но при этом доля рынка его составляет около 12 процентов, поэтому потенциал консолидации достаточно большой.

Крупные резиденты — это компания «Инкомсистем», системный интегратор на рынке комплексных узлов учета нефти и газа, у них была выручка более 2 миллиардов уже в прошлом году, поэтому у них темпы роста достаточно высокие. Но здесь надо понимать, что если говорить про удельный показатель роста, то те, кто начинают с нуля, могут показать рост и на сотни процентов в год. И с такими компаниями мы серьезные надежды связываем. Есть компании с выручкой в 50 - 60 миллионов рублей, но когда их 100, в сумме это большие цифры.

«На рынках, на которых работаем мы и наши резиденты, не везде произошел рост цен, есть ряд продуктов, на стоимость которых не влияют инфляционные ожидания»

И здесь важный фактор, что они взаимодополняют друг друга, и даже в случае наличия каких-то кризисных явлений, падение спроса и объемов производства у одних компенсируется большим количеством распределенной структуры. Если есть только одно какое-то крупное предприятие, то в случае изменений на рынке, каких-то кризисных явлений это будет означать, что падение выпуска продукции на этих предприятиях будет более существенным. То же самое касается жесткой отраслевой направленности, потому что если отрасль падает, например, шинная, то все, кто с шинниками связан, испытывают проблемы. Например, в 2008 году такая ситуация была по шинной отрасли, когда все заводы стояли, и ряд резидентов, который у нас завязан на выпуск сырья для шинной промышленности, испытывал серьезные проблемы. Поэтому здесь вопрос именно сбалансированного уровня общего производства.

Мы нацелены, как я говорил, на малые и средние компании, хотя у нас есть и крупные компании, флагманы. Для нас важно, чтобы у нас была база некрупных компаний, для которых услуги «Химграда наиболее востребованы, поскольку большие компании имеют очень высокий уровень менеджмента, и предлагать им какие-то аутсорсинговые услуги не совсем разумно, они в состоянии решать эти задачи собственным персоналом. Для малых компаний этот эффект масштаба очень серьезный, и это дает конкурентные преимущества, поскольку в сравнении с другими компаниями, не расположенными в индустриальном парке, они тратят реально меньше на экологическую, пожарную безопасность, они будут иметь более высокие темпы развития, не занимаясь вопросами строительства, эксплуатации зданий. Все это дает определенный эффект, и здесь нет какого-то одного фактора, который был бы решающим, такую себестоимость приходится собирать по большому количеству разных услуг, которые резидентам оказываются, и это дает итоговый плюс.

«Мы стартовали одними из первых, но я думаю, что задачу, которую поставил президент, мы выполним и сейчас смотрим вариант того, чтобы сделать это как можно быстрее»

КАК ЗАРАБОТАТЬ МИЛЛИАРД ДОЛЛАРОВ?

— Недавно Минниханов поставил Химграду задачу: 1 миллиард долларов выручки для резидентов. Когда выйдете на эту цифру? (Тимур)

— 1 миллиард долларов США ─ это, конечно, очень амбициозная задача. Напомню, сегодня у нас около 20 миллиардов рублей в год, 24 будет по этому году, то есть не менее чем в три раза, и задача поставлена достичь этого в течение 10 лет. Мы сейчас разрабатываем план, мы считаем, что эта задача сложная, но реализуемая. Когда мы начинали проект технополиса «Химград», тоже мало кто верил, что из этого что-то получится. Но сегодня есть большой пул компаний, они активно развиваются, технополис загружен, он является одним из крупнейших в России.

Я посмотрел цифры, готовясь к нашей встрече: 146 индустриальных парков сейчас в России, в прошлом году они произвели продукции на 136 миллиардов рублей, из них 20 миллиардов было произведено в технополисе «Химград», то есть одна шестая у нас. Конечно, рынок развивается, мы стартовали одними из первых, но я думаю, что задачу, которую поставил президент, мы выполним и сейчас смотрим вариант того, чтобы сделать это как можно быстрее.

─ А за счет чего? Вы чувствуете потенциал уже имеющихся резидентов или площади будете осваивать?

─ Есть куда расти — на территории «Химграда» есть объекты, которые не используются. Сейчас используется порядка 70 процентов площадей, это от 131 гектара. Но эти неиспользуемые 30 процентов на самом деле делятся между теми объектами, которые принадлежат «Химграду», и теми, у которых другие собственники. На нашей территории довольно много собственников, которые были уже на момент создания «Химграда», они появились в ходе приватизации и банкротства «Тасмы», и ряд объектов принадлежит им, и не все из них сегодня используются.

Поэтому первая и основная задача, которая перед нами стоит, — интенсификация использования земли, чтобы каждый квадратный метр работал. Мы имеем сегодня отдельную программу, связанную с уплотнением застройки. Это тоже не новшество. Когда мы разрабатывали мастер-план технополиса «Химград», изучали международный опыт, у немцев хороший опыт именно по этому поводу. Вторая задача ─ увеличение внутренней кооперации между предприятиями, и мы видим, что здесь резервы достаточно большие. Третье направление — увеличение загрузки. Сегодня многие предприятия далеки от 100-процентной эффективности. С точки зрения фонда рабочего времени — основная масса резидентов работает в одну смену. Да, есть несколько предприятий, которые работают в трехсменном режиме, где есть непрерывный технологический процесс, но основная масса резидентов работает сегодня в одну смену. Это тоже очень серьезный резерв, конечно, он должен подкрепляться не только технологическими возможностями, он в первую очередь должен рыночными возможностями подкрепляться.

«Компания Air Liquide в этом году запустила станцию по наполнению газовых баллонов и поставляет промышленный газ для наших резидентов»

─ Задачу-то перед вами ставят, а как вы будете влиять на резидентов?

─ Мы вместе с нашими резидентами разрабатываем планы действий, каким образом выходить на новые рынки, мы сегодня активно вовлекаем их в работу и за руку готовы вести в те возможности, которые существуют на уровне федеральных мер поддержки. Это и работа экспортного центра, потому что мы понимаем: внутренний рынок, на который они изначально были ориентированы, довольно ограничен, многие из них занимают на нем лидирующие позиции, и там потенциал роста очень маленький. Есть те компании, которые по российскому рынку занимают долю не менее 30 процентов.

─ Например?

─ Компания «Тиоком-герметик», производящая герметики для уплотнения стеклопакетов. «Данафлекс», у которого 12 процентов в среднем по рынку, а если смотреть сегмент масложировой продукции (это упаковка майонеза), то они имеют преобладающую долю рынка. Это связано, конечно, и с тем, что по выпуску самого майонеза РТ лидирует, но это же неплохо, надо находить именно такие вещи, в которых республика сильна, и работать, чтобы усиливать. У нас есть ряд компаний, которые производят уникальную продукцию, например, компания «Титан Серджикал» производит медицинские инструменты, которые в 63 страны мира продают. Да, рынок не очень широкий, они делают индивидуальные, штучные вещи под определенных светил в хирургии, отдельные профессора учат своих учеников оперировать именно этим инструментом. Недавно мы запустили Казанский завод современной упаковки — это производство полипропиленовых мешков коробчатого типа, такого рода производства в России сегодня нет. Они выходят на рынок и стремятся занять определенную долю, замещая старую продукцию, и рассматривают возможность выхода на рынки за пределами ПФО.

Задача в миллиард долларов не может быть реализована только в рамках республики, это очевидно, поэтому необходимо работать на Россию, на зарубежные рынки в валюте. Конечно, наиболее стабильным вариантом исполнения этой задачи является экспортная выручка. Три года назад, когда доллар стоил 35 рублей, выпускали продукцию практически на 400 миллионов долларов. Если смотреть сегодняшние цифры, мы упали ниже 300 миллионов, поэтому здесь этот фактор тоже надо учитывать. Конечно, мы будем работать с компаниями, с новыми резидентами, которые могут обеспечить в том числе и валютную выручку.

«На нашей территории довольно много собственников, которые были уже на момент создания «Химграда», они появились в ходе приватизации и банкротства «Тасмы» (административное здание в 2006 году)

ЧТОБЫ КАК НА «ТАСМЕ» ─ 10 ТЫС. РАБОЧИХ МЕСТ

─ Насколько технологично производство, которое размещено в «Химграде»? Вот 270 компаний, а сколько человек работают там?

─ Там работают сейчас более 7 тысяч человек. А в управляющей компании не так много людей работает — около 45 человек.

─ То есть в одной компании в среднем 30 человек работают?

─ Компании очень разные по масштабу, есть, где три-четыре человека, это тоже наш сегмент.

─ С чем связано малое количество сотрудников в компании — их роботы заменяют или компании просто очень маленькие?

─ На самом деле это больше связано со вторым фактором, что много малых предприятий. Сегодняшняя структура, которую мы сумели сформировать к 2016 году, такая: в основном высокотехнологичные компании — это крупные компании, это те компании, которые создавали свои предприятия с нуля в последние годы, и у них доля ручного труда невысокая, производительность труда, выработка на одного человека достаточно большая, во многих компаниях более 10 миллионов рублей в год на одного человека, это высокая выработка. Но при этом есть и большое количество малых компаний, где много неквалифицированного труда. Надо признать, что сегодня это так.

И задачи перед этими компаниями стоят несколько иные, здесь речь идет о выполнении комплекса социально-экономических задач. Крупные компании обеспечивают большой объем производства, но не очень большое количество рабочих мест, при этом у них большие отчисления по налогам, высокая производительность. Малые компании в большей мере обеспечивают занятость населения, потому что эту задачу мы тоже перед собой ставили, и перед технополисом по-прежнему стоит задача выйти на то количество рабочих мест, которое в свое время было на «Тасме» ─ это 10 тысяч. Мы видим здесь одну из функций технополиса «Химград» ─ обеспечить рабочими местами тот жилой массив, который примыкает непосредственно к его территории.

«Мы видим здесь одну из функций технополиса «Химград» ─ обеспечить рабочими местами тот жилой массив, который примыкает непосредственно к его территории» (административное здание в 2016 году)

Мы решаем эту задачу, поскольку для наших резидентов необходимы работники и для нас важный фактор, чтобы мы кадровым ресурсом были обеспечены. Географическое положение позволяет нам это делать: мы находимся в Казани, у нас очень низкие издержки по доставке рабочей силы, мы ее не организуем, в отличие от многих индустриальных парков, потому что у нас городские маршруты со всех сторон нашей площадки. Второй фактор — это те задачи, которые ставились изначально перед «Химградом» кабинетом министров — создание рабочих мест. Это тоже важная функция, поэтому эти малые компании в сегодняшней структуре зачастую не являются высокотехнологичными, но их задача в том, чтобы они обеспечивали занятость населения.

При этом они находятся в правовом поле с точки зрения соблюдения норм охраны труда, техники безопасности, потому что мы очень жестко это контролируем. Но эта структура начинает меняться — и среди малых компаний, где количество людей небольшое, все больше появляется технологичного бизнеса. Он пока не занимает превалирующую долю в структуре этих компаний, но мы надеемся, что их доля будет расти.

ИТОГ 10 ЛЕТ: 16 МЛРД. РУБЛЕЙ ИНВЕСТИЦИЙ, 12,8 МЛРД. РУБЛЕЙ НАЛОГОВ

─ Интересно, окупились ли вложения государства в «Химград»? Почти 2 миллиарда денег налогоплательщиков... (Анонимно)

─ Сегодня государство не вкладывает в этот проект. На старте проекта, когда мы пришли с такой инициативой, нас активно поддержал и президент республики, и кабинет министров, что позволило нам принять участие в федеральной программе по созданию технопарков в сфере высоких технологий. В рамках этой программы мы привлекли на площадку 1,7 миллиарда инвестиций по принципу 50 на 50 из федерального и республиканского бюджетов. На этом этапе была проведена реконструкция основных инженерных сетей, дорог, то есть были подготовлены условия, чтобы заходили частные инвесторы.

Сегодня инвестиции в площадку идут только частные, и уже больше 16 миллиардов рублей накопленных инвестиций с 2006 года. То есть в 9 раз больше, чем вложило государство. Государство сегодня дальше не вкладывает, оно оказывает меры поддержки с точки зрения приоритетных инвестиционных проектов, есть налоговые льготы, есть субсидии по уплате процентов.

«За период с 2006 года в общей сложности 12,8 миллиарда рублей уплачено налогов резидентами»

— А как с точки зрения возвратности государственных средств?

— За период с 2006 года в общей сложности 12,8 миллиарда рублей уплачено налогов резидентами, это ушло в бюджеты всех уровней, включая социальные фонды. По прошлому году объем налоговых отчислений составил 2,1 миллиарда рублей. Поэтому те средства, которые были вложены государством, сегодня уже неоднократно окупились, и каких-то крупных инвестиций со стороны государства в этот проект не предполагается. Государство запустило этот процесс, создало условия для захода инвесторов, а все остальные инвестиции частные. И государство дальше будет получать все больший эффект от развития производств на этой территории.

— Когда однопрофильные компании собираются в одном месте, какой-то синергетический эффект должен быть. В чем он у вас проявляется?

─ Начиная с таких простых вещей, как сокращение логистических издержек, потому что многие из наших компаний работают в производственных цепочках. Простой пример ─ производство пластиковых окон. Сегодня на территории «Химграда» локализовано все, кроме производства листового стекла и фурнитуры. У нас есть компании, которые занимаются сбором, переработкой вторичного ПВХ (поливинилхлорид). ПВХ в республике не производится ─ в Нижнем Новгороде, в Башкортостане есть. Собирают обрезки ПВХ, перерабатывают в крошку, которую потом отливают в пластиковые профили. Есть компании, которые изготавливают сам профиль, есть тот же самый «Тиоком-герметик», который изготавливает тиоколовые герметики для уплотнения стеклопакетов. У нас есть Казанский стекольный комбинат, который производит стеклопакеты, причем разного вида: энергосберегающие, с заполнением инертными газами — на любой цвет и вкус. Есть компании, которые производят резиновые уплотнители для сборки светопрозрачных конструкций и поставляют их на стройки. В общей сложности это 15 независимых компаний. Логистика стала другой.

В ходе этой кооперации выяснилось наличие ряда технологических затыков. Сейчас, когда они находятся на одной территории, мы создаем определенные условия для того, чтобы это взаимодействие было эффективным, собираем их, знакомим на уровне технологов и главных инженеров — не только руководителей и хозяев, а людей, которые непосредственно решают технические задачи. Они разговаривают и приходят к простым и ничего не стоящим решениям, но которые сильно упрощают работу и повышают ее эффективность на следующих переделах.

Вторая вещь, которую мы отсюда извлекли: мы вместе с КНИТУ-КХТИ сделали исследовательскую лабораторию на территории, оснастили ее всем необходимым оборудованием, приняли участие в федеральном конкурсе. Мы предоставили помещение, КНИТУ дал деньги и специалистов, и сегодня эта лаборатория работает. Резидентам нашим нет никакой необходимости формировать свой ОТК, закупать эту лабораторию — там стоят современные разрывные машины, морозильная камера и так далее. Возникла какая-то технологическая проблема — пришли в этот центр. Да, он тоже работает за деньги, я не верю в бесплатные вещи, кто-то все равно должен за это заплатить. Зато предприятиям не нужно содержать эту лабораторию, которая у них основную массу времени будет простаивать. Второй момент — они получают доступ к совершено другой квалификации: мы имеем возможность подключить практически весь коллектив КНИТУ в случае необходимости.

«Мы вместе с КНИТУ-КХТИ сделали исследовательскую лабораторию на территории, оснастили ее всем необходимым оборудованием»

«ЖДЕМ ПРОРЫВА В БИОТЕХНОЛОГИЯХ И БЕСПИЛОТНИКАХ»

— А когда у вас на площадке родится «звезда» — прорывное производство?

— Этот вопрос довольно сложный. У нас сегодня есть ряд проектов, которые такими звездами могут стать. Но для этого должны сложиться несколько факторов в единой точке. Есть сегодня компании, которые выходят на быстрорастущие рынки, это одно из основных условий. А если мы говорим про компании, работающие на стабильных рынках, там, конечно, ни о каких звездах, галопирующем росте речи не идет — там есть стабильная работа, они вышли на плато эффективности и должны в этом смысле продолжать свою работу.

Например, это сегодня рынок биотехнологий. В «Химграде» 8 сентября этого года было открытие регионального центра инжиниринга в сфере биотехнологий. Отрасль сама молодая, поэтому временные промежутки в традиционной химии и биотехнологиях совершенно другие, и там потенциал очень большой. Там базовые условия интересны, и нет технологического отставания в России сегодня, то есть этот рынок и для США, и для Европы, и для Азии ─ он для всех новый, и тот задел, который был в СССР, позволяет утверждать, что мы имеем там реальные возможности, чтобы играть существенную роль на этом рынке. Вокруг Регионального центра инжиниринга биотехнологий формируется целый кластер компаний, которые приходят и заказывают у него услуги. Там есть оборудование, на котором можно это отработать, можно размещать контрактные производства. Эта ниша в России сегодня практически не занята, поскольку наше сельское хозяйство пока идет по пути химизации. Мы можем, не доходя до тупиковой ветви эволюции, перескочить на новый уровень и идти именно в сферу биологизации этой отрасли.

— Кроме биотехнологий есть еще перспективные направления?

— Второе направление представляет компания «Авиарешения». Это, может быть, не очень традиционный для нас сегмент — беспилотные летательные аппараты, но тут мы тоже видим определенную синергию. Эта компания делает, по сути, «летающий трактор», они сами так называют свою универсальную платформу. Грузоподъемность этой платформы будет составлять до 180 килограммов, и основное применение — это обработка сельхозугодий, то есть это замена малой авиации либо тракторной обработки почвы.

Сегодня многие компании в мире работают в этой сфере, это высококонкурентный рынок. У компании «Авиарешения» выбран довольно узкий сегмент, но ключевая задача — довести себестоимость обработки 1 гектара сельхозугодий до параметров обработки трактором. Это очень низкая себестоимость, но при этом эффективность обработки гораздо выше: он не идет по полю, за ним нет следов, при этом он полностью работает без участия человека, то есть там нет фактора механизатора, который то ли сделал, то ли не сделал. И эта компания планирует не только производить и продавать беспилотники, но и предоставлять итоговую услугу по обработке. Мы надеемся, что здесь тоже может произойти синергетический эффект: у нас есть компании, которые производят и будут расширять линейку препаратов, и компании, которые производят беспилотные летательные аппараты, способные донести этот препарат до конкретного квадратного метра сельхозугодий.

Поэтому эти два направления претендуют быть прорывом и могут обеспечить взрывной рост объемов производства. Но это, естественно, незакрытый перечень, мы активно работаем и с другими компаниями по самым разным направлениям — и в традиционной химии, и в переработке полимеров есть интересные вещи, поэтому надеемся, что и там будут определенные надежды не только в рамках «Химграда» и Татарстана, но и на федеральном уровне. А вообще, задача такая, чтобы и на мировом уровне наши компании играли заметную роль в определенных нишах.

«Мы ведем переговоры еще с рядом компаний, которые усилят наши позиции в кластере медицинских инструментов, изготовления медицинских приборов и различных имплантатов»

─ России не хватает собственных производств лекарства. Будет ли в «Химграде» развиваться фармацевтический сектор? (Е. Соколова)

─ Это один из сегментов, о котором я забыл упомянуть, когда говорил о биотехнологиях и беспилотниках. Вообще, фармацевтику мы активно развиваем, и несколько резидентов в этом направлении работают, например, «Нанофарма Девелопмент», который, мы надеемся, станет лидером в этом направлении. Они в ближайшее время начнут производство трех препаратов, применяющихся в лечении СПИДа, лейкозов и в трансплантологии.

─ Это будут конечные препараты, а не их составляющие?

─ Это именно лекарства твердой формы, это таблетки. Они не продаются в аптеках, это для стационаров. Мы надеемся, что в ближайшее время «Нанофарма Девелопмент» доведет количество препаратов до 12, у них такой план. Кроме того, у нас на территории несколько лет функционирует Казанская фармацевтическая фабрика, которая производит более простые составы, растворы, но тоже показывает интересную динамику роста. В фармацевтике у нас также представлен еще ряд не очень крупных компаний. Но когда мы говорим о фармацевтике, мы рассматриваем несколько шире — как кластер медицинских технологий, в котором есть не только фармацевтика, но и производство медицинских инструментов. Это ПТО «Медтехника». Оно сегодня производит и медицинские инструменты, и шовный материал, и полипропиленовую саморассасывающуюся шовную нить. Объединение является победителем ряда конкурсов фонда Бортника и программ министерства промышленности и торговли РФ.

Кроме того, мы ведем переговоры еще с рядом компаний, которые усилят наши позиции в кластере медицинских инструментов, изготовления медицинских приборов и различных имплантатов — как из полимерных материалов, так и из металла. При этом у всех есть возможности для взаимодействия, они сегодня уже обсуждают варианты эффективного взаимодействия для того, чтобы определенные линейки формировать в закупках в медицинских учреждениях.

«Фармацевтику мы активно развиваем, и несколько резидентов в этом направлении работают»

С «РОСНАНО» ОБСУЖДАЕТСЯ НОВЫЙ ПРОЕКТ

─ Как идет сотрудничество с «Роснано» по реализации проекта «Центр трансферта технологий»? (Анатолий)

─ Про сотрудничество с «Роснано» я люблю говорить, что эффективность сотрудничества 100-процентная: мы реализовали два проекта, и оба удачные. Первая компания — это «Данафлекс-Нано», проектная компания «Роснано», они изначально вложили 50 процентов средств. «Данафлекс» сегодня — один из самых успешных проектов, который у «Роснано» в принципе существует. Он активно работает и развивается.

─ Хорошее предприятие, но только не понятно, как к нанотехнологиям относится...

─ В момент, когда принимались эти решения, в 2008 - 2009 годах, компания «Роснано» подставила плечо компании «Данафлекс», потому что в это время проблемы с финансированием были настолько серьезные, что традиционные механизмы — лизинг, банки — в сторону производства не смотрели. Компания «Роснано» обеспечила «Данафлекс» денежными средствами, и когда многие из конкурентов сжимались и теряли рынок, «Данафлекс» активно захватывал новые сегменты: ставил самое современное оборудование, переключал на себя клиентов. Рассуждая из 2016 года, я могу с вами отчасти согласиться с критикой «Роснано», но, находясь в 2008 году и принимая активное участие в этих событиях, я могу сказать, что это был как глоток свежего воздуха. Дорога ложка к обеду...

— А какой второй проект, реализованный с «Роснано»?

— Второй проект ─ «Нанофарма девелопмент». Швейцарская компания «Ферринг Фармасьютикалз» выкупила долю у технопарка «Идея», который был сначала соинвестором, и сегодня стали стопроцентным владельцем этого бизнеса. Сегодня эта сделка успешно закрыта с плановой доходностью для технопарка «Идея» и «Роснано», которая является акционером технопарка.

Поэтому с точки зрения «Роснано» у нас два из двух, стопроцентная эффективность, хотя я не могу сказать, что мы реализовали все, что хотели и планировали. Тем не менее с «Роснано» у нас позитивная история, в России таких площадок больше нет, которые могли бы сказать о стопроцентном выполнении.

«Сегодня мы предлагаем более 40 разных видов услуг по принципу меню. Это означает, что каждый из резидентов сам решает, что эти услуги ему нужны, а эти — нет, и мы не настаиваем на том, чтобы их оказывать»

─ А еще у вас есть желание с «Роснано» сотрудничать?

─ У нас сейчас в обсуждении есть еще один проект с «Роснано», я пока не могу раскрыть его детали. Мы не являемся соинвестором в этом проекте, мы предлагаем место для локализации и максимально можем все наши навыки и умения приложить для того, чтобы проект не сталкивался с проблемами технологического свойства, получил необходимую инфраструктурную поддержку. Если все пойдет по плану, то мы до конца года сможем еще один проект анонсировать. Он, наверное, по масштабу не столь существенный, как «Данафлекс-нано», но в нем довольно серьезная инновационная составляющая, и он может стать сетевым для РФ: разработанная компанией технология может применяться на предприятиях нескольких отраслей.

40 ВИДОВ УСЛУГ ПО ПРИНЦИПУ МЕНЮ

— Какие услуги получают резиденты?

— Сегодня мы предлагаем более 40 разных видов услуг по принципу меню. Это означает, что каждый из резидентов сам решает, что эти услуги ему нужны, а эти — нет, и мы не настаиваем на том, чтобы их оказывать. Начиная с таких услуг, как кадровое делопроизводство, налоговое планирование, ведение бухгалтерского учета, и заканчивая сложными вещами — лабораторные испытания, предоставление рабочего времени испытательного оборудования, поиск и привлечение финансирования. Конечно, для малых компаний эти услуги более актуальны, особенно для тех, которые впервые приходят на рынок Татарстана, не имеют устойчивых деловых связей. А есть компании с 20-летней историей, больше чем история «Химграда», у них накоплены довольно богатые связи и по юридическим, и по налоговым, и по таможенным сферам, поэтому у них такой потребности нет.

Здесь ключевой вопрос в том, чтобы была экономическая эффективность. Единственная устойчивая экономическая база для функционирования индустриального парка — это его богатые и довольные клиенты, ничего другого здесь придумать нельзя. Поэтому если наши клиенты будут экономически эффективны — это благо для нас в долгосрочном смысле. Если наши клиенты будут перебиваться с хлеба на воду, то для индустриального парка это будет очень серьезной проблемой.

«Мы вынуждены тащить тяжелое наследство промышленной площадки «Тасма» (центральная проходная в 2006 году)

— Почему в «Химграде» свет и вода гораздо дороже, чем в офисных зданиях в Казани? Понимаем, что у вас есть свои слесари и электрики, но все равно не на столько же дороже должно быть! (Алексей)

─ По энергоресурсам у нас полностью те тарифы, которые действуют в городе, они, к сожалению, не меньше, но и не больше. Такой вопрос периодически возникает, но мне кажется, что он в значительной мере базируется на том, что предприниматели в принципе считают тарифы высокими, независимо от того, на какой площадке они находятся. Но сегодня законодательство очень жестко регулирует, и никаких наценок, дополнительных плат просто невозможно сделать. Мы готовы предоставить цифры, которые есть на сайте «Татэнергосбыта», и те счета, которые мы выставляем нашим резидентам, и вы убедитесь, что эти тарифы одинаковые. Они зависят от уровня напряжения, от того, подключен резидент по 10 киловольтам или по 0,4 киловольта. Естественно, между ними есть разница, но тарифы для промышленных предприятий те же самые, что и в центре города.

В Турции и Германии для индустриальных парков есть определенные льготы — они покупают электричество и тепловую энергию дешевле, потому что они делают это оптом. В России такого механизма пока нет, будет он внедрен или нет — вопрос пока открытый, поэтому мы действуем в рамках существующего правового поля. И еще мы вынуждены тащить тяжелое наследство промышленной площадки «Тасма»: когда мы пришли в 2006 году, тарифы были действительно дороже, например, отопление в 1,5 раза было дороже, чем в городе. Благо что нас поддержало правительство РТ, были приняты определенные решения, и мы сегодня работаем как теплосетевая компания, входим в котел, соответственно, тарифы по тепловой энергии ровно такие же, как в городе. Более того, эти договоры сегодня заключаются даже не с «Химградом», поставщиком является АО «Генерирующая компания».

─ Какая в «Химграде» сегодня арендная политика? Почему в зданиях с одинаковыми условиями разная арендная плата, от чего она зависит? Здания принадлежат разным собственникам? Вы этим процессом уже не управляете? В чем тогда смысл технопарка как площадки для поддержки МСБ? (Борисов)

─ Арендная политика не всегда является согласованной, потому что, как я уже сказал, на территории есть ряд собственников, которые появились после приватизации «Тасмы». Естественно, неиспользуемые помещения они сдают в аренду. Долго работая на рынке недвижимости, я могу сказать, что чудес не бывает. Если есть возможность сдавать за 300 рублей за квадратный метр, кто будет сдавать за 100?

Есть второй фактор: мы сегодня строим новые здания, потому что старые уже заполнены. По новым зданиям экономика достаточно простая — себестоимость строительства легко просчитывается, она открыта. Второй момент: есть затраты, связанные с привлечением финансирования, процентной ставкой, их не учитывать тоже нельзя. Это некая доходность, которую здание должно приносить, из этого формируется арендная ставка. Но здесь есть работающие рыночные механизмы: если ставка не соответствует, клиенты будут строить сами, привлекая финансирование.

Надо сказать, многие из объектов промышленной недвижимости в Казани стоят полупустые, и там предлагаются ставки очень низкие. Но тем не менее клиенты туда не идут. Значит, сам клиент не видит ценности в этом объекте. А технополис «Химград» ─ это надежный партнер, мы этим занимаемся 10 лет и не планируем от этой деятельности отказываться.

«Территория индустриального парка является закрытой, как и в других индустриальных парках, где я был» (центральная проходная в 2016 году)

─ Вам не кажется, что цены въезда машин на территорию технопарка запредельные? С каждого авто сотрудников — 250 рублей в месяц, для клиента — за каждый въезд с легковушки 25 рублей и 50 рублей за грузовик. Причем имеем в «Химграде» собственный объект и собственную территорию, то есть речи о платной стоянке не идет. (Ирина)

— Территория индустриального парка является закрытой, как и в других индустриальных парках, где я был. Это в первую очередь связано с безопасностью. У нас не допускается нахождение посторонних.

— Не допускайте, а причем тут деньги?

─ Мы здесь возвращаемся к тому постулату, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. У нас есть затраты, которые нужно нести по обеспечению безопасности. А много это или мало, у меня здесь видение такое: любые мои слова будут восприниматься как то, что я оправдываюсь за эти цифры.

— У вас какая-то охранная компания привлечена?

─ Да, это привлеченная компания. На сегодняшний день у нас работают пять проходных пунктов на территорию. Когда мы начинали, таких пунктов было два, один из них работал не круглосуточно. Мы внедрили систему интернет-пропусков: у каждого из резидентов есть свой личный кабинет, и он сам определяет, кто к нему должен попасть. А человеку для входа на территорию приходит смс, и он в специальном автомате получает пропуск. А раньше было необходимо делать заявку через бюро пропусков. Нами были установлены системы распознавания номеров, это повысило скорость реакции шлагбаумов, и, соответственно, выезда — заезда транспорта.

Наиболее эффективным способом здесь является общественный контроль, и он у нас на территории сегодня есть — некоммерческое партнерство «Предприниматели Технополиса «Химград». Наши резиденты объединились в отдельную организацию для того, чтобы мы могли совместно обсуждать варианты развития территории. Компаний сегодня уже более 260, и, конечно, по многим из вопросов у каждого есть свое мнение. Это такое большое общежитие, поэтому необходимо приходить к каким-то компромиссным решениям, которые будут устраивать основную массу компаний. В рамках этого некоммерческого партнерства у нас есть отдельный комитет по работе пропускного режима, он анализирует наши затраты, установление тех или иных тарифов.

Поэтому если есть такой вопрос, то я расцениваю это как нашу недоработку — мы не в полной мере объяснили нашим клиентам, почему такие расценки, за что люди заплатили, и эту критику я принимаю. Приходите к нам, мы готовы включить вас в комитет, показать цифры, включить в работу, может, у вас есть какие-то идеи, как это организовать лучше.

«На сегодняшний день у нас работают пять проходных пунктов на территорию. Мы внедрили систему интернет-пропусков»

— Как обеспечивается безопасность на территории «Хиграда» с учетом того, что там много химических производств? Например, проверяются ли у вас въезжающие автомобили на предмет опасных грузов? Террористы не дремлют! (Маринин)

— Мы регулярно проводим учения, активно взаимодействуем с правоохранительными органами. Конкретные мероприятия я не хотел бы озвучивать. Но поверьте, мы активно работаем. Единственное, что я могу сказать в данном направлении: просим наших резидентов быть максимально активными, подсказывать, какие есть проблемы для того, чтобы безопасность нахождения на нашей территории была максимально высокой. Этот вопрос может быть эффективно решен, когда все лица, находящиеся на территории, будут работать в едином ключе и своевременно информировать о каких-то недостатках нашей работы.

— У переработчиков полимеров недавно возникли большие проблемы из-за цен на сырье. Решен ли вопрос? Помогает ли «Химград» в решении таких проблем своих подопечных? (Ю. Катков)

— Наше влияние на цены очень ограничено, поэтому рассчитывать, что «Химград» сможет установить для резидентов какие-то иные цены на полимерное сырье, было бы безосновательно. Есть рынок, и цены на сырье на нем меняются в соответствии с рыночными факторами. Цены на нефть упали, но при этом цены на то, что производится из нефти, в том числе на полимерное сырье, в последнее время сильно увеличились — я имею в виду рублевую цену. Необходимо привыкать к новым реалиям, отскок по ценам или установление каких-то других цен для резидентов в принципе невозможны.

Тем не менее для наших резидентов реализована другая мера поддержки ─ это гарантированные поставки дефицитных позиций сырья. Мы в рамках «Татнефтехиминвест-холдинга» и при поддержке министерства промышленности и торговли РТ каждый год собираем заявки с наших резидентов на то сырье, которое производится на территории республики. Заявки попадают в производственную программу «Казаньоргсинтеза», «Нижнекамскнефтехима» и других. Наши резиденты гарантировано сырье получают, при этом ценовой фактор остается на регулировании рынка.

─ Что делается в ОАО «Химград» для исполнения указа президента о развитии социального партнерства в сфере труда в РТ? Заключаются ли на предприятиях-резидентах коллективные договоры, распространяются ли на них отраслевые трехсторонние соглашения? Не препятствуют ли работодатели, администрация организации работе профсоюзных организаций? (Алексей)

— Каждое предприятие самостоятельно решает вопрос социального партнерства. Знаю, на предприятиях, которые давно образовались, есть определенная преемственность тех решений, которые были в прежние годы, и там принимают коллективные трудовые договоры.

Профсоюзное движение достаточно активно развивается, у нас работают несколько профсоюзов: работников химической промышленности, энергетиков. Практически во всех крупных предприятиях есть первичные ячейки профсоюзов. Но я не могу сказать, что все вовлечены в этот процесс, потому что есть множество частных компаний с небольшим количеством людей, и для них вопрос коллективного договора и вступления в профсоюз является, на мой взгляд, не самыми актуальными.

«В этом году мы с друзьями поднялись на гору Эльбрус. Занесли туда флаг «Химграда»»

НА ЭЛЬБРУСЕ ВОДРУЗИЛИ ФЛАГ В ЧЕСТЬ 10-ЛЕТИЯ «ХИМГРАДА»

─ Как вы считаете, каких компетенций вам не хватает? Что вы делаете, когда обнаруживаете нехватку знаний? (Маршида)

─ Каждый день выясняется, что каких-то компетенций не хватает, особенно когда смотришь вечером на то, что сделано, и понимаешь, что что-то не так получилось, как мы рассчитывали... Я далек от мысли, что есть какие-то идеальные люди. Когда у человека есть полностью компетенция в каком-то деле, на мой взгляд, это обозначает, что человек утратил интерес к этому делу.

Я могу сказать, что отрасль индустриальных парков по прошествии 10 лет мне до сих пор интересна. Там много вещей, в которых мы ─ я и наш коллектив ─ не до конца разобрались. Приходится изучать, читать, общаться с коллегами, чему-то новому учиться. Надо учиться, учиться и еще раз учиться. В большей степени это сейчас уходит в онлайн-обучение, чтение профессиональной литературы, общение с коллегами. Мы работаем в довольно новой отрасли индустриальных парков, ей всего 10 лет в России, и не всегда есть готовые решения. Здесь довольно много сложных ситуаций, непонятно, каким образом будет более эффективно действовать, и мы стараемся подключать коллег за пределами республики.

И они тоже к нам обращаются, мы плотно работаем с коллегами из Ульяновской, Калужской, Ленинградской областей, из Республики Башкортостан. Активно изучаем опыт, который сейчас начинает формироваться на Дальнем Востоке. Таких компаний, с которыми я советуюсь, порядка 40 по России. Естественно, они советуются со мной. Сегодня мы формируем правила игры в этой отрасли, очень много нерешенных вопросов, кто-то больше продвинулся в одних вопросах, кто-то ─ в других. Возможность такого общения сокращает время для принятия более эффективных решений.

─ Чем вы занимаетесь в свободное от работы время и что делаете, чтобы держать себя в форме? У вас есть хобби? (Игорь)

─ Свободного времени не так много, руководство площадкой занимает очень много времени. Но я стараюсь физическую форму поддерживать — это и плавание, и бег. В этом году мы с друзьями поднялись на гору Эльбрус. Занесли туда в честь 10-летия флаг «Химграда». До этого я в горах не был, мне очень понравилось. Вообще, я разными вещами увлекаюсь. Автомобили очень люблю во всех проявлениях.

— Своей командой вы довольны?

— Да, очень. Я признателен всем тем людям, с которым работаю. И я надеюсь, что им приятно работать в таком крупном амбициозном проекте, несомненно, сложном, новом для республики. Многие вещи мы делаем впервые, мы активно развиваемся вместе с нашим проектом. Мне кажется, это взаимное обогащение самого проекта и людей, которые работают над его воплощением.

«Я признателен всем тем людям, с которым работаю. И я надеюсь, что им приятно работать в таком крупном амбициозном проекте»

«ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕЗАВИСИМОЕ СМИ»

─ И завершающий вопрос на сегодня: вы «БИЗНЕС Online» читаете?

─ Регулярно, каждый день. Я начинаю просмотр новостей с вашего издания. На мой взгляд, ваше издание наиболее оперативное. Первое — это скорость реакции, это то, что мне очень импонирует. Второе ─ это очень разносторонний набор и разные точки зрения на события. Это действительно независимое СМИ, у которого есть возможность донести разные позиции: официальную, неофициальную, зачастую, может, противоречащие друг другу. Но это дает возможность за короткий промежуток времени сформировать какое-то представление о тех или иных событиях и посмотреть на события с одной точки зрения, с другой. Я далек от мысли, что бывают какие-то однозначные события, потому что любой факт зависит от точки зрения, он может быть и позитивным, и негативным, давать какие-то новые возможности, нести какие-то угрозы.

— Айрат Мансурович, спасибо за интересный разговор. Успехов вам и всей вашей команде!