Евгений Бондаренко (в центре; фото: fcrubin.ru)

«В ПРОШЛОМ ГОДУ СОСТАВ «РУБИНА» БЫЛ СИЛЬНЕЕ»

— Евгений Георгиевич, хотелось бы узнать ваше мнение о сложившейся ситуации. Почему «Рубин» не смог начать сезон удачно?

— Ринат Саярович уже по сути рассказал все. Вот примерно то же самое могу сказать и я: кадровый голод. Не хватило, скажем так, в каждой линии опытного игрока, которого мы не могли приобрести по некоторым причинам. Ну а почему отставка произошла — понятно. Любому руководителю не понравится, когда команда, которую он ставит на одно из ведущих мест в чемпионате, не выигрывает. Это нормально: команда не побеждает — надо что-то менять. Другое дело, какой будет результат, если поменять тренера. Все-таки играет не тренер, а футболист.

— В прошлом сезоне у вас тоже был не особо выдающийся состав, но все же удалось показать результат.

— На определенных этапах были игроки, которые усиливали команду. Например, тот же Навас в обороне. Человек с большим опытом, очень много знает в своем виде спорта. Потом, конечно, был Азмун. Он мог сыграть и на фланге, и в нападении. Пусть он был с нами недолго, но сам факт: Азмун на каком-то этапе помог нам, играя с ним, мы набирали очки. И Могилевец, который был на поле, когда мы обыграли ЦСКА 2:1. Состав немножко был другой. Потом, не забывайте, что ребята, которые приходят в команду, хотят проявить себя в первый год. Это совсем другие эмоции. Они настроены сразу, максимально, выдавливают, выжимают. Во второй год немножко притираются люди, привыкают друг к другу. Все равно есть такой момент, что обязательно нужно обновлять команду. Если туда не приходят реально сильные игроки, не просто кто-то пришел, а реально сильные, то это команде всегда помогает. К сожалению, такого не произошло. Опять же не по чьей-то вине, а потому что, скажем так, мы реально не могли покупать сильных футболистов. Сами понимаете, что одно дело, когда новый тренер и новая команда, это плюс большой. А когда накладывается все друг на друга, ребята от трения немножко устают, но тренер от них ждет максимального, потому что играет один и тот же состав. На скамейке 13 человек сидят и ждут, когда их выпустят, но там, грубо говоря, 2 - 3 игрока, которые могут пополнить замену, а все остальные молодые, они, конечно, немного отстают. Поэтому такой сильной и боеспособной команды не было, как даже в начале того года.

— Почему российские игроки так быстро теряют мотивацию? Вроде бы ничего же не доказали. Ну да, вызвали в сборную, но мы же понимаем, что это был аванс.

— Многие пришли в команду к Ринату Саяровичу, ничего, в принципе, до этого не добившись. Тут они за год, как ни крути, плохо или хорошо они играли, заняли пятое место и попали в Лигу Европы. Для них это, конечно, фурор. Не каждый человек это может осознать и сильнее упереться. Это, может, прийти со временем. Во-вторых, не бывает, чтобы одна — та же «Барселона» или «Челси» — выигрывала каждый год чемпионат, подтверждала свой прошлый результат. Такого не бывает. Я считаю, что тот состав, который у нас был, включая и Наваса, и Азмуна, и Пашку Могилевца, был сильнее, чем сейчас. А тогда играть надо было меньше, потому что не было Лиги Европы. То есть одно наложилось на другое: и ослабление команды, и тяжелый первый год.

Многие из них никогда не попадали в такую мясорубку. Кто-то играл в Нижнекамске, кто-то сидел на лавке, ни в одной команде премьер-лиги они постоянно не играли, исключая только Наваса, Кузьмина, Карадениза и Рыжикова. Остальные были не готовы к такой работе, таким битвам и морально, и физически. Сложилось все, и они стали выигрывать, но не всегда это бывает. К тому же был второй турнир, где Ринат Саярович тех же самых игроков изматывал. Все-таки игроки в Лиге Европы больше старались, чем в чемпионате России. Три игры за восемь дней — не каждая сильная команда такое выдержит. Мы позавчера смотрели, как немцы играли с шотландцами. Если поляков удавить могли сразу же, то через три дня у немцев такой свежести почему-то не было, они два гола пропустили. То есть даже сильные команды не выдерживают определенного темпа.

Сами понимаете, без поражений нет побед. У меня была одна спортсменка. Она могла проиграть одни соревнования, а на других установить рекорд, вот как это, с чем связано? Нельзя же сказать, что спортсменка плохая. Так же и с нашими ребятами. Нельзя сказать, что они плохие. Понимаете, нужен был все-таки опытный защитник, потому что пропускали очень много и ничего с этим поделать не могли. Надо было затыкать чем-то эту дырку. Кроме этого, нужен был опытный нападающий, как Муса в ЦСКА. Вот такого класса игрок.

— Почему Портнягин перестал показывать ту игру, которая была по весне?

— Когда игра идет в определенном русле, Портнягин может себя реализовать. Не забывайте, что он в прошлом году сыграл первый сезон в премьер-лиге и был на поле почти в каждой игре. У него никогда такого в жизни не было. Мог выйти, мог не выйти. Мог сыграть две-три игры, а потом его заменят. А тут вся ответственность на нем, с него большой спрос. В первый период он выдержал это, а на второй год не получалось. Может, подустал. Подготовительный сезон был коротким, времени на отдых было мало. Может, он немножко сдал где-то внутри. Постепенно, я думаю, он начнет вылезать. Забьет и начнет вылезать. А для того, чтобы он забивал, люди должны обслуживать его мячами. Значит, вся команда не очень собрана и нехорошо сыграла. Я могу вам сказать, что в такой ситуации хоть 10 лучших тренеров мира — все равно не начнут резко выигрывать. Нужно, чтобы какое-то время прошло.

— С новым тренером поначалу будет эмоциональный подъем, а потом все равно рутина захватит?

— Если меня спросят, почему мы так сыграли в прошлом году, я отвечу: во-первых, совпало, во-вторых, очень сильно хотели, в-третьих, все получалось, в-четвертых, ребята были посильнее. Я могу сказать, что сейчас в команде не хватает игрока плана Цезаря Наваса. Сейчас у нас есть Соломон Кверквелия, который хорошо играет, но Навас был сильнее. Не потому что Кверквелия плохой, просто он не с опытом. Оставив Наваса, мы бы, конечно, столько бы не пропускали. Оставив того же Азмуна, мы бы больше забивали.

— Говорят, что Девич хорошо проявлял себя на тренировках, но ему шанса так и не дали.

— Ему хотели дать шанс, но он заболел или что-то случилось. Мы с ним разговаривали по этому поводу. Хотели его две последние игры ставить, но у него что-то случилось с ногой, кто-то его на тренировке стукнул. Девича никто не списывал, к нему абсолютно нормально относились. Его хотели поставить, но, скажем так, не успели.

«ПРИШЛОСЬ КОМКАТЬ ПОДГОТОВКУ»

— Показалось, что «Рубину» не хватило тактической вариативности.

— Мне в футболе трудно судить. Я могу только свои ощущения какие-то рассказать. Я не специалист. Я как тренер со стажем в 21 год могу только сказать, как выигрывают спортсмены, почему это происходит. Все, что я рассказал, — это то, что я видел со стороны.

— А если говорить о физической подготовке? Смогли ли работу провести в этом плане на должном уровне?

— Конечно, работу мы не провели полностью, потому что предсезонка была короткой. Подготовку нам пришлось комкать. За три недели мы не успели сделать все, что хотели. Это произошло из-за лиги Европы. Да и само начало сезона было 3 августа. Мы три недели отдыхали и сразу опять тренироваться. Для людей, многие из которых играют в полную силу в первый год, это тяжело. Они не успели морально отдохнуть. Есть второй момент. Благо был травмирован, не смог полностью пройти подготовку, как и уругвайцы. Тот же Лемос может иногда хорошо играть, иногда не очень. Многие игроки не были с нами в тот период, когда мы готовились к сезону.

— С этим связано, что футболистов не хватало на 90 минут?

— Видите, там еще были технические ошибки, например, с ЦСКА или «Спартаком», где Лемос оказался один на один. Мне кажется, был бы Цезарь Навас, такого момента бы не было. Это мое личное мнение. ЦСКА был на голову сильнее. Конечно, могли и не пропустить. Там опасались, что будет пенальти, и сыграли не в полную силу на последнем этапе, когда пролезли через двоих и забили гол. Здесь все-таки люди должны быть поувереннее, обладать таким чутьем, чтобы не дрогнуть.

— Что можете сказать о конфликте между Билялетдиновым и Андреем Громовым?

— Я не думаю, что был конфликт. Они просто могли поспорить, надо или не надо что-то делать. Явного конфликта не было, но, конечно, в любом моменте есть какие-то обсуждения. Без споров истины никогда не добьешься. Другое дело, что Ринат Саярович требовал купить определенных игроков, а Андрей Витальевич этого сделать не мог, потому что у него были ограничения со стороны ФИФА. А такого, чтобы они не разговаривали друг с другом, ругались... Было один раз, когда они сильно поспорили. А так за полтора года не видел ни разу.

— Каково было влияние Громова на команду?

— Я не думаю, что было влияние какое-то. Ринат Саярович обращался к нему по покупке игроков, а он говорил: «Мы купить не можем». Какое это влияние? Я не видел, чтобы они друг друга душили. Сам разговаривал с Громовым, сказал ему: «Ой, Андрей Витальевич, нужны такие-то игроки, нам будет очень тяжело, ты даже не представляешь». Он говорил: «Ну что я сделать могу? Я не могу никого купить, что вот мне делать?» А в аренду нам никто хорошего нападающего не даст. То есть был какой-то тупик. Я никогда не ругался с Громовым, никогда не замечал чего-то такого. Бывало спорили, но все проходило в рабочем режиме. Он не говорил: «Пошли вы все, ничего вам не будет». Мы часто к нему обращались с Ринатом Саяровичем.

— Есть мнение, что Громов в тени негативно сказался на команде. Вы как считаете?

— А что значит в «тени»? Я с ним мог поругаться, Ринат Саярович мог с ним поругаться. Он говорил: «Ребята, если вы меня будете ругать, кричать, то я не смогу сюда ездить, потому что я не знаю, что отвечать, вы говорите одно и то же, а я этого сделать не могу». Я не замечал, чтобы у него была какая-то «тень». Он мог сказать, что есть такие-то люди, они могут пойти бесплатно, в аренду, если хотите, возьмем. Но, как вы понимаете, на безрыбье и рак рыба. Ну что тут скажешь? Конечно, давай, но вдруг там что-то такое. Когда тебе предлагают что-то бесплатно, то любой тренер скажет: «Давай, подвези, посмотрим, что там». Основная причина того, что мы были недоукомплектованы, была в том, что нас ограничили. Если бы этого не было, то мы бы нашли и нападающего, и защитника, и, может быть, полузащитника. Взять буквально в каждую линию по опытному игроку, и совсем все по-другому бы было.

«Я никогда не ругался с Громовым, бывало спорили, но все проходило в рабочем режиме»

«РАБОТАЮ В МОЛОДЕЖНОЙ КОМАНДЕ»

— Говорили, что был ультиматум: надо выигрывать два последних матча, чтобы сохранить место работы.

— Я о таком ультиматуме не слышал. Может, говорили Ринату Саяровичу, но я об этом не знаю.

— Когда вы узнали, что произошло увольнение?

— Мне позвонил Ринат Саярович и сказал, что вот такая ситуация. Я прочитал новость в интернете.

— В этот момент вы были за границей?

— Да. Сейчас я пока в клубе — не уволен. Работаю, просто меня перевели в молодежный состав. А Ринат Саярович, видимо, узнал, сразу переговорил с руководством, собрался и уехал.

— Какие у вас дальнейшие планы?

— У меня контракт. Мне сказали: «Спасибо, но мы вас переводим в молодежный состав». Какие могут быть личные планы, если есть контракт? Что, мне от него отказаться и уйти просто так?

— Может быть, есть какие-то предложения?

— Пока у меня ничего нет. Прошло ведь три дня всего. Как только Ринат Саярович уехал, меня вызвал на встречу генеральный директор и сказал о переходе.

— А не предлагали вам перейти в легкую атлетику здесь, в республике? Есть инфраструктура, есть над чем работать.

— Понимаете, у меня есть контракт. Я работал в Москве, у меня были определенного уровня спортсмены. Я ушел сюда на определенных условиях, уволился с того места, где 21 год работал. Принес больше 30 рекордов страны, 20 рекордов Европы, 11 рекордов мира. Представляете, вы с такого уровня уходите и работаете в команде премьер-лиги, потому что тебя попросил главный тренер, с которым ты давно работал, чтобы команда бежала. В прошлом сезоне это удалось сделать, подготовились правильно, и это сработало. Соответственно, все на определенных условиях. У меня контракт до 2017 года, и если что-то, я ушел, мне должны возместить то, что я потерял. Я пришел на этих условиях. Но когда поменялось руководство, то меня могут уволить хоть завтра или предложат легкую атлетику, где, сами понимаете, другая оплата. Тогда смысл мне было уезжать из Москвы и, например, работать в Казани на прыжках с шестом, где у меня нет своих спортсменов. Поэтому я сейчас вот в дубле буду работать.

— Считаете ли, что ваш опыт в плане физической подготовке будет востребован?

— Я не знаю, какой тренер придет, и вообще, какой настрой у руководства по поводу меня. Прошло три дня всего, я не могу сказать. Явно ничего не видно, пока сказали, чтобы работал в молодежке. Я работаю.

— Какой тренер может добиться успехов в «Рубине» с этим составом?

— Должен быть такой тренер, при котором смогли бы выиграть. Кто будет — Петров, Сидоров или Иванов — я не знаю.

— Есть ли какие-то предложения у Рината Саяровича? Разговаривали с ним?

— Пока ничего не говорил, но я думаю, что какой-то род деятельности в своем направлении он найдет. Будет работать тренером, потому что человек все-таки с опытом. Нельзя сказать, что за год он команду провалил. Это сейчас такая полоса, но по факту... Даже когда из нее столько людей ушли и пришли молодые. Я считаю, первый год его работы был правильный — пятое место, куда «Рубин», пусть скрипя зубами, но поднялся. Все, что можно было сделать на данный момент, он сделал. Да, можно было бы найти сейчас двух-трех игроков.

— Как были распределены роли в тренерском штабе?

— Со стороны я видел, что у каждого тренера есть свой взгляд на игру. Это, наверное, судьба любого футбольного тренера, у которого есть два помощника, видящих ситуацию по-другому. У каждого свое мнение, которое Ринат Саярович мог принимать или не принимать.

— Многие говорили, что ему не хватало помощи от Чалого и Кузнецова.

— Я разговаривал по этому поводу. Знаете, они ждали, когда он их вызовет, и тогда говорили. Я считаю, надо было что-то навязывать, предлагать какие-то свои мысли. С их стороны такого не было. Они очень осторожные, говорили: «Если он нас позовет, мы, конечно, придем и поможем». Но нельзя сказать, что не было совместной работы или что они вредили.

— Было мнение, что Ринат Саярович — человек упрямый, его трудно переубедить...

— Если к нему придешь — он не скажет: «Нет», «Иди отсюда» или что-то такое. Надо было прийти и сказать: «Ринат Саярович, а давайте попробуем это, и будет лучше!» Если на чем-то настоять, он этого не отвергнет. Другое дело, что могли молчать, говорить за спиной, а на деле ничего не предлагать. Вот такое было. Я к нему приходил и говорил: «Ринат Саярович, надо это сделать. Мы одно успеваем, другое — нет». Мне было плевать, будет он доволен или нет. А тренер сам по себе должен быть такой, чтобы где-то настоять на своем мнении.

«КАЗАЛОСЬ, ЧТО КУЗЬМИН СДАЛСЯ, НО У НЕГО ПОЯВИЛОСЬ ЖЕЛАНИЕ»

— За полтора года работы в «Рубине» кто вас удивил больше всех? Кто был настоящим атлетом?

— Для меня есть один игрок, который при всех своих недостатках всегда будет выступать в хороших командах. Это Соломон Кверквелия.

— Почему?

— Потому что он никогда ни от какой работы не отказывался. Никогда не слышал от него, чтобы он был чем-то недоволен, что он устал. Я вижу, что он реально устал, он говорит: «Нет-нет, все нормально». Это такой человек, которого не надо заставлять что-либо делать. Плюс еще в том, что он самый быстрый защитник в премьер-лиге. Это я знаю точно, тестировал.

— То есть у парня большое будущее, если с мозгами все в порядке?

— Тут важно, в какую команду ты попал. Если ты оказался в команде, где есть опытные игроки, все получается и ты не страдаешь от поражений, то это хорошо. Это как в боксе. Если тебе попался плохой спарринг-партнер, то ты никогда чемпионом мира не станешь. Тут то же самое. Это же вид спорта контактный, чувствуется, с кем ты рядом играешь и против кого. У меня почему-то такое ощущение, что Соломон добьется больших успехов.

— С вашей работой связана вторая молодость Кузьмина?

— Не знаю, связана или нет. Было такое, что когда мы начинали, казалось, что он уже сдался, закончил. А после потренировался в нужных моментах и забегал ни с того ни с сего. У него желание появилось играть, что немаловажно в таком возрасте.

— «Ни с того ни с сего» — это его внутренний настрой или же давали какие-то упражнения?

— Ранее у меня были спортсмены за 30, и я понимал, как с ними работать. Надо такое отношение в работе выстроить, чтобы человек чувствовал небольшую прибавку, что бы он ни делал. После нескольких тренировок Олег сказал, что он хорошо себя чувствует. Вот, пожалуйста, Гекдениз — далеко ходить не надо. Ничего, нормально тренируется. Да, где-то надо было его подгонять, потому что все-таки он не привык к таким нагрузкам в таком возрасте. Но для 35 лет у него неплохие показатели.

— Работаете ли с Кузьминым индивидуально?

— Индивидуальной работы не было, просто я не беру максимальную нагрузку и минимальную. Я высчитываю, чтобы одновременно не убить людей и сделать так, чтобы они задвигались. Мне нужно определенное количество часов, определенное количество работы. Обычно персонально заниматься ни с кем не хожу, потому что хватает того, что я даю. Но были люди, к которым я ходил, занимался.

— Например?

— Портнягин в том году, когда у него болела нога после «Динамо». Мне надо было за неделю или две его восстановить так, чтобы он вошел в игру и начал забивать. Ходил каждый день в зал, у меня есть специальное упражнение с легкой атлетики, под каким углом и куда двигаться. Штангу мы с ним делали, чтобы ногу сильно не травмировать, но восстановить. Он вышел и начал забивать.

— Это он сам вас просил или было задание Рината Саяровича?

— Ринат Саярович сказал: «Давай, делай что хочешь, но Портной мне нужен. Азмуна все равно нет».

— Были ли футболисты, которые вас откровенно разочаровали?

— Не было. Я считаю, что каждый из них талантлив. Кто-то больше, кто-то меньше. Нельзя говорить человеку, что он вообще никакой. Моя задача сделать их функционально готовыми, а дальше — работа тренера.