Участники брифинга:

  • Валерий Мирошников — первый заместитель генерального директора государственной корпорации «Агентство по страхованию вкладов»;
  • Ильдар Халиков — премьер-министр РТ;
  • Евгений Богачев — председатель Национального банка РТ;
  • Роберт Мусин — владелец группы ТФБ;
  • Эдуард Хайруллин — модератор — заместитель руководителя пресс-службы президента РТ.

«САМОЕ ГЛАВНОЕ — РЕШЕНИЕ ВОПРОСА С НЕКАЧЕСТВЕННЫМИ АКТИВАМИ»

Халиков: Я прошу первое слово — агентству. Валерий Александрович, пожалуйста.

Мирошников: Вы, наверное, знаете, что в последнее время ситуация сложилась непростая, то есть у некоторых банков, которые себя плохо чувствуют, отзывается лицензия. По сравнению с предыдущими непростыми временами, у нас уже было несколько случаев финансового оздоровления. Такие, наверное, примеры, которые недалеко и территориально: это банк «Солидарность» — в конце прошлого года мы санировали, это Нижний Новгород — банк «Эллипс». Если говорить про «БТА-Казань», то к нам обратился Банк России с просьбой посмотреть его финансовое положение. Многие говорят, что на фоне тех банков, у которых отзываются лицензии, он все-таки небольшой. Наверное, я уже опережаю вопросы, которые могут задать: почему мы занимались санацией этого банка... Если говорить про банковскую систему Татарстана, то она, если сравнивать с другими региональными системами, в какой-то степени уникальная: то есть доля самостоятельных банков — не филиалов, а именно банков Татарстана — занимает процентов 70. И, конечно, мы заинтересованы в этом. Мы уже знаем, что более 20 лет никаких потрясений нет. Меня спрашивали о том, был ли я в Татарстане, в Казани. Я говорю, что, действительно, это интересный город, но не был, потому что здесь все хорошо. Мы занимаемся банками, у которых проблемы, либо отзыв лицензий, выплачиваем страховое возмещение. Наверное, каким-то образом задевают филиалы, то есть, по-моему, уже никакие катаклизмы не задевали регионы.

И вот было несколько обстоятельств, почему они такое решение приняли. Первое — все-таки Центральный банк озабочен тем, что ситуация продолжала быть стабильной именно в регионе. Второе — наверное, все-таки основная причина — то, что была поддержка руководства республики. То есть руководство обратилось в Центральный банк и к нам по поводу возможности участия в санации этого банка. Мы провели оценку. Не буду скрывать, что ситуация в этом банке нам показалась очень тяжелой. То есть уже 1,5 месяца банк испытывает проблемы с платежами. Мы изучаем и социальные сети, видим, что вкладчики и юридические лица обеспокоены. Решение по вопросу принималось достаточно длительное время. То есть тоже готов на это ответить. Мы пытались найти инвестора достойного. Я считаю, что нам повезло: у нас инвестор — «Татфондбанк» — второй по размеру банк Татарстана. И как раз, учитывая проблемы этого банка, все то, что мы посмотрели, вопрос не только в том, что был отток кредиторов, это, конечно, послужило катализатором возникновения проблемы, но на самом деле проблемы, на наш взгляд, более глубокие — это проблемы с качеством активов. Я могу привести один из таких ярких примеров — там, например, если вы сами посмотрите баланс этого банка, отражены государственные ценные бумаги, сумма достаточно большая — 3 миллиарда рублей. Возникает вопрос: если есть задержки платежей, то почему их не продать и не рассчитаться с клиентами? Резонный вопрос. Мы проанализировали. По нашей оценке, их просто нет. Это отдельный вопрос к руководству этого банка, где эти ценные бумаги, каким образом они образовались, куда пошли деньги. Будет отдельное рассмотрение этого вопроса.

Что касается качества активов, то тоже возникает вопрос по поводу адекватности оценки — качественно ли, корректно ли банк принимал на себя риски? Мы тоже оценили, что ситуация непростая. Мы искали санатора. Нам очень важно было, чтобы в этом конкретном случае был региональный банк, потому что многие проекты длинные связаны с инвестициями, и, конечно, надо знать и особенности местного бизнеса. И мы очень рады, что нашли инвестора, который обладает соответствующими компетенциями. Если говорить про базовые цифры, то они как бы здесь есть, мы исходили из того, что источником наших средств служили источники Банка России. Дали средства в размере суммы вкладов населения, не больше. В этой связи инвестор предоставил финансирование в размере 3 миллиардов рублей. И, по нашей оценке, исходя из экономических расчетов, этой суммы более чем достаточно. Я сейчас не говорю про решение вопросов с кредиторами. Самое главное — решение вопроса с некачественными активами. То есть вот этой суммы достаточно, чтобы банк себя нормально чувствовал и исполнял обязательства, занимался бизнесом, кредитовал реальный сектор экономики.

Сегодня, то есть вчера еще, вошла временная администрация, руководство банка сотрудничает с временной администрацией. Что мы планируем дальше сделать? На сегодняшний момент есть несколько основных задач. Первое — это решить вопрос со вкладчиками, чтобы они почувствовали спокойствие. Я думаю, что уже сейчас такого оттока нет. Надо сказать, что при всем том, что вкладчики нервничали, вели себя действительно очень достойно. Сейчас они могут перестать нервничать — они будут продолжать нормально обслуживаться. Дальше действие временной администрации — будет списан капитал до одного рубля, будет открыта эмиссия и войдет новый собственник, который в итоге поменяет органы управления. После этого наша временная администрация выйдет, и Татфондбанк — его основной акционер — будет управлять этим банком, и все у него будет хорошо. Наверное, все.

«ПРИ ПРОВЕРКЕ ОБНАРУЖИЛИ СКРЫТИЕ»

Халиков: Валерий Александрович, спасибо большое. Но я все-таки попросил бы Евгения Борисовича добавить, а потом мы уже ответим на вопросы.

Богачев: Несколько слов. Есть вопросы, почему так получилось. Мы с ноября месяца очень плотно занимались работой «БТА-Казань», когда были первые признаки дестабилизации положения. Наш президент приглашал их акционеров, в Кремле собирались. Сторона акционеров — казахи, купив банк, с тех пор в него не заглядывали. И только часть из них брала кредиты не совсем обеспеченные. Сколько лет банку, как они купили уже? 10 лет ровно. За это время ни одной копейки ни в уставы, никуда не внесли. Потом несколько раз продавали, перепродавали. И вот в ноябре все дали слово — и та, казахская сторона, и наши москвичи, мелкие фирмы, — что 3 миллиарда в ближайшее время они найдут. Мы им дали срок — неделю. И все стабилизировалось бы. Но сегодня все дальше зашло уже. Вот. Но мы раз в два года проверяем банки. Сильный финансист руководил — Идрисов Мударис Хафизович. В 2010-м году он, правда, стал председателем наблюдательного совета. А до 2010-го он был председателем правления. Вот.

Это было очень неожиданно — при проверке мы обнаружили скрытие, можно даже сказать, фальсификацию ценных бумаг. Уж кому не доверять, когда есть порядка 3 миллиардов ценных бумаг, самые ценные государственные бумаги? Есть по балансу. Глубже копнули. И главное — есть справки... Московский депозитарий подтверждает, что они есть. Но не нашли, как же деньги вышли, чтобы купить эти бумаги. Представляете? Есть бумаги, а деньги за них никто не перечислял. И вот тут все уперлось. Мы начали копать глубже и пришли сегодня, как мне кажется, к оптимистичному сценарию, хоть это было непросто. Мы работали и с агентством по страхованию вкладов, убеждали их: все-таки системообразующий банк, вкладов было более 11 миллиардов рублей. Активы приличные. 100 тысяч вкладов. Это все-таки людей много. Вот тут говорили, что народ в Татарстане привык к стабильности. Пикеты пытались организовывать. Мой заместитель Шигапова Резеда Рушановна мне говорит: «К Нацбанку подошли». Я говорю: «Сколько человек?» Она говорит: «На 30 человек был пикет». То есть большинство ждали, что ситуация будет решена положительно. Подключился президент наш Рустам Нургалиевич. Он Набиуллиной письма писал, и обсуждал с ней проблему при личной встрече.

Я считаю, что принято правильное решение. Спасибо агентству... Некоторые говорят, что побольше сумму нужна. Но я думаю, мы уложимся в эту сумму. Тут останется денег достаточно на развитие банка. Я очень рад тут разговаривать с Робертом Ренатовичем и с нашими коллегами. Думаю, на ближайшие несколько лет это будет один из самых надежных банков России после санации, потому что там будут с нуля влиты хорошие деньги. Все будет зависеть от правления, как они дальше будут действовать. Надо чтобы они не гнались за большим рублем, чтобы вели осторожную политику. Вот и все.

«МИННИХАНОВ ЛИЧНО ЗАНИМАЛСЯ»

Халиков: Спасибо, Евгений Борисович. Я, наверное, тоже добавлю. С первого момента возникновения обращений на имя президента республики, Рустам Нургалиевич Минниханов лично занимался этим вопросом: и встречи с акционерами, и с руководством банка, и целый ряд совместных совещаний с Евгением Борисовичем — это и обращение в Центральный банк, к руководству Центрального банка. Вот на этом последнем, завершающем этапе — работа с агентством страхования вкладов по выбору наиболее оптимального варианта. И, конечно, поверьте, не самое простое решение — поиск компании, которая могла выступить в качестве санатора этого банка. Тут я хотел бы поблагодарить Роберта Ренатовича, что были изысканы возможности, изысканы средства для реализации этого в общем-то непростого проекта. Хотя мы должны понимать, что на данный момент все вопросы решены и, как сказал Евгений Борисович, решены в том виде, который позволяет быть твердо уверенным не только в сегодняшней стабильной ситуации банка, но и в его будущем развитии. Пользуясь случаем, Валерий Александрович, я хочу поблагодарить вас, вашу команду, за то, что очень большая работа проведена для того, чтобы принять такое решение, надо было в очень короткие сроки (вкладчики и партнеры банка ждали не неделями и не днями, а часами этого решения) провести анализ ситуации в банке, подготовить схему наиболее приемлемую, представить ее в центральный банк, пройти согласование в Центральном банке, пройти необходимые переговоры с Робертом Ренатовичем Мусиным — это целый большой клубок вопросов, который был непростым, но одновременно за этот короткий период времени был реализован. Поэтому я хотел бы участников процесса поблагодарить, потому что сегодня мы твердо можем говорить, что решение найдено, решение подтверждено соответствующими документами Центрального банка России и агентства по страхованию вкладов. Спасибо.

Елена Рощупкина, «Интерфакс»: Роберт Ренатович, к вам два вопроса. Первый: когда будет эмиссия, на какую сумму и как распределятся доли в уставном капитале банка? И второй вопрос сразу задам: продолжит ли банк «БТА-Казань» самостоятельное существование или возможно слияние и ребрендинг? Спасибо.

Мусин: Спасибо за вопрос. Обнуление капитала до одного рубля произойдет, когда временная администрация, назначенная АСВ, завершит свою работу. По нашим оценкам, это может быть от полутора до трех месяцев. С этого момента «Новая нефтехимия» становится стопроцентным хозяином «БТА-Казань» с уставным капиталом 1,8 миллиарда рублей. По этому я ответил.

Второй момент. На мой взгляд, это будет самостоятельный банк. Но в этой жизни исключать ничего нельзя. Во всяком случае стратегически у меня нет сегодня желания их объединять с Татфондбанком, поэтому, думаю, он может работать самостоятельно. Но надо тогда продумывать стратегически его развитие, за счет чего он будет в своей нише эффективным, конкурентоспособным и надежным.

Роберт Мусин
Роберт Мусин

ФИНАНСИРОВАНИЕ РЕШИТ ВСЕ ПРОБЛЕМЫ БАНКА

Сергей Кощеев, «БИЗНЕС Online»: У меня вопрос к нашим московским гостям. На каких условиях были предоставлены деньги? Роберту Ренатовичу такой же вопрос. На каких условиях был предоставлен заем от «Новой нефтехимии»? На каких условиях был предоставлен кредит от Татфондбанка? Спасибо.

Мирошников: Можно сказать, что за аналогию брался один из проектов, которым мы занимались. Даже не один, а несколько проектов. Каким образом решается проблема: мы посчитали финансовый разрыв (это разница между активами и обязательствами) для того, чтобы его закрыть. Подобная схема у нас была, наиболее известна по «Банку Москвы». Сейчас, наверное, последняя известная схема — Мособлбанк. Логика такая: предоставляется финансирование на льготных условиях, которые исходя из приведенной стоимости, по международным стандартам, по сути, закрывают этот финансовый разрыв. То есть предоставляются средства от агентства на сумму 9,9 миллиарда рублей на 10 лет по ставке 0,51. И ровно математически, если возьмете формулу net present value, подставите туда все характеристики, эта сумма закрывает тот финансовый разрыв, в том числе по тем ценным бумагам, которые числятся, но реально их нет в балансе. Таким образом банк себя сразу чувствует нормально. Действительно, возникает вопрос, с вкладчиками, с ликвидностью его. Самое главное — дальнейшее развитие. По сути, это финансирование сразу решает все проблемы банка.

Мусин: То, что касается инвестора и Татфондбанка, Татфондбанк — 1,2 миллиарда на аналогичных условиях. Хотя я попросил и АСВ, и Центробанк посмотреть, у нас есть рейтинги и Fitch, и Moody’s, и, соответственно, на таких условиях нам нужно будет доработать, я бы попросил коллег... А 1,8 миллиарда входят в капитал и уже работают на новый банк. Понятно, да? Там никаких условий нет, это уставный капитал банка.

ВВЕСТИ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА ФАЛЬСИФИКАЦИЮ ОТЧЕТНОСТИ

Ирина Дурницына, «Россия сегодня»: Валерий Александрович, учтет ли агентство опыт, прецедент с Мособлбанком, который обходил ограничения регулятора? Будет ли в связи с этим меняться как-то законодательство? И второй вопрос: какова реальная доля банков с отозванной лицензией, меняется ли она за последние годы?

Мирошников: Я эту цифру точно не могу сказать. Если вы зададите, мы можем условно вечером ответить. Я думаю, что она просто принципиально незначительна. Это совершенно очевидно, потому что наиболее надежные банки — они крупные — Сбербанк, ВТБ. Если возьмете условно тридцатку банков, я сейчас говорю про крупные действующие, у которых отозваны лицензии. Я могу предположить, что сумма будет один с чем-то там процент. Это будет действительно незначительно. Если хотите точную цифру, координаты дадите, вечером сбросим.

Что касается Мособлбанка — совершенно правильный, корректный вопрос. Мы сталкиваемся с этой ситуацией не только в этом банке. Но если взять ситуацию, в которой находится БТА-Казань, ценные бумаги можно же по-разному посмотреть. Я могу сказать, будет направлена целая группа, которая занимается финансовым расследованием. Конечно, проще всего понять, что их нет, то есть получим выписку, что нет и все. А вопрос самый интересный — что за этим кроется? Может быть первый вариант — хищение. Типа купили, деньги куда-то отправили. Но это самый простейший вариант, в жизни оказывается намного сложнее. Возможно, ситуация будет такая, что это скрытые убытки, например, какие кредиты, которые оказались просроченными, для того, чтобы показывать, что это, вроде как, хорошие активы, рисуют вот такие схемы. Наиболее известна последняя схема, вы, наверное, знаете — схема Урина, когда рисовали, что есть якобы ценные бумаги, давали выписки из действительно существующего депозитария. И потом можно будет понять, это все-таки скрытие предыдущего хищения, сокрытие убытков или это просто хищение. Это уже более длительный вопрос. Но принципиальный вопрос другой. Мы, по-моему, пять лет, агентство, поскольку мы занимаемся ликвидацией, пять лет упорно, никто не говорит, что этого не надо делать, пытаемся лоббировать изменения в законодательство по поводу фальсификации отчетности. Я читаю в СМИ и на всех совещаниях говорят, что это надо делать, то есть это проблема, которая существует даже вот здесь, и по Мособлбанку тем более. И до сих пор вот это изменение в законодательство, которое затрагивает всех — добросовестных вкладчиков, органы надзора, — оно непринято. Я не говорю, что мы после Мособлбанка это сделаем. Мы это делаем уже пять лет, а воз и ныне там, к сожалению.

«КОЛЛЕКТИВ МЫ БУДЕМ СОХРАНЯТЬ»

Сергей Кощеев, «БИЗНЕС Online»: Хотелось бы уточнить. В банке «БТА-Казань» работают 600 человек. Что с ними будет? Как эта схема будет реализована? То есть люди будут уволены, а потом опять будут приняты на работу? И сетка банка очень сильно дублирует сетку Татфондбанка, поэтому хотелось бы знать, что будет дальше. Такие вопросы. Я не знаю, кто сможет ни них ответить. Спасибо.

Мирошников: Давайте я формально скажу, что на сегодняшний момент юридически временной администрацией является агентство. Потом, если говорить про какие-то юридические последствия, то банк как являлся юридическим лицом, таким, какой он есть, с таким же названием, так он и является им. Единственное — поменялся исполнительный орган: было правление и наблюдательный орган — совет директоров. Они свои функции прекратили. Сейчас единоличным исполнительным органом со всеми полномочиями является агентство. Соответственно, наши сотрудники обладают доверенностями от агентства, то есть выполняют функцию единоличного исполнительного органа. Безусловно, временная администрация называется временной администрацией. Она должна выполнить свои функции по закону — это самое важное — списать капитал, найти нормального инвестора. Естественно, можно дождаться, когда будут совершены корпоративные процедуры, увеличится капитал, пройдет собрание, но по-честному, я не буду скрывать, мы уже сейчас сотрудничаем с инвестором, потому что у него хорошая команда. Уже сейчас нужно думать о том, зачем же терять эти три месяца, нужно думать об унификации кредитных продуктов, банковских продуктов. И вопрос по целесообразности, что делать с сотрудниками, конечно, будем на сегодняшнем этапе советоваться с инвестором. Вопрос целесообразности, наверное, — к Роберту Ренатовичу.

Мусин: Я коротко могу добавить, что коллектив мы будем сохранять. Но надо иметь понимание насчет филиалов. Я уже говорил, что стратегически мы не планируем объединять, поэтому филиалы также должны работать. Но надо ситуацию окончательно увидеть изнутри. Я бы тоже хотел, чтобы все понимали, что подход будет корректный, но достаточно жесткий. Дырка немаленькая. Мне поручение президент дал в последний момент, я согласился, но подход будет достаточно жесткий, надо понять, куда ушли средства, чтобы дальше банк жил, работал и был эффективным.

Халиков: Я бы добавил. Сегодня президентом республики принято решение, что от правительства республики взаимодействие и руководство процессом поручено непосредственно мне. И в рамках этого мне рекомендовано войти в состав наблюдательного совета Татфондбанка. И надеюсь, что акционеры поддержат предложение возглавить наблюдательный совет Татфондбанка для того, чтобы непосредственно осуществлять прямое управление санацией «БТА-Казань». Более того, мы договорились с Валерием Александровичем о системе наших непрерывных встреч и мероприятий с агентством по страхованию вкладов до полного разрешения ситуации, которая, мы надеемся, не затянется и произойдет в очень короткие сроки. Это дополнительная информация для вас, коллеги.

Богачев: У меня пара слов. Информация по численности. Так вот, там не 600, а 921 человек, около тысячи было. Роберт Ренатович ответил на этот вопрос.

Мирошников: Может, еще коротко скажу, формальная вещь. На сегодняшний день мы приняли план части агентства, который описывает базовые вещи, которые мы сейчас обсуждаем. В дальнейшем, когда войдет инвестор, он подготовит детальный план, который, по сути, является стратегией развития. На самом деле, вход в банк произошел вчера. Для того, чтобы принять именно стратегические решения по развитию банка, нужно определенное время. Соответственно, инвестор через 6 месяцев должен подготовить детальный план, который будет описывать работу и с проблемными активами, и дальнейшее развитие банка. Поэтому сейчас говорить о том, что будет именно так, думаю, Роберт Ренатович разберется и через какое-то время у нас будет детальный план. Спасибо.

ГЛАВНОЕ — РАСКРЫТЬ СХЕМУ

Марина Юдкевич, «Вечерняя Казань»: Кому будут предоставлены займы и Татфондбанком, и АСВ, если это будет заем Татфондбанка, полученный от АСВ, то как это отразится на отчетности самого Татфондбанка? Господину Мирошникову вопрос. То, что вам не удалось пролоббировать введение ответственности за фальсификацию отчетности, означает ли это, что в данном случае тоже не будет никакого уголовного дела? Или правоохранительные органы все-таки работают над этим? Спасибо.

Мирошников: Деньги было бы странно давать не «БТА-Казани». Если давать деньги другому финансовому лицу, то смысл оздоровления теряется. Поэтому понятно, что деньги будут предоставляться как агентством, так и Татфондом, и непосредственным инвестором банка, иначе просто бессмысленно. Что касается ответственности, я еще раз подчеркну, что если на самом деле говорить про фальсификацию, то ее легче всего доказать — видно, что нет и все. А вот доказывать, что случилось, если говорить про банкротство, банкиры очень творческие личности — схемы рисуются, даже в голову не может прийти, как все сделали.

Халиков: Я добавлю. Как уже сказал Роберт Ренатович, расследование будет полным. Материалы в правоохранительные органы будут переданы в полном объеме. Те, кто допустили соответствующие нарушения или преступления, они будут обязательно наказаны. Это наша принципиальная позиция. И такое поручение президентом республики в том числе дано мне для того, чтобы довести и этот вопрос до конца, дабы не создавать прецеденты и не стимулировать других недобросовестных, нечистоплотных людей на подобные операции.

Мирошников: У нас есть специальная группа, которая занимается расследованиями. В ближайшее время эта группа выйдет и вместе с правоохранительными органами, по сути, подготовит для них заключение, что произошло в этом банке, чтобы расследование происходило быстро и профессионально. Спасибо.

НА ДНЯХ БАНК ЗАРАБОТАЕТ

Александр Третьяков, ТК «Эфир»: Скажите, когда будут сняты ограничения, когда люди смогут получить доступ к своим вкладам, переводить деньги, пользоваться счетами?

Мусин: Я думаю, в самое ближайшее время, даже с учетом временной администрации, банк начнет функционировать как нормальный банк. Я не могу сказать, что это будет через два часа, но дайте нам хотя бы пару-тройку дней.

Мирошников: Вы посмотрите, что происходило с банками, которые мы санировали. И «Солидарность», и «Эллипс» прекрасно себя чувствуют. То же самое будет с «БТА-Казань».

Халиков: Речь идет не о месяцах и неделях, речь идет о днях. Решение будет принято в ближайшие дни.

Ольга Кудрина, «Коммерсантъ»: Планируете ли вы ребрендинг «БТА-Казань»?

Мусин: Честно говоря, на эту тему я еще не думал. Но почему нет? Это, наверное, будет уже чуть позже, когда банк будет нормально функционировать. Не исключаю, что, скорее всего, наименование будет другое.

Артем Малютин, KazanFirst: Незадолго до того, как пришла временная администрация, «БТА-Казань» в отчетности отразил смену миноритарных акционеров. Я полагаю, АСВ зарегистрировало это. Не является ли это попыткой владельца вывести часть капитала из банка?

Мирошников: Если что-то произошло с активами непосредственно самого банка, тогда, наверное, вопрос возникает качества их. Если поменялись акционеры, не связанные с активами, то на финансовое положение банка это никак не влияет. Я просто могу сказать, что банки, которые испытывают финансовые трудности, обратите внимание, перед отзывом лицензии частенько меняют своих акционеров. Видимо, предыдущие акционеры каким-то образом пытаются уйти от ответственности. Я могу сказать, что это какое-то странное бессмысленное действие. Если при них совершались действия, связанные с выводом активов, то вот эти трансформации носят не очень понятный характер. Поэтому, безусловно, будем расследовать и смотреть, как повлияло на финансовое положение банка. Но формально, еще раз говорю, смена акционеров, если это не связано с активами, на финансовое положение банка никак не влияет.

Наталья Спиридонова, «Прайм»: Роберт Ренатович, скажите, пожалуйста, а все-таки когда планируется полностью завершить санацию «БТА-Казань»?

Мусин: Как я сказал, временная администрация работает полтора, максимум три месяца. И все, дальше банк получает уставной капитал и нормально функционирует. Понятно, что там могут быть еще вопросы.

Халиков: От полутора до трех месяцев.

Елена Иванова, РБК Татарстан: У меня только уточняющий вопрос. Если вы говорите о некой сумме, которая пропала, финансовая дырка — о какой сумме идет речь?

Мирошников: То, что мы проводили оценку, эта сумма, на наш взгляд, понятно что она, возможно, подлежит корректировке в ту или иную сторону, потому что совершенно верно было сказано, что мы тут были, проводился экспресс-анализ. По нашей оценке, эта сумма порядка 6 миллиардов рублей.

Сергей Кощеев, «БИЗНЕС Online»: У меня тоже уточняющий вопрос. Роберт Ренатович, все-таки чтобы понимать правильно, деньги 3 миллиарда рублей — это ваши деньги? Их вам не давал ни ЦБ, никто? Это именно ваши деньги, взятые из вашего бизнеса, из которых 1,2 — от Татфондбанка в виде кредита?

Мусин: 1,2 — это кредит. 1,8 — это моя компания с чистыми активами, несколько миллиардов рублей которой вкладывает 1,8 сюда.

Сергей Кощеев, «БИЗНЕС Online»: И вы рассчитываете их вернуть за счет чего?

Мусин: Я рассчитываю, что я буду владельцем банка «БТА-Казань». 100-процентная доля будет принадлежать уже моей компании, которая вкладывает 1,8 миллиарда. Понятно, да?

Мирошников: То есть мы деньги инвестору не даем, мы даем непосредственно «БТА-Казань».

«События недели»: Говорили, что казахов не было 10 лет. Имеется ли какая-то информация, когда произошло то, что произошло, когда недосчитались? Когда это произошло? В каком году примерно?

Мирошников: Мы проводим экспресс-анализ, это, по сути, срез на сегодняшнюю дату, чтобы понять, какую необходимость оценки причин, условно банкротство или возникновение проблем, то есть что нужно делать. Нужно заглядывать в электронную базу данных, причем, вы понимаете, это огромный банк. Специалист, по сути, смотрит все операции за два года. Потом, чтобы понять, что происходило, запрашивается информация контрагентов, в органах регистрации, в федеральных налоговых органах. Поэтому понять, что ситуация плохая, можно быстро. Мы там были неделю, даже меньше. А вот чтобы найти причину, на это нам нужно время. Я говорю, что здесь будет другая бригада, которая оценит качество активов. Это финансовые аналитики, то есть финансовая разведка, которая из электронных баз данных, документов складывает пазл и понимает, в чем причина. Я думаю, эти причины будут озвучены. Не знаю, стоит ли из этого делать пресс-конференцию, но, безусловно, мы в подробностях расскажем нашу версию причин, в связи с чем банк оказался в такой тяжелой финансовой ситуации.

Люция Камалова, ИА «Татар-информ»: Ситуация с «БТА-Казань» не повлекла ли за собой дополнительную проверку татарских банков других?

Богачев: Нет, у нас есть такие ограничения на проверку: мы проверяем банки раз в два года. У нас есть план, утвержденный Центральным банком. И вот в дополнение к предыдущему могу сказать, что у нас в ноябре была, в частности наша плановая проверка БТА-банка в ноябре. И вот мы наткнулись на эти вопросы. То есть тут такой проверки татарстанских или всех банков российских... Раз в два года мы проверяем тщательно все. Такой цели нет проверять всех. Банки функционируют, задержки платежей нет.

Халиков: Коллеги, большое спасибо. Хорошего всем дня, хорошего настроения. Всем участникам процесса хочу от имени правительства сказать спасибо, потому что эту информацию ждали не только журналисты, но и очень большое количество вкладчиков многие недели и месяцы. Спасибо.