Владимир Четвериков, «Восток-Сервис»: «Складывается впечатление, что в стране все на нуле, всюду снижение производства»

Сначала Владимир Четвериков разрабатывал технологическое оборудование для «Восток-Сервис», а 14 лет назад возглавил это предприятие

«НА СВОИ СБЕРЕЖЕНИЯ КУПИЛА ОБОРУДОВАНИЕ»

— Владимир Николаевич, «Восток-Сервис» начался с того, что специалисты оборонки объединились в самостоятельную группу и наладили выпуск специфических стройматериалов. Как это удалось в начале 90-х, когда практически вся промышленность шла под откос?

— Вы знаете, спустя время мы и сами удивлялись, вся промышленность ведь сдала. Сейчас нас три учредителя. Я, Андрей Лукоянов, коммерческий директор, и Светлана Грушелевская, которая основала предприятие. Она работала в НИИ химической промышленности, а в 1992 году на свои сбережения в одном из московских институтов купила оборудование по изготовлению строительной ленты для герметизации швов при строительстве домов.

— Очевидно, в период расцвета панельного домостроения эта лента была востребована...

— Весьма. При строительстве панельного здания необходима герметизация панельных стыков. Для этого промежутки забиваются резиновыми или полимерными шнурами, а затем изнутри заклеиваются гидроизоляционным материалом — самоклеющаяся полоса шириной 180 миллиметров. С производства этого материала и началась наша работа.

Владимир Четвериков: «Для любого производства нужна команда. Грушелевская привлекала специалистов с порохового завода»

— Как вы пришли в этот бизнес?

— Для любого производства нужна команда. Грушелевская привлекала специалистов с порохового завода. И, кстати, до 1998 года предприятие располагалось там, а потом мы переехали сюда (в технополис «Химград» — прим. авт.). Сначала была выкуплена небольшая часть помещения, потом больше, теперь у нас 1,5 тысячи квадратных метров. Но планировка не рассчитана на крупное производство — здесь сплошные коридоры, хотя мы и убрали давно не несущие перегородки... Так вот, меня же Грушелевская пригласила разрабатывать технологическое оборудование. Затем мне предложили должность главного инженера, а с 2000 года я возглавил это предприятие.

— А Светлана Грушелевская?

— По семейным обстоятельствам она переехала в Москву и организовала там компанию «Восток-Плюс», с которой мы теперь тесно сотрудничаем.

«Если мы говорим, что это фасадная краска, это значит, что она будет держаться минимум семь лет. И солнечный свет выдержит, и никакой дождь ее не смоет»

«РЕНТАБЕЛЬНОСТЬ СТАНОВИЛАСЬ КРИТИЧЕСКИ НИЗКОЙ»

— Сейчас ведь вы эту герметизирующую ленту не производите?

— Да, несколько лет назад мы сняли ленту с производства, потому что по всей России начало сокращаться строительство панельных домов, а производителей на рынке появилось много. В последние годы мы реализовывали ленту московским домостроительным предприятиям. Были налажены связи и с местными строителями. Но нас стали давить по цене. Рентабельность становилась критически низкой, изготовление ленты перестало приносить прибыль. Но предприятие поднялось за счет этой ленты, она приносила доход как минимум лет 10.

— Что пришло на смену вашей ленте?

— Не то чтобы пришло на смену, а появилось параллельно производство антиадгезионной бумаги, которая требовалась для изготовления этой ленты, с ее закупкой у нас всегда возникали проблемы. Тогда в России ее не делали, а пару начинающих предприятий были не в счет. Для ясности: производство заключается в том, что на бумажных комбинатах закупается основа, наносится тончайший слой силикона, который при полимеризации образует твердую пленку, и потом на нее клеевые составы не прилипают. Это как раз та бумага, которую мы снимаем с самоклеющейся ленты. И мы начали делать вот эту антиадгезионную бумагу, поначалу, можно сказать, вынужденно. Я сконструировал большую машину для нанесения силиконовых покрытий.

Следом за этим было развернуто производство водно-дисперсионных красок. Затем появилась идея изготавливать многослойные мешки с внутренним антиадгезионным слоем для затаривания липких веществ, нефтебитумов, нефтебитумных мастик.

— А как появилась последняя идея?

— Мешки такой конструкции на тот момент, в начале 2000 годов, производились только на одном предприятии в России, Сегежском целлюлозно-бумажном комбинате. Мы эту конструкцию освоили у себя и начали работать. А в Сегеже наоборот сняли с производства эти мешки, потому что у них начались сложности с оборудованием и их не устраивали объемы потребления. Для такого огромного комбината они были маленькими. А наше небольшое предприятие подхватило это знамя. И на данный момент мы единственные в России производители мешков такой конструкции.

«А на сегодняшний день наша линия по прошивке и проклеиванию позволяет в смену силами четырех человек делать до 7 тысяч мешков»

— В них есть какая-то особенность?

— Сама технология состоит из нескольких процессов. Первая — производство трубы, так сказать тела мешка, потом формирование герметичного днища, которое прошивают с добавлением крепированной ленты, а затем оклеивание еще раз этой лентой. Благодаря такой конструкции битум при температуре порядка 180 градусов не протекает из мешка.

Поначалу наше оборудование было несовершенно, потом мы дополнительно приобрели во Владимире линию по изготовлению этого самого тела мешка. А вот дальше оборудование для прошивания и проклеивания днища мы сконструировали сами. На сегодняшний день такого оборудования в России нигде нет, днище герметичным сделать никто не может. Конечно, можно, вручную склеить и тоже герметичный мешок получится, но производительность будет низкой. А на сегодняшний день наша линия по прошивке и проклеиванию позволяет в смену силами четырех человек делать до 7 тысяч мешков. А при первых наших попытках 10 человек делали тысячу штук. Все это оборудование мы поставили на место установок для изготовления ленты.

— А это оборудование для производства герметизирующей ленты удалось продать?

— Нет, желающих тогда не оказалось, и мы его просто сдали в металлолом. Для нас технарей это было очень тяжело, но мы итак держали его больше года. Там было в том числе и оборудование, которое мы покупали в Ульяновской области.

«Благодаря такой конструкции битум при температуре порядка 180 градусов не протекает из мешка»

— Расскажите, в чем заключается ваше сотрудничество с московским «Восток-Плюс»?

— Мы сотрудничаем по производству водно-дисперсионных красок, подходящих не только для фасада, но и для цветного и черного металла. Это краски с антикоррозионными свойствами, к тому же экологически чистый материал. А когда вы красите обычной краской, то дышать вам совершенно нечем, и сохнет она по 24 часа. А здесь запах легкий, приятный, совершенно безвредный. Высыхание при температуре 20 градусов происходит в течение одного часа. В Москве же была разработана рецептура и передана сюда для производства. И именно «Восток-Плюс» продвигает на рынке эти краски и лаки.

— Но у вас вроде тоже есть лаборатория, которая разрабатывает рецептуры?

— Да, есть, но сейчас она занимается только входным и выпускным контролем. Ведь если основного материала положить меньше, то краску можно смыть мокрой тряпкой. Пусть мы будем меньше производить, но качество будет хорошим. Если мы говорим, что это фасадная краска, это значит, что она будет держаться минимум 7 лет. И солнечный свет выдержит, и никакой дождь ее не смоет.

«МЫ ЭТО ВОСПРИНИМАЕМ С ТРЕВОГОЙ»

— На какие объемы производства вы сейчас вышли?

— Объем реализации по краскам и лакам — 100 - 140 тонн за год. Антиадгезионной бумаги за год производится до 4 миллионов квадратных метров. Мешки бумажные всех видов — в пределах 1,5 миллионов штук в год.

— Какова средняя стоимость вашей продукции?

— Краски от 65 до 140 рублей за один килограмм. А бумага от 7 до 13 рублей, в зависимости от вида — есть с односторонним покрытием, есть с двусторонним.

— А какие вы устанавливаете цены на мешки для затаривания горячего битума?

— Цена одного мешка в зависимости от конструкции колеблется от 20 до 31 рубля. Такие же производят в Австрии и в Финляндии. Я не знаю, на чем они их изготавливают, но они дороже в 1,5 раза точно.

— Сколько составила ваша годовая выручка за 2013 год?

— Прошлый год по объему реализации был ниже, чем 2012. Некоторые наши заказчики снизили объемы потребления. От нас ушел один из довольно крупных заказчиков по бумаге, он стал закупать в Ярославской области. Транспортные расходы сыграли решающую роль. И крупный наш заказчик из Иванова тоже ушел к ним.

Давно уже наметилась тенденция сокращения промышленного производства, в частности в тех отраслях, на которые мы ориентированы: автомобилестроение, производство материалов с использованием бумаги, потребление фасованных битумов. Складывается впечатление, что в стране происходит снижение промышленного производства. Мы это воспринимаем с тревогой. Очень серьезно занимаемся маркетингом, и несмотря на то что в 2013 году у нас появилось много новых потребителей, в целом показатели упали. В совокупности весь объем сократился на 10 процентов. Таким образом, за прошлый год выручка вышла на 65 миллионов рублей.

«Давно уже наметилась тенденция сокращения промышленного производства, в частности в тех отраслях, на которые мы ориентированы»

— Как вы оцениваете рентабельность производства?

— На 15 процентов.

«В ДАЛЬНЕМ ЗАРУБЕЖЬЕ ЭТО УЖЕ ЕСТЬ»

— Расскажите о схеме реализации продукции.

— Сети дилеров у нас нет, за исключением компании «Восток-Плюс». А по остальным направлениям работаем сами непосредственно с заинтересованными предприятиями. География самая обширная, от западных до восточных границ: есть и Красноярск, и Алтай, и Смоленск. Что касается СНГ, поставляем продукцию в Белоруссию, Казахстан. Раньше сотрудничали с Украиной, но уже года четыре как не работаем с ними.

— Хочется понять, кто является покупателем вашей специализированной продукции.

— Среди основных заказчиков мешков — «Лукойл-Пермнефтеоргсинтез». По антиадгезионной бумаге — предприятия, которые работают на автомобильную промышленность. По бумаге сейчас конкуренция ужесточается, и не хотелось бы называть предприятия, которым мы поставляем продукцию. Есть вот очень давнее предприятие «БалаковоРезиноТехника», с которым мы сотрудничаем с 1996 года. Еще один клиент — ЗАО «Гермаст» из Нижегородской области — это также компания, с которой мы работаем с 90-х годов. Они используют нашу бумагу для производства и герметизации в оконном строительстве и в автомобилестроении. Также бумагу закупают компании в «Химграде» и еще «Здравмедтех-Поволжье». Есть еще предприятия на Урале, которые занимаются производством и фасовкой битума и битумных мастик, они закупают мешки.

«Свои мешки здесь продвинуть не можем, хотя есть предприятия, которые с битумом работают»

— А по краскам?

— География тоже довольно обширная. Но красками торгует «Восток-Плюс», мы им только поставляем, они с нами расплачиваются. Знаю, что трубный завод Днепропетровска закупает наши краски.

— Новые рынки освоить не планируете?

— В дальнем зарубежье все это уже есть, поэтому мы туда не идем. Но мы вынуждены реализовывать за пределами Татарстана 98 процентов производимой нами продукции. Свои мешки здесь продвинуть не можем, хотя есть предприятия, которые с битумом работают. Были попытки, брали образцы, но что-то не сложилось. Такая же ситуация и по краске. Нас сюда не пускают. Возможно, сложились определенные связи. У городских и республиканских властей есть свои предприятия и туда не подступиться.

— И какие вы для себя видите перспективы?

— Сейчас появилось интересное направление, и мы начинаем на него ориентироваться — это производство и реализация дорожного битума, который должен расфасовываться и транспортироваться в жестких формах. Мешок для этой цели не подходит. Промышленность идет по пути транспортировки дорожных битумов в контейнерах объемом 1 кубометр, которые внутри тоже проложены антиадгезионной бумагой. Мы начали поставки а/бумаги для вкладышей в контейнеры на несколько предприятий в Ульяновской области, на Алтае, в Тольятти. Постепенно география растет.

«Сейчас появилось интересное направление, и мы начинаем на него ориентироваться — это производство и реализация дорожного битума, который должен расфасовываться и транспортироваться в жестких формах»

«СЕГОДНЯ ОЧЕНЬ СЛОЖНО НАЙТИ 40-ЛЕТНЕГО СПЕЦИАЛИСТА»

— Как вы подбираете сотрудников для вашего специфического производства?

— С трудом. Ну вот сейчас у нас проблема найти химика. Понятно, что студента надо самого сначала обучить. А не сбежит ли он потом вообще? На производстве молодежи не очень-то хочется работать. Тяжело найти опытных инженеров. Ребята, которые 20 лет назад заканчивали, например, КХТИ, не нашли для себя рабочих мест и каждый пошел туда, куда получилось. В результате за 20 лет кадры практически не воспитывались. Сегодня очень сложно найти 40-летнего специалиста. А по рабочим проблем нет.

— Сколько человек у вас работает?

— Около 40 сотрудников.

«В 98-М МЫ В ПРИНЦИПЕ БЫЛИ НА ГРАНИ»

— Вы уже говорили, что работаете на конкурентном рынке. Кого считаете своими прямыми конкурентами?

— В Татарстане по антиадгезионной бумаге конкурентов нет. Есть «Диазоний» в Ярославской области, также предприятия в Калужской и Ленинградской областях. Естественно, импорт: бумага от китайских, европейских производителей также составляет нам конкуренцию.

А количество конкурентов по краскам только в Казани не счесть. Но вот мешки специальной конструкции делаем только мы. А обычные мешки нет смысла делать, их и без того изготавливают на предприятиях, где мешочная бумага производится. Сейчас каждая из компаний занимается своим видом упаковки. Например, «Данафлекс», в который вложено очень много денег, изготавливает в основном современную пластиковую упаковку. Мы же живем своими деньгами. Никто в нас не вкладывается, и мы ни у кого не просим.

«За 20 лет кадры практически не воспитывались. Сегодня очень сложно найти 40-летнего специалиста»

— Какой из кризисов — 1998 или 2008 года — ударил по вам сильнее?

— В 98-м году мы в принципе были на грани. Тогда нас спасло то, что мы договорились с Марийским целлюлозно-бумажным комбинатом. Они как раз восстановили суперкаландр (машина для отделки бумаги — прим.авт.). Мы наносили силикон на их бумагу. А вообще потребление силикона на один квадратный метр сократилось сразу примерно в 2,5 раза. За счет этого мы снизили цены на нашу бумагу, и к нам вернулось предприятие «БалаковоРезинаТехника», которое тогда потребляло много бумаги. И мы выжили. А в 2008 году у нас как раз был заключен контракт с «Лукойлом», и мы за счет этого остались на плаву. Тогда этот заказ дал дополнительных 40 процентов к объему реализации.

— Вы возглавляете предприятие с 2000 года. Как для вас, руководителя, меняются времена?

— Становится все сложнее. Есть такое ощущение, что если сейчас серьезные государственные деньги пойдут в промышленность, то такие предприятия как мы могут не устоять. Нам поддержка не нужна, но и сложности лишние ни к чему. Меня вот весной оштрафовали на 17 тысяч рублей из-за того, что с крыши свисали сосульки. Это не разорит предприятие, но обидно. Пусть, конечно, это будет помощь городским властям в обустройстве города. А в принципе это неправильно.

— А на деле поддержка государства ощущается?

— Не знаю, я никак не ощущаю. Возможно, если бы я начал что-то у них просить... Хотя какие-то письма приходят, где предлагается поучаствовать в какой-либо акции, курируемой тем или иным ведомством, и тогда будет предоставлен льготный кредит. Но для этого надо заполнить гору бумаг, нет на это никакого времени. У нас сейчас кредитная линия открыта в банке, но мы ей пользуемся очень редко, и слава Богу, только для поддержания товарных запасов на уровне, чтобы в авральном режиме не работать, потому что это всегда вредит качеству.

«Если сейчас серьезные государственные деньги пойдут в промышленность, то такие предприятия, как мы, могут не устоять»

«У МЕНЯ ЕСТЬ ЛЮБИМАЯ РАБОТА, И Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО ТАКОЕ ГОРДИТЬСЯ ЧЕМ-ТО»

— Расскажите о себе.

— Я уроженец Тамбова, закончил Котовский индустриальный техникум по специальности машиностроения, а в 1968 году по направлению приехал сюда, в Казань. Трудовую деятельность начинал с проектного института «Союзхимпромпроект». Поступил в КАИ на вечернее обучение, на отделение машиностроения, металлорежущие станки и инструменты. Потом меня забрали в армию, где два года я отслужил в стройбате, специально попросился туда. Первый год работал мастером, руководил ночной сменой, а на второй год был избран секретарем комитета комсомола части. К тому времени у меня уже была семья, старшему сыну было 1,5 года. Потом снова вернулся в институт, а затем меня пригласили работать на завод пишущих устройств, который раньше располагался на Сибирском тракте, а его головное здание находилось там, где сейчас ТЦ «Мега». А в 1980 году на 40-м заводе организовывали специальное конструкторско-технологическое бюро. Руководил им человек, который работал в «Союзхимпромпроекте», мы с ним были хорошо знакомы, он меня позвал к себе. А я в свою очередь позвал Николая Петровича Якимова (ныне начальник производства «Восток-Сервис» — прим. авт.) он тогда на медико-инструментальном заводе работал. Вообще же мы с ним в военкомате познакомились, с тех пор еще начали общаться.

— А на родину вас не тянет?

— Я в Тамбове был три года назад. Мне в Казани нравится. Тамбов ведь в несколько раз меньше. Когда я был молодым, то не видел для себя там никаких перспектив, а здесь куча институтов. Казань в большой степени индустриальный и промышленный центр. Сейчас уж мне 65, преемника себе подбираю. И стоит вопрос, где его взять.

— А ваши дети не работают у вас?

— У меня двое сыновей. Старший сын работает заместителем директора по производству на одном из предприятий Казани. А младший работал какое-то время у нас. Но сейчас он работает в другом месте.

— Не пошли у него здесь дела?

— Видимо, это не его.

«Сейчас уж мне 65, преемника себе подбираю. И стоит вопрос, где его взять»

— Супруга у вас чем занимается?

— Ну, она на пенсии, у меня уже есть внук и внучка.

— Чем вы гордитесь больше всего в жизни?

— Наверное, тем, что я сумел реализоваться именно как специалист, а не как руководитель. У меня есть любимая работа, и, по большому счету, я не знаю, что такое гордиться чем-то.

— А чем вы занимаетесь в свободное время?

— Раньше я увлекался радиоэлектроникой, паял различные усилители. А сейчас какое хобби? Вот дождался открытия садового сезона. Ну что еще, пасьянс «Паук» на компьютере раскладываю.

— В чем, по-вашему, заключаются три секрета успешного бизнеса?

— Во-первых, руководитель должен быть профессионалом в своей области, досконально разбираться во всех тонкостях. Во-вторых, относиться к людям по-человечески. Как минимум ни на кого не кричать, я себя всегда сдерживаю. И, конечно же, важно не дать себя обмануть контрагентам. Надо следить за тем, чтобы расходы не превышали доходы. Жить по заработанным средствам. И обязательно не останавливаться в развитии. Надо постоянно совершенствовать и технику, и людей. И нужно всегда облегчать труд, тогда приятней работать.