Госсоветник Минтимер Шаймиев, посетивший сегодня предвыборный штаб Владимира Путина в Казани, ответил на вопросы журналистов, оценив послание Федеральному Собранию и прокомментировав ситуацию с договором между Россией и Татарстаном.

Фото: Ирина Ерохина

Приводим беседу полностью:

В прошлом году не продлили договор с федеральным центром, была непростая ситуация с татарским языком. Почему после этого те, кто остался недоволен действиями федерального центра, должны голосовать за Путина?

Шаймиев: Знаете, надо объективно смотреть, как мы становимся демократическим цивилизованным государством. Времени прошло не много — четверть века. В самые смутные годы Татарстан и наш многонациональный народ вел себя очень достойно. Мы прошли по острию лезвия. Молодые многие не помнят, но после принятия декларации о государственном суверенитете — до заключения договора с Российской Федерацией — Татарстан находился вне правового поля. Надо было находить ответы, и Борис Ельцин это прекрасно понимал. Молодые ребята должны понимать, когда он приехал и сказал свои знаменитые слова по суверенитету, — не сказав это, он бы не разрядил обстановку. Это ведь надо было видеть, что здесь творилось: каждый день на Площади Свободы полно людей, они требуют полной независимости. Что было на Северном Кавказе — вы все прекрасно знаете.

И, находясь в центре Российской Федерации, не найти пути выхода из этой кризисной ситуации? Это был политический кризис! Вопрос — быть или не быть. Не рухнет ли Россия вслед за СССР? И когда Ельцин приехал к нам, он увидел, что все требуют полной независимости. Он был в Альметьевске, в Мамадыш заехал. И тогда в 1994 году мы нашли пути сделать все не через кровопролитие, а через договор. И только после этого мы провели у себя выборы в Госдуму и в Совет Федерации. Это не в одно и то же время делалось. Многие молодые люди этого не знают.

Фото: Ирина Ерохина

К этому договору ведь было подготовлено 13 экономических соглашений. Мы делили и собственность! Мы сказали, что армия нам не нужна, оборонные заводы… Это была не какая-то политическая игра. Это сама жизнь была, мы судьбы так решали! Мы договорились, спасли ситуацию, и в последующем руководители Российской Федерации оценили шаг наш, мудрость нашего народа, они неоднократно говорили, что мы этим шагом фактически спасли Россию.

Да, мы получили полномочия. Действительно, одна татарская школа осталась в Казани — и та не полная. Ну, как людям запретить говорить на их языке? Люди говорили так, как есть. И мы должны были искать пути. Вот и недавно в интервью Шахрая в газете «БИЗНЕС Online» я прочитал точно такую же оценку этого договора. А он ведь один из авторов Конституции России! Я говорю все это к тому, что такой подход политического деятеля в то время можно назвать безупречным. Да, вопросы, отличающиеся от других субъектов, у нас были. Тем более Татарстан в свое время не подписал федеративный договор. В этих условиях остались противоречия. Но само время позволяло нам с этими противоречиями выстраивать нормальную жизнь. Такие программы мы реализовали в республике и с помощью российского центра! Нам удалось успокоить народ.

И когда к власти пришел Владимир Путин, он тоже был этим озабочен. Такая задача стояла: каким образом собирать Россию? Хотя по форме страна сохранилась, были конфликты, война в Чечне, и лично мне приходилось принимать участие в их разрешении по просьбе президента России, у Виктора Степановича Черномырдина просьбы были. Мы всегда находили компромиссы, и договор решающую роль сыграл, чтобы успокоить население, интеллигенцию! Это был ответ на веками накопившиеся вопросы.

Состав республики стал другим — много смешанных браков, и так далее. Жизнь есть жизнь. Она развивается. Но конституция РФ и конституция Татарстана, если учесть, что Конституция Татарстана на год была принята раньше, у нас заложены такие нормы и первые статьи, и предисловие: полностью суверенная республика с вытекающими отсюда правами и на язык, и на реализацию других прав, что присуще демократическому обществу. Сейчас никто это не может отрицать. Я об этом говорил, и Рустам Нургалеевич говорил. В Конституции РФ все требования по языку учтены, национальные республики имеют право на госязыки. Это и сегодня есть в соответствующих статьях Конституций России и Татарстана — татарский язык наравне с русским является госязыком. Мы только этим руководствовались все эти годы, как по-другому? Тем более долгие годы я работал президентом, время идет, вот уже Рустам Нургалиевич второй срок работает. Мы не могли дотрагиваться до нашей Конституции и до сих пор не дотронулись.

Споры, которые возникли через закон об образовании… Если посмотреть с точки зрения тех норм, которые в Конституции РФ и Татарстана, их безупречными невозможно считать. Но мы же грамотные люди, понимаем, что русский язык государственный, мы его все знаем и должны знать, это не подлежит обсуждению. Я ведь тоже думаю об этом, и в период моей деятельности эти вопросы возникали. Мало кто знает, но в 2008 году этот вопрос поднимался — знаете, с какой остротой? Тогда Фурсенко был министром образования — известный человек, отец академика. У нас в республике проводили совещание с министрами образования республик РФ, заместители губернаторов приезжали. Именно по этим вопросам, которые мы в этом году рассматривали. Но то совещание закончилось ничем. Я принимал в этом совещании активное участие, есть все протоколы, записи. Такая попытка была в то время, эти стандарты внедрять.

Язык матери не по указанию дается. Это первичное право! Да, проблема есть, но не нужно ее политизировать. Я через это уже проходил, политизировать ее опасно. Много смешанных браков, появилась потребность знания третьего языка. Пару лет пройдет — и родители не будут представлять своего ребенка без знания английского. Мы же грамотные, способные. Минимум три языка всем надо знать! И это возможно. Если кто говорит — как маленького учить? Вот маленького и надо учить, хотя бы трем языкам. Вспомните, все, что вам давали, когда вы учились в начальных классах, всю жизнь вас сопровождает. Мне до сих пор иногда снится, куда ставить точку с запятой или двоеточие. Искренне говорю. Потому что свободный мозг.

Вопрос болезненный. Но там нет нарушений Конституции, я думаю, и дальше надо над этим работать. Министерство образования должно остыть, продолжать работать над этим. У татарского языка ведь есть одно преимущество. Когда некоторые родители говорят: «Зачем изучать?» — да, насильственное изучение [татарского языка] бесполезно, силом мил не будешь. Но у татарского языка есть одно преимущество — это тюркская группа языков, это огромное количество стран, огромный объем потребления этого языка. Должна вестись разъяснительная работа и все остальное. Спокойно, постепенно, где-то создавать условия.

Я больше чем уверен: если будем три языка давать, это будет интересно, дети будут ходить. Не требуется знать их досконально, но разговорный уровень — доступно и возможно. По своему опыту скажу. Я в чисто татарской школе учился, но у нас преподаватель по немецкому языку был, и я до сих пор все слова знаю, все склонения знаю. Я не этим занимался все эти годы, но то, что в то время было заложено, остается. Занять надо эти клетки мозга, как пчелы соты заполняют. Пустые погибают рано, веса не имеют. Заниматься надо. Вы чувствуете, что мы постепенно, безболезненно или менее болезненно сейчас воспринимаем, перестраивается работа СМИ.

Мы должны дорожить, что мы так живем. Пока не потеряешь, не поймешь. Не надо терять. Я привык читать газеты и журналы. Если уж мы прошли, 90-е годы, самые острые моменты и хватило у нас разума, то и тут решим вопрос. И мы же думаем, президент, Фарид Хайруллович, правительство… Надо находить формы. Чтобы меньшими издержками сделать так, чтобы поблагодарили нас и тех, кто будет этим заниматься: «Хорошо, что вы тогда уразумили нас». Я думаю, найдем решение. <…> Конечно, татарское население вопрос по языкам задают. Я говорю с обеспокоенностью, но уверен, что мы эти вопросы сможем решить.

Почему надо голосовать за Путина?

Шаймиев: У меня вообще не возникает этого вопроса. Я неоднократно был его доверенным лицом, и он всегда поддерживает нашу созидательную работу в республике. Вчера в послании столица республики раза три была упомянута! Это ведь на всю страну, на весь мир! От добра добра не ищут. Кто-то из вас представляет, чтобы президентом после 2018 года был бы некто иной? Пусть стремятся — это право каждого человека. Но вы себе это представляете? Может быть, я уже пожилой человек, но я себе такого не представляю. Что значит быть президентом? Ты заложил в себе это служение людям, добровольно пошел на эту работу. Коль ты положил себя на эту службу, ты себя обрек. Ты служишь. Для того, чтобы почувствовать потом другую форму свободы — это уже у меня надо спрашивать. Я с удовольствием занимаюсь сейчас возрождением нашего культурного наследия с комфортом на душе. Благодарить его надо за то, что он на это пошел! А главное, когда он заехал ко мне — интересная мысль. Над чем я задумался? Дай бог ему здоровья, конечно! Но если что — кому вести страну?.. Вчерашнее послание мне по душе. Нападки будут, но если они есть — значит, все правильно.