Николай Колесов: «На КОМЗе рабочие стояли с топорами и требовали выплатить им долги по зарплате»

Николай Колесов: «Мы вкладываемся в развитие наших предприятий, привозим им контракты. Если сегодня у предприятий загрузка хорошая, но не максимальная, то с 2014 года она пойдет по нарастающей»

«ТАКИЕ ДЕНЬГИ ВЫДЕЛЯЮТ ОДИН РАЗ В 100 ЛЕТ!»

— Николай Александрович, с чем вы приехали в Казань на этот раз?

— Причин для приезда множество. Надо обсудить новые контракты. Кроме того, хочу посмотреть, как идут работы по техперевооружению. Предприятия концерна включены в ряд федеральных целевых программ, а это большие деньги и серьезная ответственность. Казанский завод «Радиоприбор», НПО «Радиотехника» имени Шимко и КПКБ смогут инвестировать в развитие и модернизацию 9,5 миллиардов рублей в ближайшие три года.

Вообще, в КРЭТ в рамках работы по федеральным целевым программам сегодня реализуется порядка 40 проектов на 27 предприятиях в разных регионах России. До 2020 года в проекты по обновлению производственных мощностей будет инвестировано более 80 миллиардов рублей. Соответственно, главная задача — эффективно использовать эти средства. По этому вопросу у нас будет большой разговор с директорами (газета «БИЗНЕС Online» писала об этом — прим. ред.). Не все предложенные идеи и проекты нас устроили.

— Почему?

— Давайте по-другому поставим вопрос: какими должны быть проекты, если речь идет о масштабной программе модернизации российской промышленности? Понимаете, такие деньги выделяют один раз в 100 лет! Если сейчас не отнестись к этому вопросу внимательно, второго шанса уже не будет. Это я вам ответственно заявляю! И нам надо все усилия приложить, чтобы в Казани, Ульяновске, Нижнем Новгороде и других городах у нас работали современные предприятия XXI века с новейшим оборудованием и самыми «продвинутыми» технологиями. Чтобы производительность труда была максимальная. И чтобы молодежь хотела на этих предприятиях работать. Чтобы после вузов приходили выпускники, и им все нравилось: условия труда, сложные технологии, хорошая зарплата.

Предприятия в свое время получили от нас техническое задание на разработку предложений по возможным инвестициям. А в результате я вижу, что они пошли немножко другим путем. Будем обсуждать ситуацию и выбирать главные направления развития.

Ну, а чтобы мотивировать на усердные размышления могу сказать, что приехали не с пустыми руками. Для «Радиоприбора», например, привезли контракт на 7,5 миллиардов рублей. Это ему работы на пять лет.

КРЭТ ВЛАДЕЕТ АКЦИЯМИ ПЯТИ ПРЕДПРИЯТИЙ РТ

— Сколько всего предприятий входят в КРЭТ, какие из них расположены в Татарстане?

— Если говорить о концерне в целом, то у нас в 28 регионах 97 предприятий. Как вы знаете, мы здорово «выросли» за три последних года. В 2009 году, когда КРЭТ начал свою работу, концерн управлял лишь тремя десятками заводов, НИИ и КБ. Начало получаться, и мне сказали: «Николай, возьми еще и эти предприятия». Потом еще и еще. В 2013 году госкорпорация «Ростех» передала нам в собственность акции тех предприятий, которыми мы управляем. Сейчас мы еще раз смотрим все наши активы: где надо держать контрольный пакет, а куда можно пригласить инвестора и продать часть акций ему. Все ключевые заводы и разработчики будут в полной собственности КРЭТ, а значит — государства. Но есть поставщики четвертого-пятого уровня. Для них можно искать ответственного партнера.

На территории Татарстана концерну «Радиоэлектронные технологии» принадлежат акции пяти предприятий. Это НПО «Радиоэлектроника» имени Шимко — ведущий российский разработчик систем государственного опознавания; Казанское приборостроительное конструкторское бюро (КПКБ) — разработчик и производитель датчиков, электронной и микроэлектронной аппаратуры; казанский завод «Радиоприбор» — производитель авионики и средств госопознавания; Казанский научно-исследовательский технологический институт вычислительной техники (КНИТИ ВТ); Научно-исследовательский институт развития соединителей и изделий специальной электроники (НИИРС и ИСЭ).

Кроме них есть предприятия, с которыми мы плотно сотрудничаем. Они тоже производят продукцию для армии и флота, имеют отлаженные технологические процессы и квалифицированный персонал. Например, «Элекон», где 25 процентов акций принадлежит госкорпорации «Ростех» и переданы КРЭТ в управление. Это позволяет нам влиять на безусловное выполнение государственного оборонного заказа, противостоять перепрофилированию, содержать мобилизационные мощности. А самое главное — проводить правильную научно-техническую политику, смотреть за постоянным развитием производственных мощностей.

Кроме этого, работаем и с другими предприятиями республики схожего профиля — с альметьевским «Радиоприбором», с ГИПО, который, кстати, тоже входит в «Ростех», но в другой холдинг.

Конечно, мы вкладываемся в развитие наших предприятий, привозим им контракты. Если сегодня у предприятий загрузка хорошая, но не максимальная, то с 2014 года она пойдет по нарастающей. В дополнение к тем заказам, которые предприятия имели раньше, поступают и новые. Я уже упоминал казанский «Радиоприбор». У него заказов на три года работы вперед.

Казанский завод «Радиоприбор» — производитель авионики и средств госопознавания

В КАЗАНИ БУДЕТ СОЗДАН НАУЧНО-ПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ КЛАСТЕР

— В каком техническом состоянии были татарстанские предприятия, которые вошли в КРЭТ?

— По казанскому «кусту» у нас была первая очень серьезная проблема — это с выкупом акций казанского «Радиоприбора». Мы три года не могли ничего сделать! В 90-е годы правительство РТ отдало питерскому бизнесмену Сергею Бодрунову 51 процент акций двух предприятий: казанского и альметьевского заводов «Радиоприбор». Конечно, под определенные условия: чтобы Бодрунов их развивал. Но никакого развития эти предприятия так и не получили.

Но казанский «Радиоприбор» — это базовый серийный завод по производству средств государственного опознавания. В итоге НПО «Радиоэлектроника» имени Шимко, конструкторы которого были одними из первых, кто занялся этой тематикой, вошло в КРЭТ, а казанский «Радиоприбор» остался в стороне. И получилось, что институт есть, а производить его разработки негде, потому что серийный завод в частных руках. Гособоронзаказ мы получили, а где его делать?! А мы ведь головой отвечаем за его выполнение... И пришлось выкупить у Бодрунова пакет акций «Радиоприбора» за очень серьезные деньги — заплатили ему больше 1 миллиарда рублей.

— А там было что покупать? Наверное, старые цеха, в которых работают одни пенсионеры...

— Но там же школа, традиция, там люди! Это все легко потерять и очень трудно возродить. Кроме того, нам надо было выполнять гособоронзаказ. Да, нам говорили: лучше постройте новое производство. Однако с нуля строить сложное производство — задача небыстрая. А времени было мало: результат, то есть готовые изделия, нужен был сегодня, а не завтра. И нам пришлось предприятие купить. Начали работать, восстанавливать, модернизировать. Ну, а сейчас новые большие планы!

— На каком уровне находится промышленность в сфере радиоэлектроники в Казани? Какие проекты реализует концерн «Радиоэлектронные технологии» в республике? (Шарифуллин Рафаэль Тагирович)

— Наш казанский кластер очень неоднороден. Есть эффективные предприятия, например, «Радиоприбор», КПКБ. Некоторые надо «встряхнуть», напомнить о больших планах и важных задачах.

НПО «Радиоэлектроника» имени Шимко — это головной институт Российской Федерации, где разрабатывают и производят опытные образцы средств госопознавания. Только в 2013 году в модернизацию НПО было вложено более 120 миллионов рублей: построили новую лабораторию, купили современнейшее оборудование. Еще больше 100 миллионов рублей было инвестировано в разработку новых технологий производства. Если говорить об уровне разработок, то они абсолютно точно конкурентоспособны.

В Казанском приборостроительном конструкторском бюро производятся авиационные датчики, часы, различные специальные устройства. Казанский электротехнический завод обогнал все предприятия — у него сегодня выручка под 2 миллиарда рублей. Он тоже выпускает средства опознавания, но для военно-морского флота. Не ошибусь, если скажу, что на каждом нашем судне его продукция стоит. Кстати, на «Мистралях» тоже его изделия будут стоять. «Радиоприбор» мы активно развиваем. В 2013 году там новый сборочно-монтажный участок запустили. Это 54 новых рабочих места, современное оборудование, на котором работают молодые ребята.

Но надо идти вперед! Поэтому у нас и возник план создать научно-производственный кластер, где на одной площадке находились бы и наука, и производство. Это должно быть место с современными цехами и помещениями для НИОКРа. Объединение нескольких производственных площадок в одну позволит обеспечить эффект синергии и снизит общие операционные расходы.

«Сейчас уточняются параметры гособоронзаказа на 2014 год, и я уже вижу, что он будет больше, как в деньгах, так и в номенклатуре»

«КРЭТ ВЫПОЛНИЛ ГОСОБОРОНЗАКАЗ В СРОК И БЕЗ ПРЕТЕНЗИЙ»

— Как предприятия КРЭТ выполнили гособоронзаказ в 2013 году?

— Все предприятия КРЭТ выполнили гособоронзаказ за 2013 год в срок и без претензий. Сработали на 100 процентов и по «железу», и по опытно-конструкторским работам, и по экспорту. Финальное уведомление о поставке я получил как при Советском Союзе — 25 ноября в 23:45, а не впритык к Новому году, как это часто случалось в последние годы.

Соответственно, сейчас уточняются параметры гособоронзаказа на 2014 год, и я уже вижу, что он будет больше, как в деньгах, так и в номенклатуре. То есть военные нам доверяют.

— Заказ выполнили аж в ноябре?

— У нас год теперь заканчивается 25 ноября. Мы к этому сроку должны продукцию не только сделать, но и поставить в войска, получить уведомление о приемке изделий.

— Для чего в свое время был создан КРЭТ?

— Самая главная задача была — обуздать беспредел, который был в промышленности относительно имущества. Потому что его просто по разным углам растаскивали! Это первая задача, которую поставили перед нами «Ростехнологии», — навести порядок, сделать ревизию, наладить учет, наладить жесткие правила, чтобы к имуществу государства никто не подошел ни слева, ни справа, ни сзади, ни спереди. И мы на страже сейчас стоим, можно сказать, как церберы.

Потом пошла вторая задача — выполнение государственного оборонного заказа. Чтобы выполнить гособоронзаказ, требуется техническое перевооружение предприятий. А это новейшее оборудование и технологии.

— А по чьей инициативе был создан КРЭТ?

— По инициативе государства, конечно. Только сначала был указ президента РФ о создании государственной корпорации «Ростехнологии». В нее вошло много предприятий, преимущественно участвовавших в выполнении гособоронзаказа. Сергей Чемезов — генеральный директор «Ростехнологий», создал ряд холдингов по разным продуктовым направлениям и назначил их руководителей. Одним из них был КРЭТ. Изначально в КРЭТе было 27 предприятий, потом в наш концерн влили еще несколько холдингов, и в итоге у нас, как я говорил, порядка сотни заводов, КБ, НИИ.

ВЫРУЧКА КРЭТ — БОЛЕЕ 86 МЛРД. РУБЛЕЙ, ПРИБЫЛЬ — 6 МЛРД. РУБЛЕЙ

— Какая у КРЭТа суммарная выручка?

— Выручка концерна в 2013 году превысила 86 миллиардов рублей. Если сравнивать с 2012 годом, то мы выросли почти на 20 процентов. Сейчас мы подводим окончательные итоги работы, сводим все балансы, поэтому давать итоговую цифру прибыли еще рано, но, думаю, порядка 6 миллиардов рублей мы за 2013 год заработали. В 2012 году наша прибыль составила только чуть больше 4 миллиардов рублей. Рост — почти 50 процентов.

Конечно, основную часть выручки нам приносят работы по гособоронзаказу и договорам военно-технического сотрудничества. В 2013 году мы полностью выполнили 86 госконтрактов. Кроме этого, мы являемся поставщиками бортового оборудования и систем РЭБ для Объединенной авиастроительной компании (ОАК), Объединенной судостроительной компании (государственные холдинги, объединяющие основные авиа- и судостроительные предприятия России — прим. ред.), ряда других заводов ВПК. В итоге объем гособоронзаказа в 2013 году превысил 41 миллиард рублей. Как я уже сказал, в этом году будет еще больше.

Хочу подчеркнуть: КРЭТ «заточен» только на выполнение оборонзаказа! Для этого мы занимаемся техническим перевооружением предприятий, и есть соответствующие планы к 2015, 2016, 2020 годам. Во многом это стало возможно благодаря тому, что принята и действует государственная программа вооружений. Конечно, в ней тоже проводятся какие-то корректировки и уточнения. Но главное остается, а мы знаем, когда и что необходимо выпустить.

— В каком году и после чего началось такое хорошее финансирование оборонки?

— В 2009 году мы смогли очень хорошо поработать по программе государственного вооружения, и после этого «автоматом» пошла федеральная программа вооружения на 2011 - 2012 годы.

Дело в том, что по щелчку пальцев гособоронзаказ не делается. Созданию образцов вооружения предшествовала серьезная исследовательская работа. В 1998 году была сформирована первая программа по разработке новых образцов. А тут дефолт! Тем не менее по ключевым направлениям, перспективным образцам работы продолжились. В 2000 году на это выделялось совсем немного денег — чуть более 40 миллиардов рублей. Потом постепенно ситуация выравнивалась. Шли работы и по комплексам радиоэлектронной борьбы, и по радиолокации, и по бортовому радиоэлектронному оборудованию. Поэтому когда в 2009 году была принята программа вооружений, нам уже было что предложить. Запустили ОКРы и с 2011 по 2013 год отправили в армию новые системы.

«ПЕРЕДАЛИ АРМИИ 7 ТИПОВ НОВЕЙШИХ КОМПЛЕКСОВ»

— Есть ли у концерна ниокровские разработки в области электроники? Сколько инвестируется в новые разработки? Доходят ли они до реализации? Интересен опыт крупного предприятия в этой области. (Ильнур)

— Конечно, наука у нас финансируется! Если сейчас начать рассказывать обо всем, что наши разработчики придумали, вечера не хватит. В нашем питерском ОКБ «Электроавтоматика» была разработана так называемая «стеклянная кабина» для учебно-боевого самолета Як-130. В нем два места: для курсанта и инструктора. Перед каждым расположены жидкокристаллические многофункциональные экраны, на которые выводится вся информация о состоянии самолета. Уникальность же в том, что можно задавать различные учебные задачи и имитировать особенности пилотирования различных типов и моделей боевых машин, как отечественных, например, Су-27 или МиГ-29, так и иностранных. Главное, ввести соответствующую программу. Кроме того, там настолько сложная цифровая система управления, что можно не только панель приборов СУ-27, например, имитировать, но и поведение этого самолета в воздухе.

Считаю, что мы по-прежнему являемся одним из лидеров в мире по производству радиолокационных комплексов воздушного базирования. Например, на государственном рязанском приборостроительном заводе сегодня производятся современные радиолокационные станции типа «Жук», которые устанавливаются на МиГи. Они были разработаны в «Фазотрон-НИИР». Оба предприятия входят в КРЭТ. Модификация «Жук-АЭ» с так называемым АФАРом (активная фазированная антенная решетка) может сопровождать до 30 воздушных и наземных целей и атаковать 8 из них. Видит врага он более чем за 200 километров.

Мы создали инерциальную навигационную систему БИНС-СП-2. Она ставится на самые современные истребители, например, на Су-35 и ПАК ФА. Комплекс способен в автономном режиме, даже при отсутствии внешних сигналов, определять координаты и параметры движения самолета. То есть зафиксировался в начальной точке и потом, учитывая все параметры движения самолета, совершаемые маневры и даже характеристики внешней среды, эта система будет определять местоположение машины. Точность поразительная! Кроме того, этот комплекс может работать и при минус 60, и при плюс 60 градусов. При этом наш продукт как минимум на треть дешевле зарубежных аналогов при лучших характеристиках.

Кроме того, мы передали армии 7 типов новейших комплексов радиоэлектронной борьбы. Комплектующие для них производятся и на предприятиях Татарстана.

И это я рассказал только о том, что уже реализовывается. А разработок гораздо больше!

Сейчас мы уже смотрим на два шага вперед. Наши спецы выделили те ключевые технологии ближайшего будущего, которые обеспечат нам конкурентные преимущества через 5 - 10 лет. Это развитие СВЧ-электроники, инерциальные системы, микроэлектромеханика и микроэлектрооптика, лазерная и волоконно-оптическая гироскопия, индикация на ЖК и Led-технологиях, высокопроизводительное программное обеспечение для различных радиоэлектронных комплексов.

«Мы должны стать прозрачной компанией. Международная отчетность — это совсем другие стандарты. Да и сейчас уже наша прозрачность помогает зарабатыванию прибыли»

«НАШИ ПРЕДПРИЯТИЯ — ЭТО ЦЕЛЫЕ МАТЕРИКИ ИНТЕЛЛЕКТА»

— В 90-е годы российская наука практически не финансировалась. Откуда же у нас новые разработки?

— Да, денег давали немного. Но все же по некоторым направлениям финансирование шло. Кроме того, наши ученые — великие люди. Многие из них бессребреники, годами трудились за небольшие деньги и двигали вперед науку. Мы начали работу в 2009 году и сразу нацелились на поддержку всех разработок, которые соответствовали принятой государственной программе вооружений.

Конечно, что-то пришлось заново перерабатывать. Но большая часть того, что мы предложили министерству обороны, полностью соответствовало задачам и требованиям, а в ряде случаев и превосходило потребности армии. Сейчас мы, конечно, работаем над совершенно уникальными комплексами. Создаем их на технической базе XXI века и требования закладываем такие же.

— Многие наши читатели сомневаются в том, что у нас есть свежие разработки! Считают, что их уже некому делать — научных кадров не осталось!

— Кто вам сказал?! Что, все специалисты «вымерли»?! В Самаре, Ростове, Питере у нас умницы-конструкторы. В ульяновском конструкторском бюро такие комплексы делают! И это не старье. Какое может быть старье?! Там уже 40 лет работают порядка 4 тысяч сотрудников. И молодежи очень много. Нет, наши предприятия — это не какие-то «островки» интеллекта, а целые материки. Разработки у нас свежие. Некоторым нашим комплексам нет аналогов в мире.

«СТУДЕНТЫ НЕ ПРОСТО УЧАТСЯ — ИХ ГОТОВЯТ ПОД НАС»

— Предприятия жалуются на катастрофическую нехватку кадров, на плохую подготовку специалистов в вузах. А вы испытываете кадровый голод?

— Да, какое-то время проблемы были, но сегодня все уже совершенно по-другому. У нас есть соглашение о сотрудничестве с КНИТУ-КАИ и с КФУ. Есть своя кафедра, которая размещается на территории КОМЗа, и там уже учатся три группы. И студенты не просто учатся — их готовят под нас. И подготовка кадров идет не только в Татарстане. В Ставрополе на нас работает целый техникум, где идет узкая специализация. В Калуге учат микроэлектронике тоже узконаправленно под наше изделие.

— На каких условиях вузы готовят вам кадры? Вы платите дополнительную стипендию этим студентам?

— Эти студенты проходят у нас производственную практику, и мы гарантируем трудоустройство выпускников на наших предприятиях с хорошей зарплатой. Молодой специалист, например, в Казани получает до 25 тысяч рублей.

«ЕСТЬ ВОЗМОЖНОСТЬ ЗАРАБОТАТЬ ХОТЬ 100 ТЫСЯЧ, ХОТЬ БОЛЬШЕ»

— А какая средняя зарплата на ваших предприятиях? Наши читатели спрашивают, почему зарплата низкая...

— Если совсем в среднем, то порядка 25 тысяч рублей. Но на каждом заводе или в КБ по-своему. И, согласитесь, нельзя сказать, что это мало. Мы планку в Татарстане всегда выдерживаем — зарплата у нас на уровне или чуть выше средней по республике.

При этом есть и куда более серьезные зарплаты в 60 тысяч рублей, даже в 70 - 80 тысяч. И это не у больших начальников, а у рабочих. Да, намного выше среднего показателя по предприятию, но эти люди хорошо работают и так получают. У нас давно нет уравниловки! Вот в советское время уравниловка была: плохо ли, хороши ли человек работает, а оклад у него один и тот же. А сейчас есть возможность заработать хоть 100 тысяч, хоть больше.

Я понимаю, откуда вопросы о низкой зарплате: есть разные категории инженерно-технических работников, есть так называемые повременщики — слесари, пресовщики, шлифовщики. Я вам обещаю, что мы в этом году будем плотно заниматься кадровой политикой и зарплатными делами на всех наших предприятиях.

И не надо забывать, что зарплата есть тогда, когда завод работает и выпускает товарную продукцию. Не на склад производит, а востребованные изделия изготавливает, те, на которые есть заказ и спрос. Наверное, вы помните те времена, когда на заводах рабочие не получали зарплату по полгода-год? Я знаю, что на КОМЗе рабочие стояли с топорами и требовали выплатить им долги по зарплате. Но это было бездарное руководство. Да, была сложной политическая обстановка в стране, но было и бездарное руководство предприятий. А надо все считать. Можно, конечно, бездумно поднять зарплату в три раза, но через полгода придется закрыть предприятие — оно просто обанкротится...

— Может быть, где-то работают по старинке, и там есть излишки рабочей силы?

— С точки зрения экономики вы говорите правильно, но еще есть моральный аспект. Куда деть людей? На улицу?

Казанское приборостроительное конструкторское бюро — разработчик и производитель датчиков, электронной и микроэлектронной аппаратуры

«НАДО ЗАНИМАТЬСЯ НЕ СОКРАЩЕНИЕМ, А ЗАГРУЗКОЙ ПРЕДПРИЯТИЙ!»

— Устройте на другие свои предприятия.

— На какие «свои»? Если мы проводим модернизацию, то новое оборудование требует куда меньше рабочих рук. На любом предприятии! Поэтому я вам так скажу: надо заниматься не сокращением сотрудников, а загрузкой предприятий! И загрузить всех работой. И найти заказов столько, чтобы еще 10 тысяч принять на работу. Вот тогда мы нормальные руководители! А если директор говорит, что перевооружил предприятие и выбрасывает на улицу лишних работников, то нам не нужен такой директор. Вот на «Радиоприборе» в рамках техперевооружения не просто новое оборудование на смену старому закупили, но и создали новый монтажно-сборочный участок — это добавило 54 рабочих места. Вот такие действия правильные.

Честно вам скажу: мы наращиваем объемы производства, и как только появляются свободные деньги, мы повышаем заработную плату. Про нас нельзя сказать, что мы, имея средства на счетах, не повышаем уровень зарплаты.

— Я достаточно давно работаю на НПО «Радиоэлектроника», входящем в КРЭТ, предприятие занимается в основном производством, наука находится на вторых ролях по объемам и вниманию руководства. «Научные» заказы душатся огромными накладными расходами, отсутствием «роялти». Есть ли смысл работать дальше или нужно искать другую работу? (Василий)

— Нельзя предприятия Татарстана рассматривать в отрыве от других предприятий концерна. Чтобы работали производственные площадки Казани, документацию им разрабатывают предприятия других городов: Самары, Ростова. Мы готовы и дальше развивать НПО имени Шимко. Правильно пишет ваш читатель: исторически на Шимко получилось так, что разработчику из-за того, что не было координации, как у нас в концерне, пришлось заниматься серийным производством, чтобы выжить. И в результате передовые разработки не идут. А НПО все продолжает заниматься серийным производством...

Надо найти такое решение в концерне, чтобы институт занимался разработками, а завод «Радиоприбор» делал серию. К сожалению, получилось так, что когда институт и все предприятия готовили программу своего развития, они решили все развивать у себя: заготовительное производство, механику, гальванику... И производство перетянуло, институт стал превращаться в завод. А завод вынужден развивать у себя КБ, чтобы как-то выживать. Эту проблему нам и предстоит решить.

ОАО «НПО «Радиоэлектроника» им. Шимко» – главного российского разработчика систем госопознавания

А если казанские предприятия обособить, не объединяя с производствами и институтами других городов, то ничего хорошего не будет. Инвестиции у нас идут не по отдельным предприятиям, а по направлениям: госопознавание, комплексы обороны и так далее. В перевооружение и разработки, например, комплексов обороны мы будем вкладывать 10 миллиардов рублей, госопознавания — около 9 миллиардов рублей.

Поэтому перед нами стоит задача: найти здесь такое решение, чтобы институт занимался разработками, а не серийным производством. И увольняться оттуда не надо!

«ЧТО ЖЕ ОНИ СТУЧАТСЯ К НАМ В ДВЕРЬ, ЕСЛИ САМИ ТАКИЕ УМНЫЕ?»

— Сейчас бытует мнение, что западная наука обогнала Россию так, что нам ее уже не догнать. Так ли это?

— Это совершенно не так! Еще раз повторю: мы поставили на вооружение 7 комплексов, у которых нет аналогов в мире. Сегодня в Рособоронэкспорте уже 18 заявок на наши изделия. Что же они стучатся к нам в дверь, если сами такие умные? Мы вкладываем в новые разработки, и у нас сильные институты. Да, в некоторых технологиях мы отстаем, и нам приходится их закупать за рубежом.

— Где вы берете оборудование для модернизации своих институтов и производств? Все импортное?

— К сожалению, пока много импортного. И не всегда, кстати, можем купить то, что хотим. Не дают. Но мы закупаем.

— Может, вам стоит заняться и производством оборудования для себя? Или это совсем не ваш профиль?

— Это не наш профиль. Нельзя у себя натуральное хозяйство устраивать. И эффективность работы снизится, и издержки вырастут.

— Слышал, КРЭТ намерен стать международным холдингом. Зачем это нужно? (Булат)

— Наверное, ничего плохого в том, чтобы быть международным холдингом, нет? Главное, что понимать под этим. Для меня это значит продавать нашу продукцию по всему миру. Сегодня мы уже вышли на внешний рынок. Однако пока объемы продаж не очень велики, порядка 200 миллионов долларов. Потенциал для роста есть, но чтобы выйти на серьезный уровень, нам необходима сертификация наших изделий по международным стандартам. Надо, чтобы производство соответствовало стандартам ISO, внедрялись программы бережливого производства, энергосбережения. Ведь крупные западные потребители перед тем как принять решение, смотрят не только на само изделие, но и на то, в каких условиях оно производится, сможет ли производитель обеспечить надежную бесперебойную поставку и сервисное обслуживание.

Это еще одна причина нашего стремления к модернизации опережающими темпами. Мы должны удовлетворять самым жестким требованиям к организации труда. Ну и, конечно, важно становиться прозрачнее для партнеров. В том числе за счет введения финансовой отчетности по международным стандартам. Для этого мы начали работать с авторитетной и уважаемой компанией «Эрнст энд Янг».

Если подразумевается покупка заводов или конструкторских центров за пределами России, то мы пока только изучаем такие возможности. Прежде всего надо разобраться с тем, что имеешь!

«МЫ БУДЕМ КОМПАНИЕЙ ЕВРОПЕЙСКОГО УРОВНЯ»

— То есть для американцев вы стали полностью прозрачными, раз наняли «Эрнст энд Янг»?

— Мы стали прозрачными для всех в плане корпоративного управления и финансирования. Но не в плане технологий! Об этом в отчетности информации нет, и никакие государственные секреты мы не выдали. А в части экономики мы стремимся быть прозрачными для всех.

— Зачем ОАО Концерн «Радиоэлектронные технологии» планирует в 2015 - 2016 году выйти на IPO? Кто скупит акции по дешевке заранее, и кто будет владелец? Разве это не национальное достояние — заводы строились еще в СССР? (Серый Кардинал)

— Надо понять одно: речь идет только о небольшом количестве акций, которые, возможно, нам разрешат вывести на рынок... Может, процентов 10 - 15. Владение таким пакетом не позволит принимать кардинальные решения.

— Но зарубежные акционеры начнут интересоваться, запрашивать информацию...

— Эти 10 - 15 процентов позволяют изучить только финансовую отчетность да кое-что из экономики. Больше они никуда не шагнут! Мы и сейчас прозрачны — вся наша финансовая информация размещена в открытом доступе. Но вы ничего не узнаете о наших технологиях.

— Но зачем все-таки вам выходить на IPO? У вас и так денег много...

— Во-первых, мы никогда не говорили, что выйдем на IPO. Мы говорили, что будем готовы к 2015 году, в том числе к выходу на IPO. На 2012 - 2014 годы у нас заключен контракт с компанией «Эрнст энд Янг» на проведение аудита. Выходу на IPO обязательно должна предшествовать трехгодовая финансовая отчетность по международным стандартам. И это требование у нас выполняется.

Мы сейчас ведем серьезную работу по приведению системы корпоративного управления к лучшим мировым стандартам. Это необходимо любой корпорации, когда решения принимаются в ее пользу и в пользу акционеров, а не в угоду каким-то личным интересам руководства. Это первое.

Второе: как я уже сказал, кредитный портфель КРЭТ составляет 21 миллиард рублей. Ведь это заемные деньги, а их можно привлекать различными способами: разместить акции на IPO, взять кредит в российских или иностранных банках, разместить облигации. И в зависимости от сроков долговых размещений, от стоимости, в зависимости от того, какие ограничения это на тебя накладывает, мы будем выбирать способы привлечения средств. Мы будем готовы к IPO, но это не значит, что обязательно воспользуемся этим способом.

Но мы будем компанией европейского уровня и по корпоративным практикам, и по финансовой отчетности.

— Разные способы заимствования денег — это понятно, ну а как вы лично считаете, нужно выходить на IPO или нет?

— Во-первых, от подготовки к IPO мы получаем очень большую пользу. Во-вторых, мы не знаем, как ситуация может измениться в дальнейшем. Хотя сейчас она благоприятная для нас: у нас есть гособоронзаказ, есть средства на перевооружение.

Но главное — мы должны стать прозрачной компанией. Международная отчетность — это совсем другие стандарты. Мы к ней идем, а дальше будет видно. Да и сейчас уже наша прозрачность помогает зарабатыванию прибыли.

Окончание следует.