«У нас как говорят: земля должна давать прибыль. Никому она ничего не должна...»

«ПЛАНИРУЕМ СОЗДАТЬ ТАКОЕ ХОЗЯЙСТВО, ГДЕ БЫ УВЯЗЫВАЛИСЬ В ОДНО ЦЕЛОЕ И ПРИРОДА, И ЦИВИЛИЗАЦИЯ»

Мурат Сиразин: Сегодня у нас в гостях фермеры из Елабужского района, из деревни Верхний Шурняк, супруги Марина и Юрий Гостевы. Они фермеры уже 8 лет. Юрий — сибиряк, отец у него был строителем, работал в Братске, потом по комсомольской путевке приехал в Набережные Челны, где стал известным строителем, вторым человеком в «Камгэсэнергострое». Сегодня в Челнах даже есть улица Гостева. Юрий закончил политехнический институт, занимался высотными строительными работами. У него был хороший бизнес в Челнах. Тем не менее эта семья бросила все и переехала из города в деревню, супруги стали фермерами. Наверное, многие читатели, которые будут читать этот материал, покрутят пальцем у виска: это зачем они уехали из города в деревню? Тем более мы знаем, что сегодня чуть ли не все деревенские мечтают убежать в город и забыть эту деревню, как страшный сон.

Но ведь сегодня не только семья Гостевых так поступила, мы знаем артистов, бизнесменов, даже миллионеров, которые уезжают в деревню, или в Сибирь, или на какие-то далекие острова. Может быть, и среди наших читателей есть те, кто тоже хотели бы уехать из города в деревню. Я хотел бы задать вопрос: Юрий, так почему вы поехали в деревню?

Юрий Гостев: Хочу сказать, что мы не бросили все и не убежали в глушь, это был, в общем-то, осознанный выбор. Мы решили вернуться к истокам, к корням, так как все мы родом из деревни, пускай не впрямую, но наши предки все равно жили в деревне. А насчет глуши... Сейчас такой уровень развития нашей технократической цивилизации, что у нас и в деревне все есть: и интернет, и газ, и электричество. Условия даже в чем-то лучше, чем в городе. А как процесс шел в нашей семье, пусть Марина расскажет.

Мурат Сиразин: Тогда вопрос Марине. Когда говорят о русских женщинах, вспоминают декабристок, которые поехали за мужьями в Сибирь, вспоминают слова Некрасова: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет». Вы, я знаю, жили на Кубе — это пляжи, это солнце, это море... Тем не менее вы, как декабристка, отправились за мужем в деревню. Знаю, что и лошадей разводите там. А можете на скаку остановить лошадь?

Марина Гостева: Не пробовала на скаку останавливать лошадь. И зачем? Вкусная корочка хлеба — и лошадь подойдет к тебе сама...

Юрий Гостев: Или яблоком угостить, наша лошадка яблоки любит.

Мурат Сиразин: Но почему все-таки вы поехали в деревню? Неужели в городе вам не нравятся показы мод, фитнес-клубы, ночные клубы, магазины? В деревне этого ничего нет. Тем более что вы вообще на хуторе живете. Наверное, по ночам волки воют, провода гудят, вьюга плачет...

Марина Гостева: Все это слишком утрировано, никакие волки у нас не воют. И вообще, замечательная природа вокруг, все прекрасно... Шли мы к этому постепенно. Не было такого, что мы в одночасье — раз! — и решили, что нам надо бросить город. Постепенно, через размышления о здоровье, о питании, мы пришли к тому, что приобрели дачу, начали разводить там птицу всевозможную — уток, кур, гусей, индюков. Потом еще животные добавились, кролики. Нам очень понравилось, как стал выглядеть наш стол. Мы жили тогда в квартире, и дача была недалеко от города. До определенного момента нас это устраивало. Но потом надоело постоянно туда-сюда метаться: дача — квартира, дача — квартира... И мы решили приобрести дом с приусадебным участком, что и сделали. Мы прожили на курорте Ижминводы в Менделевском районе почти 7 лет. И опять же постепенно пришли к тому, что этой земли, этого кусочка в 35 соток, нам мало. И мы двинулись дальше, приобрели хутор, в собственности у нас теперь 17 гектаров. И мы планируем создать такое хозяйство, где бы увязывались в одно целое и природа, и цивилизация — мы ее достижения не отрицаем ни в коем случае, пользуемся ими. Но мы хотим, чтобы наше хозяйство вписывалось естественным образом в природу, которая нас окружает. Вот наша цель. Естественно, у нас есть и животные, и птицы... Будем идти дальше, сажать растения всевозможные, деревья, кустарники. То есть у нас планы — создать именно пермакультурное хозяйство.

«КОЛХОЗЫ УКРУПНЯЛИ, ПЕРЕВОДИЛИ В СОВХОЗЫ, НА КАЖДУЮ КУРИЦУ И НА КАЖДУЮ ЯБЛОНЮ ВВЕЛИ НАЛОГ»

Мурат Сиразин: Об этом мы поговорим чуть позже. Интересно, а деревенские, которые рядом живут, они, наверное, на вас как на инопланетян смотрят? Ваш глава поселения и наверняка глава вашего района Геннадий Емельянов... Когда вы к нему пришли, наверное, он очень удивился: люди не знают, чем 15 соток засадить, а вы к своим 17 гектарам еще 100 попросили... Насколько знаю, он подписал. Почему?

Юрий Гостев: А все было по закону. Так получилось, что наша территория окружена с трех сторон оврагами, это такие естественные границы. И у нас в собственности в этих естественных границах только 17 гектаров. А вообще внутри этого треугольничка 100 гектаров земли. Она государственная, поэтому по закону мы имеем право на нее. В земельном комитете у меня приняли заявление, сейчас оформляем. Снег сойдет, будем межевание делать. Законы-то у нас хорошие, просто надо ими пользоваться.

Марина Гостева: Это те ступени, которые преодолеть может любой, кто пожелает. Если это муниципальная земля, если там нет арендаторов, она свободна, пожалуйста, оформляйте, это позволяют наши законы.

Мурат Сиразин: Но почему деревенские жители собирают последние свои деньги, детей отправляют в город, в институт, напутствуют: не возвращайтесь в деревню! В вашей деревне, вы говорили, все дома сгорели, их не восстанавливают. Почему все-таки деревенские бегут в город, ваше мнение?

Юрий Гостев: Наша улица сгорела еще в 60-х годах. Дом, где мы живем, восстановил человек, который пришел по первой фермерской волне. Он 20 лет занимался фермерством, но уже немножко устал, возраст — и переехал в Танайку... Деревенские, которые живут рядом с нами, как правило, зарабатывают на жизнь в городе — кто сторожем работает, кто вахтовик. Там несколько жителей примерно моего возраста, они в городе работают. Я считаю, что надо в корне менять отношение к сельскому хозяйству. Надо копать историю, почему у нас в деревне так тяжело? Можно вспомнить и троцкистские времена, и хрущевские, когда колхозы укрупняли, переводили в совхозы, когда на каждую курицу, на каждую яблоню ввели налог... Естественно, стало невыгодно этим заниматься. Но история идет по циклам, мы опять приходим к тому, что люди будут возвращаться к земле, менять свое отношение к земле, в принципе менять свое сознание — с потребительского на созидающее. Потому что у человека, который работает на земле, просыпается творчество, начинают другие энергии работать. Покупая продукты в магазине, люди покупают именно продукты питания, но не еду. Еда и продукты — это разные вещи, магазинные продукты лишены живой энергии, которая есть в еде. Например, небольшой порцией нашей солонины могут спокойно наесться двое мужчин и будут сыты целый день.

Мурат Сиразин: В традициях и русского, и татарского народа есть такое мясо, которое не прошло термообработку, в котором не разрушены полезные вещества...

Юрий Гостев: Там белок остался целым, все микроэлементы, все витамины. У нас сыроедение в натуральном, прямом виде — это сырое молоко, сырое мясо, сырые яйца...

Мурат Сиразин: Хлеб вы сами печете?

Юрий Гостев: Хлеб, конечно, обработанный, мы пока сырые зерна не едим. Хотя есть люди, которые едят пророщенное зерно, это тоже полезно.

Мурат Сиразин: Сегодня меня жена кормила сырой гречкой с кефиром — очень вкусно...

Юрий Гостев: Есть такое выражение: Бог придумал еду, а Сатана — кулинарию.

«В 1913 ГОДУ ДОХОДЫ В ЦАРСКУЮ КАЗНУ ОТ ЭКСПОРТА ИВАН-ЧАЯ ЗАНИМАЛИ ТРЕТЬЕ МЕСТО»

Мурат Сиразин: Я был в Германии на большом предприятии, и нас повели в столовую, где рабочие, инженерно-технические работники обедают. Посадили за стол, поставили полные тарелки... Мы начали оглядываться — хлеба нет! И чай, оказывается, они не пьют. Мы подозвали директора столовой и попросили хлеба и чая. У нее немножко челюсть отвисла, но говорит: айн момент! И побежала в соседний магазин... С немцами понятно. Но вы, знаю, тоже не пьете чай — ни индийский, ни китайский, ни цейлонский... Почему?

Марина Гостева: Мы привезли сегодня в редакцию наш чай. Вот в этом пакете сбор трав — иван-чай, душица, зверобой, календула, красный клевер, лист смородины... Это то, что мы постоянно завариваем. За исключением зверобоя, его постоянно употреблять нельзя, но здесь его немного — я его то добавляю, то нет. Здесь больше всего иван-чая, его можно пить постоянно и без ограничений, в любое время и в любом количестве. Этот чай называют напитком богов. Он обладает тонизирующим действием, если вы устали, если у вас упадок сил. И наоборот, успокаивающим действием, если вы взбудоражены. То есть он способствует нормализации кровяного давления, а еще выводит соли, нормализует обмен веществ...

Юрий Гостев: Этот чай еще называют эликсиром бессмертия.

Мурат Сиразин: Насколько я знаю, коренные жители нашей республики, и русские, и татары, тоже пили раньше иван-чай. Мы его даже экспортировали. Как получилось, что иван-чай и не сажают, и не собирают?

Юрий Гостев: Мы даже не просто экспортировали иван-чай. 100 лет назад, в 1913 году, доходы в царскую казну от экспорта иван-чая занимали третье место. На втором была пенька, которую получали из конопли, а она у нас сейчас, как известно, запрещена, на первом был ревень. Это геополитика. Кому-то очень нужно было, чтобы мы забыли свои продукты... А сейчас у нас ежегодно в Россию завозится 260 тысяч тонн вот этого... условно назовем его чаем, который продается у нас в магазинах. Из этих 260 тысяч тонн только 16 тысяч можно — опять-таки условно — назвать настоящим чаем.

Мурат Сиразин: Я слышал, что у нас до Великой Отечественной войны была фабрика под Ленинградом, где выпускали иван-чай. Так ее уничтожили фашисты, специально танками проутюжили поля и стерли с лица земли все здания... А вы на своих 100 гектарах будете сажать иван-чай? Хотите конкуренцию создать Китаю и Индии?

Марина Гостева: Иван-чай у нас растет повсеместно. Наверное, нет мест, где не растет иван-чай! Это очень приметное растение, многие знают его и собирают. Возвращаются традиции, наш народ не так-то просто обмануть. Иван-чай уже ферментируется, пакетируется, продается... У нас самих просто сушеный, мы не ферментируем. Наверное, придем и к этому.

Юрий Гостев: Но для этого русская печь нужна, у нас ее нет.

Марина Гостева: Да, идеальна для ферментации русская печь. Но люди делают и в духовках, и в сушилках, по-разному. Кстати, вот вы говорили, что люди бегут из деревень. Но сейчас обратная тенденция. У нас множество знакомых, которые, наоборот, подыскивают себе домик в деревне или уже его прикупили, живут там и прекрасно себя чувствуют. Кто-то продолжает ездить в город, кто-то нет — сейчас же интернет, он позволяет зарабатывать, не приходя каждый день на работу. А если живешь в деревне, можно питаться со своего участка. Вышел летом — и пожалуйста, собрал все, что нужно.

«В АГРОХОЛДИНГЕ, ТАМ НАЕМНЫЕ РАБОЧИЕ, БАТРАКИ, КОТОРЫМ ВСЕ ДО ЛАМПОЧКИ, ВСЕ ПО БАРАБАНУ»

Мурат Сиразин: Как вы относитесь к тому, что произошла «агрохолдингизация» нашей республики и страны? Крупные хозяйства, монокультуры, мегафермы, клеточное и стойловое содержание...

Юрий Гостев: Это же промышленный подход. Есть, допустим, машиностроительный завод, там свои критерии. А у нас все это взяли и перенесли на сельское хозяйство, даже название придумали: агропром.

Мурат Сиразин: Агропромпарк вместо базара.

Юрий Гостев: Создают гигантские хозяйства на 10 тысяч коров, на 3 тысячи коз... Может получиться как с агропромпарком в Казани, о чем писала недавно газета «БИЗНЕС Online». К земле нужен в принципе другой подход, не надо забывать, что земля — это мать наша, наша кормилица. А у нас как говорят? — Земля должна давать прибыль. Земля никому ничего не должна... И к тем же животным нужен особый подход, это ведь живые существа. Идеально, конечно, нужны (это чисто мое мнение) семейные фермы. Но они должны быть поставлены на современный технологический уровень. Я сам не любитель брать с Запада пример, но у них там это хорошо поставлено. Вот мы летали на выставку в Германию. Сверху смотришь — там нет больших полей и ферм. Видно, что стоит домик, рядом постройки, какой-то участок земли в пределах 50 - 100 гектаров...

Мурат Сиразин: Ветряк обязательно!

Юрий Гостев: Да, ветряк. Идет трасса, от нее небольшое ответвление дороги к ферме... И вся Бавария, она в таких небольших фермах.

Мурат Сиразин: Не только Бавария, во всей Европе так.

Юрий Гостев: А у нас последствия троцкизма, когда людей пытались загнать в трудовые армии. Не получилось. Потом было вот это укрупнение колхозов при Хрущеве. Опять не получилось. То есть укрупнение колхозов было, но после этого мы стали закупать продукты на Западе. Так с тех пор и закупаем. А сейчас, получается, мы опять наступаем на те же грабли. В агрохолдинге, там наемные рабочие, батраки, которым все до лампочки, по барабану. Они работают только на зарплату

Мурат Сиразин: Еще и не всегда платят зарплату, дают продуктами, которые не натуральные, а переработанные в городе.

Юрий Гостев: А если глубже копнуть... Вот я в вашей газете прочитал про девальвацию рубля. Рубль уже изжил себя, материальный стимул изжил себя. Первая стадия была — личное благосостояние, вторая — статус, третья — власть... Сегодня нужен какой-то другой стимул для работника. Какой?.. У работника должна быть заинтересованность, он должен относиться к земле как к матушке, должен знать, что он оставит ее после себя своим потомкам, своим детям. А не просто так: пришел, высыпал в землю кучу удобрений, получил прибыль, потом отвалил, а тут осталась пустыня, на которой ничего не растет.

Мурат Сиразин: Еще и пчелы дохнут...

Юрий Гостев: Да, у нас в округе пчелы погибают. В 2012 году была проведена, я считаю, экологическая диверсия, мягко говоря, в Менделеевском и Елабужском районах. Отдали десятки тысяч, а может, сотни тысяч гектаров земли иностранному инвестору. Он засадил все вначале рапсом, потом подсолнечником — и подсолнечник даже не убрали, он так и сгнил на полях. Зато в округе погибло очень много и птиц, и пчел. А теперь в этих двух районах для сельчан стало проблемой купить сено. Соответственно, многие уже не держат животных. И с зерном проблема, с Алтая его возят. Сам я сено покупаю в Удмуртии.

Мурат Сиразин: А в Менделеевске японцы еще и строят завод минеральных удобрений. Нужен ли он нам?

Юрий Гостев: Надо возвращаться к природным технологиям. Тем более они есть, отработаны. Этим у нас занимались и 100 лет назад, и 50 лет назад, и сейчас...

«ВО ФРАНЦИИ КОЗУ НАЗЫВАЮТ «КОРОВА БОЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ», В АМЕРИКЕ — «КОРОВА УМНЫХ», А ВОТ В РОССИИ — «КОРОВА БЕДНЫХ»

Мурат Сиразин: Почему вы начали разводить коз? Я смотрю постоянно сводки по районам и вижу, что есть такие районы, где коровы в среднем дают 3 - 4 литра молока. Наш президент как-то на субботнем совещании даже сказал: не позорьтесь, не называйте их коровами, это козы, какие они коровы, если они дают по 3 - 4 литра! Насколько я понял, вы ставку делаете на коз... С чего начинали?

Юрий Гостев: Чтобы начать, нужен какой-то стартовый капитал. Мы плавно начинали, потихоньку-потихоньку, грамотно... У нас сначала бизнес в городе был, потом мы свою городскую квартиру продали. Но надо опять же использовать вот эти природные технологии...

Мурат Сиразин: И помощь государства нужна — как в Китае, как в других странах.

Юрий Гостев: Нужна и прямая помощь государства фермеру, нужна и политика протекционизма, пример такой успешной политики в России был при Александре III. Тут важен и уровень сознания потребителя в городе, как вот про Финляндию рассказывали, где отечественное — значит качественное! Тут много факторов.

Мурат Сиразин: В Китае и Беларуси нет частной собственности, там землю дают в аренду. А у нас сегодня всю землю вокруг Казани расхватали... Екатерина II, приглашая немцев и французов, тоже давала им землю в бессрочную аренду, с правом наследования. Но как только переставали на ней что-то сажать, землю отбирали. Так что был стимул работать на земле. А что у нас? Вот рядом с Казанью ни клочка свободной земли нет...

ЕСЛИ КОРОВЫ ПО УШИ В ГРЯЗИ, ТО ЧЕГО ОТ НИХ ЖДАТЬ?

Мурат Сиразин: Но давайте вернемся к нашим баранам, точнее, к нашим козам. Я знаю, что вы разводили и коров, и лошадей. Но почему все-таки ставку сделали на коз? Хотя я понимаю почему, сам козовод. Не случайно во Франции козу называют «корова больных людей», в Америке — «корова умных» а вот в России — «корова бедных»...

Марина Гостева: Это кому как. Кому нравится с животным крупным контактировать, с коровой, там своя специфика. А мне вот больше нравятся козы. Они эмоциональные, они добродушные, они не такие огромные... Это чисто внутреннее впечатление, тут нет какого-то расчета.

Хотела бы сказать по поводу 3 - 4-литровых коров, если уж затронули эту тему. Откуда берутся у коров такие удои, они, конечно, должны быть выше. Это все опять же из-за того, что у нас в Татарстане сейчас сложно купить хорошее сено. Земли отданы непонятно кому, да, они вроде бы засеваются, создается видимость обработки. Но результата нет — результатом должна быть продукция, зерновые например. То есть то, что идет на пользу людям, которые проживают в этом районе. Но продукции нет, элементарно сено и зерно сложно купить. На зерно цены заоблачные, а сена практически нет, мы его закупаем в Удмуртии, там еще можно найти зеленое, хорошо просушенное сено. А сено, которое сейчас у нас продается, сеном можно с большой натяжкой назвать, это труха какая-то перепревшая, свернутая в большие рулоны. И если таким «сеном» кормить тех же коров, конечно, откуда будет много молока? Животное надо хорошо кормить, чтобы оно приносило молоко. Поэтому ничего удивительного, что коровы дают так мало молока, не в коровах дело, а в питании, в подходе, в обслуживании. А если они еще и по уши в грязи, то чего от них ждать?

Мурат Сиразин: В холодных коровниках! Был разобран Елабужский тракторный завод, и в эти помещения запустили коров, причем не сделав отопления, не установив ни автоматику, ни электронику, ни кондиционирование...

Марина Гостева: Отсюда и болезни животных, и надо их постоянно шпиговать антибиотиками. Из-за этого тоже удои снижаются, потому что антибиотик нарушает микрофлору кишечника у животного. Это все звенья одной цепи, а начинается эта цепочка с того, что отдали землю непонятно кому. Надо своих искать, местных, взращивать их, повышать уровень сознания, вести просветительскую деятельность, чем вот вы, например, занимаетесь, Мурат Галиевич, благодарность вам огромная от сельчан...

Мурат Сиразин: Но не от всех читателей, некоторые меня ругают, и очень сильно...

Марина Гостева: Еще раз повторю: надо повышать уровень сознания людей, как потребителей, так и производителей. Потому что, к сожалению, есть производители, которые наплевательски относятся к животным, используют их чисто как рабов, вытягивают все соки... Но это живое существо, нужно подходить к нему с любовью и постараться обеспечить добрые условия проживания. И оно отплатит сторицей. Посмотрите, Финляндия и в ВТО вступила, и в ЕС. Некоторым странам достаточно в ВТО вступить, и у них все сельское хозяйство летит в тартарары. А финны выстояли. Почему выстояли? Потому что там отечественный производитель старается свою продукцию держать на должном уровне качества, а финны стараются покупать продукцию своего отечественного производителя. Это уравнение! Если это уравнение с одной стороны нарушается, знак «равно» там не поставишь. Поэтому нужно, конечно, нам поднимать уровень качества...

КОМУ ВЫГОДНЫ «ХИМИЧЕСКИЕ» ПОЛЯ? КОМУ ВЫГОДНА ВАКЦИНАЦИЯ?

Мурат Сиразин: Но, Марина, согласитесь, владельцы агрохолдингов вложили в них огромные деньги, некоторые даже свои, и они не враги сельскому хозяйству, не враги тех же коров. Покупают за границей рекордсменок, некоторые из них по 35 литров дают, даже до 120 литров, и такие есть, ходят с подтяжками. А у нас средние надои 6 - 7 литров, у известного совладельца компании «Красный Восток-Агро» Айрата Хайруллина — 11 - 12 литров. А я знаю английского фермера, у которого средние надои — 25 литров молока. У вас была корова, сколько она давала молока?

Марина Гостева: 25 литров при двухразовой дойке, 12 с лишним литров утром и столько же вечером.

Мурат Сиразин: В деревне, если бы весь скот раздали по крестьянско-фермерским хозяйствам, уж, наверное, по 3 литра коровы не давали бы. То есть я хочу сказать, и доярки не виноваты. Им не всегда зарплату платят, в некоторых хозяйствах дойка вообще идет, может быть, один раз в сутки. Коровы больные, в некоторых районах до 80 процентов животных больны, каких только там болезней нет... Вот ко мне на ферму из кабмина приезжали. Спрашивают: «Вы сколько лет здесь работаете?» «Пять», — говорю. «А вы вакцинацию делаете?» «Да вы что, — говорю, — у меня же экохозяйство, этого делать нельзя, это катастрофа будет, я же сам это мясо ем». Они удивились: «А почему у нас на всех птицефабриках 15 видов вакцинации?..» Вот так. Вакцинируют, на сороковой день этих птиц режут и отправляют в наши супермаркеты. А потом люди, если заболели гриппом или ангиной, обнаруживают, что антибиотики на них не действуют. Да потому что наш народ уже насквозь пропитан этими антибиотиками!

Юрий Гостев: Тут можно копнуть глубже. Кому это выгодно, именно такое сельское хозяйство? Эти агрохолдинги, эти «химические» поля? Они выгодны химическим заводам — это гарантированный сбыт продукции. Кому выгодна вакцинация? Фармацевтическим компаниям. У нас в науке двойные стандарты, то есть для кого-то земля плоская, для кого-то земля круглая. Руководители на селе искренне пытаются работать так, как их научили по канонам академической науки. Но есть другие методики, просто кто-то их не хочет продвигать.

Есть такая повесть «Деревня», ее написал Иван Бунин еще 100 лет назад. Там описывается такая сцена. Столыпинские реформы, крестьян переселяют, перед ними выступает представитель металлургической компании, пропихивает им легкие отвальные плуги. Рекламирует, рекламирует... Какой-то крестьянин тянет руку и спрашивает: а в какой стране эти плуги делаются? — В Англии. — А-а-а, это те, которые у нас хлебушек покупают? А если мы эти плуги будем покупать, кто нас-то кормить будет? Вот 100 лет прошло, так и получилось. Надо использовать природные технологии.

Мурат Сиразин: Я один фермер на все село, никто больше не держит запасов зерна, и мыши, и крысы со всей деревни прибежали ко мне. Я начал читать интернет, рекламу всяких отпугивателей, покупать их... Ничего не берет грызунов! И что я сделал? Сейчас у меня в каждом птичнике живет по две-три кошки. Вот они и ловят мышей и крыс. И мало того что у меня, еще ходят и на поля «Ак Барс Холдинга» и там ловят полевок, потому что здесь всех переловили. Вот что такое природный метод. Так же можно и с колорадским жуком бороться — цесарки его охотно едят, куры...

«НАС ЕЩЕ В ШКОЛЕ УЧАТ СМОТРЕТЬ НА ФАНТИКИ, А НЕ ВНИКАТЬ ВГЛУБЬ ВЕЩЕЙ»

Мурат Сиразин: Еще один вопрос. Знаю, что у вас не только козы, а, как в Ноевом ковчеге, каждой твари по паре. Чем еще вы хотите заниматься, каких животных разводить?

Марина Гостева: Мы только в прошлом году переехали, теперь нам надо постепенно-постепенно нарастить численность тех животных, которых мы вынуждены были продать в связи с переездом. Планируются опять же лошади, планируются, понятно, разного вида птицы, это уж само собой. Возможно, кролики, они у нас тоже были, мы долгое время их держали, они достаточно неприхотливые. Там посмотрим...

Мурат Сиразин: Корову будете заводить?

Юрий Гостев: Если будем, то таких небольших пород — джерсейской, шотландской...

Марина Гостева: Джерсейская порода — корова невысокая, дает очень много молока, молоко высокой жирности, показатель белка там хороший. То есть если коров, то небольших.

Юрий Гостев: Мы еще держали вьетнамских свиней, черных вислобрюхих, они нам тоже очень понравились...

Мурат Сиразин: А как вы относитесь к тому, что с 1 мая забой продуктивных животных можно будет проводить только в специально отведенных для этой цели местах?

Марина Гостева: Ну это, наверное, тоже результат того, что мы вступили в ВТО. Нас об этом никто не спрашивал, хотим мы этого или не хотим. Я бы сказала: нет, не хочу, мне близко она не нужна, вот эта Всемирная торговая организация. Да, объединяться с внешним миром надо, но не в ущерб себе... Вот мы забиваем скот и режем птицу по традиции халяль — с молитвой обязательно, с благодарностью Богу, благодарностью животному за то, что оно у нас жило.

Мурат Сиразин: Вы приняли ислам?

Марина Гостева: Я вообще не религиозна. Все религии содержат одно основное звено — любовь к Богу, любовь к окружающему миру. Я это основное звено взяла для себя...

Юрий Гостев: Даже с физиологической точки зрения можно объяснить, почему процесс забоя скота на скотобойнях вреден. Когда мы режем свое животное, оно находится в привычных условиях, оно нас не боится. И оно уходит легко, без адреналина. Мясо без адреналина полезно. Когда животное повезут на скотобойню, оно по дороге столько отрицательных эмоций получит, а приедет — там еще эманация смерти присутствует, все ей пропитано. Мясо забитых на скотобойне животных не то что есть нельзя, к нему лучше вообще не подходить.

Мурат Сиразин: Я вообще не могу понять, как может быть халяль мясо, произведенное на наших мясокомбинатах...

Юрий Гостев: Нас еще в школе учат смотреть на фантики, а не вникать вглубь вещей. Фантики — это красиво, но надо понимать, что происходит на самом деле.

«ИСПАНЦЫ СЧИТАЮТСЯ ГУРМАНАМИ НОМЕР ОДИН ПО МЯСУ, ТАМ КОЗЬЕ МЯСО НА ПЕРВОМ МЕСТЕ»

Мурат Сиразин: Не могу не задать вопрос про стереотип, который есть у многих, что у козьего молока обязательно есть сильный специфический запах, поэтому оно невкусное. Хотя все понимают, что оно очень полезное.

Марина Гостева: Где-то когда-то был заложен этот стереотип. А стереотип, как флешка, из одного мозга достали, в другой перекачали... Яркий пример — мой отец, он козье молоко никогда в жизни не пил. Говорил: ни в коем случае мне не предлагай козьего молока! Поэтому я как-то предложила ему кашу на молоке, просто не сказала, что на козьем. Потом спросила: папа, вкусно? — Вкусно, да, все хорошо! — А молоко? — Хорошее молоко, да. — Так это козье молоко! — Как?! Это ты мне налила козьего молока?!..

Юрий Гостев: Козье молоко — оно разное. К Марине приезжала подруга, попробовала у нас козье молоко, ей понравилось. Говорит: все, буду теперь его брать. Приехала к себе в Елабугу и купила на микрорынке козье молоко. Но пить его не смогла...

Мурат Сиразин: То есть ваши породы коз — швейцарские, альпийские — они дают молоко без специфического запаха?

Марина Гостева: Есть особые приметы, по которым можно определить, будет пахнуть козье молоко или нет...

Мурат Сиразин: Еще вопрос про мясо. Люди у нас готовы есть баранину, свинину, говядину... А козлятину — нет, не надо! Хотя весь мир ест козлятину, она считается деликатесным мясом.

Юрий Гостев: Это тоже стереотип, что у нас не едят козлятину. Хотя в той же Испании, а испанцы считаются гурманами номер один по мясу, там козье мясо на первом месте. Приходишь в гости — если тебя уважают, то угощают козьим мясом. Если дают другое, значит делай вывод... А со мной был такой случай. У меня есть друг в Челнах, я ему говорю: попробуй козье мясо. Он: у меня жена, дети, они не будут это мясо есть, оно же вонючее. — А ты пробовал? — Нет. Тогда я подарил ему кусочек крестца — свари шурпу. Он мне звонит через два дня: ты знаешь, я сам мясо не смог попробовать, жена и дети все съели! Очень вкусное, оказывается. Вези мне тушку!..

А другой случай мне рассказал один ответственный товарищ. Он в свое время работал директором совхоза, где тоже коз держали. И как-то звонят ему сверху, с района: к нам большие люди приезжают, сделай шашлычок из барашка. Дело было летом, барашки все в поле, их не поймать. А козы — вот они, рядом. Ну и сделали шашлык из козы. Вскоре опять звонок из района: такой классный шашлык, такое великолепное мясо, давай привози мне такого же барашка... В общем, у них было стадо в 50 коз, и они за лето их всех кончили...

КАК ОТ КОЗЛА МОЛОКА...

Мурат Сиразин: Я тоже козовод и даже прикупил у вас себе козла, у которого мать по 8 литров молока дает. И у меня сейчас козел — первый козел в районе! На моем сайте один посетитель написал: этот Сиразин, нехороший такой, он делает бизнес на интимных услугах своего козла, за это берет деньги! Но никто не спрашивает у меня: а во что обходится козел, что он ест? Ну а про вашего козла по всему СНГ ходят легенды, что он такой, суперплеменной. Благодаря ему вы сейчас улучшаете генофонд коз Татарстана, делаете великое дело. И козел этот якобы еще и молоко дает! Как это так?

Юрий Гостев: Да, дает молоко — 100 граммов в три дня.

Марина Гостева: Пословица: «Как от козла молока», — верная. То есть молока-то немного, но оно высоко ферментированное, идет для лечения гормональных нарушений. В составе козлиного — не козьего — молока сбалансированный набор микроэлементов, гормонов, необходимых для выравнивания обмена веществ. Если он нарушен, надо пить такое молоко регулярно, постепенно все нормализуется. Так что наш козел молоко дает. Правда, на сене не дает, а только летом, когда трава.

Мурат Сиразин: Привередливый козел!

Марина Гостева: Вообще сосочки есть у каждого козла, но дает молоко не каждый. Это признак высокопродуктивной молочной линии, когда козлы способны давать молоко. Вот у нас такой козел. Сейчас он уже трехгодовалый. Он, конечно, очень протестует, чтобы его доили, ему это не нравится.

Юрий Гостев: Он 120 килограммов весом, в холке метр.

Марина Гостева: Когда ему было год, два, мы еще как-то могли с ним справляться, а сейчас...

«ДЕРЖАТЬ КОЗУ — ЭТО ЖЕ УДОБНО, ВСЕГДА АПТЕКА ПОД РУКОЙ!»

Мурат Сиразин: Я разговаривал с директором строящейся крупной козоводческой фермы, это молодой парень, грамотный. Я его спросил: вот у вас на 3 тысячи голов строится ферма. Но ты же изучал мировой опыт, какое должно быть оптимальное количество коз? Он говорит: во всем мире считается, что 21 коза. Марина, это правильная цифра?

Марина Гостева: Правильная. Потому что 50 — это уже сложнее. У нас сейчас в районе 30, летом было 50. Будем еще вести отбор. Пока земельные площади для нас новые, мы все это будем осваивать по первому разу, делать отдельные выпасы, выгулы для животных. Посмотрим, какое количество для нас будет оптимальным, чтобы не терять в качестве. У нас же цель не молоко, а выращивание молодняка, а для этого нужно, чтобы они очень много паслись, чтобы животные были развитые. Содержание закрытого типа тут не подходит.

Мурат Сиразин: В редакции «БИЗНЕС Online» побывал фермер Фарид Набиуллин, он агитировал татарстанцев разводить татарских лошадей. У вас, я знаю, были уже и швейцарские, и нубийские козы. У вас нет мысли создать нашу татарскую породу коз? И вообще, козоводство имеет перспективы в нашей республике?

Марина Гостева: Породы коз уже есть очень хорошие. И конечно, козоводство имеет перспективы, раз есть спрос на козу. Это же неприхотливое животное, контактное, неопасное... Есть случаи, когда корова лягается, а козы, они спокойные. Держать козу — это удобно, всегда аптека под рукой! Пожалуйста, молоко пей и будешь здоров.

Юрий Гостев: Кто-то, может быть, тоже решится поехать в деревню, вырвется из этого замкнутого треугольника: работа — магазин — дом. Задумается: зачем он вообще пришел на эту Землю? Только чтобы на работу ходить? Или все-таки какие-то другие цели?

Окончание следует