2.jpg
Сегодня Дмитрий Медведев прокомментировал в интервью федеральным телеканалам авиакатастрофу в Казани

«Я НИЧЕГО НЕ ХОЧУ СКАЗАТЬ ПЛОХОГО В АДРЕС ТОЙ КОМПАНИИ...»

Проблемы авиатранспортной отрасли обсуждали сегодня в прямом эфире телеканала «Россия 1». На вопросы отвечал премьер-министр РФ Дмитрий Медведев. Среди прочего, он отметил, что в России стало меньше нормальных самолетов, но в то же время больше перевозчиков. «Я сейчас ничего не хочу сказать плохого в адрес той компании, которая эксплуатировала этот самолет, — отметил Медведев, подразумевая авиакомпанию «Татарстан» (АКТ). — Пусть с ней разбираются: нужно — сохранят, не нужно — отзовут лицензию. Вопрос в том, что эти авиакомпании должны быть безопасными. Мы должны создать нормальную авиационную отрасль в нашей стране, — заявил премьер. — Это связано и со строительством самолетов, и с их эксплуатацией».

Самый поразительный момент в интервью был следующий. Говоря о катастрофе «Боинга», он отметил: «Сейчас идет расследование, занимаются этим и наши структуры, занимаются несколько стран. Результаты должны быть предъявлены, чтобы не строить предположений. Анализируются все данные, включая речевой и параметрический самописцы. Надо в этом разобраться, случай очень странный. Я вчера получал доклад очередной... Но пока здесь рано какие-то выводы делать».

«ЛЕТЧИК ТАК НЕ УПРАВЛЯЕТ...»

Что мог иметь в виду премьер, говоря о «странном случае»? С этим вопросом газета «БИЗНЕС Online» обратилась к специалистам в области авиации.

Роман Гусаров — главный редактор портала Aviaru.net:

— Я с Медведевым совершенно согласен. Во-первых, сейчас выводы делать рано. А то много шума подняли: опять вспомнили про контрафактные запчасти, придумали недоученных пилотов, старые самолеты и все такое прочее. По сути, ничто из этого не подтверждается. В том-то и странность: нет очевидной причины, а катастрофа произошла. И самолет вроде был исправен, и отказов не было, и контрафактных запчастей не было, и пилоты были подготовлены, и ошибок не допускали, а катастрофа есть.

Здесь стоит вспомнить об обстоятельствах гибели самолета Як-42 с хоккейной командой в Ярославле. Тогда они тоже казались странными. Тоже было очень много шума, криков. Но никто не мог и представить, что выяснится в итоге. Даже версии такой не было... Выяснилось, что пилот во время взлета непроизвольно нажимал ногой на тормоз. То есть обстоятельства действительно странными оказались... Вот и в казанском случае надо выяснить, что на самом деле произошло. Думаю, что МАК не ограничится расшифровкой «черных ящиков», сделает компьютерное моделирование.

Версий насчет теракта даже не слышал. Но не зная итогов расследования, не можем ни одну из версий исключать. Можно десятка полтора набрать факторов, которые на данном этапе и определить-то невозможно.

Справедливо ли то, что нам предъявят подделанные записи самописцев? Были такие опасения после той же катастрофы в Ярославле. Но МАК в этом отношении привел убедительнейшие доказательства. При этом пригласив прессу и показав целый фильм с компьютерным моделированием, с показаниями приборов, записями переговоров экипажа и диспетчеров и так далее. И вопросов почти ни у кого не осталось. А вот, например, по итогам катастрофы «Суперджета» в Индонезии этого сказать совершенно нельзя. Нам предъявили только стенограмму разговоров пилотов, а саму запись (что самое важное) как доказательство не предъявили. Здесь какие-то подозрения могут быть.

То есть вопрос и в том, насколько качественно будет сделан отчет межгосударственного авиационного комитета (МАК). Конечно, нельзя исключать и политической составляющей — погибли и сын президента Татарстана, и начальник республиканского управления ФСБ. Можно подозревать все что угодно, но здесь вопрос такой... Если тут и будет желание что-то сфальсифицировать, то вовсе не у МАК, а у других структур. И надо помнить, что МАК не определяет виновных в катастрофе, а проводит только техническую экспертизу и делает выводы о причине катастрофы, а виновных определяет прокуратура на основе материалов, представленных МАК, и на основе следственных действий, которые проводятся в аэропортах, авиакомпаниях и так далее. Это я к тому, что окончательное заключение делают следственные органы, МАК выполняет только техническую часть, не надо все валить на него.

1.jpg
Дмитрий Медведев: «Мы должны создать нормальную авиационную отрасль в нашей стране. Это связано и со строительством самолетов, и с их эксплуатацией»

Владимир Гайнутдинов — завкафедрой конструкции и проектирования летательных аппаратов КНИТУ-КАИ:

— Что удивляет? Первые результаты расшифровки параметрического самописца с показаниями приборов обнародовали неожиданно быстро, а сведений о том, что есть на речевом, до сих пор нет. А ведь, как я понимаю, по обоим самописцам они могли месяц ничего не сообщать, дескать ведется работа, в свое время все сообщим. Это первое.

Второе. Если, к примеру, ваш автомобиль несется в стену, вы, как бы ни было это безнадежно, изо всех сил упираетесь в тормоз, будете что-то кричать. Между тем проскочили данные, что когда самолет несся к земле, пилоты словно не притрагивались к штурвалам. Кстати, речевой самописец должен зафиксировать «обмен информацией» в этот момент: команды, крики наконец. А-то 20 секунд ты, к примеру, несешься в стенку на автомобиле, и все это время сидишь спокойно, молча, не нажимая на педали... Я экспертных заключений делать неправомочен, но я просто задаю вопросы. Такое может быть? Вы помните катастрофу под Пермью, там же в расшифровке все это было: «Ты что?! Куда?! Твою мать!» И так далее. Поэтому, если самописец не читается, ладно, поверим. А если читается — озвучьте. Правда, у них еще месяц не прошел... Но уж если Медведев сказал «случай очень странный», значит, действительно странный.

Валерий Портнов — пилот-инструктор «Ак Барс Аэро», заслуженный пилот России:

— Есть странность. Я попросил: дайте хотя бы взглянуть, что на расшифровке — много в свое время занимался ими: если какие-то недочеты в полетах бывали, нарушения, мы же их анализировали… Так вот, такое ощущение, будто происходила перекладка рулей высоты с постоянной скоростью на пикирование, словно какой-то механизм работал и отклонял руль высоты по заданной математической формуле. Будто что-то намеренно вводило самолет в пикирование. Так не бывает. Летчик так не управляет: он либо отдает штурвал от себя, либо берет штурвал на себя. А тут такое ощущение, что он постоянно штурвал толкал-толкал-толкал. И притом с одинаковым усилием. Может быть, я ошибаюсь, но... Об этом я спросил и представителей МАК. Они говорят: сейчас не можем сказать, что это такое, будем разбираться. Думаю, результаты будут месяцев через пять... Не знаю, что премьер имел в виду, может, другие странности. Кстати, в связи с катастрофой вышел приказ, каким образом компаниям усилить летную, методическую работу и так далее. Но помимо этого предписывается на всех самолетах проверить продольное управление, а это как раз руль высоты и стабилизатор.

3.jpg