«БЫВАЛИ СЛУЧАИ, КОГДА ИЗ ОСТАТКОВ САМОЛЕТА ПРИХОДИЛОСЬ СКЛАДЫВАТЬ ВНОВЬ ЦЕЛЫЙ САМОЛЕТ»

— Олег Михайлович, как думаете, почему пилоты «Боинга» ничего не предпринимали, когда самолет пикировал целых 20 секунд?

— Комиссия продолжает работать, еще не все данные параметрического «черного ящика» — самописца расшифрованы. Большая неприятность, что второй самописец, второй «черный ящик» оказался без кассеты. Поэтому надо дождаться окончания расследования комиссии. Но это на самом деле странно, почему экипаж, во-первых, допустил очень крутой набор высоты с углом в 25 градусов, что нестандартно. Во-вторых, почему он сначала предпринял меры, чтобы скорость не падала дальше, а потом, когда самолет перешел на снижение и она перестала падать, почему дальше ничего не делал? Почему он не выводил из этого пике самолет, остается загадкой. Только расшифровка средств объективного контроля может раскрыть эту тайну.

— Могло ли сказаться то, что у пилотов было не так много опыта, ведь один в прошлом был бортмехаником, другой — штурманом?

— Может быть несколько параметров, от которых надо отталкиваться в обсуждении этого эпизода. Возможно, сказался недостаточный уровень подготовки экипажа. Но об этом утвердительно мы сможем говорить, когда убедимся, что, предположим, управление рулем высоты, при помощи которого самолет выводится из пикирования, не отказывало. Вот если это будет комиссией установлено железно, тогда можно будет говорить о роли экипажа в этом вопросе. Пока тут 50 на 50. На самом деле это очень серьезный вопрос, изучение которого может быть очень непростым и длительным. Бывали случаи, когда из остатков самолета в ангаре приходилось складывать вновь целый самолет, чтобы проверить каждую часть, которая интересует комиссию.

— Как известно, во втором «черном ящике» не оказалось магнитной ленты, ее нашли гораздо позже. Бывает ли такое?

— Нет, это явление нечастое. Я бы даже сказал, странное. Потому что самая распространенная неприятность, когда самописцы в результате большого, интенсивного пожара просто спекаются. Почему не сгорают? Потому что запись находится в противопожарной капсуле, но спекается от температуры, и ее невозможно расшифровать. Но вот так вот, чтобы вскрыли, а там кассеты нет — это что-то такое для меня, для профессионала, непонятное. Ведь самописец — это единственное место, где кроется объективная, без домыслов журналистов, информация происшествия.

— Говорят, что эта кассета могла вылететь от удара. Такое могло произойти?

— От такого удара все может быть.

РОССИЯ ПО УМОЛЧАНИЮ ПЕРЕШЛА НА АНГЛИЙСКИЙ ЯЗЫК И ИНОСТРАННУЮ ТЕХНИКУ

— Как вы оцениваете подготовку пилотов в нашей стране?

— В результате отсутствия кадровой политики со стороны государственных регулирующих органов последние 20 лет мы пришли к очень мрачному финишу — к дефициту пилотов. Это самый страшный антагонист в безопасности полетов. Вот ухитрились чиновники и здесь маху дать вместе с авиакомпаниями. И это при наличии широчайшего круга государственных летных учебных заведений! Тех, кто привел к такой парадоксальной ситуации, надо уволить со всех должностей без права возвращения в гражданскую авиацию. А они, чтобы спасти свои места, вышли с инициативой изменить Воздушный кодекс России, разрешив западным пилотам летать в составе российских экипажей. Это значит, что те же госчиновники опять сами себя валят в штопор, потому что противоречат указаниям президента страны. Мы отбираем у наших граждан рабочие места, да еще какие! Самые высокооплачиваемые из самой высокотехнологичной отрасли. Этот вопрос сейчас дебатируется, и желание спасти свою шкуру из-за безделья на протяжении 20 лет понятно. Но это решение тоже не панацея, потому что командир корабля — дефицитная профессия во всех странах мира. Кто к нам поедет, когда они везде востребованы? Поедут те, кто не востребован у себя. Алкоголики и профессионально несостоятельные лица. Вот они и приедут.

— Так можно сейчас летать на самолетах с точки зрения безопасности?

— Не только можно, а нужно. Не поддавайтесь аэрофобии. Вообще нет ни одного вида деятельности, где бы не погиб хотя бы один человек. Да, в последние годы наша авиация выглядит очень блекло. Но для этого есть причины системного характера. Дело не в экипажах и не в личностях. Дело в неэффективной вертикали государственных органов регулирования, которые ни за что не несут ответственности, в том числе и за безопасность полетов. Они не занимаются развитием российской авиации.

Мы с вами перешли в новую эру — в эру тотальной эксплуатации западной техники и западных самолетов. При этом не было ни одного решения правительства, ни одной «дорожной карты», ни одного государственного документа о том, что в 2013 году мы будем летать только на западной технике. Но пошли поручения всем министерствам и ведомствам переучить экипажи и инженеров, перепрофилировать заводы для ремонта западной техники. Всем, кто обслуживает и кто летает, дали задание изучить английский язык, потому что техническая литература только на английском языке, и она запрещена к переводу. Ни одного предусматривающего все это документа не было — все состоялось по умолчанию. Вот это главная причина того, что мы опустились по безопасности полетов за последние три года до уровня Африки.

Мы единственная страна в мире, где и сертификацией, и расследованием летных происшествий занимается одна организация. То есть она расследует сама себя. Больше таких государств нет. Дело не в частностях, а в фундаментальных причинах, которые привели нашу гражданскую авиацию к такому печальному результату.