Насладившись по мере сил,
Выплюнь зубы под прессом лет.

 Олег Медведев,
"Баллада о кроликах"

 

ИСТОРИЧЕСКИЙ ЭКСКУРС

Не будет ошибкой сказать, что практически каждый человек хотя бы раз в жизни задавал сам себе вопрос о том, за счет каких доходов он будет существовать в пожилом возрасте. Вариантов ответов много: кто-то рассчитывает разбогатеть и спокойно проедать накопленное, держа средства в банке. Кто-то надеется на доходы от активов, к примеру, от сдачи в аренду квартир, более подкованные могут говорить о доходах от инвестиций на рынках, ведь это модно и настолько по-современному. Кто-то, из молодежи особенно, машет рукой со словами "буду работать, пока не помру". Но в основном, конечно же, это вариант "ну ведь пенсию будут платить". Будут ли?

Собственно, понятие пенсии существует уже достаточно давно, с середины прошлого тысячелетия. Однако все тогдашние пенсии были персональными – некий властитель или же аристократ назначал некоему человеку содержание за конкретно его заслуги. Пенсия массовая, для всех, с нами достаточно недолго – с 1889 года, ввел ее в объединенной Германии канцлер Отто фон Бисмарк. Была она всеобщей и обязательной для рабочих и служащих; до ввода в строй такой пенсионной системы пенсии в Германии предполагались только для чиновников, которых, конечно же, в общей массе населения было мало. Пенсия полагалась по достижению 70 лет; ключевым моментом было здесь то, что средняя продолжительность жизни в тот период составляла не более 45 - 50 лет (причиной тому была существенная смертность людей в молодом возрасте), так что немцы вполне обоснованно прозвали эту систему "пенсией для покойников".

Бисмарк не скрывал, что причины ввода пенсионной системы были исключительно политическими. Эта идея очень активно гуляла в среде тогдашних социалистов; Бисмарк, желая отвлечь народ от увлечения всем спектром социалистических идей, позаимствовал эту, одну-единственную, и интегрировал ее в ткань немецкого социума. Другой его целью было поддержание государственнического инстинкта немцев, тяги к с таким трудом достигнутому единению (оно произошло только в 1871 году), поэтому он выступал против частных пенсионных фондов, таким образом, заставляя немца рассчитывать на государство.

Нелишне будет вспомнить опыт и других стран. Так, в США государственная пенсия была введена в период нового курса Рузвельта, произошло это в 1935 году. Пенсии по старости должны были выплачиваться гражданам США, достигшим возраста 65 лет, подходящим по определенному цензу оседлости при условии, что их заработок с 31.12.1936 до достижения 65-летнего возраста не превысит $3 тыс., т.е. предназначались они для граждан, не скопивших себе на жизнь. Активное развитие частных пенсионных фондов началось в США после войны.

Наконец, в Советском Союзе до войны никаких массовых пенсий не было вообще, были лишь персональные. Всеобщие пенсии для рабочих и служащих были введены лишь в 1956 году, для колхозников – в 1964. Всего лишь менее полувека назад!

ТЕОРИЯ ПЕНСИЙ

Рассуждая о пенсиях, необходимо всегда иметь в виду, что эти деньги не берутся "из ниоткуда". Средства, направляемые социумом на поддержку своих пожилых членов посредством той или иной пенсионной системы, всегда являются изъятыми из текущего объема произведенных товаров и услуг (в денежном эквиваленте). Так, в США в 1935 году законом о социальном обеспечении, помимо собственно пенсий, было установлено введение дополнительного налога, как раз для наполнения пенсионного фонда, он составлял по 1% с работающего и с предпринимателя, с увеличением его на 0,5% ежегодно в течение трех лет. Более того, это правило работает и в отношении частных пенсионных фондов. Трудящийся, который каждый месяц отчисляет в свой пенсионный фонд некоторую сумму, теряет эти деньги, он не имеет к ним доступа, он имеет лишь обещание от фонда выплачивать их (с процентами), когда он выйдет на пенсию, а в настоящий момент из этих денег финансируется текущая операционная деятельность фонда, выплата денег текущим пенсионерам, формируется ликвидность, используемая фондом для инвестиций, и так далее.

Из этого самоочевидного, но не всеми учитываемого обстоятельства следует один далекоидущий вывод. С переводом ресурсов из нынешнего потребления трудящегося на потребление пенсионера у трудящегося, очевидно, их остается меньше. Отсюда следует, что это негативно влияет на развитие экономики: потребление пенсионеров отличается по своей структуре от потребления экономически активного населения, оно является более консервативным, условно говоря, пенсионеру нужны еда и лекарства, а не новый дом; мультипликатор от пенсионерских трат ниже мультипликатора от трат работающих. Но это не особо страшно – механизмы поддержания пожилых членов социума известны практически всем мировым культурам, за исключением тех, которые обитают в совсем уж суровых природных условиях; иначе говоря, люди живут с ними очень давно. Куда более опасной проблемой, укорененной в пенсиях, является ухудшение демографической ситуации.

В самой примитивной, но оттого не теряющей точности, формулировке эта проблема звучит так: "Зачем мне дети, если я все равно буду пенсию получать?" Действительно, всю человеческую историю стариков поддерживали дети: чем больше их родишь, поставишь на ноги (на что, как известно всякому родителю, требуется уйма сил и средств) и выведешь в люди, тем спокойнее и благополучнее будет старость. С введением государственных пенсий этот механизм засбоил, фактически сейчас ситуация такова, что выросшие дети выделяют деньги не только на своих пожилых родителей, но и на тех, которые детей на свет не произвели. Это приводит к повышению "пенсионного налога" – соответственно, с каждым очередным поколением денег у работающих остается все меньше и меньше, они меньше могут себе позволить, и не только товаров и услуг, но и детей тоже. Устойчивой на длительном промежутке времени такая система быть не может в принципе; социум, существующий по такой схеме, фактически, проедает свое будущее.

СТАТИСТИКА

В Германии с конца XVIII века по конец XIX века количество крещений на одно венчание (фактически, рождений на одну женщину) составляло в среднем 4,5 - 4,8. В 1889 году вводятся всеобщие пенсии. Уже к началу I Мировой войны это число падает до 3,8, в 1925 году составляет 2,2, в 1933 – 1,8 (хотя в этом падении следует винить, скорее, тяжелую экономическую ситуацию в Веймарской Германии). Благодаря мощнейшим мерам поддержки материнства и детства в III Рейхе этот показатель удалось довести до 2,5, что лишь немногим выше уровня простого воспроизводства населения. Во время войны он упал до 1,1, после войны держался до середины 1960-х годов на уровне 2,5, после чего резко пошел вниз, стабилизировавшись ныне возле 1,3.

Ситуация в США имеет свою специфику, но тоже сигнализирует о проблемах. В 1933 году количество рождений на одну женщину было 2,2, рухнув во время Великой Депресии. После войны в США начался на фоне народного ликования от победы подъем рождаемости, тот самый бэби-бум, совпавший с возникшей возможностью реализации "американской мечты" – дома в пригороде с машиной, именно к этому периоду относится рост численности таких пригородов, неразрывно связанный с именем Якова Левитта, наладившего производство дешевых модульных конвейерных домов, при помощи ипотеки доступных самому широкому кругу американцев. Поколение бэби-бумеров определяют как родившихся в период 1946-1961, их число оценивается примерно в 68 млн. человек, число детей в семьях тогда составляло порядка четырех. С прошлого года это поколение начало выходить на пенсию, что крайне тревожно оценивается американскими властями, поскольку из-за того, что сами бэби-бумеры такого количества детей не родили, наполненность пенсионных фондов снизилась, и что с этим делать, совершенно не понятно.

В СССР же рождаемость в 1933 году была на уровне 4,5 ребенка на женщину, и однозначно падать она начала как раз с началом 1960-х годов с введением в стране системы всеобщих пенсий. Оценивать ближайший послевоенный период в этом смысле крайне тяжело из-за огромных невосполнимых военных потерь среди мужчин.

ПОЛИТИКА 

Ситуация, однако, имеет еще одно измерение, политическое. Всех граждан некоей страны можно разделить на три группы – дети, взрослые, старики. Первая и третья группы находятся на иждивении второй. Но третья отличается от первой тем, что социально активна и, в странах, где есть хоть какая демократия, имеет право голоса. Т.е. пенсионер является избирателем, и политики, если они не дураки, должны учитывать их мнение. При этом пенсионеры крови властям могут попортить предостаточно, примером чему могут служить российские народные выступления в 2005 году, вызванные недовольством от монетизации льгот.

Соответственно, ничто не мешает развитию такой модельной ситуации: политик N обещает пенсионерам увеличение пенсии до небес, пенсионеры его избирают во власть, N реализует предвыборные обещания, повышается "пенсионный налог", имеющиеся семьи не рожают столько детей, сколько хотелось бы, и через 25 лет, с очередным циклом, ситуация ухудшается еще и еще. Что получается – некое действие происходит сейчас, но аукается через поколение, когда те пенсионеры (а, возможно, и политик N) уже переместились в мир иной. Такая вот недальновидность и безответственность, и ни с кого уже не спросишь!

Уинстон Черчилль - премьер-министр Великобритании, однажды заявил, что "Отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель — на следующее поколение". Комментарии излишни.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Понятно, что все нынешние заклинания вокруг ситуации с Пенсионным фондом РФ ничего не дадут. Налог такой, налог сякой, распределение этакое, софинансирование пенсии, частные пенсионные фонды, да или нет (эти, кстати, вполне закономерно выступают против отказа от накопительной системы – они живут с этих денег), 6% или 2% - это все бантики. Деньги на пенсии идут от ныне работающих – этот фундаментальный факт перекрывает все измышления на тему.

Кстати говоря, раз уж речь зашла о частных пенсионных фондах, можно про них сказать еще несколько слов. Эти структуры могут существовать лишь в стабильных условиях, при долговременном росте экономики. В США, например, они зарегулированы – имеют право вкладывать средства лишь в бумаги высших категорий надежности. Но какая может быть категория надежности в кризисные времена? Так, на этом в 2008 году сильно погорели норвежцы, вкладывавшиеся в субстандартную ипотеку; недавно о потерях отрапортовали голландцы, решившие вложить средства в Facebook. Кроме того, автору сейчас несколько за 30, и весь его сознательный возраст прошел в период потрясений в стране, начиная с перестройки. При таком жизненном опыте верить в стабильность можно только в такую, которую построил лично сам.

По большому счету, власти следует, вместо хронического затыкания дыр, принять принципиальные, на десятилетия решения: нужны ли вообще пенсии? Какие они нужны, если нужны? За чей счет это будет финансироваться? Как избежать ухудшения демографии? Эти вопросы надо задавать, и их надо обсуждать. Это наше будущее, и нельзя его игнорировать. Вариант, который напрашивается сам – это поражение в правах пенсионеров, лишение их права голоса. Заявил, что хочешь пенсию – отлично, участвовать в выборах не можешь, ты такой же иждивенец, как ребенок. Другой вариант – установка суммы пенсии в прямой зависимости от количества детей, т.е. больше произвел их на свет и вырастил – имеешь большее право на общественный пирог. Но это только два подхода; здесь надо думать и разбираться капитально. Но надежды на власть тут мало.

Пока же гражданам можно только посоветовать вкладываться в детей, если есть такая возможность. Рожать, растить и учить. Как и во все века человеческой истории.

Александр Виноградов

P.S. Автор – многодетный отец.