Скатились в «бытовуху»: что не так с премьерой в театре им. Камала?

Фарид Бикчантаев: «Вы знаете, сколько стоит московский режиссер? Дорого! Это наш годовой бюджет. Потому что известный московский режиссер приходит не один, а со своей командой» Фото: «БИЗНЕС Online»

Надежда на новую режиссерскую кровь

«Вы знаете, сколько стоит московский режиссер? Дорого! Это наш годовой бюджет. Потому что известный московский режиссер приходит не один, а со своей командой», — говорил главный режиссер театра им. Камала Фарид Бикчантаев перед открытием текущего творческого сезона. Однако не за горами переезд в новое здание внушительных размеров — будет четыре зала почти на 1,5 тыс. зрительских мест. В нынешнем же около 900 мест и два зала. Понятное дело, что такая махина, которая, по самым скромным подсчетам, обошлась бюджету в 13 млрд рублей, не может простаивать, нужен контент. И два штатных режиссера, Бикчантаев и Айдар Заббаров, обеспечить физически его не смогут, а на повестке дня еще и поиск новых смыслов для театра.

И вот для этих целей наконец был приглашен режиссер со стороны — вчерашний студент ГИТИСа Аскар Галимов, и выглядело подобное решение вполне обнадеживающе, учитывая московский старт карьеры выходца из Казани. Ему доверили поставить не только первую премьеру сезона, но и сделать спектакль ко дню рождения Марселя Салимжанова. Выбор пал на культовую повесть Аделя Кутуя «Тапшырылмаган хатлар» («Неотосланные письма»).

Правда, будущее появление «Тапшырылмаган хатлар» в афише театра им. Камала рождало двойственные чувства. С одной стороны, это нетленная татарская классика, датируемая 1930-ми, переведенная более чем на 40 языков мира. С другой — специфичный и давно используемый материал. История сильной любящей женщины Галии Сафиуллиной звучала еще в радиоспектакле на русском языке в 1950-е, а меньше 10 лет назад выходил одноименный фильм Рустама Рашитова. Яркий мелодраматический флер обеспечил произведению и долгую жизнь на театральной сцене. Из последнего — в 2019 году ТЮЗ им. Кариева представил довольно симпатичный эксперимент с режиссурой Ильгиза Зайниева и хореографией Нурбека Батуллы, где письма стали «отосланными», достигнув адресата.

«Зилов не живет, но…»: как казанцы устроили «Утиную охоту» на Арбате

Пьесу для нового спектакля написала молодой драматург Эндже Гиззатова, что давало надежду на новое прочтение повести, а 29-летний Галимов работал в Казани со своей командой в лице композитора Салавата Гафарова, художников Екатерины Горшковой и Лилианы Брик, хореографа Полины Майоровой. Они называют себя «Өй Театр» и недавно дебютировали в Москве довольно удачной постановкой «Утиной охоты» Вампилова в Вахтанговском театре.

Для Галимова «Тапшырылмаган хатлар» — первое обращение к татарской классике, и откровения, увы, не случилось

Откровения не случилось

Между тем для Галимова «Тапшырылмаган хатлар» — первое обращение к татарской классике, и откровения, увы, не случилось. И дело не в том, что спектакль не перекочевал из Казани и деревни Адрас 1930-х в наши дни (временные скачки в постановке как раз есть — часть действия разворачивается в 1980-х), а в том, что от шедевра Кутуя остался лишь нарративный макет. Это чувствует даже тот, кто не погружен в национальный контекст и впервые знакомится с героиней.

Камерная повесть на сцене растянулась до полновечерней пьесы, но яркие личности стали рядовыми масками

В постановке главная героиня Галия, как и книжная версия, тоже влюбляется в актера Искандера и выходит за него замуж. Ветреный щеголь бросает девушку с двумя детьми, но она справляется с горем — делает карьеру врача и строит новую жизнь с бывшим однокурсником Вали. Все события на месте, но чаяния и мотивы поступков героев остаются за кадром. Их нет в самом тексте Гиззатовой. Т. е. остались за кадром важные моменты: почему так отчаянно Галия пронесла любовь к предавшему ее Искандеру, какие непреодолимые обстоятельства разбили их семью и неужели годы супружеской жизни оказались недостойными последнего объяснительного диалога, чем Вали был лучше бывшего мужа, что героиня кинулась ему на шею спустя пару дней после долгих лет разлуки и пр.

Большую любовь режиссер Галимов превращает в маленькую. Она не вдохновляет героев, не ведет по жизни и не совершенствует, а только ограничивает

Камерная повесть на сцене растянулась до полновечерней пьесы, но яркие личности стали рядовыми масками. Эту заурядность невольно копирует режиссер. Он не дает персонажам раскрыться и преодолеть границы сознания. Вместе с юной героиней Галимов выводит на сцену престарелую Галию. Грамотный ход, чтобы показать ее трансформацию. Но пожилой двойник не alter ego девушки, а ее копия. Она все так же суетится и грезит об Искандере, хотя вроде по любви связала себя с Вали. А ее отчаянные крики сожаления о том, что из-за обиды обманула маленькую дочку, сказав, что в парке видела не ее отца, выглядят слегка неуместно. Поскольку за все повествование не было и намека на душевные терзания и тем более на то, что дочь испытала какую-то моральную травму.

Большую любовь режиссер Галимов превращает в маленькую. Она не вдохновляет героев, не ведет по жизни и не совершенствует, а только ограничивает. Также выпускник ГИТИСа ограничивает себя в пространстве, контрастах и режиссерской свободе. Весь первый акт разворачивается в центре сцены возле обшарпанной стены — она служит и казанской квартирой молодоженов, и Домом культуры, и и последним пристанищем Сафиуллиной. Второй акт — у покосившегося домика (фельдшерский пункт в Адрасе). А потенциально интересные персонажи не получают персонального лица.

Речь не только о пожилой Галие, но и о ее взрослой дочери, чья роль сводится к десятку реплик и хождению туда-сюда, и о Галиакбере, который из народного философа стал милым старичком на остановке. Тем жальче, что эти роли достались статусным актерам — Халиме Искандеровой (Галия-апа), Люции Хамитовой (Кадрия), Фанису Зиганшину (Галиакбер) и Ильдусу Габдрахманову (Ильдус Ильгизарович).

Недочеты действия компенсирует привычно сильная для труппы театра им. Камала актерская игра

Спасают привычно актеры

Отчасти недочеты действия компенсирует привычно сильная для труппы театра им. Камала актерская игра. Она складывается вокруг Ришата Ахмадуллина. Благодаря щегольским жестам и песенкам его Искандер сохраняет харизму и мальчишеский задор, а его эффектные (и всегда разные) возвращения домой вызывают одобрение зала. Миловидная Айгуль Шакурова не похожа на несгибаемую Галию Кутуя, но в образе домохозяйки смотрится органично. К тому же проникновенно поет: ее выходная песня под баян — самый «татарский» момент спектакля. Для нее это, по сути, первая большая роль в театре. И Зуфар Нуртдинов убедителен в роли нерешительного ботаника Вали.

Но в целом премьера не оправдывает ожиданий. Есть ощущение, что молодой режиссер просто испугался легендарной повести Кутуя и сузил ее до бытовой мелодрамы. А может, и не понял ее до конца. Во всяком случае, определение «студенческий спектакль» приходилось слышать не раз в коротких зрительских рецензиях на выходе из зала, хотя Галимов был звездой курса в ГИТИСе. Кроме того, молодой постановщик закрепляет за собой статус автора-традиционалиста (в «Утиной охоте» он тоже не решился ярко высказать свой месседж). Возможно, на другом материале это сыграет ему в плюс, но не в «Неотосланных письмах», где хочется слышать голос режиссера.