Василий Дандыкин: «Неисчерпаемый» людской ресурс, которым они так гордились, заканчивается»

Военный эксперт Василий Дандыкин: «Я так понимаю, что этот контрнаступ, который начался два месяца назад, близок к тому, чтобы завершиться» Фото: «БИЗНЕС Online»

«Неприятель рассчитывал повторить успех сентября 2022 года. Но все закончилось крахом»

— Василий Алексеевич, какова ваша оценка состояния фронта?

— Состояние такое, что, по-моему, наши соединения и части выбивают противника с тех позиций которые ему потом и кровью, большой ценой удалось занять. Это касаемо Клещевки, Старомайорска и прочего. Мы возвращаем те участки территории, которые исчисляются сотнями метров, может быть, километрами. Противник несет большие потери. Наш министр обороны говорил, что за месяц Украина потеряла где-то пять бригад, а с учетом техники, может, и больше. Это в основном боевой состав, а бригада-то формируется не только боевым составом, но и тыловым обеспечением. Если я правильно понимаю, за прошлый месяц цифра потерь ВСУ составила примерно 21 тысячу.

Сейчас очевидно, что на северном фланге идет укрепление позиций и наступление. На южном — ожесточенные бои, противник теряет в том числе авиационную технику, которая еще осталась у ВСУ, те же Су-25. В устье Днепра, естественно, враг пытается выйти на левый берег, но там он уничтожается вместе со средствами передвижения.

Я так понимаю, что этот контрнаступ, который начался два месяца назад, близок к тому, чтобы завершиться. Украинские боевики, скорее всего, готовятся к тому, чтобы начать окапываться и переходить в оборону. Как это получится у них — не могу сказать. По крайней мере, потуги будут, они будут стараться наступать. При этом мы видим террористические атаки, причем они происходят не только в Москве, но и на приграничной российской территории: в Брянщине, Белгородчине, в Крыму. Атаки на гражданские суда, которые заходят в Керченский пролив, отражены Черноморским флотом, потоплены украинские беспилотники. Говорит это о том, что в преддверии так называемых переговоров в Саудовской Аравии, которые будут происходить «без России», противник скатывается в откровенный терроризм, сродни «игиловскому»*, сродни тому, который был при атаке на башни-близнецы в Нью-Йорке в сентябре 2001 года. Ну и сродни бандеровскому терроризму, который тоже наносил удары по мирным объектам. В самом деле, жертвы украинского терроризма — мирные объекты, мирные суда, мирные люди. Говорит это, конечно, о многом.

Разумеется, Киев будет просить все больше и больше помощи, но она с небес не спустится, может, F-16 дадут, но это позже. А значит, они будут пакостить нам и дальше. Наша задача — проявлять бдительность, еще эффективнее отражать атаки беспилотников, ну и делать все для того, чтобы освободить территории новых регионов, которые нам предстоит развивать. Это и ЛДНР, и Запорожье, и Херсонская область. Много работы у нас еще. Но, так или иначе, все то, что готовил противник для контрнаступа, сгорело в топке боевых действий, подверглось утилизации. Люди, подготовленные для этого натиска, тоже. Поэтому сейчас их планы на осенне-зимний период — подготовка двухтысячного отряда спецназа, который якобы должен захватить Севастополь и Крым. Но это уже военное безумие.

— Если ошибаюсь, поправьте: Сергей Кужугетович говорил, что за июль общие безвозвратные потери противника составили 21 тысячу, а за июнь — 26 тысяч, всего получается 47 тысяч.

— Пусть будет так.

— Насколько это большие потери для ВСУ?

— Давайте вспомним, что, когда начиналась СВО, вооруженные силы Украины составляли где-то 260 тысяч человек. Это те, кто был уже под ружьем. Но потом были призваны другие бойцы, мобилизация на Украине не прекращается. В целом это огромные потери. Если сравнивать с Великой Отечественной войной, то это общевойсковые армии. Если взять за критерий нынешние корпусные составы, то это три корпуса.

— Как следствие, зачем вообще этот контрнаступ был нужен? Достаточно долго обсуждали, что он будет, и говорили, что к мы к нему готовы. И действительно вышло так, как предсказывали эксперты…

— Они не были готовы к той многоэшелонированной обороне. которую мы выстроили, не были готовы к массовому героизму, который проявлен нашими войсками (что подтвердил Верховный главнокомандующий), не были готовы к «Ланцетам» (беспилотным боеприпасам), к тому вооружению, которое у нас появилось, скажем, танку Т-90М «Прорыв». За год много чего поменялось: они где-то просели, а у нас оборонка работала, нарастила обороты на некоторых направлениях на порядок. Были подготовлены резервы, причем подготовка осуществлялась как многоуровневая — не неделя, не две, а больше. Эта подготовка проходит постоянно. Все вместе это позволяет производить ротацию и выводить на отдых войска. Ну и, конечно, те рубежи обороны, которые создавались нами с помощью в том числе местного населения, народного фронта, подвозимых строительных материалов, — все помогало. Стоит вспомнить и минные поля, разумеется, где ВСУ угробили большое количество своей техники.

Неприятель рассчитывал повторить успех сентября 2022 года, когда, используя тачанки-пикапы, прорывные группы и общую солдатскую массу, они прорвались. Но тогда была другая ситуация. Сейчас они столкнулись с армией, имеющей осмысленный боевой опыт, познавшей, что такое неонацисты, прошедшей через опыт освобождения Мариуполя. А на что они надеялись? Ну, скажем, они всегда рассчитывали на «вундерваффе» (нем. «чудо-оружие» — прим. ред.) в лице танков Leopard или ракет Storm Shadow. Не учитывали они работу РЭБ, да и много чего еще. Почему они не учитывали превосходство нашей авиации? А ведь она 40–50 процентов успеха берет на себя. Это и Ка-52, и Ми-28. Координация действий в лице разных силовых структур (артиллерии, управления, связи) у нас качественно выросла — это тоже важный фактор. С ним были проблемы в прошлом году, а в этом уже поправили, даже научились глушить Starlink. А когда связь глушится, то управление теряется. Все вместе это привело к тому, что надежды, которые питали в Киеве и на Западе, инструкции, которые разрабатывались в Пентагоне и Брюсселе, все закончились крахом.

Те чудовищные потери ВСУ, о которых мы с вами поговорили выше, — это ведь только 200-е (убитые — прим. ред.) А ведь есть еще 300-е (раненые — прим. ред.), часть из которых объективно в строй уже не вернется. Потери приближаются, если разобраться, к более чем 100 тысячам личного состава.

«Сейчас очевидно, что на северном фланге идет укрепление позиций и наступление. На южном — ожесточенные бои, противник теряет в том числе авиационную технику, которая еще осталась у ВСУ, те же Су-25» Фото: © Евгений Биятов, РИА «Новости»

«Примет ли Польша непосредственное участие в боевых действиях? Априори такое может быть»

— Если я располагаю правильной информацией, то ВСУ задействовали 10-й армейский корпус. Какова цель этого действия?

— 10-й корпус продолжает наступление на запорожском направлении, бои идут очень ожесточенные в районе Артемовска, в районе Авдеевки, в Угледаре, по этим направлениям пытаются что-то сделать. Наверное, хотят показать то, что им нужно еще техники. И, самое главное, противник мечтает о том, чтобы НАТО полноценно ввязалось в боевые действия. Об этом не раз говорил Зеленский, даже подчеркивал, срываясь на нервные крики. Вопрос стоит о том, что Польша якобы должна войти на территорию Западной Украины, хотя поляки и так воюют в качестве наемников. По причине нехватки живой силы они пытаются вербовать наемников в Латинской Америке. В общем-то, тот ресурс, которым они гордились, — «неисчерпаемый» людской ресурс — заканчивается. Мы скоро в этом убедимся.

— Ваша оценка: какова вероятность, что натовские войска в лице польских вооруженных сил вступят в конфликт?

— Думаю, что Польша, если говорить об «отпускниках», уже потеряла несколько тысяч человек. Их хоронят с воинскими почестями. Она так или иначе по уши в этом конфликте, тем более что поляки на Украине получили все права граждан, за исключением выборных прав. Об этом договорились Дуда и Зеленский.

Примет ли Польша непосредственное участие в боевых действиях? Априори такое может быть, но это уже другая ситуация. Вопрос, насколько Польша готова к этой авантюре. Впрочем, в польской истории случалось много подобных авантюр, которые заканчивались крахом. Полагаю, что если это произойдет, то результат будет аналогичным тому, который Польша достигала в предыдущие годы. Ибо там еще есть моменты относительно Беларуси, но это уже другой виток напряженности. Об этом они станут, я полагаю, размышлять. Не зря Зеленский экстренно попросил созвать встречу Украина – НАТО. На польскую тему наверняка будет говориться и в Саудовской Аравии — не только об Украине (саммит в Джидде запланирован на эти выходные, 5–6 августа, — прим. ред.) . Я так понимаю, что возможности «прокси-войны», в которую вбухивали оружие и деньги, близки к истощению.

— Известно, что Польша — достаточно националистическое государство, по крайней мере, по европейским меркам. А значит, они должны помнить про Волынскую резню, про Бандеру и прочее.

— Сейчас все перебивает крайнее русофобство польского режима. В силу этого они прощают Украине прежние грехи, но я не думаю, что поляки сами по себе это простили. Однако в силу того, что они воюют с нами, это уходит на второй план. В принципе, русофобия — это общее явление для Европы, как для Западной, так и для Восточной. Та же Чехия, например. Исключение составляет разве что Венгрия. Но Польша и Прибалтика, бывшие советские республики — в первых рядах этого процесса, они главные застрельщики приема Украины в НАТО.

— А почему для Восточной Европы нехарактерно благоразумие? Россия ведь в любом случае останется соседом, у которого можно покупать ресурсы, а не воевать с ним…

— Потому что у них другой хозяин и они ему верно служат. Ничего такого особенного тут нет. Если брать Евросоюз, то он во многом не имеет самостоятельности, однако все страны Восточной Европы сидят на его грантах. И куда деваться? Что прикажут, то и делают, и эта зависимость растет во всей Европе. А в странах бывшего соцлагеря и подавно. Та же Польша пытается настолько выслужиться перед США, что размещает американские гарнизоны за свой счет и при этом выделяет бюджетные средства, огромные деньги, на перевооружение, закупает южнокорейское и американское оружие. Увеличивает армию в 2 раза до 300 тысяч. Поляки в какой-то степени хотят заместить Германию в Европе.

Германия раньше была самой сильной экономикой Старого Света, лидером. Сейчас у поляков есть мечта занять ее место. Отсюда те же требования репараций от немцев. Это все связано только с тем, что они все несамостоятельны. А «банкуют», конечно же, Соединенные Штаты Америки.

«Германия раньше была самой сильной экономикой, лидером» Фото: IMAGO/Christian Spicker / via Global Look Press / www.globallookpress.com

«В руках опытных водителей и Т-72 отлично действует»

— Вернемся к фронту. Я некоторое время назад разговаривал с Сергеем Суворовым, отставным полковником танковых войск, и он на вопрос о западной бронетехнике резонно заметил, что как раз Leopard и Abrams наши военные всю жизнь учились уничтожать. А вот Т-64 и Т-72 — нет. Таким образом, он намекнул на то, что советская техника для нас опаснее западной. Насколько это верно?

— Западные танки — все-таки опасные противники. У западной техники есть много хороших качеств, которые не стоит недооценивать. Скажем, броня там неплохая. Но мы все-таки научились бить их. Т-64 имеет свои слабости — это все-таки танк второго поколения, там, например у башни имеется «пояс шахида» (это ситуация, когда танк взрывается и башня отрывается). Мы, если посмотреть, столько «шестьдесятчетверок» пожгли, что их практически не осталось.

У каждого танка свои преимущества. Появляются, скажем, модернизированные «семьдесятдвойки». А вот появился «Прорыв» — танк поколения 3 плюс, который отлично справляется с задачами.

Хотя в руках опытных водителей и Т-72 отлично действует. Недавно наш экипаж в бою уничтожил 8 машин противника, воюя против них в одиночку, так что все зависит от мастерства. Мы не видели в деле корейские танки — они, наверное, не появятся. Не видели в бою французский Leclerc. К любой технике нужно относиться с уважением. Прежде чем уничтожать «Тигры», «Пантеры» и «Фердинанды» на Курской дуге, наши танкисты (после того как взяли их в качестве трофея на Ленинградском фронте) тщательно их изучали, на Кубинском полигоне смотрели, расстреливали. То же самое было и этой зимой-весной, когда мы заранее знали, какие западные танки появятся на Украине.

Еще один фактор: большое количество профессиональных танкистов ВСУ было ликвидировано в боях. А когда на новой технике экипажи обучают 1–2 месяца, то очевидно, что ничего ты не сделаешь. Даже обслуживание требует множества навыков. В случае чего нужно погрузить махину, которая весит 60 с лишним тонн, и везти в Польшу, а это под обстрелом нашей артиллерии и ударами с воздуха непросто. Противника нельзя ни переоценивать, ни недооценивать.

— ВСУ фактически стачивают собственные бригады о нашу оборону, уничтожая до 60 процентов личного состава. Лишь после этого бригаду отводят в тыл. Таким образом, бойцы ВСУ не перенимают боевой опыт — получается новая бригада с нуля. А у нас бригады и полки накапливают, масштабируют опыт. Это в самом деле так?

— Это так. Очевидно, что мы сделали выводы. Я об этом часто говорю: все наши инструкторы имеют реальный боевой опыт. Даже те, которые получили тяжелые ранения, вернувшись к мирной жизни, работают преподавателями или кем-то еще по военной линии. Они все в строю, в деле, не только в военкоматах, и это тоже важный фактор. Это все опыт, близкий к реальному, многоуровневый. Когда новичок попадает в коллектив, где люди с боевым опытом, то ему легче воевать.

Это практика Великой Отечественной войны. В каждом подразделении обязательно была прослойка тех, кто имел боевой опыт. Если с ходу неподготовленные маршевые роты выходили в бой, они несли огромные потери. Боевые действия не учения. А у наших врагов сейчас нет подобной возможности: потери такие, что они не успевают ничего сделать и кого-либо подготовить. В итоге они переодевают, вооружают и бросают в бой неопытных новичков. Это же их термин — «мясные атаки».

«Вы же слышали, хитрые англичане свои танки Challenger, вместо того чтобы передать Украине, утилизировали, потому что просто не хотели той же бесславной участи, которая постигла немецкие Leopard 2» Фото: Daniel Karmann / dpa / www.globallookpress.com

«Американцы нас списали в утиль после 1991 года, кайфовали, жили в свое удовольствие»

— Наши отбомбились по Одессе, заявив, что город был логистическим центром ВСУ. Это правда?

— Дело в том, что мы продолжим наносить удары. Там еще порт Ильичевск, еще порты на Дунае — Измаил и Рене. Так что комплексные удары дальней авиации и Черноморского флота будут продолжаться. При необходимости в дело вступят и «Искандеры». По сути, украинцы говорят, что ракеты «Оникс» они перехватить не могут. В силу того, что во время зерновой сделки противовоздушную оборону и боевые порядки убрали на Киев, нам удалось нанести очень большой урон. И в смысле боеприпасов, и ГСМ. В том числе по тем же беспилотникам. Где-то, конечно, еще осталось надводное и прочее производство, но это проблема, которая будет решаться и впредь. Даже Подоляк в этом признался: раньше он все время твердил, что ракеты у нас заканчиваются, а сейчас сказал, что не заканчиваются и заканчиваться не будут.

— А в плане стабильности поставок боеприпасов фронту насколько это ударит по ВСУ?

— Все, что можно было выбрать на мировых рынках, в том числе оружие из стран вроде Северной Кореи, уже выбрано. И кассетные боеприпасы, которые завезли на Украину, возможно, не от хорошей жизни, хотя я в этом сомневаюсь. Если мы в обороне, эти боеприпасы — угроза для личного состава и гражданских. Так или иначе, все советское оружие, которое мы выбиваем в боях, — это оружие тех стран, где когда-то оно находилось на вооружении. И не только в бывших странах Варшавского договора, но и в странах Азии и Африки. Скажем, Т-72 — это были марокканские танки. У Запада своя оборонка, в отличие от нашей, разворачивается медленно, в частности, по производству боеприпасов.

— А почему они у себя не могут развернуть производство боеприпасов в схожих с нами объемах?

— Они считали, что текущего количества достаточно — для тех конфликтов, которые были раньше. Разворачивать производство дорогого стоит, нужно строить новые заводы, обновлять старые. Одно дело — война в Афганистане или иракская кампания, а тут столкновение с Российской армией. Это совсем другая ситуация. Это многие месяцы труда и вложений.

— По поводу истребителей F-16. Если поставка будет осуществлена, то где окажется базирование?

— Я думаю, что в Польше где-нибудь. Им не подходит «бетонка», это машины, приспособленные для асфальта (имеется в виду материал взлетной полосы, Василий Дандыкин говорит о том, что голых бетонных плит недостаточно, необходимо асфальтовое покрытие, — прим. ред.). Соответственно, обеспечение другое, поэтому каким-то образом нужно будет его налаживать. Даже те самолеты, которые сегодня используются, иной раз там приземляются, а потом оттуда, естественно, вылетают. И это требует соответствующих наземных условий.

Впрочем, я думаю, что даже если полсотни самолетов дадут ВСУ (а эти машины предполагаются носителями крылатых ракет большой дальности), то они погоды не сделают. Говорят, что есть крылатые ракеты с дальностью применения до тысячи километров. Это, безусловно, усложнит для нас обстановку, но тем не менее такой самолет вполне по зубам нашей системе ПВО и нашим Су-30, С3-57, да и МиГ-31. Думаю, С-400 вполне справится. Засекаться они будут на взлете. Надежды на то, что F-16 все изменят, так же развеются, как развеялись надежды, связанные с HIMARS и другими системами.

Сейчас американцы решили все ценное снять и отправить на Украину старые модели Abrams. Я думаю, что гореть они будут столь же успешно, как и другие танки. Практика показывает, что американские танки отлично горят.

Все эти поставки западной военной техники могут затянуть конфликт, но не более того. Чтобы сделать перевес ощутимым, на Западе признают, что им нужны сотни и сотни самолетов, и не только F-16, но и других классов. Необходимы боевые вертолеты — Apache, Puma, а это уже сотни миллиардов долларов вложений, а не десятки.

— Говорят, что Британия не хочет, чтобы ее оружие так же «ославилось»…

— У Британии сейчас осталось 30–50 работающих танков в строю. Они давно не выпускали новые.

— Может ли она вообще возобновить производство?

— Не могу сказать, сейчас там ситуация и в ВПК, и в армии очень непростая. Армия долгое время недофинансировалась, как сейчас признают британцы. На флоте они пару авианосцев построили, но в сухопутных войсках упадок. Все, что можно выгрести, они послушно и добросовестно выгребли и передали для нужд Украины, в том числе ракеты Storm Shadow, которых у них самих скоро не будет. В Германии то же самое. Тут особняком стоит Франция, которая не особо делится оружием. Впрочем, она выделила гаубицы Caesar, ЗРК Crotale. Но основные поставщики все равно Британия, Германия, Польша и, конечно же, США.

— А ведь была новость, как США заново начали собирать Stinger. Сами американцы пишут, что буквально пришлось искать 70-летних стариков, чтобы просто чертежи прочитать, молодежь уже не знает предмета.

— Бывает, чего уж там. Была расслабуха, они нас списали в утиль после 1991 года, кайфовали, жили в свое удовольствие. Полагали, что под американским зонтиком всем нравится и вопросов ни у кого нет. Поэтому все, что было на складах из военной техники, израсходовалось. У нас ведь тоже самое было в 1990-е годы — ничего не строилось. Реально мы взялись за дело только в нулевые годы, в конце 2000-х стали потихоньку-полегоньку восстанавливаться, строить корабли и всю нашу оборонную составляющую.

Впрочем, это важный момент — подготовить рабочие кадры для оборонной промышленности. У нас такие проблемы тоже есть, но, судя по всему, на Западе они сильно глубже.

«Я так понимаю, что необходимо возвращать то что мы оставили, это и Купянск, и Изюм, и другое. Это выход с тыла в сторону ДНР, в сторону Краматорска – Славянска» Фото: © Антон Вергун, РИА «Новости»

«Кто-то говорит, что население Украины сегодня — это всего 20–25 миллионов человек»

— Мы сейчас начинаем наступать на купянско-сватовском направлении. Может ли это перерасти в большое наступление?

— Все может быть. В какой-то степени мы к этому вынуждены. На харьковском направлении, где враг обстреливает нашу Белгородчину, есть печально известная деревня Шебекино, например. Как обеспечить ее безопасность иначе, чем отбросив противника? Конечно же, я так понимаю, необходимо возвращать то, что мы оставили, а это и Купянск, и Изюм, и другое. Подразумевается также выход с тыла в сторону ДНР, в сторону Краматорска – Славянска. Враг это отлично понимает, поэтому он части своих сил перебрасывает на данное направление. Вместе с тем мы уже сделали плацдарм на другой стороне реки Жеребец.

Нам нужно отодвинуть врага от границы, причем не только от Белгородчины, но и от Брянщины, от Курской области. Об этом много раз говорилось, что нам нужна полоса безопасности, санитарная полоса — как угодно можно ее назвать. Оттуда по нам стреляют, оттуда к нам «лазают» ДРГ, и работы по профилактике стрельбы и вылазок предстоит очень много. Я надеюсь, что там еще будут интересные события.

— Общее мнение, что ВСУ крайне нечувствительны к потерям. Насколько это верно?

— А я думаю, что они стали очень чувствительны к потерям, несмотря даже на применение боевых стимуляторов, что доказано. Сейчас сдача пленных групп — до 18 человек. Система отлажена так — там работают заградотряды. Те люди, которых ВСУ выбрасывают из техники в лесополосе и которые затем идут на штурм, — это очевидный расходный материал. И понимание, что они расходный материал, есть среди тех, кто призван без боевого опыта.

Опять же можно посмотреть, как на Украине военкоматы «набирают» новобранцев. Военкоматчики ловят рекрутов, но и самих военкоматчиков колотят порой. Это будет происходит все чаще. Если же мы дождемся, когда сдаваться в плен будут ротами и батальонами, тогда можно будет заявить, что наша армия добилась того, чего требовалось добиться. Полагаю, что эти тенденции станут только усиливаться. Вместе с тем моральная воля боевиков киевского режима еще не сломлена.

— А откуда тогда такой военный оптимизм у киевского режима?

— Ну какой же там оптимизм? Если они уже стали признавать неудачи и потери, что раньше даже не мыслили озвучивать. Они ведь работают на внутреннее пространство. Они говорят. что придут на помощь поляки, дадут F-16. Кроме того, скоро зима, русские наступать не смогут. Это напоминает, как Гитлер сидел в 1945-м и ждал армию Венка. Вместе с тем киевский режим все чаще переходит к диверсионным и террористическим актам. Стремится на всех направлениях, везде пакостить России. Зеленский ведь сам себе запретил переговоры вести.

Даже в случае с памятником (речь идет о скульптуре «Родина-мать» в Киеве, на щите которой изображен герб СССР. Предполагается, что его поменяют на герб Украины, — прим. ред.) — это ведь «главная задача» для них сегодня — поменять герб на монументе, миллион долларов на это выделили. «Главное» — снести бюсты Пушкина, снести мемориалы тем, кто воевал в Великую Отечественную. Почему-то они думают, что им это поможет.

Военно-политическая шизофрения, охватившая Украину, очевидна. Я не думаю, что у них есть хоть какой-то оптимизм. Мы с вами говорили: два летних месяца прошло, и 50 тысяч личного состава — как корова языком. Для такой страны, у которой 6 миллионов за границей (а может, и больше) — это катастрофа. А кто-то говорит, что население Украины сегодня — это всего 20–25 миллионов человек.

«7-й по счету парад, то, что главный морской парад проходит, — это очень хорошо. Мы видели и новые корабли, и модернизированные, видно, что подводные лодки строятся уже нового поколения, например дизель-электрические: «Великие Луки», «Санкт-Петербург», «Кронштадт» — вся серия хороша» Фото: © Александр Казаков, РИА «Новости»

«Россия — морская держава. Сильный флот сможет урезонить претензии наших врагов»

— Давайте о приятном. У нас прошел парад в честь Дня ВМФ. Вот вы как капитан первого ранга, пусть и в отставке, что для себя отметили? 

— Что тут можно было отметить? Это 7-й по счету парад. То, что главный морской парад проходит в России, — это очень хорошо. Мы видели и новые корабли, и модернизированные, наблюдали подводные лодки, что строятся уже нового поколения, например дизель-электрические: «Великие Луки», «Санкт-Петербург», «Кронштадт» (вся серия хороша). Я думаю, что их доведут до ума и они станут достойной заменой «Варшавянкам». Впрочем, и «Варшавянки», которые сейчас оснащены «Калибрами», — вполне достойные плавсредства.

Не все корабли в силу обстоятельств можно было поставить для парада, но все, что смогли, мы на рейде увидели. И малые ракетные корабли тоже. И те, которые прошли боевую службу, как БПК «Североморск». Хороший корабль, старый конь борозды не испортит. Он себя прекрасно зарекомендовал.

Благодаря тому, что этот праздник впервые в 2017 году прошел, я думаю, он стал одним из главных народных праздников наряду с 23 Февраля и 9 Мая. Он доказывает, что Россия — морская держава. «Верховный» заявил, что 30 кораблей, подводных лодок и судов обеспечения сделано. А ведь это в то время, когда проходит специальная военная операция — дело затратное, прямо скажем. Это показатель того, что задачи, которые по всему спектру оборону страны стоят, выполняются. В отличие от Украины, где все силы брошены на борьбу с нами, у нас задачи реализуются по всем направления — и на Балтике, и на Северном флоте, и на Тихоокеанском. Везде нужны флот, сухопутные силы, авиация и прочее.

Мы большая страна и богатая, в силу этого у нас много врагов, которые не желают нам благополучия и процветания. Думаю, сильный флот сможет урезонить их претензии.

— Нужны ли России авианосцы и будем ли мы их строить?

— Самое главное, что сейчас актуально в связи с авианосцами, — нужно вывозить из среднего ремонта, который сильно затянулся, «Кузю», то есть авианесущий крейсер «Адмирал Флота Советского Союза Кузнецов». Это самое главное, потому что если будет авианосец, то будут и два полка палубной авиации, которые должны взлетать с палубы. Надеюсь это произойдет, а вот дальше уже будем смотреть.

Есть проекты и атомного и неатомного авианосца. Есть возможность это делать в Северодвинске, где все-таки модернизирован наш бывший авианесущий крейсер «Адмирал Горшков», который индусам передали. Я думаю, такие корабли будут создаваться. Пока в Керчи заложены и строятся два универсальных десантных корабля. Полагаю, что они будут носителями больших беспилотников и боевых вертолетов. Но, несомненно, придет черед и полноценным авианосцам.

Безусловно, такие авианосцы в плане усиления противовоздушной обороны и обеспечения группировки флота необходимы. Конечно, нужно строить и более мощные надводные корабли. Как говорят, это могут быть «супер-Горшковы», то есть фрегаты проекта 22350 типа «Адмирал Горшков», близкие по параметрам к эсминцам. У нас сейчас «Горшков» и «Касатонов» есть, «Головко» придет. Носители 48 ракет типа «Циркон». Для этого есть возможность, и я надеюсь, что это будет происходить в более короткие сроки, чем раньше.

Самое главное, что наш ядерный флот, многоцелевые подводные лодки, атомные крейсера стратегического назначения плавно вышли в год по две субмарины, а это важнейшие компоненты защиты нашего государства. Сейчас выйдет «Император Александр III», многоцелевой крейсер «Красноярск», вероятно, его оснастят также ракетами «Циркон». Это тоже показатель, здесь у нас ничуть не утрачено направление. Скажем, «Борей» — это АПЛ четвертого поколения, США такие только начинают закладывать.

Также нужно минно-тральные силы поднимать, противолодочные суда. Работы много, но главная задача — успешно провести специальную военную операцию и выполнить все ее цели.