В Кремле внимательно следили за президентской гонкой в Америке, но уже знали, что победит Рейган и «калифорнийский клан», объединившиеся с Рокфеллером В Кремле внимательно следили за президентской гонкой в Америке, но уже знали, что победит Рейган и «калифорнийский клан», объединившиеся с Рокфеллером Фото: Общественное достояние, commons.wikimedia.org

Как «нефтяной клан» СССР ставил на Петра Машерова

В 1980 году произошло несколько важных событий, которые подтолкнули Советский Союз к развалу. Так, в ноябре президентом США стал Рональд Рейган, который, как уже упомянули, был ставленником «калифорнийского клана» ВПК. Победу актеру обеспечила поддержка двух других мощных кланов — нефтяного и финансового. Поэтому вице-президентом стал нефтяник из Техаса Джордж Буш, а директором ЦРУ — финансовый разведчик с Уолл-стрит Уильям Кейси. Впрочем, за обоими стоял Дэвид Рокфеллер.

«Калифорнийский клан» был заинтересован в сотрудничестве с Рокфеллером, так как тот с 1960-х годов имел выходы на советские элиты через тайные операции по торговле зерном и нефтью. Поэтому если раньше клан Рокфеллера ставил тактическую задачу — заманить Союз в ловушку, то к этому времени определились со стратегической целью — развалить СССР для завоевания огромных рынков людей и природных ресурсов.

В Кремле внимательно следили за президентской гонкой в Америке, но уже знали, что победит Рейган и «калифорнийский клан», объединившиеся с Рокфеллером. «Зерновикам» в лице Михаила Суслова и Юрия Андропова это было выгодно. Дело в том, что в 1979 году минсельхоз США разрешил продать СССР дополнительно 17 млн т зерна. Но после ввода советских войск в Афганистан бывший тогда президентом Джимми Картер объявил о расторжении контракта. Новый глава Америки Рейган должен был в 1981-м эмбарго отменить, но «нефтяников прижать»: были запрещены продажи нефтегазового и электронного оборудования в СССР.

Поэтому за месяц до победы нового президента США на пленуме ЦК КПСС 21 октября 1980 года «зерновика» Михаила Горбачева должны были включить в члены Политбюро, хотя за два года на посту секретаря ЦК КПСС он провалил продовольственную программу. Его продвижению поспособствовали через свою агентуру влияния в первом главке КГБ американцы. Они уже давно изучили Горбачева. В 1975 году в Ставрополье побывал Джек Мэтлок, директор по советским делам в госдепартаменте США в 1971–1974 годы. Он же при генсеке Горбачеве стал послом в СССР. Но в середине 1970-х Мэтлок в Ставрополье как раз собирал информацию.

«Нефтяной» клан СССР после назначения Буша вице-президентом стал обрабатывать Леонида Брежнева, чтобы тот заменил уже пожилого Алексея Косыгина на своего ставленника. Первоначально речь шла о партийном главе Беларуси Петре Машерове. Он 15 лет отвечал за бесперебойную работу трубопровода «Дружба», поэтому был связан с нефтяниками, как и Николай Слюньков, занимавший пост зампреда Госплана СССР, который тоже мог помогать «осуществлять тайные операции на Западе».

Федор Раззаков обращает внимание, что в КГБ было секретное подразделение, которое напрямую подчинялось Андропову. Разведчики собирали экономическую информацию, в том числе о нефтяных операциях. Но за месяц до пленума произошла знаковая реорганизация: 9-й отдел контрразведки преобразовали в управление под литерой «П» (промышленность). «Судя по всему, это приурочили к пленуму — к вхождению Машерова и Горбачева в Политбюро, — считает историк. — Ведь именно экономическая контрразведка обеспечивала прикрытие тайным операциям под эгидой ЦК КПСС по экспорту/импорту зерна и нефти. КГБ противостоял ЦРУ — его отдел экономики в директорате тайных операций Восточного полушария. Именно туда стекалась вся информация о сырьевых операциях СССР, в том числе и тайных». 

Брежнев утвердил кандидатуру Машерова, который должен был заменить Косыгина. Последний, как отмечает Раззаков, скорее всего, сам предложил его кандидатуру, поскольку уже был стар и устал бороться с «украинцами» (Брежнев, Тихонов, Кириленко, Черненко, Щербицкий).

К 1980 году на Союз начали наступать активнее из-за войны в Афганистане и прихода к власти Рейгана К 1980 году на Союз начали наступать активнее из-за войны в Афганистане и прихода к власти Рейгана Фото: RIA Novosti archive, image #21225 / A. Solomonov / CC-BY-SA 3.0, CC BY-SA 3.0, commons.wikimedia.org

США посадили на нефтяную иглу СССР

Тут историк поясняет, что «украинцы» и «белорусы» еще в первой половине 1970-х годов спорили об экономической стратегии развития страны. Триггером стал резкий рост цен на нефть и газ в 1973-м — следствие сделки советских и американских элит, у которых были разные цели. Для СССР мировой энергетический кризис стал отправной точкой, чтобы начать развивать нефтегазохимический комплекс на основе открытых в Западной Сибири месторождений. Союз начал активно продавать природные ресурсы на Запад. «Тогда была заложена мощная сырьевая база, которая держит до сих пор каркас экономики», — считает Раззаков.

В то же время США заключили соглашение с валютным агентством Саудовской Аравии, согласно которому сверхдоходы от продажи нефти инвестировали в погашение долгов США. «В итоге нефтяной шок, ударивший по мировому промышленному росту, увеличил прибыли крупнейших нью-йоркских и лондонских банков. А также „Семи Сестер“ — нефтяных корпораций из США и Британии, которые были завязаны и на советскую „нефтянку“. Основной объем долларовых доходов ОПЕК был размещен в ведущих банках Лондона и Нью-Йорка», — поясняет писатель. Так США посадили на нефтяную иглу не только СССР, но и страны восточного блока. Оставалось лишь ждать, пока эта игла проникнет как можно глубже.

Косыгин, опиравшийся на «белорусов», хотел избежать этой участи и предлагал развивать не сырьевые, а перерабатывающие отрасли, равномерно распределяя экспортные газопроводные сети по территории Беларуси, Украины и Молдовы. «Учитывался экономический эффект минимального расстояния перекачки газа до западной границы СССР через Беларусь. В этом случае руководство этих трех республик не смогло бы располагать большим влиянием в советском руководстве в ущерб другим „сестрам“ по СССР», — полагает Раззаков.

Но «украинцы» настаивали на наращивании углеводородного экспорта в Европу, чтобы заработать быстрые деньги, а уже на них импортировать товары повседневного спроса и высокотехнологичную продукцию. Поэтому они предлагали построить газопроводы через Западную Украину: это хоть и дальше, чем через Беларусь, но зато снижает уровень «западенского национализма». В итоге этот вариант и победил, но победа была пиррова.

К 1980 году на Союз начали наступать активнее из-за войны в Афганистане и прихода к власти Рейгана. В этом помогал и нефте-зерновой клан Рокфеллера, который до этого выступал партнером Косыгина и Ко. Потому, как предполагает Раззаков, Брежнев согласился на предложение председателя совета министров поставить на его место Машерова. Он надеялся, что такая рокировка поможет во взаимоотношениях как с Рокфеллером, так и с Рейганом. Но за 17 дней до пленума Машеров внезапно погиб: в его «Чайку» на безлюдном шоссе влетел самосвал с картошкой.

Раззаков обращает внимание, что за два месяца до трагедии в белорусском КГБ сменили руководителя, а у самого Машерова — главу охраны. Брежневу причины автокатастрофы описали так, будто чиновник сам пренебрег мерами безопасности: ехал без сопровождения ГАИ с пожилым водителем. Как подтверждение беспечности белорусов вспомнили еще две аварии, в которых погибли зампред совмина БССР Григорий Киселев и глава Верховного Совета БССР Федор Сурганов. 

Тогда Брежнев распорядился назначить председателем совета министров СССР своего давнего приятеля Николая Тихонова, который давно являлся замом Косыгина и метил на этот пост. Данная кандидатура устроила и «украинцев», и «ставропольцев». В отличие от Машерова, Тихоновым можно было манипулировать в нужном направлении.

К тому же, как и планировалось, пленум ЦК КПСС утвердил членом Политбюро Горбачева — ставленника «ставропольцев». Но он был завязан не только на клан Рокфеллеров, его в оборот уже взяли и Ротшильды, которые тоже давно взаимодействовали с советскими элитами. Они также открыли филиал своего банка в Москве, чтобы вместе с соперниками «перекачивать» нефтегазовые деньги на свои счета и так подсаживать на «иглу» Союз.

Именно Ротшильды, как пишет Раззаков, привели к власти в 1979 году «железную леди» Маргарет Тэтчер. Они провели спецоперацию Фининтерна и общества «Мон Пелерин», которое в 1947 году создал профессор лондонской Школы экономики Фридрих фон Хайек. Его целью было с помощью идеологии рыночного либерализма разрушать ментальный суверенитет национальных государств, которые не входили в сферу влияния «граждан мира». Под их прицелом оказался и СССР.

Поэтому Рейган и Тэтчер при поддержке ЦРУ и МИ-6 объединили усилия. К тому же Тэтчер «была на содержании у Ротшильдов» и «вела плотные игры с КГБ». А Виктор Ротшильд в 1979 году стал ее советником. «Игра на противоречиях внутри советских элит должна была продолжиться и дальше. В результате этих противоречий кадровый партийный костяк с мировоззрением условного Машерова размывался, а наверх продвигали „горбачевский“ тип руководителей, порожденных хрущевской оттепелью и переориентацией идеологии „на потребление“, что стало основой для раскола с Компартией Китая, обвинявшей советское партийное руководство в „мелкобуржуазном перерождении“», — пишет Раззаков.

К власти продвигали «неоконов»

По его мнению, советская политическая элита всегда была неоднородной. Она делилась на несколько кланов, а каждый из них еще на два течения — консерваторов и новаторов. При Брежневе на подъеме были консерваторы, но по мере старения генсека стало увеличиваться число новаторов.

Тут Раззаков обращает внимание на три важных события 1979–1980 годов. Во-первых, приход к власти Тэтчер. Во-вторых, самым молодым членом Политбюро становится Горбачев. В-третьих, в США президентом выбирают Рейгана. Все эти события, по мнению историка, связаны с появлением неоконсерватизма, который стал превращаться в мировой тренд. «Неоконы придерживались жесткого „рыночного либерализма“, который подразумевал приватизацию, ослабление рычагов госрегулирования и практически неограниченную свободу финансово-спекулятивных операций», — отмечает Раззаков. По его словам, неоконсерватизм связан с началом «второй эры глобализации». Во главе этого процесса должны были выступить США и Великобритания, для этого они и привели к власти «неоконов».

Но без СССР у них бы не получилось развернуть мировую экономику в нужном направлении. Поэтому и тут работали над тем, чтобы к власти пришли «советские неоконы», готовые не только к конвергенции, но и к разрушению СССР в угоду глобализаторов.

Для достижения своих целей использовали разные структуры, такие как «Римский клуб», Международный институт прикладного системного анализа и его филиал в Москве — Всесоюзный научно-исследовательский институт системных исследований (ВНИИСИ), а также центр исследований экономики коммунистических стран, созданный «Мон Пелерин» при Институте экономических проблем. Там как раз вели отбор нужных для Запада кадров с помощью разного рода семинаров в странах соцлагеря.

Особенно выделялась организация «Фирма», которая являлась финразведкой Андропова. Она появилась в 1969 году, ее возглавил чекист Евгений Питовранов. Целью «Фирмы» являлась работа с западными политиками и предпринимателями, чтобы привлекать их к экономическому сотрудничеству в обход санкций. Раззаков подчеркивает, что Тэтчер впервые приехала в СССР в 1969 году по приглашению Торгово-промышленной палаты, а принимал ее в Москве как раз Питовранов, являвшийся тогда зампредом ТПП. Через 10 лет, когда «железная леди» стала премьер-министром, контакты с ней продолжались через ее окружение, досье на которое «Фирма» собирала все это время.

Как считает Раззаков, именно через «Фирму» и ее партнеров в СМИ вбрасывали информацию о личностях советских политиков, с которыми Западу следовало иметь дело, а с кем — нет. Например, во второй половине 1970-х Андропову и Горбачеву создавали имидж продвинутых политиков, тогда как партийного лидера Ленинграда Григория Романова демонизировали.

Но это речь шла о «неоконах» в политике. Существовали такие же в экономике. Они появились в СССР на волне «второй эры глобализации», поскольку было ясно, что таким, как Горбачев, во власти станет трудно утвердиться и им нужны помощники.

Поэтому в начале 1980-х в СССР уже существовали «неоконовские» кружки. Такой был при ВНИИСИ в Москве под крылом зятя Косыгина Джермена Гвишиани, в Академгородке в Новосибирске с Павлом Буничем и в Ленинграде во главе сначала с Анатолием Чубайсом, а потом Егором Гайдаром. Об их работе докладывали Андропову в КГБ, а оттуда информация поступала в ЦК КПСС к Константину Черненко и Михаилу Суслову.

Как пишет Раззаков, Андропов понимал, что Новосибирск и Москва уже под его жестким контролем, а Ленинград всегда считался оппозиционным. Управление КГБ по Ленинградской области в то время возглавлял Даниил Носырев — креатура «смершовцев» и лично главы 3-го управления КГБ Георгия Цинева. Последнего считали человеком Брежнева, поэтому Андропов не мог сместить с должности Носырева. Тогда он назначил его первым заместителем в Ленинградской области Олега Калугина. Ему поставили цель — создать для «неоконов» в городе на Неве экспериментальную площадку.

Телеграм-канал «Незыгарь»

Продолжение следует.