Рустам Минниханов: «Альберт Кашафович, нам нужны новые маржинальные продукты!»

Два из пяти вопросов сегодняшнего заседания совета директоров «Татнефтехиминвест-холдинга» были посвящены технологиям производства высокомаржинальных полимеров Фото: president.tatar.ru

«надо НКНХ обратить внимание, тогда бы у нас была вся номенклатура каучуков»

Два из пяти вопросов сегодняшнего заседания совета директоров «Татнефтехиминвест-холдинга» были посвящены технологиям производства высокомаржинальных полимеров. Тема особенно актуальна в контексте грядущего запуска «ЗапСибНефтехима», после чего Татарстан утратит первое место по объему выпуска химической продукции среди регионов России. Свои конкретные решения для ТАИФа предложили две крупные московские организации, причем, как выяснилось, один из продуктов «Казаньоргсинтез» уже пытался выпускать, но не смог продать. 

Так, Марк Флид, гендиректор столичного ООО НИИЦ «Синтез», основная часть сотрудников которого — выходцы из «Госниихлорпроекта», в свое время ключевой организации для министерства химической промышленности СССР, рассказал татарстанским химпредприятиям о производстве хлоропреновых каучуков. «Наличие атомов хлора в полимере придает ему особые свойства: повышенную маслостойкость, прочность, интервал температур использования от минус 30 до плюс 90 градусов», — пояснил он. 

Такие каучуки используются при производстве клеев и резинотехнических изделий. Соответственно, крупнейшими потребителями являются автомобильная и клеевая промышленность, кроме того, из них изготавливают шланги для авиационных заправщиков. В мире производится около 400 тыс. т хлоропренового каучука — в основном в Японии, Германии и Китае, причем до 60% производства идет на экспорт. Тонна стоит $3,5 тыс., но спрос и предложение, как отметил Флид, стабильны.

Марк Флид: «Наличие атомов хлора в полимере придает ему особые свойства: повышенную маслостойкость, прочность, интервал температур использования от минус 30 до плюс 90 градусов»» Фото: president.tatar.ru

Вещество, по словам гендиректора столичного ООО НИИЦ «Синтез», известно давно, в США его впервые произвели аж в 1933 году, в СССР некоторые попытки тоже были — выпускалось 11 марок. Но в 2011-м производство закрыли. На данный момент вещество в России не делают, потребность страны в нем составляет примерно 3 тыс. т в год — приходится импортировать из Германии. При этом, по прогнозу минэкономразвития, через 10 лет потребность в нем будет составлять уже 5 тыс. т в год. Но, по мнению Флида, у хлоропреновых каучуков есть значительный экспортный потенциал, так что надо сразу строить производство мощностью 15–20 тыс. тонн. Тем более что опытное малотоннажное производство полихлоропрена на базе тульского Алексинского химкомбината хорошо себя зарекомендовало.

— Создание отечественного производства является стратегически важной задачей. Я полагаю, что РТ, имеющая развитую промышленную инфраструктуру и обладающая мощным потенциалом, является оптимальным местом для этого. Насколько мне известно, НКНХ выпускает ряд марок каучуков, создание дополнительного производства такого уникального продукта являлось бы разумным и полезным, — заключил он.

— Рустам Нургалиевич, дело в том, что когда хлоропреновый каучук производился в России, то он был во всех рецептурах шин и резинотехнических изделий, потом его убрали. Но надо «Нижнекамскнефтехиму» посмотреть это дело, тогда бы у нас была вся номенклатура каучуков, — оценил идею гендиректор «Татнефтехиминвест-холдинга» Рафинат Яруллин. 

— Альберт Кашафович, нам нужны новые маржинальные продукты, — обратился Минниханов к советнику гендиректора ТАИФа Альберту Шигабутдинову. — Мы должны иметь набор продукции. Понятно, что надо понимать окупаемость, рынки, ценообразование, то, сколько ориентировочно это будет стоить. Но, так как этот продукт еще и решает задачи обороноспособности, мы могли бы через фонд развития промышленности (ФРП) получить дешевый кредит.

Альберт Шигабутдинов: «Нужен целенаправленный заказчик, иначе просто так на рынок не выйдешь, такая конкуренция — не продашь» Фото: president.tatar.ru

Если тонна полиэтилена стоит 100 тыс., то пленочные нити — десятки миллионов рублей

Еще одну идею для ТАИФа принес Дмитрий Соломатин, руководитель проекта фонда перспективных исследований, который рассказал о технологии получения высокопрочных пленочных нитей на основе сверхмолекулярного полиэтилена (СВМПЭ). Он сообщил, что такие нити во всем мире производятся по гель-технологии, но некоторые стадии производства несут слишком высокую экономическую и экологическую нагрузку, они небезопасны, поэтому технологию надо пересмотреть. Для этого были разработаны новые компоненты и катализаторы — полученные в результате СВМПЭ в 1,5–2 раза превосходят лучшие мировые аналоги.

Сферы применения таких нитей — медицина, оборонка, средства бронезащиты: каски, жилеты, в том числе для инкассаторов, канаты, сети, гражданская продукция для авиации, паруса для яхт. Проблема в том, что нити в России не производятся, они экспортируются только из Китая, т. к. это санкционная продукция.

Мировой рынок СВМПЭ — порядка 250 тыс. т в год. Наибольший объем занимает футеровка (облицовка котлов и труб огнеупорными материалами), но это низкомаржинальный продукт. Наиболее растущий рынок — Китай, Индонезия. Наиболее маржинальны нити специального назначения.

Яруллин сообщил, что установка по производству СВМПЭ была на КОС, но во время строительства производства поликарбоната ее порезали.

«Мы эту технологию знаем, потребность есть, маржинальность тут совершенно другая. Если одна тонна полиэтилена стоит 100 тысяч рублей, то там получаются десятки миллионов рублей за тонну. Я считаю, что это перспективный проект, которым надо обязательно заниматься», — сказал он.

Шигабутдинов пояснил, что, когда «Казаньоргсинтез» выпускал сверхмолекулярный полиэтилен, объем производства пришлось сократить вдвое.

«Никто не покупал сверхмолекулярный полиэтилен, ни в Америку, никуда мы не смогли продать. Мы его (производство СВМПЭ — прим. ред.) не порезали, а разобрали, оно стоит. В любой момент можно возобновить производство, но пока рынка нет. Всего по миру 300 тысяч тонн — это мизер. Нужен целенаправленный заказчик, иначе просто так на рынок не выйдешь, такая конкуренция — не продашь», — развел руками экс-гендиректор ТАИФа, пояснив, что установка на КОСе была мощностью 2 тыс. т в год. По его словам, для получения нитей нужно будет построить специальную установку, но это недорого.

«Мир очень сильно меняется. Экологи, другие вещи. Использование полимеров тоже структурно станет меняться, я думаю, что новые материалы, композиты будут более востребованы. У нас еще присутствует замгендиректора фонда Александр Панфилов, он Герой России. Раз здесь задействованы герои, значит, дело перспективное. Новым материалам надо искать новые рынки», — заключил Минниханов.

Рустам Минниханов: «Раз здесь задействованы герои, значит, дело перспективное. Новым материалам надо искать новые рынки» Фото: president.tatar.ru

«У нас баллоны надежнее, чем автомат Калашникова»

Виктор Фрум, директор ижевского ООО «НПФ Реал-Шторм», презентовал технологию производства облегченных металлокомпозитных баллонов высокого давления. Они отличаются повышенной устойчивостью (в том числе к вредным средам и морской воде), вмещают от 20 до 210 л (всего производится более 40 видов разных размеров) и выдерживают рабочее давление до 400 атмосфер при температуре от минус 60 до плюс 65 градусов Цельсия.

Фрум пояснил, что такие баллоны используются в качестве топливных баков для автотранспорта на метане, ими оснащают автономные блоки аккумуляторов газа, мобильных модулей газозаправки. В числе потребителей — почти все автозаводы России: КАМАЗ, НЕФАЗ, УАЗ, «Урал», а также военно-морской флот. По словам директора ООО «НПФ Реал-Шторм», компания получает стекловолокно от «П-Д Татнефть-Алабуга Стекловолокно». «Активно работаем с „РариТЭКом“. Две трети изготавливаемой продукции идет на топливные баки, и КАМАЗ в хорошие времена выбирает у нас половину продукции», — сообщил он.

Отвечая на вопрос Минниханова о безопасности товаров, Фрум уточнил, что за все время производства было выпущено 150 тыс. баллонов, а разрушились только 10 — и то по вине эксплуатанта. «Если в процентном отношении посчитать, то это надежнее, чем автомат Калашникова», — заверил он. Но такой ответ президента Татарстана не удовлетворил.

— Я очень практичный человек. Если ТС попадает в аварию, насколько баллоны подвержены разрушению? Металлические баллоны — как бомба, осколки полетят. Или, когда дом горит, всегда спрашивают, есть ли внутри газовый баллон. Если есть — никто близко не подойдет, если нет — можно идти тушить, — поинтересовался Минниханов

— Есть два предохранителя. Они расплавляются — и газ выходит. Если предохранитель не сработает, будет взрыв, — честно признал Фрум.

— Осколков не будет?

— Осколков не должно быть. Но…

— Ты плохо продаешь свои товары. Никто же пока их взрывать не собирается. Так и скажи, что осколков нет, — перебил его Минниханов.

— Это не совсем будет соответствовать реалиям.

— Данный фактор тоже важен. Я уверен, что стальной баллон принесет больше вреда в случае взрыва. Запатентуйте мое предложение — скажите, что последствия взрыва минимальные, что они есть, заикой можешь остаться, но живой, — провел экспресс-курс по маркетингу Минниханов.

«Вы должны изменить страну технологически — Татарстан должен быть двигателем для этих проектов»

Следующим выступал Сергей Зинченко — гендиректор московского агентства по технологическому развитию (АТР), главой набсовета которого является министр промышленности Денис Мантуров. Первый рассказал о том, как агентство может помочь в развитии нефтегазохимического комплекса.

По его словам, сегодня основная задача АТР — содействие российским предприятиям во внедрении технологических решений мирового уровня с целью достижения конкурентоспособности отечественной продукции, для чего запущен центр коллективного доступа к уникальной информации международных компаний, организован международный фонд технологического развития, который позволяет приобретать технологии и размещать их на площадках партнеров.

«Я надеюсь, что одни из первых партнеров у нас будут в Татарстане и мы увидим положительные примеры интеграции технологий», — сказал Зинченко. В качестве примера он привел технологии бестраншейного ремонта труб, телеметрии для горизонтального бурения и т. д.

Его предложение заключалось в том, что агентство выступит координатором взаимодействия промышленного предприятия с компаниями, которые могут построить высокоинтеллектуальные сервисы с использованием искусственного интеллекта. После комплексного обследования предприятия будет сформирован консорциум организаций, которые готовы зайти и предложить решение. После совместной трансформации предприятия в новое состояние агентство измеряет параметры. Если итог положительный, то происходит распределение доходности между предприятием и компаниями, которые участвовали в этой работе.

«Мы задействуем возможности и энергосервисных контрактов, и постоплаты, и договора о результатах. Если данное предложение как-то услышано, мы готовы  сделать предпроектное обследование [татарстанских предприятий] и вместе спланировать их трансформацию», — сообщил Зинченко.

Минниханов предложил ему выступить на итоговой коллегии минпромторга РТ в феврале и подписать на ней правительственное соглашение о сотрудничестве, а до этого создать рабочую группу. «Такую возможность мы должны использовать. Вы должны изменить страну технологически. Вам нужны проекты, партнеры — Татарстан должен быть площадкой, двигателем для проектов», — заключил президент РТ.