Владимир Сидоренков, «Микрон-холдинг»: «Позор, что мы покупаем китайские стоматологические кабинеты»

Гендиректор «Микрон-холдинг» Владимир Сидоренков считает, что главное зло для отечественной промышленности, включая медицинскую, – это чиновники, лоббирующие интересы зарубежных компаний и закон о госзакупках. В интервью «БИЗНЕС Online» он рассказал, почему локомотивом медицинской промышленности станут не коммерческие объемы лекарств, а техника и технология профилактики заболеваний и оздоровления человека. 

«МЫ ШЛИ С АМЕРИКОЙ НОЗДРЯ В НОЗДРЮ» 

- Владимир Павлович, как вы оцениваете нынешнее состояние рынка медицинского оборудования в России? 

- Сейчас ситуация такая, что на рынке существенно увеличивается доля Китая. Более 70 процентов отечественного рынка медицинских инструментов и оборудования контролируется иностранными фирмами и их российскими партнерами – предпринимателями и работниками минздрава! В последнее время резко усилилось влияние фирм Китая, Кореи, Пакистана… Лоббируют процесс их продвижения на рынок заинтересованные сотрудники госаппарата. 

Считаю, что главную роль по выкачиванию денег из России играет пресловутый федеральный закон о государственных закупках ФЗ №94. Наши предложения по изменению закона обсуждались в общественной палате Татарстана и направлены в адрес президента и государственных структур страны. 

Раньше у нас была конкурентоспособная промышленность, которая строилась на правильном взаимоотношении между государством и работниками предприятия. Сегодня же советская база не востребована вообще. Что мы сейчас делаем? Копируем все. Причем самым глупым образом. Учат сейчас люди, которые даже опыта не имеют. Поэтому-то они ходят и рассказывают сказки. Мы создавали образцы электронной техники, которая по техническим параметрам не уступала американской. Как говорится, мы шли с Америкой ноздря в ноздрю, уступали только в габаритно-весовых характеристиках, так как не было тогда тех технологий. 

- А в каком направлении сегодня развивается отечественная индустрия медицинских инструментов?  

- Сложностей сейчас нет только у предприятий, где есть стабильный государственный заказ. Это, например, Газпром. Десятки остальных организаций по всей стране нуждаются в государственной поддержке. Без взаимодействия и партнерских отношений между участниками рынка: индивидуальными предпринимателями, предприятиями, государственными структурами и заказчиком – без всех этих звеньев работать нельзя. Между ними должны быть установлены четкие законодательные отношения. Их до сих пор нет. В этом все беды нашей экономики. Государство ни за что не отвечает, а ты вечно разбитый и побитый. Перед налогами ты бежишь. Ты крепостной, хотя это ты отдаешь деньги! Я могу понять, когда речь идет о государственной структуре. Так они давали деньги и они же и контролировали, но теперь мы кормим. А по логике - кто платит, тот и заказывает музыку. Хоть один закон мы написали? Нет! В этом весь бред. И еще государство хочет, чтобы бизнес развивался. Ну пусть тогда скажут, что нам для этого сделать надо. Нас ведь никто не слышит. И не услышит! Единственное, что государство требует, - это деньги. А что, у нас созданы условия работы, конкурентная среда, зашита рынка? Ничего не создано… 

КАЗАНЬ БЫЛА ОДНИМ ИЗ ЦЕНТРОВ МЕДИЦИНСКОГО КЛАСТЕРА В СОЮЗЕ 

- Может, все-таки советская медицинская промышленность была неконкурентоспособной?  

- В СССР существовал целый медицинский кластер, а Казань была одним из его центров. В столице Татарстана, благодаря стечению обстоятельств, был центр советской медицинской инструментальной  промышленности – НПО «Мединструмент». НПО курировало всю медикоинструментальную отрасль СССР и координировало  работу с минздравом в рамках долгосрочных государственных программ, взаимодействовало с медицинской промышленностью СЭВ - Совета экономической взаимопомощи (стран социалистического лагеря. – Ред.), зарубежными центрами и фирмами. 

В состав НПО входили институт ВНИПИ медицинских инструментов, опытный завод «Микрон», СКТБ «Медфизприбор», КМИЗ, «Медаппаратура», тесно взаимодействовали с заводами медицинской промышленности в Можайске, Горьком, Волгограде, Нижнем Тагиле. После 1991 года подключились заводы ВПК в Серпухове, Арзамасе, Ардатове и других. В целом отрасль обеспечивала потребности медицины на 80 - 85 процентов, остальное закупалось в СЭВ и за рубежом. Закупки минздрава за рубежом строго контролировались, и такой вакханалии, как сейчас, не было. 

Правда, стоит признать, что в области оборудования, особенно стоматологического, мы отставали.

Поэтому в рамках СЭВ его поставляли предприятия Чехословакии и Югославии. Отрасль достаточно бурно развивалась, вводились новые мощности, наращивались объемы, готовились кадры. 

На мой взгляд, в случае сохранения СССР для развития страны и создания конкурентоспособной промышленности, в том числе и медицинской, необходимо было сделать две вещи - устранить монополию власти КПСС путем разрешения деятельности партий социал-демократических направлений и акционировать госпредприятия, поставив систему оплаты труда в зависимость от рентабельности. 

- А что сейчас?  

- Советская система разрушена до основания, и сегодня на ее месте функционируют разрозненные предприятия, конкурирующие между собой. Наиболее сильное из них – КМИЗ и его «дочки». СКТБ «Медфизприбор» и «Медаппаратура» - обанкротились. В помещениях СКТБ – ночной клуб! 

Появилась новая поросль частного бизнеса, из них наиболее успешны: ООО «Медтехника», ООО «Эндомедиум», ООО «Титановый инструмент». Но и они не представляют опасности для зарубежных конкурентов, а доля рынка, контролируемая ими, сокращается! 

Ежегодно «живые» производители напоминают о себе письмами в правительство, решениями конференций, но даже до минздрава эти «крики» не доходят. Ну а правительство ежегодно констатирует, что дела идут плохо и нужна экстренная помощь. На том и стоит его «промышленная политика»! 

Реальной программы развития и ответственных за ее разработку и реализацию нет. Думаю, что при вступлении России в ВТО процесс этот закончится поглощением акулами западного бизнеса и Китая последних из могикан… 

Надо сказать, что после развала Союза в 90-е годы к нам приезжало очень много специалистов из разных стран, мы также ездили и в Югославию, Шотландию, Германию, Америку, Швейцарию, Австрию, Италию, Израиль, Китай, Польшу. В 91-м году я впервые поехал в Америку, а в 93-м мы там уже впервые представили наш титановый инструмент. Мы продали тогда в Америку мединструмента на 15 тысяч долларов. Это тогда был настоящий прорыв! 

Но советский опыт, который был нами получен, к сожалению, не реализован. Десять лет назад американец Майкл Касс хотел вложить пять миллионов долларов в наше предприятие. Мы тогда три часа проторчали в минэкономики, его засыпали огромным количеством бумаг. В итоге он сказал: «Если вы даже деньги взять не можете, то работать с вами будет бесполезно». И не стал вкладывать. То же самое было с немцами и швейцарцами. Мы выходили на определенный уровень договоренности, потом сталкивались с бумажной волокитой, и на этом все заканчивалось. 

- Отставание, как и везде в промышленности, огромное. Эта ситуация закономерна, в соответствии с доктриной Збигнева Бжезинского (бывший советник по национальной безопасности президента США. – Ред.), Россия должна развиваться как сырьевой придаток западных экономик. Наши политики не смогли ни сформулировать, ни отстоять национальную промышленную политику. В результате, то, что имели, разрушено, большинство предприятий работают в режиме выживания, конкурентность обеспечивается в основном за счет демпинга цен. Практически нужно создавать новую промышленность, в том числе медицинскую, но уже не замкнутую, как в СССР, а адаптированную к работе в условиях ВТО. 

Все начинается с кадровой политики и отношению к знанию. В России профессиональный интеллектуальный труд перестал цениться. Сегодня в любом ларьке получают в несколько раз больше, чем инженеры. Класс технократов рассыпался. Огромное количество людей уехало на Запад еще 10 лет назад. Научной школы у нас уже практически нет. 

У нас абсолютно нет преемственности в производстве. На Западе, например, вырабатывают линию, а потом ее продолжают. Там создана система непрерывного образования. Сначала работники получают начальное образование, потом профессиональное, а потом образование третьего периода. Причем, востребован опыт всех. А у нас в стране людей предпенсионного возраста просто выбрасывают. На Западе их используют на 100 процентов. Заставляют писать мемуары, платят за это! Даже президент США обязан, уходя со своего поста, написать мемуары о своей деятельности. Ему за это, если не ошибаюсь, платят три миллиона долларов. Мемуары пишут и руководители фирм. Это очень правильно, что руководители свой опыт описывают. А у нас придет новый лидер - и все по новой: «Старый дурак, а я умный». У нас вся история на этом строится. Кто у нас писал полезные мемуары, так это только авиаконструктор Александр Яковлев и Евгений Примаков. На мемуарах Яковлева очень много конструкторов училось. А остальные… Кто-то что-то где-то рассказывает, но в итоге опыт успешных и богатых людей никому не передается. 

«ЕСЛИ ТЕХНОПАРКОМ РУКОВОДИТЬ БУДЕТ НАЗНАЧЕНЕЦ, БУДЕТ КАК ВСЕГДА» 

- Что делать в этой ситуации российской промышленности?  

- В первую очередь необходимо сформировать цели и задачи развития системы здравоохранения России на 15 - 20 лет вперед и под них сформулировать задачи медицинской промышленности. Программа должна напоминать систему «иголка-нитка», где роль иголки играет здравоохранение. Ведущее звено – здравоохранение и его цели! Такой целью, по моему мнению, должна быть продолжительность активной жизни человека и ее качество. 

Для достижения параметров продолжительности и качества жизни развитых стран (Японии, США и других), необходимо обеспечивать ее рост каждые пять лет на 1,5 - 2 года. При этом совершенно не обязательно упор делать на лекарства и химию. Необходимы не коммерческие объемы лекарств, а техника и технология профилактики заболеваний и оздоровления человека. На эту цель должны работать все: и государство, и минздрав, и промышленность, и само население! 

Для реализации программы необходимы дополнительные средства. Их можно привлечь путем изменения ФЗ №94. Десятки миллиардов рублей останутся в бюджете страны и у населения. Нужно реформировать сам минздрав. И такого специалиста, как доктор Рошаль, превратить в центр борьбы за здоровье и благополучие россиян! 

В условиях технологического отставания сейчас надо объединить тех, кто остался, использовать их опыт и знания, и привлекать зарубежные предприятия в режиме совместных предприятий. Без сотрудничества с ведущими производителями оборудования мы не конкурентоспособны. Нам необходимо создавать СП, но не с одним производителем, а с несколькими, иначе произойдет монополизация рынка. 

К примеру, для развития стоматологии нужны подшипники. Базовые предприятия по их производству у нас есть в Самаре и Москве. Специалистам этих заводов нужна стажировка в ведущих зарубежных компаниях. 

- Как оцениваете вновь появившуюся идею о создания медицинского технопарка в Татарстане? 

- Очень разумная идея. На самом деле все будет зависеть о того, кто этой идеей воспользуется. Если эта идея соберет всех «живых» производителей, если с ними государство посоветуется, спросит, в каких условиях технопарк должен работать, кто должен быть у его руля, то будет польза. Если же технопарком снова руководить будет назначенец, всё будет как всегда. 

«В РОССИИ МЕДИЦИНА – ЧАСТНЫЙ БИЗНЕС»  

- Несколько критично вы настроены к госаппарату…  

- Оценивать деятельность госаппарата можно по двум факторам - польза, которую он приносят своей деятельностью, и профессиональный уровень чиновников, насколько они конкурентны с коллегами Германии, Америки, Китая. К сожалению, по этим параметрам наш госаппарат не конкурентоспособен. Возьмите министров, которые возглавляют промышленность, медицину, оборону. Список можно продолжать. И пока в госаппарате будут такие «кадры», то естественно, отношение к ним будет весьма критичное. 

Надо называть все своими именами: люди приходят на государственную службу не дело делать, а «осваивать» бюджет. И этого никто не стесняется. Кого волнует сегодня медицина и то, что с ней будет? Минздрав РФ вообще отказался от поддержки стоматологии. 

Российская медицина сейчас сосредоточились на поддержке материнства, развитии медицины катастроф и онкологии, а всем остальным отраслям сказали: «ребята, выплывайте, как хотите». Как итог, сегодня в России медицина – это сугубо частный бизнес. 

Самое позорное, что мы стали покупать китайские стоматологические кабинеты, а свое производство остановили. Ну уж не стоматологию же из Китая привозить! Она же, во-первых, не стерильна, во-вторых, разваливается через полгода. Но за последнее время, благодаря грамотной политике, Китай очень сильно продвинулся вперед. Китайское оборудование прошло в Сибирь, Урал, Москву. Я был два раза в Китае. Если бы у нас была половина из того, что есть там, мы бы расцвели. Главное, у них нет инфляции. У нас же она беспредельная. Второе – банковское кредитование. У нас банки объявляют одно, а делают другое. Это вымогаловка чистой воды. Они покупают иностранные деньги за копейки, а нам, в собственную страну, перепродают в пять раз дороже. Или кладут наши деньги зарубеж. 

За все сейчас отвечает предприниматель. Ни государство, ни банки в риск не входят. Рискует только предприниматель, который должен поить и кормить всех. Здесь огромное законодательное несоответствие. Здесь нужны партнерские отношения. Даже трудовые отношения нужно переделывать. Например, вы потребитель, купили у меня изделие. У него год гарантия, но человек, который его сделал, уволился. Как я должен гарантировать качество, если люди, которые на меня работают, ни за что не отвечают? 

«МЫ КРИЧИМ О ЗАСИЛЬЕ КОНТРАФАКТА, НО НАС НИКТО НЕ СЛЫШИТ» 

- Насколько остро стоит сегодня проблема контрафакта? 

- Я бы сказал, что она не стоит – она кричит! Если  президент страны заявляет о том, что даже в аптеках более 50 процентов лекарств - контрафакт, а ФЗ №94 поощряет это! Что делать? Как-то в Москве на медицинском форуме мы, производители, пытались министру здравоохранения и соцразвития Татьяне Голиковой объяснить свое бедственное положение, но в итоге ничего. Мы ей говорим: дай заказы, люди без работы сидят. Она нас даже не выслушала. Потом два дня руки не мог отмыть от ее духов. Остался на совещании тогда глава ТПП Евгений Примаков. Но у него подобного рода писем выше крыши. 

«Микрон» также является жертвой контрафакта уже более 10 лет. Под нашей маркой работает половина «серых» производителей в стране. Сбивает цену, портит репутацию и - как с гуся вода… Обращения в МВД и прокуратуру не помогают. По контрафакту они не работают! А вот в Беларуси - наоборот. К нам два года назад приехали из Минска следователи по проверке контрафакта. Они разобрались и виновного посадили. Выводы очевидны. 

Считаю, что борьба с контрафактом невыгодна коррумпированным чиновникам и все их усилия уходят на «гудок». 

Кстати, совет всем, кто лечит зубы у стоматологов. Внимательно присматривайтесь к турбинным наконечникам, которыми они сверлят вам зубы. Если на них нет лейбла фирмы-производителя, нанесенного лазером, – это контрафакт, не рискуйте, вам могут нанести увечье! 

КАК ДЕИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ ПОХОРОНИЛА НОУ-ХАУ  

- Судя по истории вашего предприятия, проходить через многие катаклизмы не впервой?  

- Да, так и есть. Сама истории нашей фирмы «Микрон-Холдинг» берет начало в мае 1997 года, она была создана на базе опытного завода «Микрон» НПО «Мединструмент» (создан в 1961 году). Теперь остались мы вместе с Казанским медико-инструментальным заводом и находимся в довольно сложном положении. 

С 1997 «Микрон» работает как самостоятельная структура. Мы прошли путь от ГУПа до ЗАО. И теперь я могу сказать, что бумажные игры – эта такая глупость! Акционер – это когда у вас деньги, а у меня голова. Или наоборот. Но если нет ни денег, ни головы, то какой смысл бумажку писать? 

Нынешнему состоянию предшествовал тяжелый пятилетний период, начавшийся в 97-м году после смерти предыдущего гендиректора Сабитова. Долг всех предприятий НПО был списан на «Микрон» и мне пришлось его выплачивать. Пять лет был не просто финансовый кошмар, а настоящий долговой прессинг. 

- Тем не менее, вашему предприятию как-то удалось удержаться на плаву. 

- Наряду с работой на рынок, хорошим подспорьем стала республиканская программа «Вторая жизнь». Благодаря поддержке Минтимера Шаймиева, до 2005 года мы модернизовали все систему стоматологического оборудования во всех стоматологических кабинетах Татарстана, в том числе и на селе. Ее инициатором был главный стоматолог Греков, и внедрялась она пять - шесть лет. 

В 2005 году нашему предприятию совместно с НИИ Турбокомпрессорный удалось выпустить свое ноу-хау - 520 штук первого медицинского спирального компрессора. Мы даже назвали его «Минтимером». Этот компрессор нужен везде, где идет прогон чистого воздуха. Особенно он востребован скорой помощью, заменяя собой баллоны с кислородом. Благодаря принципу действия он засасывает из комнаты воздух, а на выходе дает кислород. Вещь достаточная уникальная, и в ее разработку мы инвестировали серьезные средства, но все рухнуло с банкротством казанского завода "Точмаш". Мы свой продукт создавали с учетом его производственных возможностей и определенной себестоимости. Вместе с Точмашем обанкротился альметьевский завод специальных сплавов, который разрабатывал сплавы для нашей спирали. Технологическая цепочка рухнула, производить компрессор по тем параметрам, которым мы заложили, уже никто не смог. 

- Как на вас отразился кризис? 

- К 2008 году - началу мирового кризиса - у нас были планы по созданию совместного предприятия с Германией в Татарстане. Затраты на создание такого предприятия оценивалось в 10 миллионов евро. Однако эти планы пришлось остановить и перейти в режим выживания. В связи с прекращением финансирования минздравом РТ остановлена программа «Вторая жизнь-2». 

«СЕЙЧАС У НАС СТОМАТОЛОГИ ДОВЕЛИ СИТУАЦИЮ ДО БЕЗОБРАЗИЯ» 

- Если «Вторая жизнь» кончилась, а ваше ноу-хау в виде спирального компрессора стало жертвой продолжающейся деиндустриализации страны, то как сейчас выживает предприятие? 

- Сейчас все усилия направлены на производство стоматологических наконечников серии «Жемчуг» и на работу по программе «Вторая жизнь-3» с частным сектором стоматологии. Эта программа направлена на импортозамещение, и мы ее начали реализовывать в Москве, в разных регионах страны. Кроме стоматологии, мы сейчас прорабатываем вопрос вхождения в федеральную программу по производству оборудования общего медицинского назначения. Наше предприятие приступило к производству комплекта под названием «Мечта ортопеда». Его особенность заключается в том, что на этом оборудовании наконечники не нагреваются. 

Сердцем нашей стоматологии является роторная группа, которая вращается со скоростью 30 тысяч оборотов в минуту. Среди технических деталей мы создали турбинные наконечники. Точность изготовления – три микрона. В наконечнике после каждой операции происходит стерилизация при температуре 134 градуса. Сюда подается свет, и вода. Есть так называемый антиСПИД клапан. Скажу вам криминальную вещь: сегодня в стоматологиях высока опасность заражения инфекциями. После того, как стоматолог останавливает прибор, турбина продолжает засасывать воздух, включая жидкость и кровь из полости рта. В нашем случае обратный клапан (антиСПИД клапан) не допускает обратного движения воды в трубах наконечника и тем самым предотвращает попадание зараженной жидкости в рот следующего пациента. 

Вообще, сейчас у нас стоматологи довели ситуацию до безобразия. Предприниматели, которые открывают кабинеты, за три года увеличили цены в три раза. Вы сделайте рейд по стоматологиям и увидите, что во многих кабинетах нет стерилизации. Врачи просто помажут инструмент и кладут в рот. Наконечники берут левые, аля Микрон. Экономят на всем. 

- А ваши наконечники выдерживает конкуренцию с зарубежными? 

- Для того, чтобы выйти на внешние рынки, мы должны сертифицировать товар по CE (знак безопасности, который используется на всех товарах, поставляемых на экспорт в странах Европы – Ред.), для чего нам нужно минимум 1,5 – 2 миллиона рублей. Если бы государство оказало хоть какую-то поддержку, это во многом бы облегчило выход наш на страны Европы. 

Вот поддержка «СПУРТ Банка» помогла нам провести модернизацию производства по новым стоматологическим изделиям. Заключили договора с рядом медицинских центров по их оснащению по программе импортозамещения. 

Однако мы испытываем, как и везде, трудности с кадрами. Многие специалисты ушли на пенсию, многие, к сожалению, ушли из жизни. Достойной квалифицированной смены, умеющей работать, пока нет. Это является одной из причин нашего сложного финансового положения. 

Планируем провести реализацию излишков оборудования и собственности, внедрить систему оплаты труда, нацеленную на конечный  результат. Повысить квалификацию сотрудников и их конкурентоспособность за счет их переподготовки по программе, разработанной на предприятии. И в течение мая-июня завершить комплекс организационно-технических мероприятий, направленных на повышение прибыли предприятия за счет эффективности деятельности каждого сотрудника.  

«ХОЧУ НАЗВАТЬ СЕБЯ САМЫМ ЛУЧШИМ МЕНЕДЖЕРОМ МИРА» 

- Кто ваши основные конкуренты? 

- Картинка здесь особой яркостью не блещет. Есть, например, предприятие Щербакова «Медтехника», есть «Эндомедиум», там занимаются эндоскопическими инструментами. Еще наш конкурент и партнер одновременно – КМИЗ. Их наконечники отличаются от наших, но врачам всегда нужен выбор. На самом деле нужен кластер, специализация, чтобы полностью не дублировать продукцию друг друга. 

- Какую долю вы занимаете на российском рынке наконечников? 

- Сложно об этом говорить, так как сегодня не стало статистики. Когда была государственная система, мы имели полную статистическую отчетность. И точно знали, что у нас в стране 150 тысяч стоматологов. А теперь… 

Ориентировочно наша доля по наконечникам – пять процентов. Выпускаем мы около 20 тысяч наконечников в год. Основные рынки сбыта - Россия, Белоруссия, Украина, Польша, Турция, Прибалтика. Правда, последние сейчас требует сертификацию CE (паспорт товара устраняет таможенные преграды и обеспечивает свободное движение в любой из стран Европейского Союза. - Ред.).  

- Сколько людей работают на вашем предприятии? 

-  Сегодня 90 человек, а раньше было 500. На КМИЗе было около трех тысяч, сегодня 500 человек. 

- Как обстоят дела с модернизацией технологического оборудования? 

- Модернизацию пытаемся провести. Но все нужно делать комплексно. Если я взял станок, то должен к нему поднести инструмент, а он импортный. В станок мне нужен специальный шлифованный материал, который снова импортный. Взяв станок, мы потянули за собой все оснащение. 

- Как смотрите в будущее? 

- До 1991 первого года в нашей стране воспитывало, решало и помогало государство. Говорили, что это плохо, что капитализм лучше. Теперь прибыль стала главной, но она сейчас делается в ущерб компетенции и ответственности человека. Мы сейчас в совковом периоде, где процветают воровство и безответственность. 

Я хочу назвать себя самым лучшим менеджером мира, потому что у меня денег нет, и я зарплату во время не плачу, а люди работают и что-то создают. Когда говорят, что кто-то заработал пять миллиардов, надо спросить: «Парень, кто тебе их дал?». А у нас люди работают без денег и создают новую технику. Сегодня еще ни один новый тендер не открылся, финансирования нет, а бумаг написано будь здоров. А как я отработаю инфляцию?! Как я отработаю кредиты у банков, которые по 17 процентов выплачиваю ежегодно?! 

ВСЮ ЖИЗНЬ В ПРОМЫШЛЕННОСТИ 

- Расскажите немного о себе… 

- Родился в семье военных в 1946 году в городе Тойохара Южно-Сахалинской области. Семья переехала сюда как раз после освобождения и окончания войны с Японией. Закончил Свердловский техникум электросвязи, Казанский электротехникум связи, КАИ (по специальности инженер-технолог) и Академию управления в Москве. Участвовал в разработках в области военно-оборонной промышленности, в частности, в испытаниях легких подводных костюмов, которые позволяли погружаться на глубину 300 метров. 

Работал инженером в минрадиопроме, занимал должность директора в физическом институте Казани, в ОАО «Радиоприбор» вырос от инженера до начальника цеха. 

С 1989 года и по сей день – директор ЗАО «Микрон- Холдинг» 

Надежда Замалиева

Арслан Минвалеев