«Когда мы говорим о реформе тепла, мы так или иначе говорим о росте тарифов»

Вчера в рамках Российской энергетической недели прошла пленарная сессия с всеобъемлющим названием «Будущее российского теплоснабжения»

«У ВСЕХ В ДОМАХ ТЕПЛО И УЮТНО, НО В ОТРАСЛИ НАШЕЙ НЕ ВСЕ ТАК ТЕПЛО И УЮТНО»

«Что необходимо сделать, чтобы механизм альтернативной котельной стал действенным и востребованным?» — с ходу обратился к участникам стартовавшей вчера в Москве Российской энергетической недели заместитель министра энергетики РФ Вячеслав Кравченко. Напомним, что «альтернативная котельная» — это новая методика теплоснабжения и расчета тарифов, которая должна внедряться в России в ближайшие годы, при этом одним из пилотных полигонов будет Казань. Проблема в том, что методика удорожает тарифы на 15–40%. «Больше всего я хотел бы услышать реакцию на то, что мы сделали, и предложения по дальнейшей доработке, что облегчит работу и властям, которым необходимо принимать решения, и бизнесу, ну и, возможно, потребителям», — продолжил Кравченко.

Открыл сессию заместитель министра энергетики РФ Вячеслав Кравченко

Первым делом слово предоставили сухой статистике, но руководитель группы исследований и прогнозирования аналитического кредитного рейтингового агентства Наталья Порохова подвела к ней разговор с чисто женским изяществом: «На улице наступила осень, я надеюсь, у всех в домах появилось тепло, у всех уютно, но в отрасли нашей до сих пор не все так тепло и уютно. Что здесь происходит? Россия производит тепла на 30 процентов больше, чем электроэнергии. При этом рынок тепла в 2 раза меньше, чем рынок электроэнергии в деньгах, потому что тепло у нас стоит в 3 раза дешевле. И самое главное с точки зрения инвестиций: притом что мы производим тепла больше, инвестируем мы в тепло до сих пор в 7 раз меньше, чем в электроэнергетику». Порохова утверждает, что цифры в 90 млрд рублей в год инвестиций в теплоснабжение — это порядка 5% выручки и это уровень недоинвестирования. Хотя, если посмотреть на рынок тепла, он будет одним из крупнейших в России: его оборот — 1,5 трлн рублей, что сопоставимо с объемами продаж автомобилей. «Сам по себе такой большой рынок с постоянным стабильным спросом — это очень большая возможность для инвесторов. И фактически единственный риск, который здесь существует, — это риск регуляторный, находящийся сейчас в руках тех джентльменов, которые меня окружают и которые могут его изменить», — с надеждой продолжила она.

«Кто же инвестирует в тепло сегодня, кто владеет активами? — продолжила она. — Порядка четверти — это генерирующие компании, порядка четверти — это до сих пор регионы и муниципалитеты. Оставшаяся часть — это непонятные коммерческие структуры, которые я не смогла идентифицировать. Если смотреть на источники инвестиций, то ¾ — это собственные средства, это тариф. Несмотря на то что мы говорим, что тариф низкий, это на сегодня фактически единственная способность инвестировать. Это до сих пор субсидии из региональных и муниципальных бюджетов, хотя мы знаем: сейчас с региональными бюджетами все не очень хорошо с точки зрения обязательств по выполнению „майских указов“». Как отметила Порохова, с 2012 года инвестиции со стороны бюджетных организаций в тепло не выросли. Среди источников инвестиций она указала и 11% заемных средств, но тут же подчеркнула, что из них только 3% приходится на обычные банковские кредиты. «Остальное — это субсидии материнских компаний, то есть для отрасли заемные средства закрыты, что отражает эту непривлекательность отрасли для инвестиций», — сказала руководитель группы исследований и прогнозирования аналитического кредитного рейтингового агентства.

Откуда прийти деньгам в теплоэнергетику? По словам Пороховой, четвертью активов в тепле владеют генерирующие компании, сейчас российская электроэнергетика переживает в своем развитии уникальный период, который вряд ли повторится в тепловой генерации: «Когда договоры предоставления мощности (ДПМ) закончены, плата по ДПМ получается, тот свободный денежный поток — сколько компании заработали минус потратили на инвестиции — составит порядка 100 миллиардов рублей в год. Это очень много, это сравнимо с тем, сколько генерирует свободного денежного потока нефтегазовый комплекс, металлургия. Это один из лучших секторов с точки зрения финансов в России». Но, несмотря на это, Порохова повторила, что так или иначе сектор тепла остается для электроэнергетики пока непривлекательным. 

«И последнее, что я хотела сказать: когда мы говорим о реформе тепла, мы всегда так или иначе говорим о росте тарифов. И здесь я была бы очень осторожна, потому что есть много причин того, почему так сложно повышать тарифы на тепло. И сюда добавился еще один фактор — это та низкая инфляция, которая сформировалась в России, которая, вероятно, будет в ближайшие годы, потому что при низкой инфляции вклад тарифного источника в инфляцию вырос: если раньше он был около 20 процентов, то сейчас это где-то половина. И конечно, в условиях таргетирования инфляции резкий рост тарифов будет проблематичен», — предостерегла она.

Наталья Порохова: «Притом что мы производим тепла больше, инвестируем мы в тепло до сих пор в 7 раз меньше, чем в электроэнергетику»

«МЫ УСЛЫШАЛИ ВСЮ БОЛЬ БИЗНЕСА...» — «БОЛЬ ВЫ ЕЩЕ НЕ СЛЫШАЛИ!»

Модератор сессии, редакционный директор «Ведомостей» Екатерина Дербилова, призвала выслушать мнение представителей бизнеса. Первым из них выступил директор по экономике и тепловым узлам ПАО «Т Плюс» Александр Вилесов. Рассказывая обо всем рынке на примере своей компании, он в первую очередь согласился, что область теплоснабжения значительна, и добавил, что она еще и остается сильно влияющей: «Сегодня в России около 30 процентов энергии вырабатывается в когенерации, именно тепло обеспечивает довольно низкие цены на генерацию электроэнергии. Поэтому от здоровья того, что происходит на тепловом рынке, будет в принципе зависеть то, что происходит на электрическом рынке». 

В качестве положительного примера в современной энергетике Дербилова привела ситуацию в РТ. «Татарстан — уникальная республика, где, в отличие от других регионов, меньше проблем, как-то их удалось решить. Я не знаю, что это за чудо и какая была проведена работа. Поделитесь, пожалуйста, рецептом», — обратилась она к первому заместителю генерального директора АО «Татэнерго» Айрату Сабирзянову.

«К сожалению, не так все благополучно, у нас тоже есть чем заниматься, — признал тот и следом также согласился с выводами Пороховой о том, что у рынка теплоснабжения огромный потенциал и ресурс. — И понятно почему: потому что без тепла практически невозможно обходиться, у него нет замены и альтернативы. Но у этого продукта есть и обратная сторона, которая накладывает очень серьезные ограничения, поскольку имеет высокую социальную значимость, — это тариф. В таких ограничениях очень сложно находить решения, которые позволяют повысить эффективность и надежность без ущерба для потребителей, — нужны нестандартные решения». В качестве одного из таких решений, которое уже удалось реализовать, Сабирзянов рассказал о программе автоматизированных индивидуальных тепловых пунктов (АИТП), которая коснулась Казани. По его словам, было ликвидировано 125 центральных тепловых пунктов (ЦТП) в течение года, переведено все на АИТП. «Мы долго готовились, мы долго убеждали, и нам удалось убедить руководство региона, удалось убедить руководство города, мы эту задачу реализовали. Каким образом реализовали и почему поставили ее в приоритет? Для того чтобы восстановить систему централизованного горячего водоснабжения, нам требовалось порядка 4 миллиардов рублей на восстановление всех этих ЦТП, плюс сети горячего водоснабжения (ГВС) — порядка 250 километров. Но мы посчитали, что, во-первых, это дорого, а во-вторых, учитывая те наработки, которые уже есть в мировой практике, это нецелесообразно. До этого у нас был опыт: несколько лет назад в течение пяти лет мы перевели Набережные Челны на индивидуальные тепловые пункты», — рассказал Сабирзянов. Замгендиректора «Татэнерго» отметил, что в Челнах была другая проблема, но по данному опыту они поняли, как это работает: «Не понаслышке, не по журналам, а исходя из тех параметров, которые мы снимали». 

Айрат Сабирзянов рассказал о программе автоматизированных индивидуальных тепловых пунктов, которая коснулась Казани

«Мы смогли договориться, что совместными усилиями будет реализована эта программа, нам она обошлась (включая установку ИТП, регулировку по системе, в том числе и на источниках) в 1,5 миллиарда рублей. Разницу чувствуете, да? — обратился он к присутствующим. — Ну и если по-честному, компания заплатила лишь треть из этой суммы, в остальном нам удалось убедить (и мы считаем это справедливым!): поскольку улучшения идут у потребителей и мы фиксируем у них существенное снижение теплопотребления, то они тоже должны были поучаствовать. Ну и тут включился бюджет республики, бюджет города, и мы можем сказать, что возможно миллионный город в течение года при объединении всех усилий перевести на современные эффективные схемы тепло- и горячего водоснабжения. Эта задача выполнена», — подытожил он.

Рассказал Сабирзянов и об итогах внедрения: «Имеем порядка 300–350 миллионов [рублей] ежегодной экономии за счет того, что это слабое звено из цепочки потребления мы убрали. Мы можем сейчас эти средства направить на то, чтобы поддерживать и восстанавливать сети теплоснабжения». Он тут же признал, что после выполнения этой задачи спектр несколько расширился. Первое — появился такой инструмент, как альтернативная котельная, и теперь «Татэнерго» ставит себе задачу в рамках альткотельной продолжить эту работу и, соответственно, восстанавливать схему водоснабжения. «И второй, может быть даже более важный, инструмент — это программа модернизации тепловых станций. Безусловно, если мы говорим о тепле, то это имеет колоссальное значение, здесь мы придаем большое значение тому, как именно эту модернизацию провести. И мы ее видим в комплексе: и как сети, и как источники, и модернизацию мы намерены проводить с учетом того, что динамично идет снижение теплопотребления. И соответственно, источники требуют такой же корректировки, а именно: перехода на парогазовый цикл, который позволит вырабатывать тепло в меньшем объеме. И здесь важно пройти эту программу и привести источники в надлежащее состояние», — подчеркнул первый заместитель генерального директора АО «Татэнерго».

На пленарной сессии также присутствовал и представитель поселка Линево Новосибирской области, чуть опередившей Татарстан во внедрении альткотельных. Первый заместитель гендиректора ООО «СибТЭК» Сергей Бухаров отчитался перед присутствующими, что все документы уже поданы в минэнерго. «Со стороны областной власти мы получили поддержку. Но для областной власти тут плюс какой: по крайней мере 30 миллионов субсидий каждый год — это в минус из общего списка. Рост тарифа в 30 процентов у нас получился. Мы небольшой населенный пункт, 15 тысяч жителей», — поделился он. На закономерный вопрос от модератора, планируют ли другие представители бизнеса или муниципалитетов внедрение альткотельных в ближайшее время, отозвался вице-президент по тепловому бизнесу ПАО «Фортум» Парвиз Абдушукуров: «Пока подождем!»

«Мы услышали всю боль бизнеса, хотели бы услышать позицию власти», — произнесла Дербилова, передавая слово главе Республики Бурятия Алексею Цыденову. «Боль вы еще не слышали!» — отозвался он.

Сергей Бухаров: «Со стороны областной власти мы получили поддержку. Но для областной власти тут плюс какой: по крайней мере 30 миллионов субсидий каждый год — это в минус из общего списка»

«ВСЕ ЭТИ «УЛУЧШИЗМЫ» НОСЯТ ОЧЕНЬ СУБЪЕКТИВНЫЙ ХАРАКТЕР»

«Коллега сказал, что у них тариф составляет 1100 рублей с копейками и в течение 7 лет поднимется до 1500, — начал Цыденов, упомянув Бухарова. — У нас сейчас тариф в городе — 1983, на БАМе — 3800. Говорить о каком-то подъеме тарифа невозможно в принципе». Следом он озвучил и описание текущей ситуации: износ сетей — порядка 70%, когенерация, которую можно как-то привязать к ДПМу, — минимум (только в городе, и то только на 40%). «Все остальное — это стандартные котельные. БАМ-котельные, построенные еще в начале 80-х, рассчитанные из численности населенного пункта в 25 тысяч человек; фактическое проживание — 3 тысячи человек. В некоторых местах потери — до 80 процентов сети. Вот, грубо говоря, исходные данные», — привел он неутешительную статистику. По его словам, говорить про альтернативную котельную в этих условиях просто не получается, главное — понимание того, как системно выходить из данной ситуации, потому что «пока это пикирующий бомбардировщик — если он упадет, то взрыв будет большой». Среди источников финансирования глава Бурятии выделил всего два: плата потребителя и бюджет. «В одном поселении оказалось дешевле полностью переселить два микрорайона, чем их топить. Но мы понимаем, что весь БАМ не переселим», — подвел он итог. 

Алексей Цыденов: «У нас сейчас тариф в городе — 1983, на БАМе — 3800. Говорить о каком-то подъеме тарифа невозможно в принципе»

«Я пытался услышать, что нам нужно сделать как чиновникам с точки зрения изменения нормативно-правовой базы, чтобы дать больше возможностей и больше инструментов и властям, и бизнесу, и потребителям, выстроить нормальную систему отношений, — подытожил Кравченко. — Понял, что все эти „улучшизмы” носят очень субъективный характер и вряд ли их можно описать нормативно. Часть из них уже описана в Конституции, но, мне кажется, мы в состоянии решать задачи. Тот инструментарий, который у нас сейчас есть, пусть и несовершенный, позволяет решать эти проблемы. Чего нам не хватает, чтобы стало чуточку лучше? Первое — надо проявлять желание изменить ситуацию. Второе и, наверное, самое главное — наличие здравого смысла, чтобы мы не бросались в крайности и принимали разумные, взвешенные, скоординированные решения. Следующее — это воля. Ну и твердость и последовательность в принятии решений».