Ян Шарипов, «ТНГ-Групп»: «Мы не продаем ни нефть, ни газ, мы продаем компетенции»

Ян Шарипов: «К сожалению или к счастью, но Россия — сырьевая страна, крупнейшие налогоплательщики работают в области добычи полезных ископаемых. Обеспечение запасов для этих компаний — наш фронт работ на протяжении последних 65 лет»

«НЕФТЬ В ТАТАРСТАНЕ ДОЛЖНА БЫЛА ЗАКОНЧИТЬСЯ В 1984 ГОДУ, НО ОНА ПО-ПРЕЖНЕМУ ОБЕСПЕЧИВАЕТ НАШУ СТРАНУ»

— Ян Галимович, расскажите, пожалуйста, о структуре «ТНГ-Групп».

— До недавнего времени в группу входило 21 дочернее общество, но к настоящему времени мы несколько изменили структуру компании. В процессе оптимизации своего функционала отказались от нескольких проектов, закрыли «дочку» в Казахстане, укрупнили бизнес в регионе Урал-Поволжье, объединив несколько предприятий. Слияние территориально разделенных, но занимающихся идентичной деятельностью компаний позволяет экономить на административных издержках. В настоящее время в группе 18 дочерних зависимых обществ и подразделений  и около 8 тысяч сотрудников. В разгар сезона штат вырастает до 9 тысяч человек.

— Какие подразделения из 18 можно назвать основными?

— Главными направлениями бизнеса для нас являются промысловая геофизика и геологоразведка. По первому направлению «хедлайнеры» — «ТНГ-АлГИС», наше альметьевское подразделение, и «ТНГ-ЛенГИС», расположенное в Лениногорске. Первое осуществляет деятельность в основном в Татарстане и соседних регионах, ориентируясь на «Татнефть» и ближайшие компании. Альметьевские геофизики разработали эффективную логистику, благо прекрасно знают местные месторождения и скважины. Лениногорцы, напротив, ориентированы на работу за пределами республики, на отдаленных территориях, включая  зарубежье.

В разведочной геофизике можно выделить «ТНГ-Ленское», расположенное в Усть-Куте. Предприятие в прошедшем сезоне завершило подготовку ресурсной базы для мегапроекта «Газпрома» — «Сила Сибири». Приятно отметить, что практически весь газ для этой стройки века опоискован силами нашей компании.

«Именно на базе нескольких партий, выведенных из состава «Башнефтегеофизики» был образован трест «Татнефтегеофизика», который и дал нам нынешнее имя — ТНГ»

Еще одна «дочка», «ТНГ-Юграсервис», базируется в Лангепасе и работает в Западной Сибири. В этом году эта компания серьезно нарастила производство за счет крупных проектов на Ямале и Гыданском полуострове.

Мы — геофизики, наше основное направление — это подготовка запасов нефти и газа для последующей добычи. К сожалению или к счастью, но Россия — сырьевая страна, крупнейшие налогоплательщики  работают в области добычи полезных ископаемых. Обеспечение запасов для этих компаний — наш фронт работ на протяжении последних 65 лет. Мы ведем поиск нефти и газа, помогаем разрабатывать месторождения.

— Какие вехи 65-летней истории группы вы считаете важнейшими?

— 65 лет — это солидная дата для любой мировой компании, не говоря уж о компаниях новой России. Из компаний нашего профиля, вышедших из Советского Союза, остались считанные единицы. Самая крупная — наша, затем следует «Башнефтегеофизика», которой в прошлом году исполнилось 85 лет.  Именно на базе нескольких партий, выведенных из состава «Башнефтегеофизики» был образован трест «Татнефтегеофизика», который и дал нам нынешнее имя — ТНГ. В послевоенные годы нефть ТАССР стала основным сырьевым ресурсом Советского Союза, ее продажа позволила реализовывать пятилетние планы ускоренными темпами. Поиск и сопровождение добычи проводила наша компания. В те времена одна только «Татнефть» добывала по 100 миллионов тонн в год против нынешних 27 миллионов тонн. Один из самых полных геофизических и геологических материалов обо всех этих месторождениях — у нас, наши специалисты владеют всеми компетенциями по разработке подобных запасов.

— Раз так, просветите, пожалуйста, каковы запасы татарстанской нефти? На сколько лет ее хватит? Есть ли где еще поискать?

— Это вопрос больших дискуссий. Все запасы подсчитали еще в советские времена, и тогда же было научно доказано, что нефть Ромашкинского месторождения должна закончиться в 1984 году.

Час икс пробил в прошлом веке, а добыча нефти не просто стабилизировалась на 25–27 миллионах тонн, но и увеличивается за счет новых технологий. «Татнефть» ежегодно наращивает добычу трудноизвлекаемых запасов. В этом заслуга не только нетфедобытчиков, обновляющих технологии, но и нашей компании тоже, ведь нужно подсказать, где эта нефть и как лучше ее извлечь. Так вот, спор сейчас идет о природе происхождения нефти — органическом или неорганическом. Целый ряд месторождений не объясняется теорией органического происхождения нефти, ее там быть не должно. Апологеты новой теории считают, что подпитка нефтяных месторождений идет постоянно из мантии Земли. Ромашкинское месторождение — яркое тому подтверждение. По оценкам геологов, добыть здесь можно было не более 710 миллионов тонн продукта. Но к сегодняшнему дню получили уже 3 миллиарда тонн нефти. От назначенного срока прошло больше 30 лет, а нефть по-прежнему обеспечивает нашу страну.

«Основные наши заказчики — это «Газпром», «Новатек», «Лукойл», «Роснефть», «Татнефть», иначе говоря, крупнейшие нефте- и газодобывающие компании России»

«НЕФТЯНЫЕ И ГАЗОВЫЕ КОМПАНИИ АНОНСИРУЮТ ИСТОЩЕНИЕ ПОЧТИ ВСЕХ КРУПНЫХ МЕСТОРОЖДЕНИЙ»

— Восемь тысяч человек — ваш постоянный штат? Сколько из этих людей работают конкретно в управляющей компании?

— Среднесписочная численность персонала на сегодня превышает 8 тысяч человек. Персонал по группе сократился за год на 7 процентов, но это произошло на фоне роста объема производства. Кадровая динамика, конечно, не совсем оправдана с социальной точки зрения, но сегодня или ты занимаешься своими издержками, или ими займется кто-то другой. Сегодня все российские нефтяные и газовые компании анонсируют истощение почти всех крупных месторождений, открытых в советские времена. На повестке дня трудноизвлекаемые запасы, и, чтобы вписаться в рыночные цены, приходится сокращать издержки. К примеру, на прошлой неделе прошло совещание у одного из наших заказчиков, на котором было заявлено: чтобы добиться безубыточности на трудноизвлекаемых запасах, нужно сократить себестоимость добычи втрое! Понятно, что они рассчитывают не только на свою оптимизацию, но и на аналогичные процессы у подрядчиков. Следовательно, за ту же работу, что мы выполняли вчера, будут платить меньше. Так или иначе, нужно учитывать реалии.

— Назовите, пожалуйста, самые отдаленные регионы, в которых вы представлены, а также ваших якорных потребителей.

— Основные наши заказчики — это «Газпром», «Новатек», «Лукойл», «Роснефть», «Татнефть», иначе говоря, крупнейшие нефте- и газодобывающие компании России. В настоящее время мы активно прорабатываем сопровождение бурения на шельфе. Мы уже доказали свои компетенции при бурении шельфовые скважины с берега. Хотим двигаться дальше.

— Каков годовой оборот группы и управляющей компании?

— В 2017 году выручка составила около 23 миллиардов рублей, и по этому году мы рассчитываем выйти на ту же цифру. Генподрядчиком по договорам выступает управляющая компания, готовая предоставить и финансовое обеспечение, и технические решения, и вселить в заказчика уверенность, что работа нам под силу.

— С каким темпом растет выручка группы?

— В среднем примерно на 15 процентов в год.

«Спор сейчас идет о природе происхождения нефти — органическом или неорганическом. Целый ряд месторождений не объясняется теорией органического происхождения нефти, ее там быть не должно»

«В РОССИИ МЫ ОСТАЕМСЯ ПЕРЕДОВИКАМИ ТЕХНОЛОГИЙ ХАЙ-ТЕК»

— За счет чего вы остаетесь лидерами на геофизическом рынке России?

— В первую очередь за счет накопленного потенциала. Наш прежний руководитель — Ринат Гатинович Харисов — человек высочайших компетенций. Он принял ряд решений, исключительно оправданных сегодняшним днем. «Татнефтегеофизика», когда-то задействованная только на месторождениях «Татнефти», не побоялась выйти за пределы республики. В результате теперь имеем самую разветвленную сеть геофизических предприятий в России, что позволяет нам сокращать расходы на мобилизацию — практически любое месторождение в стране, которое может быть предложено для разведки, имеет в непосредственной близости одно из наших производственных подразделений.

Второе преимущество — нас хорошо знают на рынке. Причем знают не просто бренд, а конкретных людей, наших линейных руководителей. У нас действительно есть люди, которые известны во всей России. Это Хазиахметов Радик Хамзаевич и Рахбари Кязым Идаятович — начальники сейсмопартий, чьи имена для большинства нефтяных компаний являются чем-то вроде знака качества. Не зря их труд отмечен наградами президента Татарстана.

Мы не продаем ни нефть, ни газ, мы продаем свои компетенции. Доверие нефтегазовых компаний к нашему коллективу высоко в силу проектов, реализованных нами за последнее время. Когда-то мы, как говорится, работали на имя, теперь имя работает на нас.

— Ваш предшественник — Ринат Гатинович — вышел на пенсию или занял какую-то позицию в компании, сократив нагрузку?

— Он стал советником директора холдинга «Таграс» по вопросам новых технологий. «Законодателями моды» в мире геофизических технологий являются западные Schlumberger, Baker Hughes, но работа по разработке собственных технологических решений, которую пять-шесть лет назад начал Ринат Гатинович совместно с ведущими вузами страны, продолжается и приносит свои плоды.

— Расскажите о достижениях ТНГ на ниве науки?

— В России мы остаемся передовиками в области хай-тека. Помогает в этом собственное научно-техническое управление, которое занимается разработкой и внедрением новых методов и технологий. Мы применяем их сами и продаем другим геофизическим компаниям в виде готового оборудования.

«В первую очередь от падения цен на нефть страдаем мы. Был в нашей истории день, когда мы лишились проектов сразу на 2 миллиарда рублей»

«ЭФФЕКТИВНОСТЬ ЗАВИСИТ ОТ ЛИЧНЫХ КОНТАКТОВ МЕЖДУ ЛИНЕЙНЫМИ РУКОВОДИТЕЛЯМИ»

— В каких единицах можно оценить производственную мощность группы?

— Количеством техники, числом производственных партий и отрядов, объемами выполняемых работ. Критериев много, но для нас важно не только это. Все наши рекомендации по бурению и размещению скважин проверяются заказчиком в деле. Да, мы можем послушать, понюхать, записать параметры еще каких-то полей Земли — и предложить заказчику свои выводы. Однако правы мы в своих расчетах или нет, показывает бурение. К примеру, по Волго-Уральскому региону подтверждаемость запасов бурением превышает 90 процентов. Это очень высокий и важный показатель.

— Какой процент от прибыли вы вкладываете в развитие производства?

— Группа инвестирует не от прибыли, а от потребности в обновлении оборудования и от требований проектов. Если взять среднегодовые цифры, то получится около 10 процентов от объема производства.

— Ваше подразделение «ТНГ-Универсал» занимается не совсем профильным бизнесом — производит спецтехнику. Только для группы или техника продается на внешнем рынке?

— На первом этапе единственным заказчиком выступала группа, но сейчас наш производитель каротажного подъемника и спецтехники поставляет свой продукт и на предприятия Татарстана, и в Удмуртию, и в Узбекистан. Технику «ТНГ-Универсала» закупают на открытых конкурсах и «Башнефть», и «Сургутнефтегаз», и еще ряд компаний.

— Компания была бы рентабельна, если бы торговала только на внешнем рынке?

— Нет. В этом бизнесе то густо, то пусто. Сейчас, например, большой конкурс проводит «Башнефть», закупая сразу 23 каротажных подъемника. Срок поставки — три месяца. При мощности в 50 подъемников в год, чтобы выполнить такой заказ, «ТНГ-Универсал» должен удвоить производительность. Если удвоить персонал, то как поступать с людьми по окончании проекта? На склад с этой продукцией работать невозможно, она не унифицирована для внешних продаж. Каждый заказчик дает свое техзадание: кому-то нужно две лебедки вместо одной, кому-то необходима увеличенная грузоподъемность; у каждого свои требования по комфортабельности... В таких условиях производство на склад не только расточительно, но и грозит двойной работой. Так что пока «ТНГ-Универсал» две трети продукции продает группе и треть — на сторону.

«Практически любое месторождение в стране, которое может быть предложено для разведки, имеет в непосредственной близости одно из наших производственных подразделений»

«С 2014 ГОДА НАШИ УСЛУГИ ПОДЕШЕВЕЛИ»

— Как сказывается на работе группы кризис?

— Очень болезненно. Валютные скачки влияют на нас сильно, ведь, как известно, приборостроение в России находится не на уровне. Многие решения, которые мы применяем в своей работе, иностранного происхождения — французского, американского, китайского. Стоимость этого оборудования и привлечения иностранных специалистов на субподряд полностью зависит от курса валюты. Кроме того, скачки цен на нефть ломают сформированные планы. Чтобы компания развивалась, необходимо планирование. Если нефть падает до 40 долларов за баррель, то понятно, что нефтяные компании начинают экономить на всем. У всех есть подготовленные к разработке запасы и поиск новых месторождений всегда можно отложить на завтра. В первую очередь от падения цен на нефть страдаем мы. Был в нашей истории день, когда мы лишились проектов сразу на 2 миллиарда рублей. С утра по новостям объявили о падении цен на нефть — и сразу пошли звонки: «Коллеги, извините, мы приостанавливаем проект...» Это было в 2014 году. Мы тогда вынуждены прощаться с людьми, резать инвестиционные программы, останавливать ремонты, социальные выплаты. Надо признать, что и на сегодня вопросы экономии не сняты с повестки дня.

— Есть ли у вас валютные подряды?

— Их, к сожалению, гораздо меньше, чем валютных закупок. Это в основном Узбекистан — проекты «Узбекнефтегаза» и «Лукойла». Сейчас у нас есть еще проекты в Индии, но с объемом расходов за рубежом эти цифры все равно несопоставимы. Есть проекты в Марокко, замороженные — в Ливии. В планах — ряд проектов в Нигерии. Есть еще Сирия, но ее пока не стоит форсировать в связи с внутренней политической ситуацией.

— Какова доля «ТНГ-Групп» на российском нефтесервисном  рынке?

— По результатам прошлого года мы освоили более 16 процентов от общего объема услуг, приводящихся на крупные геофизические компании.

— Какие тенденции демонстрирует рынок, как будет развиваться и какое место в этих перспективах вы видите для группы?

— Рынок растет в первую очередь за счет того, что запасы нефтедобывающих компаний, которые разрабатывались с 2014 года, все-таки истощаются. Все компании публичные, у всех котируются акции на биржах, а объем запасов — один из основных ценообразующих критериев для них. Предприятия, которые заинтересованы в высокой стоимости своих акций, должны наращивать запасы. Трехлетнее затишье привело к тому, что теперь добытчики уже просто вынуждены вкладываться в геологоразведку. Еще один важный момент заключается в том, что геофизики за счет новых технологий и оптимизации сегодня могут предлагать цены ниже, чем в 2014 году. Наши услуги подешевели.   

«Недавно услышал поговорку о том, что есть два пути к успеху — либо родиться в успешной семье, либо общаться с нужными людьми»

«В АЭРОПОРТАХ И ГОСТИНИЦАХ НОЧУЮ ЧАЩЕ, ЧЕМ ДОМА...»

— Вам доверили руководство огромной структурой — сложно было взять на себя такую ответственность?

— Я пришел в «ТНГ-Групп» больше 15 лет назад из мэрии. Сначала руководил финансово-экономическим блоком, потом производственным. К моменту назначения на директорскую должность, люди, структура, все технологические процессы были мне знакомы. Первые полгода я принимал поздравления и познавал новые ощущения от принятия самостоятельных решений. Когда начался новый производственный сезон, изменился и рабочий режим. Еще вчера ты предлагал руководителю варианты сценариев и принимал его решение к действию, а сегодня, когда ты сам должен выбрать тот или иной вариант и тебя долго не покидают мысли — верный ли сделан выбор?.. Это психологическая нагрузка другого уровня. Однако есть интегрированные показатели работы: рост прибыли, производительности, зарплаты по компании. За прошлый год показатели выросли, поэтому я уже могу оценивать собственные действия, предпринятые в прошлом году, как правильные. Отсюда выстраивается и стратегия на будущее.

— А почему акционеры выбрали именно вас?

— Я знаю, что мою кандидатуру рекомендовал Ринат Гатинович. Он возглавлял эту компанию 21 год, и для него выбор преемника был, безусловно, первостепенной задачей. В нашей отрасли это признанный авторитет, который сумел не просто сохранить предприятие, но и развить его до огромных масштабов. Его мнение, я думаю, было решающим.

— Чем вы увлекаетесь во внерабочее время?

— Увлечений было много до того, как я стал генеральным директором, теперь все они ушли на задний план. Я очень люблю природу, в свое время участвовал в российских соревнованиях по внедорожному ориентированию, даже брал первые места. Соревнования требуют времени — к ним надо готовиться, сами они занимают четыре-пять дней, проходят в отдаленных регионах. Увы, техника, которая способна преодолевать броды глубиной в человеческий рост, теперь стоит у меня в гараже, я иногда ее мою, катаю ребятишек вокруг дома...

— Вы, наверное, ходили и в экспедиции с геологами?

— Я был во всех наших сейсморазведочных партиях, но в экспедиции не ходил. У нас же производство, сейсмопартия — это мобильный городок со своими улицами, магазинами... Ты вроде и выезжаешь, как мы говорим, в поля, но передвигаешься в комфортабельных условиях на автобусе-вахтовке или на вездеходе, то есть видишь природу из окна. За время работы в ТНГ я побывал в очень многих местах по всей России, и не только — был в Казахстане, в Африке... Везде, где мы работаем.

Совсем еще недавно мы гордились тем, что 15 процентов от годового объема работ были выполнены «на стороне», в дополнение к  проектам «Татнефти». Теперь соотношение поменялось зеркально — 15 процентов у нас осталось в Татарстане, а 85 процентов и больше мы отрабатываем за пределами республики. Штаб-квартиры наших основных заказчиков теперь расположены в Санкт-Петербурге, Москве, Тюмени, Сургуте, Иркутске. Как директор, я должен лично встречаться с заказчиками, постоянно напоминать о компании, рекламировать ее, анонсировать наши возможности. Поэтому в аэропортах и гостиницах я ночую чаще, чем дома.

— Каковы ваши рекомендации для успеха в бизнесе?

— Прежде всего надо любить свою работу, это первое. Второе — команда. Будь ты хоть семи пядей во лбу, необходимо профессиональное окружение. И третий фактор успеха — это удача. Недавно услышал поговорку о том, что есть два пути к успеху — либо родиться в успешной семье, либо общаться с нужными людьми. Мне с наставниками и коллегами повезло.