«Не знаю», «не понимаю», «не помню»: Тимура Аюпова допросили по делу «лизинг-грантоедов»

Всего на скамье подсудимых оказались 23 человека, включая бывшего президента ассоциации малого и среднего бизнеса РТ Хайдара Халиуллина и его супругу Марину

«ВСЕ ОТДОХНУЛИ? ВСЕ ГОТОВЫ К ПРОЦЕССУ?»

«Почему никого нет от минэкономики? Где же они? Куда смотрели? Ведь были же выездные проверки...» — вопрошал в Вахитовском суде Константин Деринг, впервые примеривший на себе статус подсудимого в громком деле «лизинг-грантоедов». Его негласно поддерживала другой фигурант уголовного дела, Вероника Мирзагалямова, ставшая, по мнению следствия, «одной из главных в этой истории». Всего на скамье подсудимых оказались 23 человека, включая бывшего президента ассоциации малого и среднего бизнеса РТ Хайдара Халиуллина и его супругу Марину. Федеральный судья Наиль Камалетдинов после почти полуторамесячного затишья продолжил рассматривать дело о многомиллионных хищениях бюджетных средств по республиканской программе «Лизинг-грант».

«Всем добрый день! Все отдохнули?» — спрашивала секретарь суда у подсудимых, заходящих в зал. Специально для них на четвертом этаже Вахитовского суда выделили самый вместительный «элитный» зал из-за большого числа участников дела — 23 человек, не считая главного свидетеля обвинения Тимура Аюпова. Он выбыл из этого круга по досудебному соглашению со следствием еще 3 июля — суд приговорил его к 5 годам лишения свободы условно с 4 годами испытательного срока. Остальным еще только предстоит пройти через обвинения в совершении нескольких десятков эпизодов мошенничества, покушении на мошенничество в крупном и особо крупном размере, а также в легализации денежных средств и подделке документов. По версии следствия, фигуранты дела продвигали интересы «нужных» конкурсантов программы «Лизинг-грант» минэкономики РТ, получали деньги под левые проекты, после чего обналичивали их и похищали. За несколько лет группа из 23 человек якобы заработала таким нехитрым способом 21 млн рублей, а покушалась еще на 18.

Потерпевшей стороной по делу признано минэкономики Татарстана. С допроса чиновников после долгого перерыва и хотели начать судебное следствие накануне, но представители ведомства не явились. В этом, как оказалось, для судьи не было ничего страшного — гособвинение неожиданно для всех изменило порядок рассмотрения дела. Защитники подсудимых, подготовившие вопросы для представителей минэкономики РТ, смекнули, что прокуратура решила все переиграть, когда заметили поднимающегося по лестнице Аюпова. Теперь по делу «лизинг-грантоедов» он выступает в качестве свидетеля, но на допрос все равно пришел со своим адвокатом Еленой Дорониной.

Пока еще не все подсудимые собрались, суд решил продлить меру пресечения Марине Халиуллиной и Сергею Васильеву — по обоим срок избранной меры пресечения истекал 22 июля. Кстати, Васильев, директор и учредитель ООО «Птичий рай в Аракчино», — единственный участник дела «лизинг-грантоедов», который находится в клетке СИЗО. Остальные подсудимые — либо под домашним арестом, как Халиуллина, либо под подпиской о невыезде. В свое время Васильев нарушил условия меры пресечения, выехав в отпуск в Крым, за эту оплошность и угодил в камеру. Старший помощник прокурора Вахитовского района Степан Спиридонов попросил суд продлить обоим меру пресечения еще на 3 месяца. Судья согласился, несмотря на протесты адвокатов, — до 23 октября Халиуллина и Васильев останутся под арестом.

О том, что документы были сфабрикованными, Тимур Аюпов заявил во время допроса несколько раз, не отрицая при этом своей осведомленности об этом

«ВАМ ВМЕНЯЕТСЯ 53 ЭПИЗОДА. ВО ВСЕХ ЭПИЗОДАХ ВЫ СВОЮ РОЛЬ СЫГРАЛИ?»

Пока решался вопрос о продлениях, в зал с часовым опозданием прибежал последний подсудимый, который был на апелляции в Верховном суде РТ. Судья, так как все уже были в сборе, предложил перейти к основной части повестки дня — допросу Аюпова. Но тут с места встал адвокат Павел Мазуренко, защищающий интересы Халиуллина. Он просил перед допросом Аюпова дать возможность ознакомиться с его приговором от 3 июля, а также приобщить эти материалы к делу. «Аюпов у нас особый контингент», — двусмысленно отреагировал прокурор. Но Мазуренко поддержали другие защитники. Валерий Лазарев (защищает Дениса Храмцова, директора ООО «Белый хлеб») согласился с коллегой, а второй защитник Халиуллина Денис Егоров заявил, что вообще готовил вопросы только к потерпевшей стороне, как и договаривались на последнем заседании. Юлия Никулина (защищает Марину Халиуллину) также настаивала на том, что перед Аюповым сначала нужно допросить минэкономики РТ. Но судья не стал переносить заседание и ходатайство Мазуренко удовлетворил частично, пообещав приговор Аюпова приложить к основному делу, а вот допрос главного свидетеля гособвинения, на чьих «досудебных» показаниях и строятся все дело, отменять не стал.

«Как давно вы знакомы с подсудимым Халиуллиным и знакомы ли с остальными?» — начал допрос Спиридонов. Аюпов сообщил, что знаком с экс-главой ассоциации МСБ с конца 2010 — начала 2011 года, их первая встреча случилась в офисе ассоциации. Он внимательно оглядел переполненный зал и заметил, что из остальных подсудимых ему знакомы только Халиуллина, Мирзагалямова, Храмцов и Михаил Проскуряков (директор ООО «Рекот»).

«В 2013 году Халиуллин мне сказал пообщаться с его женой. Мы с ней созвонились, встретились у дома, где она познакомила меня с Мирзагалямовой», — начал осужденный. Пригласили тогда пять лет назад Аюпова, по его же словам, чтобы обсудить вопрос оформления субсидий по программе «Лизинг-грант». От него требовалось помочь в оформлении бизнес-планов заявок. В общем, в тот день они трое обменялись телефонами и якобы договорились, что Мирзагалямова (чуть ли не подруга детства Халиуллиной — прим. ред.) будет отсылать Аюпову «заведомо поддельные документы», по которым они будут формировать заявки на конкурс.

«Весной 2014 года позвонила Мирзагалямова и просила подъехать к ней в офис, чтобы рассказать об условиях получения субсидии. Я созвонился с Халиуллиным. Он сказал, чтобы я ехал, пообщался с тем человеком, которого нашла Мирзагалямова, и объяснил ему условия получения субсидии — 30 процентов от получаемой суммы. Я так и сделал. Поехал в офис и встретился там с Аделем Мухаметхазиповым (соучредитель ООО „ПКФ Мрамор-Казань“ — прим. ред.). Я ему сказал все, что наговорил Халиуллин. Также он говорил, чтобы я передал Мирзагалямовой информацию о том, чтобы дальнейшим организациям, которые она найдет, предлагать те же самые условия, — рассказывал Аюпов почти в деталях один из эпизодов дела. — Этой же весной Мирзагалямова прислала документы мне на почту, по ним я составил бизнес-план. Из этого бизнес-плана следовало, что Мухаметхазипов хотел бы получить субсидию в размере 1 миллиона рублей. Это в соответствии с теми документами, которые прислала мне Мирзагалямова. Организация субсидию получила. В мае 2014 года позвонил Халиуллин и сказал, чтобы я забрал у Мирзагалямовой деньги. Я это и сделал. Деньги не пересчитывал, поскольку они были в бумажном конверте. Позже у нас состоялся разговор, что если я хочу заработать больше денег, то мне необходимо найти еще какие-то организации, которые хотят получить „Лизинг-грант“...»

Пока еще не все подсудимые собрались, суд решил продлить меру пресечения Марине Халиуллиной

На встречные вопросы прокурора Аюпов отвечал уклончиво — «не знаю», «не помню», словно хотел рассказать лишь свою версию событий и не был готов отступать от нее. Зато он точно выделил всех основных действующих лиц в этой схеме: чета Халиуллиных, он и Мирзагалямова, которая якобы занималась подготовкой главных юридических документов. О том, что документы были сфабрикованными, Аюпов заявил во время допроса несколько раз, не отрицая при этом своей осведомленности об этом. Знал, но сам в правоохранительные органы так и не обращался. Отдельно отметил, что своими глазами видел дома у Халиуллиной целый набор печатей разных компаний.

После подготовки всех документов, по словам свидетеля, Халиуллину скидывались номера «правильных» заявок, чтобы тот их пролоббировал на заседании комиссии конкурса по программе «Лизинг-грант». «Халиуллин говорил, что эти организации являлись членами ассоциации, но на самом деле это было не так. Была подложной информация о проведении ими деятельности, — рассказал Аюпов. — Но подробно я не помню, все это есть в материалах дела. Там и про записки, где был перечень организаций, по которым оформлялись заведомо ложные документы Халиуллиной и Мирзагалямовой».

Всего по такой схеме, как отметил Аюпов, были получены субсидии в рамках программы «Лизинг-грант» по нескольким компаниям. В их числе ООО «Пышка», ООО «Воля», ООО «Рекот», ООО «Лизинг-трейд», ООО «Европлан», ООО «АТМ», ООО «Ремед мобил» (директор — Эдуард Сафин, один из 23 подсудимых), ООО «Полет», ООО «Белый хлеб», несколько предпринимателей. Грант обналичивали через подставную фирму, а для отчета использовали поддельные договоры на покупку оборудования через ООО «Восток-Лизинг».

«Далее я встретился с Проскуряковым, который хотел заниматься бизнесом, но стартового капитала у него не было.  Я ему рекомендовал „Лизинг-грант“. Он сказал, что у него нет возможности получения лизинга. Но я ему сказал, что есть люди, которые готовы помочь ему с документами», — продолжил Аюпов. Проскуряков согласился, да еще и подключил своего друга Храмцова. Схема, как в случае и с Мухаметхазиповым, повторилась. «После всего этого я приезжал к Мирзагалямовой, получал деньги несколько раз от 5 до 10 тысяч — все зависело от суммы субсидии», — продолжал Аюпов. По его словам, по этой схеме проходили и организации, найденные самой Халиуллиной. По ним деньги она якобы забирала сама.

«И это по всем следующим эпизодам так. Там абсолютно одинаковые схемы», — подытожил Аюпов, подчеркнув, что остальных в зале он знать не знает и видит впервые. «Насколько мне известно, полученные деньги были направлены на погашение ипотечного кредита за квартиру на Чистопольской. Чья квартира? Ну я в ней встречался с Халиуллиной», — пояснил свидетель.

«Вам вменяется 53 эпизода. Во всех эпизодах вы свою роль сыграли?» — продолжил допрос Спиридонов. «Возможно, в каких-то эпизодах я передавал деньги. А бизнес-планы, наверное, составлял по всем. Там много очень заявок было», — ответил Аюпов, подчеркнув, что готов возместить ущерб от своих действий, но пока не может.

Павел Мазуренко и Хайдар Халиуллин

«ВЫ ПОЛАГАЕТЕ, ЧТО В СОГЛАШЕНИИ БУДЕТ НАПИСАН СРОК, КОТОРЫЙ ОБЕЩАЕТ ОБВИНЕНИЕ? ВЫ ЖЕ ВСЕ САМИ ПРЕКРАСНО ПОНИМАЕТЕ...»

«Вы были участником комиссии?» — подключился к допросу Егоров. Ответ был отрицательным — мол, такими полномочиями Аюпов не обладал, хотя и бывал на заседаниях, и даже попал на некоторые фото с них. Осужденный добавил, что не имел на этих заседаниях права голоса, а в самой ассоциации зарплату не получал, лишь «консультировал на общественных началах» и еще компьютеры чинил.

Никогда Аюпов, как следовало из беседы с Егоровым, не задумывался о том, за что он получал от 5 до 10 тыс. рублей. «За то, что я съездил и забрал деньги, за то, что я оформил паспорт проекта», — наивно отвечал свидетель. Адвокат Халиуллина поинтересовался, высказывал ли тот кому-либо свое отношение к бизнес-проектам, которые ему попадали. «Я готовил бизнес-план. Иногда мог кратенько написать, что защититься этот проект должен уверенно. Я старался подготовить бизнес-план всегда максимально хорошо», — сказал Аюпов, но конкретизировать не стал.

В ответ на вопрос он сообщил, что ни разу не видел такого, чтобы Халиуллин передавал кому-либо наличность за «правильное» голосование на комиссии. Сам он иногда представлял главу ассоциации на комиссии по доверенности, якобы получая от него при этом директивы, каких конкурсантов поддерживать.

По словам главного свидетеля, ему ни разу не поступало прямых угроз, хотя сторонники Хайдара Хайрулловича и названивали его жене и сестре с просьбами типа «про Халиуллина говорить ничего не надо, это известная личность». Сам Аюпов тоже никому не угрожал, в том числе Храмцову, который не хотел ничего «откатывать» от полученного гранта: «Я лишь передал слова, можно ли считать их угрозой. Суть была такая: если он не отдаст причитающуюся сумму, то тогда у него будут проблемы».

Константин Деринг: «Почему никого нет от минэкономики? Где же они? Куда смотрели? Ведь были же выездные проверки...»

Следом защитник поинтересовался, откуда у Аюпова был доступ к компьютеру супруги Халиуллина. «В 2016 году по просьбе Халиуллиной и Мирзагалямовой я с их компьютеров снял жесткие диски, на которых были подложные документы, и заменил их новыми жесткими дисками. Это я сделал по их просьбе. Я забрал себе эти старые жесткие диски. В дальнейшем я передал их в полицию», — рассказал Аюпов.

— А с какой целью вы их забрали?

— В качестве оплаты.

— Или с целью создать какой-то компромат? — уточнил Мазуренко.

— Нет, в качестве оплаты! Да мне даже не заплатили за те новые жесткие диски, которые я купил в DNS!

— Какие-то неприязненные отношения к Халиуллину есть? Мотивы для оговора?

— Нет.

— А как вы были задержаны?

— Позвонил Халиуллин и просил приехать в офис. Там подошли сотрудники БЭП и задержали. После этого отношение к нему не изменилось, и оно не негативное.

— Сколько вы находились в СИЗО?

— Около 5–6 месяцев.

— Сколько человек было в камере?

— По-разному.

— Тяжело было находиться в изоляции?

— Ну да.

— После этого вы решили заключить досудебное соглашение?

— Нет, позже, — ответил Аюпов. Он отказался рассказать, на каких условиях заключил соглашение со следствием.

— Почему у вас изменилась позиция? До этого у вас не было претензий к Халиуллину, а тут вдруг появились показания против него сразу после того, как вы побывали в СИЗО?

— На самом деле тут множество причин. Одна из них — я переживал за свою семью, потому что были определенные угрозы. После того как я понял, что дело можно воспринять правдиво, я начал отказываться от показаний.

— Правдиво — это как?

— Как было на самом деле.

— Вам что-то следствие обещало? Изменить меру пресечения, условный срок?..

— Я не готов на это ответить, — заявил Аюпов. Тут вмешался и судья: «Вы полагаете, что в соглашении будет написан срок, который обещает обвинение? Вы же все сами прекрасно понимаете...»

После этого к допросу подключились и адвокаты других подсудимых — Аюпов был в этот день нарасхват. Из его беседы с Никулиной следовало, что супруга экс-главы ассоциации МСБ работала на Аюпова бухгалтером. Он платил ей по 2 тыс. рублей в квартал, заявила сама Халиуллина. При этом Аюпов, как оказалось, даже и не знал, что его подчиненная Халиуллина в момент инкриминируемых ей преступлений очень сильно болела и лежала в больнице. Зато он точно знал, что она подрабатывает бухгалтером еще в нескольких фирмах. «На основании чего вы сделали выводы, что у моей подзащитной хранились какие-то поддельные печати?» — вопрошала адвокат. «Я не делал таких выводов, я не знаю, что это были за печати», — отвечал Аюпов, внезапно согласившись с тем, что Халиуллина могла и не хранить «поддельные печати» у себя дома...

Каждый из адвокатов других подсудимых гнул свою линию во время допроса, но зачастую ответ был предопределен: «не знаю», «не понимаю вопрос», «не помню», «не уверен». «А чего вы наши вопросы все не понимаете?» — уже риторически спрашивал защитник Храмцова. Удалось задать вопросы и самим Халиуллиным.

— Он сказал, что не был членом конкурсной комиссии. Но там участвовал по доверенности от меня. Это было? — спросил Халиуллин.

— Я сказал, что в комиссии присутствовал, но при этом я не мог ничего делать.

— В процентном соотношении сколько раз я был в комиссии и сколько раз были вы?

— Не готов ответить.

Сергей Васильев — директор и учредитель ООО «Птичий рай в Аракчино» — единственный участник дела «лизинг-грантоедов», который находится в клетке СИЗО

«НИКАКИХ ПОДОБНЫХ ОТНОШЕНИЙ, КОТОРЫЕ ОПИСЫВАЕТ АЮПОВ, НЕ БЫЛО И НЕ МОГЛО БЫТЬ!»

Гособвинитель, чтобы внести хоть какую-то ясность в допрос свидетеля, предложил судье зачитать прошлые показания Аюпова из уголовного дела. Но при этом прокурор рекомендовал озвучить лишь некоторые вырезки из этих показаний, данных Аюповым во время предварительного следствия. Во многом по своему содержанию они уже повторяли то, что Аюпов озвучил сам в суде, или то, о чем подробно писал «БИЗНЕС Online».

Например, эпизод с жесткими дисками. Из показаний следовало, что Мирзагалямова просила Аюпова просто удалить информацию с изъятых им дисков для починки своего компьютера, но ему это показалось глупым, и он рекомендовал просто купить новые устройства, а старые забрать себе в счет оплаты. И все бы ничего, но какой был резон для Аюпова хранить потом эти жесткие диски «дома в сейфе»? Такие показания огласил прокурор.

Или уже на другом допросе у следователя Аюпов в деталях рассказывал о званом обеде для членов ассоциации МСБ в «Туган авалым». В своих показаниях он в красках описал эпизод передачи Халиуллиным некоего конверта Дилюсу Шавалиеву, куратору проекта «Лизинг-грант» от минэкономики РТ. При этом Аюпов настаивал, что это была «благодарность за помощь в голосовании». Сам Шавалиев еще в прошлом году заявлял «БИЗНЕС Online», что не понимает, о каком таком случае идет речь. «Я три-четыре месяца назад узнал об этих показаниях и, конечно, был удивлен. Данный эпизод произошел где-то летом 2015 года. Я встречался с членами ассоциации, рассказал об изменениях в программах господдержки предпринимателей, объявил о начале приема заявок для участия в конкурсе „Лизинг-грант“». По словам Аюпова, именно на этой общественной встрече Халиуллин вручил Шавалиеву конверт, в котором были деньги. «Ответственно заявляю: никаких подобных отношений, которые описывает Аюпов, не было и не могло быть», — комментировал куратор проекта «Лизинг-грант». Но Аюпов все же настаивал на достоверности своих прошлых показаний, озвученных Спиридоновым. Отметим, что вскоре после того, как вскрылись хищения, Шавалиев сменил должность, возглавив гарантийный фонд РТ, а в феврале нынешнего года он был назначен советником премьер-министра Дагестана Артема Здунова.

Вопросы к свидетелю у адвокатов остались, и Камалетдинов предложил продолжить допрос сегодня утром.