«ИНТРИГА СУЩЕСТВОВАЛА ПО ЯВКЕ И ПО ТОМУ, КТО ЗАЙМЕТ ВТОРОЕ МЕСТО»

– Дмитрий Николаевич, накануне по стране прошли выборы разного уровня: где-то выбирали глав регионов, где-то — депутатов местных органов власти. По сути, они были генеральной репетицией перед президентскими выборами. На ваш взгляд, эта репетиция удалась?

– Я не согласен с определением, что это была генеральная репетиция. Собственно, репетировать было нечего. Избиркомы самого различного уровня как показали свою четкую работу еще на выборах в Госдуму и даже на позапрошлых выборах, так они и работали. Единственное — уменьшилось количество скандалов, связанных с возможными нарушениями на выборах. Но это, скорее всего, объясняется не какой-то работой избиркомов и кандидатов, а тем фактом, что в этом году выборы сместились. Их нельзя назвать достаточно конкурентными. Вся конкуренция происходила непосредственно на этапе выдвижения. Ввиду бесспорного преимущества «Единой России» шла больше конкуренция за право выдвигаться от этой партии. Остальные партии, по сути, играли второстепенную роль. Так что политические процессы, с одной стороны, стали более конкурентными, но выборы в этом году были как раз менее конкурентными даже по сравнению с прошлым годом.

На мой взгляд, не совсем правильно сравнивать выборы разного уровня, даже если проводится параллель между губернаторскими, президентскими или парламентскими, что опять же некоторые эксперты делали, в частности, сравнивая явку на выборах этого года с выборами прошлого года. Но это все-таки выборы различного уровня. Поэтому какой-то репетицией я бы не стал их называть.

– Выборы, которые прошли в это воскресенье, все-таки были интересными, или же итоги, как по результатам глав регионов, были предсказуемы?

– По выборам глав регионов итоги были определенно предсказуемы, несмотря на то, что появилось несколько публикаций экспертов о том, что возможен второй тур. Но все равно большинство экспертного сообщества предсказывало, что у действующих врио будет победа уже в первом туре, поэтому выборы в этом плане были предсказуемы. Но в ряде регионов на губернаторских выборах была интрига в том, кто займет второе место, а также в том, как будет проведена работа с явкой. Некоторые врио, например, предпочли повышать естественную явку, как Цыденов в Бурятии призывал прийти на выборы, объясняя это тем, чтобы ему в дальнейшем будет проще выстраивать отношения с Москвой, опираясь на большую поддержку жителей своего региона. В этом плане выборы получились двоякими. С одной стороны, откровенно скучные избирательные кампании с предсказуемым итогом. С другой стороны, определенная интрига по этим направлениям существовала по явке и по тому, кто займет второе место.

То же самое можно сказать и про выборы более низкого уровня. Где-то ЛДПР с КПРФ соперничала за второе место, а где-то была интересная ситуация в том, сколько голосов получит «Единая Россия», преодолеет ли 50-процентный барьер. В Москве результат все-таки оказался несколько отличным от того, что прогнозировали эксперты.

– Все же стали ли эти выборы прозрачнее и честнее?

– Определенно да. Заметно уменьшилось число фиксируемых нарушений, количество жалоб, это заметно даже по стратегическим действиям представителей оппозиции. Раньше во многих регионах выдвигались политики, которые строили весь свой политический капитал на постоянной критике представителей власти. Для них обвинения в нечестных выборах — их хлеб, они всегда при любом итоге выборов об этом говорили. В этот раз даже они воздержались от подобных заявлений. Показателен пример Саратовской области, где все-таки всегда находились такие политические силы, которые предпочитали активно критиковать результаты выборов, из-за чего все федеральные СМИ транслировали ситуацию как грубейшее нарушения. При этом даже сейчас там число таких заявлений минимальное.

«УРОВЕНЬ ВНУТРИЭЛИТНЫХ КОНФЛИКТОВ НЕЛЬЗЯ НАЗВАТЬ КРИТИЧЕСКИМ»

– Все «молодые технократы» победили на этих выборах. В последние месяцы им приходилось работать во многом на свой имидж, набирая очки, популярность среди населения. Насколько уверенно они выглядели на этих выборах? Помогла ли им поддержка Владимира Путина, который побывал в каждом регионе незадолго до выборов?

– Поддержка Путина помогла очень сильно. Тем более надо понимать, что абсолютное большинство назначенных врио никогда не являлись публичными политиками, за исключением Александра Бречалова, поэтому стояла также задача их максимальной раскрутки в кратчайшие сроки. У кого-то это получилось лучше, у кого-то — хуже, но даже сама избирательная кампания у этих глав регионов строилась на поддержке Путина, что уже достаточно давно не происходило. Использовались даже баннеры со словами поддержки президента. Да, это сыграло значительную роль. Пока у президента есть доверие абсолютно ко всем уже действующим губернаторам. Но как дальше это доверие будет меняться (оставаться на уровне, укрепляться или падать), будет зависеть от того, как вновь избранные главы будут работать в своих регионах.

– Справятся ли «технократы» с проблемами во вверенных им регионам? Какие это проблемы? Кто уже сейчас из них в наиболее выигрышной ситуации? Может, кто-то, напротив, скоро покинет губернаторский пост?

– Если отбросить ту часть губернаторов, которые переизбирались, и говорить о «молодых технократах», то, по сути, перед большинством из них стоят два вызова: социально-экономические проблемы региона и проблема внутриэлитных конфликтов. Я думаю, что тема внутриэлитных конфликтов может очень остро встать в Новгородской и Ярославской областях. Хотя 48-летнего Дмитрия Миронова из Ярославской области можно лишь условно отнести к «молодым технократам», но там в следующем году выборы в законодательное собрание региона, вряд ли они пройдут бескровно для Миронова. Потому что там сильные региональные элиты, сильные протестные настроения, и этот вопрос ему придется уже прямо сейчас решать. А в Марий Эл у Александра Евстифеева, наоборот, сейчас очень хорошие стартовые позиции в качестве избранного главы. Он сумел уладить все конфликты с местными коммунистами, построить с ними рабочие отношения и заручился их поддержкой. Так что у него отличные позиции, чтобы спокойно работать над решением социально-экономических проблем, не отвлекаясь на внутриэлитные конфликты. Похожая ситуация у Александра Бречалова из Удмуртии: вряд ли ему светят в ближайшие два-три года внутриэлитные конфликты, и он тоже может сосредоточиться на решении проблем региона.

В остальных регионах я бы назвал ситуацию достаточно нейтральной. Если уровень внутриэлитных конфликтов и существует, его нельзя назвать критическим, который бы требовал немедленного решения. Но везде остаются социально-экономические вопросы, которые надо решать и над которыми бывшим врио придется работать. Тот же Алексей Цыденов в Бурятии обозначил, что ему для того, чтобы вести переговоры с Москвой о выделении бюджетных средств, необходима высокая поддержка. Кстати, он же достаточно успешно решил внутриэлитный конфликт в регионе, ему удалось заручиться поддержкой большей части элит. Высокий результат на выборах (почти 90 процентов голосов) это лишний раз подтверждает.

– Некоторые «молодые технократы» теперь руководят национальными республиками, где национальная политика отнюдь не на последнем месте. Есть ли она у путинских «технократов» или они станут проводниками унификации?

– Такая политика определенно есть. Даже в той же Марий Эл представители национальных народностей подчеркивали, что после прихода Евстифеева к ним серьезно поменялось отношение, с ними идут на диалог, чего не было при прошлом губернаторе Леониде Маркелове. Так что этому вопросу Евстифеев уделяет большое значение. Цыденов сам по национальности является бурятом, хотя и другой бурятской разновидности (уроженец Читинской области, по матери русский). Но его все-таки приняли как своего. В той же Марий Эл местная национальность не столь выражена в численном составе населения (41,8 процента). В Бурятии коренной этнос составляет около 30 процентов от общего состава населения, однако отношения с лидерами бурятов просто необходимы, Цыденов работает над этим. Так что данные факторы в целом учитываются.

– На ваш взгляд, насколько вообще удачна практика таких назначений, когда в регион приходит человек, не обязательно с ним связанный (например, связь Бречалова с Удмуртией совсем не очевидна)?

– На этот вопрос, по сути, ответить невозможно, потому что очень многое будет зависеть от того, как пройдет ближайшая пара лет. Тогда можно будет давать оценку, потому что безусловная поддержка президента дала серьезные стартовые позиции для всех назначенцев. А вот как они покажут себя, будет понятно только со временем. Тот же Миронов в Ярославской области какими-то серьезными достижениями пока похвастаться не может. Регион очень непростой, только буквально в течение пары лет будет понятно, как он провел это время, каких добился успехов, или, наоборот, провалил работу. Поэтому сейчас ответить на этот вопрос достаточно тяжело. Регионы в большинстве своем непростые, с достаточно серьезными социально-экономическими ситуациями, поэтому необходимо время, чтобы эту ситуацию исправить. Пока же мы можем только наблюдать за какой-то динамикой, где кто-то сразу вник в проблемы региона, как Андрей Никитин в Новгородской области. Ему хватило несколько месяцев, чтобы провести аудит, и он уже предложил определенную экономическую программу. А, например, в Калининградской области Антон Алиханов мало того, что постоянно попадает в имиджевые скандалы, так еще и рискует одним из первых потерять доверие президента. Он делал ставку на создание особой экономической зоны в регионе (причем работу начинал еще в качестве вице-премьера регионального правительства) и до сих пор каких-то серьезных достижений по ней не продемонстрировал. У него в любой момент могут об этом спросить, поскольку прошло уже около двух лет с того момента, как Алиханов находится в регионе, — еще до того, как стал губернатором. Так что у всех разные ситуации.

«КОГДА МЫ ГОВОРИМ, ЧТО ЯВКА НИЗКАЯ, ЭТО НА САМОМ ДЕЛЕ НОРМАЛЬНАЯ ЯВКА»

– Эксперты полагают, что некоторые из «молодых технократов» работу на посту губернатора рассматривают лишь как трамплин на федеральную должность. Так ли это? Возможно ли, что кого-то вскоре заберут «наверх»?

– Да, очень многие не имели губернаторских амбиций, но имели большие амбиции для работы в федеральных министерствах — в частности, про Бречалова и Никитина неоднократно об этом писали. Дело в том, что у элит сейчас сформировался такой тренд, что особо никто не хочет идти в губернаторы, поскольку это расстрельная должность: требований много, планка постоянно повышается, тотальная борьба с коррупцией. Так что те, кто хочет заработать на бюджетных деньгах, тоже рискуют неприятными последствиями. Поэтому в губернаторы сейчас никто не стремится — ни как хорошие управленцы, ни как просто тот типаж, который хочет заработать на этом.

По сути, у многих «молодых технократов» серьезные амбиции, для них это определенный стимул хорошо зарекомендовать себя в должности губернатора, чтобы в дальнейшем пойти на повышение.

– Как объясняете низкую явку на выборах глав субъектов? Глава Марий Эл Евстифеев объяснил это «отсутствием протестного голосования». Но не означает ли это, что люди отчаялись в «конституционных методах» смены власти и могут перейти к неконституционным?

– Нет. Даже несмотря на то, что страна в экономическом кризисе, есть серьезное внешнеполитическое давление. Заметно, как в последние годы поменялось отношение к институту выборов, к нему стало больше доверия. Условно говоря, определенный незначительный процент не разбирается в ситуации, твердо уверен в своих убеждениях и не хочет ничего для себя менять, поэтому всегда считает выборы непрозрачными, незаконными, нелегитимными. Бóльшая часть российского общества — это те люди, у которых нет железных убеждений и которые смотрят на ситуацию трезво и адекватно. Они видят, как проводится Кремлем антикоррупционная кампания, и они видят работу политических партий на фоне того, как та же «Единая Россия» идет сейчас на сближение с обществом, делает ставки на встречи, на политику реальных дел. Косвенно эти люди наблюдают кризис в КПРФ, «Справедливой России». В этом плане они понимают, что результат такой, какой есть. Поэтому говорить о падении доверия к избирательной системе определенно нельзя — наоборот, доверие растет.

Явку надо смотреть в разрезе с тем, какой она была на аналогичных выборах прошлых лет. Ее можно назвать естественной, она такая, какой должна быть. В каких-то регионах она оказалась меньше прогнозируемой, в каких-то — больше. Например в Бурятии Цыденову удалось пару процентов прибавить. Что касается Марий Эл, то тут Евстифеев немного лукавит: какого-то потенциального протестного голосования я там не увидел. Они строили избирательную кампанию на том, что призывали идти на выборы и голосовать не обязательно за них — призывали идти на выборы вообще, старались повысить явку. Это им не удалось. В Марий Эл у Евстифеева приличный рейтинг, он воспринимается как управленец, который гораздо лучше Маркелова. Леонид «Великолепный» был очень непопулярен в регионе и буквально чудом сумел на своих последних выборах переизбраться. В этом плане сложилось у людей восприятие, что эти выборы ни на что не влияют, результат предсказуем, что, в принципе, и произошло. После того как КПРФ поддержала Евстифеева, выборы стали данью демократической традиции.. Это не позволяет говорить, что у Евстифеева низкий рейтинг, нет, он очень высокий — есть доверие как со стороны президента, так и жителей Марий Эл.

– И все-таки нужно ли делать явку целью всех выборов? Нужно ли загонять избирателей на участки? В некоторых регионах, например, объявляли конкурсы, соревнования, разыгрывали квартиры и машины.

– Действительно, плохо, когда явка оказывается ниже естественной. Вчера этого не случилось. Когда мы говорим, что явка низкая, то это на самом деле нормальная явка. Может, она низкая по сравнению с президентскими, парламентскими выборами. Надо понимать, что сама явка — это все-таки технологический инструмент, даже больше стратегический, когда определяется исход. В качестве примера приведу последние выборы мэра Москвы, когда при достаточно низкой явке команда Сергея Собянина не раскачивала свой электорат, а Алексей Навальный активно поработал со своими сторонниками, постарался по максимуму привести их на избирательные участки, за счет чего и получил высокий процент, который в несколько раз превышает реальный уровень доверия к Навальному по Москве. Говорить о том, что явка — это недоверие к избирательной системе, нельзя: многое зависит от конкретных случаев. Если тот же Цыденов строил свою кампанию на том, что ему нужна высокая явка, это его право. Но так как везде на выборах в этом году был предсказуемый результат, вопрос явки не стоял достаточно остро. Но это не делает выборы какими-то нелегитимными и незаконными. Это вполне рабочая ситуация.

– Однако на этих выборах ввели некоторые новшества, например голосование без открепительного удостоверения. Такая новация приживется? Будет ли это способствовать большей либерализации избирательного права или, напротив, приведет к массовым фальсификациям?

– Да, организационные моменты можно отметить. Изменение избирательного законодательства — это определенная либерализация, даже отказ от тех немного устоявшихся норм права и приведение их к духу времени. Думаю, ни о какой фальсификации речи не будет на президентских выборах по двум причинам. И администрация Володина, и внутриполитический блок Кириенко всегда подчеркивали необходимость законности выборов, легитимности. Этому придается большое значение. Все эти установки транслируются в регионы, на места, сам президент неоднократно об этом говорил. Этот тренд будет продолжаться.

Тут же накладывается второй фактор — необходимость легитимности выборов ввиду того, что президентская кампания будет находиться под пристальным вниманием мировой общественности. Это событие не только федерального, но и мирового масштаба, учитывая международную обстановку и масштаб личности Владимира Путина. В этом плане администрация президента будет продолжать требовать максимальную чистоту и легитимность выборов. Поэтому ни о каких фальсификациях речи быть не может. К тому же предполагается, что на выборы пойдет опять Путин. Учитывая его рейтинг и популярность в стране, у него нет достойных конкурентов, так что нечего даже фальсифицировать. Если даже возникнет какой-то вариант с преемником, то и он тоже, возможно, будет поддержан Путиным. Эта поддержка будет масштабной, так что опять не окажется никаких конкурентов.

– И все-таки успеют ли ввести нововведения, такие как голосование без открепительного, новые КОИБы, к президентским выборам?

– Это не только желание администрации президента, многое будет зависеть от позиции ЦИК и технических возможностей. Избирательные базы, опять же, те же КОИБы (комплексы обработки избирательных бюллетеней — прим. ред.) — это масса технических вопросов, которые нужно готовить. Мне кажется, что изменения еще возможны, потому что работа по ним велась, даже СМИ неоднократно сообщали, что у Кириенко было несколько рабочих встреч с представителями ЦИК, на которых обсуждались различные варианты, но мы их пока не увидели, кроме тех изменений, которые произошли. Поэтому возможно, что какие-то определенные изменения готовятся, но успеют или нет, будет больше связано с техническими вопросами. О состоянии подготовки могут ответить только в ЦИК, если захотят, либо в администрации президента. Экспертному сообществу и общественности публичных заявлений о том, как идет работа, продемонстрировано не было.

«СТАРТОВАЯ СИТУАЦИЯ БЫЛА ОЧЕНЬ БЛАГОПРИЯТНОЙ ДЛЯ ОППОЗИЦИИ, ЧТОБЫ УВЕЛИЧИТЬ СВОЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВО»

– В соцсетях многие отмечали, что прошли выборы, о которых никто не знал. И правда: в той же Москве агитации было очень мало, мой почтовый ящик не завалили листовками с призывами идти на выборы и голосовать за того или иного муниципального депутата. На ваш взгляд, в чем причина?

– Надо понимать, что сам институт муниципальных депутатов — это больше требования демократических стандартов. Но в Москве эти депутаты не имеют большого значения и политического веса. Их роль сводится лишь к тому, что от подписи муниципальных депутатов зависит право выдвижения на выборах мэра в следующем году. В этом плане мэрия заняла позицию по естественной явке, не понижая и не повышая его. Очевидно, что никто из оппозиционных кандидатов всерьез не подошел к вопросу, за исключением КПРФ, которая потом провалила свою кампанию. Поэтому даже оппозиция не воспользовалась случаем. Еще за несколько месяцев до выборов было понятно, что будет низкая явка. Все-таки нет у москвичей понимания, как работает институт муниципальных депутатов, поэтому они всегда неохотно идут на выборы подобного уровня. «Единая Россия» сделала стратегическую ставку на встречи и выдвижение тех людей, которых знают жители в округах. Поэтому там большое количество врачей, учителей — представителей социальных сфер.

Стартовая ситуация была очень благоприятной для оппозиции, чтобы постараться увеличить свое представительство. Получилось в итоге так, что оппозиция этого не сделала. Это говорит о том, что пока нет серьезных амбиций на мэрских выборах, просто не видят смысла в открытой политической борьбе бороться с Собяниным, если он выдвинет свою кандидатуру. В итоге получилось, что из-за заявления ЦИК произошел в последние дни ажиотаж, московская мэрия была вынуждена реагировать на это, буквально на каждом углу расклеивая приглашения прийти на избирательные участки. Так что ЦИК в рамках закона вмешался и невольно помог представителям оппозиции увеличить свои результаты на муниципальных выборах за счет внимания к явке. На мой взгляд, ситуация больше раздута искусственно, ничего страшного не случилось. Низкая явка, учитывая непонимание института муниципального депутата, пошла бы даже всей системе местного самоуправления на пользу, потому что тогда бы пошли голосовать только те, кто понимает, для чего нужен институт муниципальных депутатов, кто осознанно подходил к выбору кандидата и знает, на что они способны. По результатам выборов местные органы власти были бы более качественными, потому что пришли бы люди, которым это было нужно и которые заинтересованы работать, а не просто иметь статус муниципального депутата и ничего не делать. Но в итоге явка оказалась больше естественной, а это сыграло на руку тем политическим силам, которые настроены оппозиционно к московской мэрии. В результате оппозиционные кандидаты победили в 14 муниципальных образованиях Москвы (подразумеваются Илья Яшин, Люся Штейн и прочие — прим. ред.)

– Есть мнение, что явка низкая, так как единый день голосования пришелся на начало сентября. Даже ЦИК соглашается, что начало сентября — не лучшее время для выборов. На ваш взгляд, когда было бы оптимально проводить выборы? И будут ли переносить единый день голосования?

– Я думаю, что вопрос уже не актуален, так как в сентябре единый день голосования проводится не первый год. Люди к этому уже привыкли. Опять же, на фоне повышения доверия к избирательной системе это, наоборот, должно способствовать повышению явки и конкурентной борьбе.

«Минниханов считается одним из лучших управленцев в губернаторском корпусе. У него стабильно высокие позиции, он справляется со своей работой»  Фото: «БИЗНЕС Online»

«Я БЫ НАЗВАЛ ПОЗИЦИИ МИННИХАНОВА ЖЕЛЕЗОБЕТОННЫМИ, В КРЕМЛЕ К НЕМУ НЕТ ВОПРОСОВ»

– Эксперты предсказывают, что после выборов губернаторский корпус вновь подвергнут чистке, что в отставку отправят не менее десяти губернаторов. Разделяете ли это мнение? Кто сейчас в наиболее слабой позиции?

– Я тоже придерживаюсь такой точки зрения и думаю, что смена глав регионов состоится в ближайшие пару недель. Если так будет, то все эти назначения и отставки произойдут оптом.

– Как всегда, оптом.

– Скажем, как в последние разы, если быть точнее. Ко многим главам регионов имеются претензии.

– Например?

– Губернатор Волгоградской области Андрей Бочаров, губернатор Самарской области Николай Меркушкин, глава НАО Игорь Кошин, Владимир Миклушевский во Владивостоке. На самом деле, список довольно обширный. Есть вопросы по ряду регионов в ЦФО, все-таки в Курске губернатор Александр Михайлов уже давно не демонстрирует никакого роста, никаких успехов. В этом плане их будут определенно менять.

Кадровая скамейка ограничена, существует особо небольшой выбор, кем заменить. Поэтому приходится ставить на должность непубличных людей. В этом плане будет, скорее всего, такой же подход — будут ставить и будут смотреть, давая при этом серьезную поддержку президента, как это было в нынешнем году.

– Просто отправить в отставку — это одно. А стоит ли ожидать транзита власти по марийскому сценарию или как в Кировской области? Стоит ли ожидать губернаторских посадок?

– Этот вопрос достаточно сложный. Дело в том, что все более-менее заметные случаи уже произошли. Думаю, сейчас посадок уже не будет. Видно даже, как сейчас поменялось отношение к губернаторскому корпусу. Например, в тех бюджетных условиях, которые существуют, достаточно тяжело не нарушить такую статью, как нецелевое расходование бюджетных средств. Иногда губернатор вынужден срочно закрывать какую-то «дыру» в бюджете за счет других статей, что, с одной стороны, является жизненной необходимостью, чтобы регион функционировал, а с другой стороны, является прямым нарушением законодательства. В этом плане после всех посадок стали строже относиться. Я думаю, что сейчас каких-то поводов для задержаний и арестов быть не должно.

Если говорить о ПФО, то там в зоне риска находится губернатор Оренбургской области Юрий Берг, определенно может уйти в отставку Валерий Шанцев из Нижегородской области, у которого приближается почтенный возраст. По данному округу это два главных претендента на отставку.

– Стоит ли опасаться Татарстану?

– Думаю, что опасаться нечего. Минниханов считается одним из лучших управленцев в губернаторском корпусе. У него стабильно высокие позиции, он справляется со своей работой. В каких-то социально-экономических скандалах, за исключением случая с Татфондбанком, он не фигурирует. При этом у Минниханова безусловная поддержка местных элит. В Кремле, по сути, к нему нет вопросов. Информационные атаки есть, но определенно это связано не с желанием занять его место, а с тем, что, возможно, какие-то представители крупного бизнеса считают себя в каком-то вопросе обиженными Миннихановым, поэтому ведут информационные атаки против него. Но я бы назвал позиции нынешнего главы Татарстана железобетонными и не стал бы говорить, что ему что-то угрожает.

– Его позиции не ослабило и то, что договор между Москвой и Татарстаном не перезаключили?

– Да, его не перезаключили, но это достаточно раздутая вещь. Понятно, что Татарстан не будет претендовать на какую-то автономию, будет оставаться в составе РФ. Этот договор оставался больше условностью. Сейчас же идет приведение законодательства по этому вопросу в соответствие с тем, каким оно должно быть на сегодняшний день. Национальный статус федеральный центр у Татарстана отбирать не собирается. Договор не подписан на бумаге, но фактически он существует с определенными выгодами для всех сторон.

«Навальный — хороший политтехнолог. Из той ситуации, которая сейчас есть, он выжимает по максимуму, выступая в роли «политического киллера» Фото: «БИЗНЕС Online»

«НАВАЛЬНОМУ НЕВЫГОДНО ВЫДВИЖЕНИЕ НА ВЫБОРАХ, ЭТО СИЛЬНО НАВРЕДИТ ЕГО ИМИДЖУ «ПОЛИТИЧЕСКОГО КИЛЛЕРА»

– Вы говорили, что выборная кампания 2017 года интересна тем для экспертов, что показывает, как меняется политическая система в стране. Агитационные мероприятия начинаются не за несколько месяцев, а гораздо раньше. В таком случае, когда стоит ожидать начала президентской гонки? Когда Путин объявит о намерении баллотироваться?

– Тут как раз нельзя проводить параллели, так как это различный уровень выборов. Когда я говорю о том, что избирательная кампания по срокам начинается гораздо раньше, речь идет о том, что у нас преимущество «Единой России» сейчас настолько огромно по сравнению с другими партиями, что региональные элиты ведут кампанию за право выдвинуться от «Единой России» и доказать ей, что они являются лучшими претендентами. Тут же у нас другая ситуация, потому что президентские выборы — это другой уровень, другой масштаб и совершенно другая ситуация с уровнем конкуренции, я имею в виду громадную поддержку у Путина. Поэтому эта кампания может начаться достаточно поздно, сохраняя для западных стран интригу, пойдет Путин или нет. Мне кажется, именно по такому сценарию все будет происходить. Сам президент будет оттягивать вопрос своего выдвижения до максимально допустимого времени. Я думаю, о выдвижении будет объявлено в декабре.

– Не знаю, насколько большая интрига в том, пойдет ли Путин или нет. Мне кажется, что пойдет.

– Тема преемников находится в повестке, но, если вы посмотрите, речь идет о том, кто будет преемником после Путина. У экспертов и общественности нет сомнения, что Путин будет избираться еще на один срок.

– Допустим, что он все-таки идет. В таком случае, в каком образе он должен идти? На что делать ставку? Эффект Крыма уже исчерпал себя, война в Сирии — сомнительный ход. Тогда что брать за основу?

– Эффект Крыма действительно себя исчерпал. Войну в Сирии я бы не назвал сомнительным ходом, учитывая, что тема терроризма находится не только в российской, но и мировой повестке. К сожалению, теракты происходят часто, к счастью, в России спецслужбы работают на должном уровне, стабильность сохраняется. Большой трагедией стал теракт в питерском метро. Но все равно, в отличие от Западной Европы, у нас с этим вопросом получше дело обстоит. Поэтому война в Сирии актуальна, большинство ее поддерживает. Но это вопрос не настолько масштабный, как ситуация с присоединением Крыма. Поэтому либо все-таки мы в ближайшее время увидим, что Кремль анонсирует какие-то глобальные международные проекты, которые будут связаны с именем Путина, либо все же остается вопрос внешнеполитического давления. Все-таки надо понимать, что Путин такой значительный срок находится на посту, с ним страна демонстрирует свое развитие. Так что на Путине, я бы сказал, лежит ответственность за происходящее в стране. При том внешнеполитическом давлении, которое испытывает сейчас Россия, он уже просто не может оставить эту должность, потому что сама ситуация требует, чтобы во главе государства находилась сильная политическая фигура, которая пользуется большим авторитетом за пределами страны. Поэтому Путину определенно придется идти на выборы. Я думаю, что это позиционирование могло бы стать тем месседжем, вокруг которого строилась бы вся кампания.

– А вам не кажется, что Путин уже начал свою предвыборную кампанию? Например, он то и дело встречается с молодежью, студентами, школьниками, то есть с теми, кто родился, когда он уже был у власти. Каким он выглядит на этих встречах и какой образ пытается создать?

– Молодежь — это одно из направлений. Да, Путин уже ведет свою избирательную кампанию. Есть и другие факторы. Например, та же зеленая папка, которая передается губернаторам, когда Путин показывает, что полностью контролирует все, что происходит в регионе, и контролирует внутреннюю политику. Те же встречи с молодежью, та же знаменитая рыбалка, когда необходимо было продемонстрировать западному миру, что президент в прекрасной физической форме. Он это и продемонстрировал. Физической форме Путина могут позавидовать и более молодые.

– Насколько конкурентны будут выборы президента? Как думаете, стоит ли в них участвовать «старой гвардии» в лице Жириновского, Зюганова, Миронова? Или партиям стоит подыскать других кандидатов? Какой совет вы бы им дали?

– Да, надо определенно подыскать других кандидатов. Дело в том, что КПРФ находится в кризисе, победить Путина никто из выдвиженцев от этой партии не сможет. Но можно использовать президентскую кампанию, чтобы показать, что в партии происходит обновление, засветить возможного будущего лидера, использовать кампанию для раскрутки. Партиям надо это использовать, за исключением Жириновского. Понятно, что Путина никто победить не сможет, но можно попытаться повысить уровень конкуренции. В этом плане Жириновский может сыграть роль спарринг-партнера. А вот Зюганов и Миронов на эту роль никак не тянут.

– Есть ли шансы у Алексея Навального в 2018 году?

– У него нет никаких шансов именно по ситуации с законодательством, потому что он не имеет права выдвигаться. Несмотря на то, что своим сторонникам Навальный продолжает озвучивать тезис о своем выдвижении, он не строит избирательную кампанию, предпочитая проводить время за границей. И опять же, Навальный — хороший политтехнолог. Из той ситуации, которая сейчас есть, он выжимает по максимуму, выступая в роли «политического киллера». Он прекрасно понимает, что в масштабах страны у него будет низкий результат, ведь это не Москва с большим количеством симпатизирующих ему людей, когда он смог поработать с приводом своих избирателей на участки на мэрских выборах и показать приличный результат. Сейчас выдвижение ему абсолютно не выгодно, потому что, набрав условные один-два процента по стране на выборах, он очень сильно навредит своему имиджу «политического киллера». Ему лучше играть в эту игру, в какую играет сейчас.

– Есть ли у вас идеи, кто мог бы быть преемником Путина, если не в 2018-м, то в 2024 году? Например, называют и Собянина, и Дмитрия Медведева, и Алексея Дюмина, и даже Валентину Матвиенко. Каковы ваши ставки?

– Матвиенко можно сразу отбросить из-за того, что у Валентины Ивановны тогда уже будет довольно почтенный возраст. Я думаю, сейчас рано говорить о преемнике — все-таки достаточно большой срок. Возможно, мы пока даже просто не знаем о его кандидатуре. Условно говоря, завтра назначают кого-то губернатором в регион, он показывает себя отличным управленцем, работает затем на уровне федерального министра и становится потенциальным преемником. Но именно сейчас мы можем эту кандидатуру не знать. Даже над теми слухами, которые возникают насчет тульского губернатора... Сам Дюмин над ними посмеивается. Сейчас еще слишком рано обсуждать этот вопрос.