«НЕФТЯНИК» — НОВЫЙ ВЫЗОВ ДЛЯ МЕНЯ»

— Ильнур Альфридович, когда поступило первое предложение о «Нефтянике»?

— Где-то в феврале генеральный менеджер клуба Рафик Якубов позвонил мне и поинтересовался планами на будущее. Я понимал, что нужно что-то менять, было желание поработать главным тренером. Когда ты главный тренер — это одно, а когда помощник — совсем другое. Плюс в Альметьевске хорошие условия для работы.

— Почему так важно быть главным тренером?

— Я уже был главным — знаю, что это такое. Для меня это новый вызов. Какой солдат не мечтает стать генералом?

— Задачи перед вами будут стоять совсем другие.

— Естественно. «Нефтяник» не ставит задачи просто попадания в плей-офф, там всегда серьезные цели — бороться за самые высокие места. Тем более в ВХЛ «Нефтяник» считается топ-клубом.

— Не боитесь ответственности?

— Не боюсь. Волков бояться — в лес не ходить.

— Как долго принимали решение?

— Окончательный ответ дал уже в апреле.

— Чем принципиально отличается работа помощника от главного тренера?

— Ответственность за результат и за игру команды несет главный тренер. Это главное отличие. А помощник участвует в обсуждениях с главным тренером, высказывает свое мнение, спорит, но последнее слово всегда за главным. Во время работы в «Ладе» с Артисом Аболсом было именно так. Но есть еще понятие ассистент главного тренера. Это когда тебе сказали что-то сделать и ты сделал. Эта роль мне не очень нравится.

— В «Ладе» вы всё время были помощником?

— Нет. В первой год моей работы в «Ладе» я был ассистентом.

— Вы когда-то уже были близки к «Нефтянику», когда уходили из «Ариады». Что тогда не получилось?

— Тогда была непонятная ситуация с контрактом. Я привык к тому, что есть четкость и порядок — как договорились на берегу, так и работаем. В прошлый раз такого не было. Сейчас все иначе. Рафик Якубов обсудил мою кандидатуру с Наилем Ульфатовичем Магановым, после чего мы встретились и обо всем договорились.

— А были предложения от клубов КХЛ?

— Да, после того как мы договорились с Альметьевском, были предложения от клубов КХЛ.

— Помощником?

— Да.

— Насколько солидный клуб?

— Команда, которая борется за плей-офф.

«МЫ С АБОЛСОМ ВИДЕЛИ ХОККЕЙ ОДИНАКОВО»

— Как вам работалось с Аболсом?

— С Артисом мне работалось комфортно. У него хорошая тренерская школа, он работал с отличными специалистами и сам уже возглавлял клубы КХЛ. Так что опыт работы есть. Я у него многое почерпнул. У нас с ним были и, надеюсь, что остались отличные отношения. Работать с Артисом было приятно и интересно.

— Сыграл ли фактор того, что вы одного возраста?

— Наверное, да, но самое главное — мы одинаково видим хоккей.

— Каким образом?

— Во-первых, это система. Каждый игрок должен четко знать свои действия в обороне и атаке. Можно назвать его тотальным хоккеем: пять игроков впереди и пять сзади, когда мало раскатов, быстрый переход от обороны в атаку. Защитнику разрешено подключаться вперед, но и нападающие отрабатывают в обороне. Кто-то запрещает защитникам обыгрывать, у нас такого не было, если ситуация того требует — обыгрывай, но из пяти раз минимум четыре ты не должен потерять шайбу. Должно быть продолжение.

— Условных Зарипова и Мозякина в систему не встроить.

— А им это и не нужно. Это будет только в ущерб команде. Уровень мастерства и обученности у всех разный, поэтому если игрок может сыграть креативно, красиво, но не в ущерб команде — пожалуйста. Ты должен играть своими сильными сторонами, а слабые стороны отрабатывать на тренировках и только потом применять в игре. Опять же есть система игры, которая отрабатывается, но игрок не должен зацикливаться на «я должен сделать так и не иначе». Всегда есть опции. Важно реагировать на ситуацию и читать эпизод. У тех, кто делает это лучше, опций больше, для тех, кто делает это похуже, есть строгое задание и его нужно выполнять. То есть система есть в любом случае, но она гибкая.

— В «Ладе», наверное, большинству игроков было сложно обыгрывать и играть с большим набором опций.

— Что скрывать, уровень мастерства у игроков не был космическим, поэтому мы играли по заданию. Со временем ребята стали понимать, что такой хоккей дает результат.

— Филатов тоже по заданию играл?

— Конечно, но ему позволялось немного больше, чем остальным. Он из ничего мог создать голевой момент и забросить шайбу. Иногда даже не понимаешь, как ему это удалось. Талантливый парень. Да, непростой характер, но хоккеист он хороший.

— Не было желания найти ему таких же уникальных партнеров?

— Он играл с теми, с кем его ставили. И если набрал столько очков, значит, партнеры у него были хорошие.

— Чего не хватило, чтобы попасть в плей-офф?

— Наверное, опыта не хватило. На серьезном уровне в плей-офф у нас поиграли только Андрей Иванов и Владимир Маленьких. В этом сезоне мы половину чемпионата шли в зоне плей-офф, но в конце не хватило чуть-чуть. К тому же около 10 игр мы проиграли всего в одну шайбу. Были матчи, которые мы проигрывали из-за глупых ошибок. Мелочей не бывает.

— В какой хоккей будет играть «Нефтяник» при вас?

— Пять впереди, пять — сзади. Но в первую очередь в системный.

— Насколько ваша система близка к тому, что делает Зинэтула Билялетдинов в «Ак Барсе»?

— А почему многим не нравится его система?

— Мы не говорим, что не нравится. Насколько она близка вам?

— Что-то похоже, что-то — нет. Отличия есть.

— Говорят, у Билялетдинова есть проблемы в атаке, хотя в обороне он может выстроить такой хоккей, что приятно смотреть.

— Значит, он так видит игру в атаке. Юрий Иванович Моисеев, например, нам в атаке вообще ничего не ставил.

«ВСЕ ТРЕНИРОВКИ Я ЗАПИСЫВАЮ В ЖУРНАЛ»

— Система не закрепощает игроков?

— Мы же не требуем строго бегать, как по рельсам, вперед-назад. Креатив всегда должен быть, но игрок должен знать, что если, например, защитник пошел вперед, то нападающий должен его подстраховать.

— Сколько времени нужно, чтобы поставить систему?

— Кому-то и сезона не хватит, а кому-то достаточно и месяца.

— Понимаете, что в Альметьевске не будет целого сезона на раскачку?

— Понимаю. Надеюсь, ничего сложного и сверхъестественного мы не дадим. Во время тренировки большую роль играют мелочи: кто-то недобежал, не поставил клюшку на пятачке и так далее. В том году мы были на семинаре в Москве, где Марк Кроуфорд, обладатель Кубка Стэнли, рассказывал, что если ты играешь на определенном уровне интенсивности, то тренировка должна быть выше этого уровня. Нельзя, допустим, тренироваться с интенсивностью 80 процентов, а играть на 100 процентов. Игрокам это будет непривычно.

— Как поддерживать нужный уровень интенсивности?

— Через тренировочный процесс. Все идет от головы. На тренировку надо выходить полностью сконцентрированным и четко выполнять все требования тренеров.

— Времена тренировок в стиле Моисеева и Крикунова по два-три часа прошли?

— А Крикунов, допустим, уже не тренирует сейчас так, как нас тренировал. Веяние времени. Но, например, всем известные баллоны приносят пользу. Это я испытал, будучи игроком и тренером. Это работает. У меня, кстати, есть журнал Юрия Ивановича в тот год, когда мы стали чемпионами. Он записывал каждую тренировку, все упражнения. Я иногда его смотрю, понимаю, что многие методы уже не работают, но в целом есть полезные вещи. Понятно, что нельзя просто копировать все, но на заметку можно брать. Я, например, тоже записываю каждую тренировку в журнал. Кто-то этому противится, считает, что все есть в голове. Например, у одного известного тренера, выигравшего практически все титулы в хоккее, был базовый набор из пяти упражнений на протяжении многих лет, и до сих пор он это применяет. Раз дает результат — значит, это правильно.

— С таким интенсивным календарем в КХЛ возможно работать над тактикой, ставить систему?

— Да. Это же облегчает работу игрокам, это не так сложно: ты не бегаешь справа-налево, туда-сюда, так сказать, организованный хаос, ты четко знаешь свой маневр.

— Бывает, что игрок не способен принимать систему. Что делать в таком случае?

— Смотря какой игрок. У игрока вообще есть только один шанс — это дать результат. Если он дает его, забивает, то ему может быть отведена совсем другая роль, которая выходит за пределы системы.

— Зарипов, например, много ошибается, не так хорош в обороне. Но такое количество голов перекрывает все это?

— Это звено может пропустить, казалось бы, не дорабатывая в обороне. Но львиную долю побед у Магнитогорска добывает именно это пятерка.

— Что лучше: выиграть 3-2 или 1-0?

— Для меня самое главное — выиграть. Наверное, лучше, когда 3-2, потому что большое количество шайб — это зрелищнее и интереснее, такой хоккей любят все.

«СТРЕСС СНИМАЮ В ТРЕНАЖЕРНОМ ЗАЛЕ»

— Сильно ли жизнь в Тольятти отличалась от Казани?

— Город, конечно, отличается от Казани. Но там ведь градообразующее предприятие — автомобильный завод. В силу состояния нашего автопрома проблемы там есть. А что касается хоккея, то всё на отличном уровне.

— С бытовыми проблемами сталкивались?

— Никаких проблем не было. Клуб все решает.

— Семья вместе с вами жила?

— Семья приезжала редко, потому что дочь учится, сын играет в Ярославле. Жена металась между мной, сыном и дочерью. Я постоянно был в разъездах с командой.

— Насколько важно, чтобы семья была рядом?

— Немаловажный фактор, потому что хочется, чтобы дома было не пусто, когда приходишь, тебя встречали родные тебе люди. Иногда, конечно, хочется побыть одному, но все должно быть в меру.

— В Альметьевске тоже планируете жить на постоянной основе?

— Думаю, да, потому что дочь по-прежнему будет учиться, сын — играть в другом городе. Не думаю, что в Альметьевске будет проще в этом плане.

— Расстояние до Казани другое.

— Там разница небольшая: до Альметьевска — 250 километров, до Тольятти — 330. Да и времени не будет туда-сюда ездить. Я вообще не очень люблю сидеть за рулем. Во время последнего сезона в Тольятти я в Казани был, только когда играли с «Ак Барсом».

— Насколько сложно вам переживать поражения?

— Поражения я переживаю очень тяжело, но пытаюсь научиться, быстрее проанализировав, двигаться дальше, ведь через день-два следующая игра.

— Как снимаете стресс?

— Хожу в зал. Даже перед самой игрой я это делаю. Мне, например, легче думать на велотренажере. Тренажерный зал вообще помогает отвлечься от лишних мыслей.

— Игроки рассказывают, что вы тяжело воспринимаете неудачи, все держите в себе.

— Да, есть такое, потому что в первую очередь в проигрыше виню себя. Значит, я что-то сделал не так.

— У вас нет опасения, что по возвращении в ВХЛ будет диссонанс? Все-таки уровень игроков и хоккея совсем другой.

— Скажу честно, что опасения есть. Хотя я знаю большинство ребят из команды, думаю, все будет в порядке. А что касается бытовых условий, то они там неплохие.

— Финансовая сторона вопроса играет важную роль?

— Она немаловажная, но и не главная. Человек соглашается на те условия, которые ему предлагают. Некоторые, когда узнают, на какие условия я согласился, говорят, что для них они смешные. Но каждому свое.

— Контракт на два года?

— Этот вопрос мы пока не обсуждали, я просто дал согласие.

— Насколько вы бы хотели его подписать?

— Я хотел бы 1+1.

— У вас с Якубовым хорошие человеческие отношения. Этот момент не будет мешать работе?

— Мне кто-то говорил, что нельзя брать друзей на работу, давать им в долг. Я из-за этого потерял нескольких близких людей. Я четко понимаю: дружба дружбой, но работа — это работа. Я, наоборот, приветствую, если Рафик Хабибуллович будет где-то подсказывать мне в работе.

— Во время игровой карьеры он мог вам напихать, когда был капитаном?

— Мог еще как. И не просто так, а по делу. Он и с себя спрашивал постоянно. Просто так он никогда не обидит.

— Вы можете назвать себя друзьями?

— Да. Мы дружим с самого начала карьеры и по сей день.

— Якубов советуется сейчас с вами по трансферам?

— Да, мы постоянно на связи. Могу сказать, что сейчас «Нефтянику» нужна лишь точечная селекция, несколько игроков для усиления, потому что костяк есть. Сейчас нужно немного отдохнуть, скоро начнем подготовку к новому сезону.