Ильдар Халиков: «Вариант, что заплатят крупные компании, не может даже рассматриваться»

«ЭТО ТОЧНО НЕ ПРАВОВОЙ ВАРИАНТ»

После бурных выходных, на которых сотня вкладчиков успешно штурмовала Дом правительства с требованием решить финансовую проблему тысяч вкладчиков лопнувших банков, премьер-министр РТ Ильдар Халиков наконец сел за стол переговоров.

Он прокомментировал свое видение ситуации и ответил на условия выставленного ему ультиматума. Премьер четко дал понять, что готов рассматривать только правовые пути разрешения ситуации, в первую очередь предусмотренный законом путь банкротства банков, конкурсного производства.

По его мнению, смысл оспаривания решения ЦБ об отзыве лицензии совсем не очевиден: «Не факт, что это хорошо. Денег от этого больше не становится. Мы внимательно проанализируем, что это дает. Но, насколько я понимаю, всех интересует, сколько мы получим рублей, а не судебных решений».

Предложения раздать пострадавшим клиентам деньги вкладчиков и госкомпаний он отверг категорически: «Это точно не правовой вариант, он вряд ли будет реализован, я вам сразу говорю. Такой вариант не рассматривается. Вариант того, что крупные компании соберут цифры, о которых вы говорите, огромные суммы, или кто-то заберет их из бюджета республики, не платя те обязательства, которые есть... Точно могу сказать, что никакие подобные схемы не могут даже рассматриваться на сегодняшний день, как бы ни прискорбно звучал мой ответ».

В свою очередь, представители вкладчиков Марсель Шамсутдинов и Александра Юманова предложили правительству отказаться от имиджевых мероприятий вроде проведения мировых чемпионатов и спонсирования спортивных команд в пользу «погорельцев» и создать фонд социальной помощи. Кроме того, они хотят встречаться с Халиковым на регулярной основе. Премьер ответил согласием, предложив встретиться через неделю, в следующий понедельник, «если не вызовут в Москву».

«БИЗНЕС Online» готовит подробный репортаж со встречи, а пока мы решили проанализировать ультиматум, выдвинутый правительству, совместно с экспертами и юристами.

Вариант оспорить в суде сам факт отзыва лицензии Татфондбанка в министерстве экономики РТ не поддерживают, хотя Артем Здунов пообещал его рассмотреть Фото: «БИЗНЕС Online»

«НАЙТИ АКЦИОНЕРА, ГОТОВОГО ПРОДАТЬ ХОТЯ БЫ ОДНУ АКЦИЮ»

Напомним, идея об оспаривании решения ЦБ об отзыве лицензии озвучивалась в минувшую пятницу: на встрече с участием министра экономики Артема Здунова ее выдвинул Дмитрий Бердников. В субботу этот вопрос обсуждался и на собрании союза пострадавших клиентов Татфондбанка и ИнтехБанка. Как объяснила вкладчица Юманова, такие прецеденты уже были. Именно этот пункт значится первым в выдвинутом властям требовании. На это у акционеров банка есть 30 дней с момента отзыва лицензии, то есть до 3 апреля.

Как выяснил «БИЗНЕС Online», практика возврата банковских лицензий действительно есть. Так, например, в 2015 году в суде удалось оспорить отзыв лицензии у «дочки» черногорского Атлас Банка в Москве. Это был громкий прецедент, поскольку основание для отзыва лицензии ЦБ казалось неоспоримым — несоблюдение антиотмывочного закона (Атлас Банк, по мнению ЦБ, провел сомнительные сделки на 9 млрд. рублей по выводу денег за рубеж). Акционеры банка выиграли суды у ЦБ в трех инстанциях, но банк так и не смог восстановиться.

Ранее, в 2010 году, маленькому московскому банку «Вест» также через суд удалось вернуть себе лицензию, которой он лишился за недокапитализацию, и банк продолжил работу в виде небольшой расчетной конторы. В суд против ЦБ обращались также акционеры Рускобанка (который, кстати, на 25% плюс 1 акция принадлежал Ленинградской области), «М Банка» и ряда других.

В случае с Атлас Банком решающую роль сыграли следующие аргументы. Акционерам удалось оспорить сам факт несоблюдения антиотмывочного закона — суду были представлены доказательства того, что банк проводил «анкетирование клиентов, при котором запрашивалась информация об основных видах деятельности, о постоянных контрагентах, репутации, секторе рынка и конкуренции», а кроме того, запрашивал все необходимые сведения о собственных бенефициарах, притом, что важно, по согласованию с регулятором. «Несвоевременное представление информации по единичному факту, произошедшее по причине, непосредственно не зависящей от заявителя, не может являться существенным (злостным) нарушением, за которое подлежит отзыву лицензия», — отбились юристы банка. Одним из аргументов стал и тот факт, что нормы ЦБ, по которым был привлечен к ответственности Атлас Банк, на момент работы банка были размыты и законодательно уточнены уже после отзыва лицензии. В случае с «Вестом» опять-таки удалось доказать, что регулятор неправ: руководство банка предприняло все усилия для докапитализации, и, кроме того, проверка ЦБ перед отзывом лицензии не выявляла в банке существенных нарушений.

В судебных спорах иски подавали владельцы банка. В случае с Татфондбанком подобный иск может подать правительство Татарстана как крупный акционер или, к примеру, «Новая нефтехимия» Роберта Мусина. Но вкладчики уже не ждут помощи со стороны: в воскресенье они провели в Торгово-промышленной палате РТ очередное собрание, по результатам которого они решили любой ценой найти акционера, например, скупить самим обесценившиеся акции и подать в суд. «Задача ближайшего времени — найти акционера, готового продать хотя бы одну акцию ТФБ и ИнтехБанка. У кого есть контакт, — пишите в группу», — объявили вкладчики на своей странице «ВКонтакте».

Такой вариант, как уже было сказано, Халиков пока не поддержал, но время обдумать еще есть. Непонятно пока и то, на какие аргументы опираться, чтобы оспаривать решение ЦБ, это уже должны решать юристы. Впрочем, данный вариант действительно имеет смысл только в том случае, если банк был жизнеспособен, а это, если верить данным того же ЦБ, вряд ли.

В 2015 году в суде удалось оспорить отзыв лицензии у «дочки» черногорского Атлас Банка в Москве Фото: ©Владимир Песня, РИА «Новости»

ЧТО ПРЕДЛАГАЛ ТАИФ?

В ту же субботу ряд вкладчиков начал обдумывать и другие схемы спасения ситуации, выдвинув требование погасить долги за счет крупных компаний, среди которых в первую очередь называют ТАИФ, который «засветился» в этой истории только в одном ракурсе — как компания, давшая согласие стать инвестором санации Татфондбанка. Значит, делают вывод обманутые вкладчики, холдингу это, во-первых, для чего-то нужно, а во-вторых, у него есть деньги.

Уже в субботу вкладчики совершили набег на пустующий, видимо, в выходной день головной офис холдинга на Щапова, а сегодня в казанском Кремле передали обращение первому президенту РТ, имеющему непосредственное отношение к группе компаний «ТАИФ», Минтимеру Шаймиеву.

На сегодняшней встрече в ТПП Халиков прокомментировал ситуацию в том духе, что ТАИФ — частная компания и государство не может заставить его заплатить. Кроме того, по заявлению премьера, холдинг согласился стать инвестором исключительно по просьбе президента РТ Рустама Минниханова. И, более того, вовсе и не собирался вкладываться в спасение банка живыми деньгами.

Наши источники подтверждают эти сведения. Как удалось выяснить «БИЗНЕС Online», к роковому заседанию Центробанка Мусин успел найти некоего стороннего инвестора из Санкт-Петербурга, готового вложить в санацию 20 млрд. рублей. Еще 10 млрд. рублей готова была наскрести республика (не понятно, живыми деньгами или землями). Еще столько же приходилось на крупные компании, вкладывавшиеся в санацию в форме bail-in. При этом ТАИФ живыми деньгами в схеме не участвовал, а выступал лишь в роли некоего гаранта. Собственно, эта шаткая схема и не устроила ЦБ.

Чтобы обсудить варианты с участием неудавшегося санатора, вкладчики в субботу совершили набег на пустующий в выходной день головной офис ТАИФа Фото: «БИЗНЕС Online»

РЕАЛЬНА ЛИ «СУБСИДИАРКА» ГОСУДАРСТВА?

Что касается участия в выплатах прочих компаний, то Халиков, повторим, наотрез отказался рассматривать этот вариант, назвав его неправовым. Однако в ультиматуме вкладчиков неспроста появилась компания «Татэнерго». Это не просто крупная компания, но и один из акционеров банка наряду с СИНХом и «Татспиртпромом».

Сложный, но все же правовой механизм взыскания убытков с них, как и с Мусина, существует. «БИЗНЕС Online» уже расписывал вариант с возможностью привлечь акционеров к субсидиарной ответственности, если будет доказана их вина в финансовом крахе учреждения.

К «субсидиарке» могут быть привлечены акционеры, председатель правления, его заместители, члены совета директоров, управляющий отделением, главный бухгалтер, фактический собственник и другие лица. Взысканные с них денежные средства зачисляются в состав конкурсной массы кредитной организации и используются для расчетов с кредиторами.

Прецеденты привлечения к материальной ответственности руководства банков есть. Самым известным судебным разбирательством, в котором АСВ удалось доказать связь бенефициара с банком и принятие им решений, заведомо ухудшающих положение банка, стала тяжба с основателем Межпромбанка Сергеем Пугачевым. В апреле 2015 года Арбитражный суд Москвы вынес решение о привлечении его к субсидиарной ответственности по обязательствам банка на весьма солидную сумму в 75,6 млрд. рублей. Более того, Высокий суд Лондона признал решение российского суда и распространил его на территории Англии и Уэльса. В мае прошлого года АСВ добилось, чтобы на активы Пугачева во Франции, Люксембурге и на Каймановых островах были наложены обеспечительные меры.

Еще один пример наказания акционеров и руководителей банков — история с Мособлбанком, который принадлежал олигархической группе Анджея Мальчевского. Проведенная в августе — сентябре 2014 года проверка АСВ показала, что с баланса банка путем фальсификации договоров трансакций по депозитам были выведены вклады более чем 350 тыс. вкладчиков, а возвращаемые активы не покрывают убытки и на 5%. В марте 2015 года следственный департамент МВД России возбудил уголовное дело о хищении из Мособлбанка более 70 млрд. рублей.

Самым известным судебным разбирательством, в котором АСВ удалось доказать связь бенефициара с банком и принятие им решений, стала тяжба с основателем Межпромбанка Сергеем Пугачевым Фото: ©Владимир Родионов, РИА «Новости

Всего за последние 10 лет к ответственности были привлечены контролирующие лица 49 банков.

«Тех из руководства банка, кто подписывал хоть какие-то документы, можно привлечь к субсидиарной ответственности», — уверена партнер московской коллегии адвокатов «Юков и партнеры» Светлана Тарнопольская (эта компания сотрудничает с АСВ). Комментируя «БИЗНЕС Online» ситуацию вокруг Татфондбанка, она подчеркнула, что законодательство не предусматривает никакого «субсидиарного иммунитета» для государственных органов и должностных лиц как участников гражданско-правовых отношений, поэтому и Мусин, и Республика Татарстан как главные акционеры ТФБ вполне могут нести субсидиарную ответственность по долгам банка.

«Доказательствами вины в таких случаях обычно служат заключенные ответчиками сделки, заведомо влекущие ущерб для банка, — пояснила она. — Но должно быть доказано, что должностное лицо не могло не знать о негативных последствиях своего решения для ТФБ». При этом она делает отсыл к статье 10 закона о банкротстве: «Контролирующее должника лицо, вследствие действий и (или) бездействия которого должник признан несостоятельным (банкротом), не несет субсидиарной ответственности, если докажет, что его вина в признании должника несостоятельным (банкротом) отсутствует. Такое лицо также признается невиновным, если оно действовало добросовестно и разумно в интересах должника».

Главный минус варианта с субсидиарной ответственностью для вкладчиков в сроках. Обычно соответствующие иски предъявляются после завершения процедуры конкурсного производства.

В случае с Татфондбанком подобный иск может подать правительство Татарстана как крупный акционер или, к примеру, «Новая нефтехимия» Роберта Мусина Фото: «БИЗНЕС Online»

«РЕАЛЬНЫХ СУММ, НЕОБХОДИМЫХ ДЛЯ ВЫПЛАТ, У АКЦИОНЕРОВ НЕ СУЩЕСТВУЕТ»

Перспективы оспаривания отзыва лицензии у Татфондбанка в суде, привлечение акционеров к «субсидиарке» и другие варианты развития событий прокомментировали наши эксперты.

Анатолий Аксаков — президент ассоциации региональных банков «Россия», председатель комитета Госдумы по финансовому рынку:

— Решение должен принимать суд, я так понимаю. В зависимости от решения суда все остальное будет определяться. Есть такой механизм — bail-in, который предусматривает превращение кредиторов в акционеров кредитной организации, но он может осуществляться только на добровольной основе.

Принудительно превращение кредиторов в акционеров банка у нас не предусмотрено законодательством. Я так понимаю, что даже если суд примет решение, чтобы акционеры выплатили долги перед кредиторами банка, то физически это невозможно, потому что реальных сумм, необходимых для выплат, у акционеров не существует. Если имеют в виду правительство Татарстана, то это значит, что бюджет, который уже сверстан, расписан по всем статьям, то тут тоже маловероятен такой ход событий. Прецедентов я не помню.

Чтобы были выплаты кредиторам за счет акционеров — такого я не припомню. После отзыва лицензии АСВ занимается формированием конкурсной массы, и они в этих целях вступают в судебные процедуры, в том числе с акционерами, чтобы эту конкурсную массу заполнять. Но вот чтобы напрямую были проведены выплаты на основе судебного решения, такого не было. Я думаю, что юридически это невозможно.

Оспаривание решения об отзыве лицензии бывало, но очень редко. Я знаю только одно решение, которое даже не привело к тому, что эта организация осталась жить и функционировать. Это даже был не банк, эта организация даже больше для самоудовлетворения, на мой взгляд, занималась этой процедурой, а не для того, чтобы продолжать жить и выполнять свои обязательства перед кредиторами.

Так что я могу только сказать, что ЦБ принимал очень тяжелое решение, вынужденное, и не потому, что ЦБ очень хотелось отозвать лицензию. Видимо, дыра настолько большая, что ее заполнение невозможно за счет имеющихся у банков активов.

Наталия Орлова — главный экономист Альфа-Банка:

— У нас пока прозрачная ситуация с обязательствами перед частными вкладчиками, потому что есть система страхования. Все, что попадает в систему страхования, компенсируется, все, что выше, — нет. С юридическими лицами ситуация у нас очень непрозрачная в том смысле, что по закону у нас никакого страхового возмещения нет юридическим лицам. Но совершенно понятно, что в ряде случаев, когда очень крупные компании страдают, то каким-то образом ЦБ искал санатора и предоставлял свои средства. То есть ситуация с юрлицами решалась в каждом частном случае отдельным образом. Никакой разработанной схемы решения проблем юрлиц нет. С лета прошлого года ЦБ, который пытается минимизировать стоимость чистки банковского сектора, пытался привлечь юрлиц к пропорциональному участию в потерях. Поэтому было обсуждение механизма bail-in, когда юрлица не теряют абсолютно все, но становятся акционерами банка, фактически происходит такая конвертация.

Но, судя по тому, что вы рассказываете, у меня нет впечатления, что случай с Татфондбанком может стать прецедентом, на основе которого дальше будет развиваться ситуация во всем банковском секторе России. Ситуация какого-то ультиматума и встречи с премьер-министром республики — это достаточно беспрецедентный шаг, совершенно очевидно, что такой механизм не может быть распространен на все проблемные банки. Поэтому мне кажется, что ситуация с Татфондбанком выглядит каким-то исключительным случаем, нежели стандартной практикой.

Павел Медведев — финансовый омбудсмен:

— Случаи опротестовывания были, правда, очень давно, успешные, лет 15 назад. Причем, к сожалению, как правило, это была Пиррова победа, потому что удавалось вернуть лицензию на короткое время, а потом ее снова отзывали, потому что было очевидно, что у банка никаких ресурсов не осталось, он продолжать работать не может. Был один случай, который я помню, когда удалось банку после отзыва лицензии восстановиться и еще много лет работать под старым брендом, кажется, он до сих пор жив.

Насколько я могу прогнозировать успешность того, что сейчас происходит, очень трудно сказать, потому что довольно долго руководители Татарстана, по-видимому, надеялись найти инвестора, который бы внес деньги в банк. То, что у банка дыра в балансе, очевидно. Кто виноват, это второй вопрос. Первый вопрос — заделать дыру. Был какой-то кандидат, но, по-видимому, оказалось, что ресурсов так много надо, чтобы этот банк восстановить, что потенциальный инвестор отказался.

Есть ли надежда получить деньги юрлицам? Физлицам, как известно, до 1,4 миллиона рублей выплатят и быстро. А вот по поводу юрлиц прогноз, к сожалению, очень горький. Даже если удастся найти деньги, их будут искать постепенно, будут активы банка проверяться, не является ли какой-то актив способом увода денег. Уже были высказаны подозрения, что какие-то деньги были выведены из банка. Если актив является мошенническим, то теоретически деньги можно вернуть, хотя очень трудно и, что самое страшное для юрлиц, долго. Они так долго своих денег ждать не могут, потому что эти деньги для них, как правило, являются оборотными средствами. Так что они будут вынуждены распустить своих сотрудников, что очень болезненно, потому что зарплату люди теряют. Так что, к сожалению, если не будет принято политического решения, то прогноз мой довольно кислый.

Для того, чтобы решить этот вопрос, нужно принимать меры к банкам на очень ранней стадии неприятностей. Это палка о двух концах. Регулятор должен вмешиваться в жизнь банка тогда, когда появляются первые трудности. Это банковскому сообществу отчасти не очень приятно, а отчасти банковское сообщество с этим должно смиряться, потому что альтернатива — это отзыв лицензии. Я уже в связи с Татфондбанком несколько раз повторял присказку, которой меня обучили в Америке: «Вам сильно не повезло, если ваш банк обанкротился в пятницу. Вам ваших денег придется ждать до понедельника». Это является классической схемой для совершенной банковской системы, когда принимаются меры очень рано, когда отзывается лицензия, банк еще имеет очень много ресурсов для того, чтобы эти ресурсы вместе с долгами передать какому-то другому банку, и этот другой банк, не вкладывая особенно много своих средств, сможет продолжать выполнять обязательства. Вот почему надо ждать до понедельника, потому что тогда сообщат, по какому другому адресу за своими деньгами надо прийти. К сожалению, наша банковская система еще не до такой степени совершенна, хотя ЦБ ставит задачу добиться именно такого положения.

Гарегин Тосунян — президент ассоциации российских банков:

— Были прецеденты опротестовывания отзыва лицензии, редкие случаи, но были. Второй мой ответ — цивилизованное общество подразумевает возможность и право каждого в судебном порядке оспаривать любое решение, с которым он не согласен. Это признак цивилизованного государства. Поэтому, когда под сомнение ставится вопрос, а могут ли, а имеют ли право, а хорошо ли это, я даже в тех случаях, когда совершенно не согласен, допустим, со стороной, которая жалуется, то я и тут говорю, что это ваше право. Суд может определить в конечном случае, кто прав, а кто не прав. А говорить, что вы не правы, поэтому в суд не идите, — это признак нецивилизованности.

В данном случае, я думаю, у людей есть масса претензий, а претензия заключается, с одной стороны, в отзыве лицензии, но на это ЦБ свои контраргументы достаточно легко приведет, но тем не менее люди имеют право ставить его в суде. А если у них также есть претензии к правительству, то они также имеют право его ставить, тем более что они сами не в состоянии определиться, на ком в данном случае больше лежит ответственность — на правительстве или ЦБ. Поэтому, не будучи достаточно компетентными в данных вопросах, они обращаются в суд и говорят: «Мы пострадавшая сторона, пусть суд рассмотрит наши требования». Я считаю, что такая постановка вопроса имеет право на жизнь, это признак цивилизованности и Татарстана как субъекта России, и нашей страны, доросшей до уровня, когда граждане понимают, что свои права они могут и должны отстаивать в суде, если не согласны с решением. Дальше в суде это будет рассмотрено, в этом ничего предосудительного, криминального, сверхъестественного нет.

Тагир Назыров — партнер ЮА «Либерти»:

— Акционеры могут обжаловать это решение ЦБ РФ об отзыве лицензии банка, и суд, скорее всего, примет такое заявление и рассмотрит его по существу, однако шансы на удовлетворение я оцениваю как нулевые и объясню почему.

Для признания недействительным приказов ЦБ РФ необходимо наличие двух обязательных условий, а именно: несоответствие их закону, нарушения ими прав и охраняемых законом интересов юридического лица. Скорее всего, как и в других случаях, суд посчитает, что, издавая оспариваемый приказ, Банк России исполнил обязанность, возложенную на него указанными федеральными законами. Что касается второго условия, по смыслу закона право на обращение в суд имеет лицо, права и законные интересы которого непосредственно затрагиваются оспариваемым актом. В соответствии с пунктом 4 статьи 189.35 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» акционеры не отнесены к числу лиц, имеющих полномочия представлять интересы банка в деле об обжаловании приказа Банка России об отзыве лицензии на осуществление банковских операций.

Например, акционеры банка «Регнум» обратились в АС Москвы с заявлением к ЦБ РФ о признании недействительными приказа Банка России об отзыве лицензии и проиграли.

Но дело даже не в низкой перспективе обжалования. Давайте представим, что будет, если суд удовлетворит заявление и приказ будет признан недействительным. Разве причины краха банка исчезнут и многомиллиардная дыра закроется? Считаю, что сейчас пострадавшим необходимо сосредоточиться на контроле процедуры, чтобы конкурсная масса формировалась максимально полно, тогда шансы на погашение прав кредиторов увеличатся.

Дарья Старостина — старший юрист юридической компании Gain&Partners:

— Решение Банка России об отзыве лицензии у конкретного банка может быть обжаловано в Арбитражном суде в течение 30 дней со дня публикации сообщения об отзыве данной лицензии на осуществление банковских операций в «Вестнике Банка России». Обратиться с заявлением в суд управомочен сам банк, у которого отзывают лицензию (статья 21 Федерального закона от 02.12.1990 №395 «О банках и банковской деятельности»). Однако подача заявления в суд не приостанавливает действия решения Банка России об отзыве лицензии.

При этом в суде заявителю необходимо доказать, какие права и законные интересы банка нарушены оспариваемым актом Банка России и в чем заключается это нарушение. В свою очередь, обязанность доказать законность данного спорного решения возлагается непосредственно на Банк России.

Людмила Китайцева — председатель совета банковской ассоциации Татарстана:

— Требование, чтобы правительство, акционеры выплатили долги Татфондбанка перед юридическими лицами, однозначно, незаконно. Нет такого закона. У Центрального банка своя схема санации, свои схемы действий, когда кредитные учреждения испытывают проблемы. И по этим схемам он и действует. И то, что требуют вкладчики, реализовать невозможно. Я вот тоже обманутый дольщик «Фона». Уже пять лет как вложила. В итоге ни денег, ни стройки — ничего. И что же мне теперь — убиться, если с «Фоном» ничего не делают? Есть свои законы, есть свои схемы, есть свои правила. И эти правила надо соблюдать. Такого вида страхования юридических лиц, по примеру физлиц, нет. Да и невозможно его было бы реализовать в нынешних условиях.

А вообще-то я была очень удивлена тому, что Центробанк принял решение отозвать лицензию у Татфондбанка. Потому что наша республика, наше правительство уже нашли главного санатора, велись переговоры с Центральным банком. Все шло к тому, что будет принято положительное решение. Все были в этом уверены. Почему в итоге все завершилось отзывом лицензии, не берусь даже предположить. Но чтобы опротестовать отзыв... Я не знаю, какие там огромные силы должны быть привлечены. Наше правительство все делает, что можно, чтобы исправить ситуацию, на все готовы были пойти. Но Центральный банк почему-то не слышит регионы.

Венера Иванова — председатель комитета по финансам ТПП Набережных Челнов и Закамья:

— Как было правильно сказано на встрече, все должно проходить в правовом поле. К сожалению, сегодня Татфондбанк, ИнтехБанк, Анкор Банк, а завтра это еще какое-нибудь предприятие, из-за которого могут пострадать его клиенты. Создание фонда, я считаю, реально и возможно. Но средства туда могут быть выделены только на возвратной основе. Это программа под 5 процентов, выдается сумма на три года, чтобы поддержать этот бизнес. Можно было бы туда привлечь средства крупных предприятий, еще какие-то свободные финансы... Но они должны определенный процент получать. Пусть не 10 процентов, пусть не 5, но хотя бы процента 2 они должны получать. Но эти средства необходимо разместить на длительный срок — не три года, конечно, а на пять-десять лет. А пострадавший малый и средний бизнес в банке же берет кредит, например, под 15 процентов. А тут у него была бы 10 процентов экономия... За пять лет экономия составит практически 50 процентов. Кроме того, Мусин предполагает, что 30 - 40 процентов юрлицам вернут. И получается, что вопрос «схлопывается»! Вот такой фонд, мне кажется, возможен. Механизм мог бы быть реально работающий. Но захотят ли это услышать предприниматели, которые сегодня пришли на эту встречу? Пока они, к сожалению, не слышат. Я их понимаю их боль, у них деньги пропали. Но все должно быть в правовом поле, нельзя отступать от закона.

Про отзыв лицензии могу сказать, что судебный порядок оспаривания существует. Есть даже положительное решение, прецедент в России был, оспаривали решение Центробанка, и лицензия возвращалась. Но если мы, допустим, судимся... Предположим, что суд вынесет положительное решение. Но средства, в данном случае от Центрального банка, мы вряд ли получим. А чтобы «раскрутить» машину санации, нужно 200 миллиардов! А где в республике найти такие деньги? Подумайте сами, стоит ли овчинка выделки ценой бюджета республики.