Ильдар Гильмутдинов Ильдар Гильмутдинов: «А сумеем ли, готова ли система образования по всей стране принять у ребенка, у которого имеется право, экзамен на родном языке? Это КИМы, педагоги и т. д. Есть вопросы»

«ГОТОВА ЛИ СИСТЕМА ОБРАЗОВАНИЯ ПРИНЯТЬ ЭКЗАМЕН НА РОДНОМ ЯЗЫКЕ?»

Сегодня председатель комитета Госдумы по делам национальностей Ильдар Гильмутдинов выступил за право каждого ребенка в России сдавать экзамены на родном ему языке. «Я поддерживаю, чтобы у ребенка было законодательно закрепленное право сдавать экзамен на родном языке. Это не значит обязательство, это право. У него такое право должно быть», — заявил депутат в МИА «Россия сегодня» на пресс-конференции, посвященной Международному дню родного языка. Впрочем, Гильмутдинов не настаивал на принятии соответствующего закона завтра же, так как указал, что в нынешнем состоянии система образования окажется не готова. «А сумеем ли, готова ли система образования по всей стране принять у ребенка, у которого имеется право, экзамен на родном языке? Это КИМы, педагоги и т. д. Есть вопросы», — размышлял Гильмутдинов. Дело действительно непростое. По данным, которые привел парламентарий, в настоящее время в России в системе образования изучается 39 языков, еще 40 изучаются как предмет. А в целом по стране вместе с разными диалектами насчитывается более 240 языков. «Такого разнообразия нет нигде. Поэтому задача государства направлена на то, чтобы сохранить языки по максимуму», — добавил Гильмутдинов. При этом он ни на долю секунды не сомневается, что Татарстан хоть завтра сможет организовать для детей экзамены на родном языке. «Но сумеют ли реализовать это право в других регионах?» — пожал плечами депутат. Впрочем, почему нельзя разрешить проводить ЕГЭ на родном языке хотя бы там, где к этому готовы, осталось непонятным.

Напомним, что этого права российских школьников лишили в 2009 году. К примеру, ребенок, проучившийся 10 лет на татарском языке, вынужден сдавать итоговый экзамен на русском. Соответствующие поправки в закон, инициированные тогдашним министром образования Андреем Фурсенко, были приняты в 2008 году: в пятом пункте положения о порядке сдачи ЕГЭ говорится, что «государственная (итоговая) аттестация по всем общеобразовательным предметам <...> (за исключением иностранных языков) проводится на русском языке». Несогласные с таким положением дел родители пытались обжаловать решение. В частности, иск к министерству образования и науки был подан в суд в феврале 2009 года от имени Аиды Камаловой — матери школьницы, учащейся в одном из татарских лицеев Казани. Однако тогда кассационная коллегия Верховного суда РФ подтвердила законность проведения ЕГЭ только на русском языке.

В школах татарский изучается только на уроках татарского языка и литературы. Всего, по подсчетам ВТОЦ, за последние пять лет в республике было закрыто 699 школ с обучением на родном языке / Фото: prav.tatarstan.ru

Резко прокомментировал принятие данной поправки к закону и первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев: «Кому-то показалось, что языки народов РФ недостаточно быстро исчезают, этот процесс решили ускорить. Если реформа образования будет продолжена, то Татарстан поставит вопрос о проведении республиканского референдума и изменении отдельных статей своей Конституции». Вторил ему и бывший глава Башкортостана Муртаза Рахимов. Законодатели обеих республик даже вносили соответствующий законопроект в Госдуму. Тем не менее воз и ныне там: возможности сдавать ЕГЭ на татарском языке нет.

В итоге после принятия данного закона многие родители начали переводить детей на русский язык обучения в страхе, что их дети не смогут сдать итоговый аттестационный экзамен. Перешли на русский язык обучения и сами татарские школы. Так, на сегодняшний день в Казани функционирует только одна школа, обучение по всем дисциплинам в которой проходит на татарском языке. В остальных школах татарский изучается только на уроках татарского языка и литературы. Всего, по подсчетам ВТОЦ, за последние пять лет в республике было закрыто 699 школ с обучением на родном языке.

Для привлечения в профессию лучших из лучших депутат предлагает стимулировать финансово / Фото: kpfu.ru

«НАДО, ЧТОБЫ БЫЛ СУМАСШЕДШИЙ ОТБОР В ПЕДАГОГИЧЕСКИЕ ВУЗЫ»

Добавляет проблем, по мнению Гильмутдинова, и то, что на федеральном уровне нет сильной позиции по поддержке родных языков, особенно малочисленных народов, языки которых или уже умерли, или на грани исчезновения. Тем более в законе об образовании пописано, что учебники по родным языкам должны быть зарегистрированы в федеральном реестре, в противном случае они оказываются за рамками закона. Так что далеко не все народы России имеют, скажем так, узаконенные учебники, у некоторых нет и письменности. Так что Татарстану в этом смысле даже повезло. «Сегодня в федеральном реестре есть учебники по татарскому языку, хакасскому и якутскому языку. Других нет. Но это надо сделать», — отметил Гильмутдинов.

Впрочем, депутат убежден, что родной язык надо начинать учить еще с младых ногтей, то есть с детского сада, когда ребенок, по его словам, с легкостью сможет освоить два, а то и три языка. «У нас должны быть соответствующие методики, педагоги, воспитатели, готовые к этому. Нужно в игровой форме учить, чтобы ребенку было интересно, чтобы язык не вызывал отторжения», — заявил глава думского комитета.

Естественно, при таком раскладе не обойтись без квалифицированных сильных педагогов, которых на сегодня днем с огнем не сыщешь. «Я не скрываю, что я сам педагог. Надо, чтобы мы шли в педвузы, понимая, что пойдем в школу, чтобы был сумасшедший отбор в педагогические вузы. К сожалению, с 90-х годов у нас была ситуация, когда туда шли те, кто больше никуда не мог поступить. Таких педагогов и получили», — заметил Гильмутдинов. Так что теперь он настаивает на включении в вузы хороших программ, по которым бы шла подготовка педагогов разных родных языков, а также преподавателей русского языка и литературы. А для привлечения в профессию лучших из лучших предложил стимулировать финансово. «Может, стипендию давать выше, чтобы привлечь, чтобы туда приходили сильнейшие выпускники школ», — добавил он.

Но помимо системы образования родные языки должны пропагандироваться и через СМИ, особую роль в этом почетном деле Гильмутдинов отводит телевидению. «Я бы начал с телевидения. Я не могу не высказать свое отношение в плане, когда мы принимали законы, связанные с информационным обеспечением и определением каналов бесплатного мультиплекса. 20 каналов мы приняли, и еще было предусмотрено в законе, что в регионах на таких же условиях 2+1 — два региональных и один канал муниципальный. К сожалению, несмотря на наши усилия, это решение сначала не было принято», — переживает депутат. Впрочем, он подчеркнул, что одному региональному каналу кнопку в бесплатном мультиплексе все же предоставили. Как писал «БИЗНЕС Online», по всей вероятности, в Татарстане «сакральную кнопку» займет ТНВ, уже заявившийся на конкурс Роскомнадзора. «Надеемся, что в национальных республиках это будут каналы, которые будут вещать на национальном языке. Они сегодня уже везде работают», — отметил депутат.

Эта полупобеда не удовлетворила Гильмутдинова, который намерен и дальше добиваться преференцией для региональных каналов. «Но мы все равно будем настаивать, чтобы и дальше в этом отношении двигаться, чтобы еще один региональный и для больших крупных городов, — заверил он корреспондента „БИЗНЕС Online“. — Как можно представить Казань, где 1,2 миллиона проживают без муниципального канала, доступного, который бы вещал для граждан, информировал о повседневной жизни?»

Более того, Гильмутдинов также признал, что есть проблема и с дефицитом радиостанций на родном языке, причем не только в Татарстане. Анализ радиостанций в Казани показывает, что из существующих 33 лишь 2 станции татароязычные (раньше было три, но частота радио «Тартиб», напомним, поменяла владельца), репертуар остальных — русско-англоязычный. И в этом направлении депутат тоже пообещал работать не покладая рук. Вот только как? Этот вопрос депутат оставил без ответа, во всяком случае, пока, пообещав поднять тему на парламентских слушаниях по сохранению родных языков, которые должны состояться осенью.

Изучение родных языков никоим образом не умаляет ценности русского языка, убежден Гильмутдинов

«РЕСПУБЛИКА ИМЕЕТ ПРАВО ОБЪЯВЛЯТЬ У СЕБЯ ВТОРОЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЯЗЫК»

Наконец, уже в конце пресс-конференции одна из журналистов попыталась спровоцировать Гильмутдинова, спросив, зачем же заставлять русских детей учить татарский язык в республике. «В чем состоит ценность многонациональности и сохранения национального языка? Я могу согласиться с тем, что это может быть ценно для народа. Но почему тогда русские дети в принудительном порядке изучают в Татарстане татарский язык?» — спросила корреспондент прокремлевского издания «Взгляд», принадлежащего Константину Рукову. Гильмутдинов не растерялся: «У нас федеральное государство. Каждый субъект, в данном случае республики, имеет право в соответствии с Конституцией РФ у себя принимать закон о нескольких государственных языках, — ответил он. — Все республики воспользовались таким правом. Они обеспечивают на своей территории равное изучение двух языков или трех, как, например, в Крыму. Какой-то регион решил, что он не должен обязывать, а какие-то субъекты решили, что все дети, которые ходят в школы, должны изучать другой государственный язык. Уже много раз Конституционный суд РФ рассматривал эти нормы, и никаких нарушений в принятии таких норм и законов нет. Но республика имеет право объявлять у себя второй государственный язык и внедрять в систему образования. Это их право. Никто не имеет права лишить их этого права».

Напоследок депутат еще напомнил, что изучение родных языков никоим образом не умаляет ценности русского языка, а тем более в Татарстане. «В том же Татарстане средний балл по ЕГЭ по русскому языку выше, чем средний по России, по количеству стобалльников, победивших на олимпиаде, Татарстан занимает третье место. Скажите, о каком незнании русского языка идет речь? Как Татарстан, являясь одним из лидеров по промышленности, инновационной политике, по образовательному кластеру, по количеству студентов вузов, как они не знают русский язык?» — негодовал депутат.

Уже после окончания мероприятия в кулуарах Гильмутдинов напомнил в разговоре с нашим корреспондентом, что по статистике в республике заключается 35% межнациональных браков. «Так что ребенок должен знать и русский, и татарский языки», — отметил глава комитета Госдумы по делам национальностей.

«МОЖНО ГОВОРИТЬ О ТОМ, ЧТО СУЩЕСТВУЕТ МОНОЯЗЫЧНАЯ СРЕДА»

Эксперты «БИЗНЕС Online» также обеспокоены, что татарский язык вытесняется из учебного процесса, а рынок татароязычных СМИ слишком ограничен.

Табрис Яруллин — председатель всемирного форума татарской молодежи:

— Я считаю, что мы, по крайней мере в Казани, живем в условиях полутораязычия. Это новый термин, который сейчас входит в обиход. Когда 30 русских радио работают против 2,5 татарских радио и когда газеты, журналы, электронные СМИ и все остальное в десятки раз превышают татароязычные, мне кажется, уже можно говорить о том, что существует моноязычная среда фактически. В эту же копилку можно добавить вывески на улицах, афиши, концерты, шоу, мероприятия, даже те, которые проводятся государственными структурами за бюджетный счет, они зачастую не ведутся на двух государственных языках. Для нас должно быть взято за принцип, что мероприятия, проводимые за бюджетные средства, должны проводиться на двух языках — делать афиши и все, что сопровождает это мероприятие, должно быть двуязычным.

С другой стороны, существует множество сообществ — татароязычное сообщество отвечает тому, что не хватает контента на татарском языке. Силами общественности, инициативных ребят возникают различные проекты, существуют издательства, целые сообщества музыкантов, дизайнеров, small медиапроекты и многое другое. Спрос существует, несмотря на такую среду, молодые родители дают воспитание своим детям на татарском языке.

С другой стороны, существует такое понятие, как создавать спрос. Пока не появится инфраструктура, люди сами не подозревают, насколько это интересно и нужно. То же самое было с велодорожками в Казани. Пока они не появились, никто и не подозревал, что у нас столько желающих ездить на велосипеде. Если бы была среда на татарском языке, в городе были бы медиаресурсы, создавали качественный, своеобразный контент, эксклюзив, то люди бы с удовольствием пользовались этим и вспоминали бы даже позабытый язык для того, чтобы получить новую информацию, они бы пользовались этими ресурсами.

Естественно, эту ситуацию нужно менять. Это практически то, чем мы ежедневно занимаемся. Татарский язык и культура — это наше преимущество, преимущество Татарстана. И ни в коем случае нельзя этот пласт так легко отсекать. Все это непросто нам досталось, непросто было открывать татарские гимназии, непросто было преподавать татарский язык. Сейчас идет процесс обновления учебников татарского языка, взяли курс в сторону коммуникативной методики. Нужно еще пару лет, чтобы во всех школах Татарстана изучали татарский язык по новым учебникам. И тогда люди смогут общаться на базовом уровне. Эту работу обязательно нужно продолжить.

Нужны открытые структуры, мы об этом постоянно говорим. Чтобы заинтересовать бизнес, нужны открытые переводческие центры, которые быстро могли бы предоставлять информацию. Нужно высшее образование — обучение компетенциям, новым навыкам тоже должно быть на татарском языке.

Скоро у нас пройдет мегасобытие WorldSkills, среди участников будет очень много татароязычных ребят. Мне кажется, они с удовольствием посещали бы курсы на татарском языке. Как, к примеру, 10 - 15 лет назад в КНИТУ, КГАСУ открывались факультеты на татарском языке, точно так же и сегодня инженерные знания люди с удовольствием получали бы на татарском языке.

Леонид Толчинский — директор высшей школы журналистики и медиакоммуникаций КФУ:

— Что касается современного контента на татарском в СМИ, мне кажется, его могло быть больше, он должен быть качественнее. Но на его современное состояние влияет множество факторов. С моей точки зрения, сегодня недостаточное количество молодежи готово отучиться и потом работать в национальной журналистике. И коллеги из СМИ говорят с большой тревогой, что если не нарастить число тех, кого мы принимаем на обучение для дальнейшей работы, не заняться серьезной переподготовкой имеющихся кадров, то через несколько лет ситуация и вовсе станет критичной.

Для того, чтобы было больше абитуриентов, у людей должна быть перспектива, они должны видеть сроки и просторы своего будущего применения. А рынок труда татароязычных СМИ не столь большой по объему и не настолько динамичен, как рынок русскоязычных СМИ. Более того, он по некоторым позициям сужается, что тоже тревожит студентов и абитуриентов. С другой стороны, есть большой приток людей, хорошо владеющих и желающих работать на татарском языке, они в основном из районов республики. Это не самые обеспеченные люди, и они зачастую не готовы сразу и много платить за образование. А количество бюджетных мест в целом сокращается из года в год. У нас нет отдельных бюджетных мест для национальной журналистики. Соответственно, это тоже накладывает свои ограничения. Но самое главное это динамика рынка.

Хорошо было бы, если бы был целевой набор. Но он тоже обеспечивается потребностями рынка. Но самое продуктивное — начать работать для оживления рынка. Это создание новых проектов совместно с заинтересованными структурами, чтобы на будущее создавать востребованные рабочие места для национальной журналистики. Мы над этим сейчас работаем.