Мурат Сиразин Мурат Сиразин: «Запомните: голодные и злые бывшие урки будут бить по голове ваших детей в подъездах, будут отбирать пенсии у ваших стариков-родителей, вырывая сумки с деньгами и хлебом»

«МОИ УГОЛОВНЫЕ ДЕЛА НЕ ДОХОДИЛИ ДО СУДА ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО ИХ ВЕЛИ ПОРЯДОЧНЫЕ ОПЕРА И СЛЕДОВАТЕЛИ»

Сначала хотел бы напомнить поговорку: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». В нашей стране, к сожалению, существует двойная мораль. Тот, кто с голода ворует мешок картошки, садится в тюрьму, а тот, кто ворует эшелонами и берет откаты, взятки только потому, что пролез на хлебную должность, отнюдь не сидит на нарах, а порой даже закусывает в депутатском буфете и отдыхает на Канарах от своих праведных дел...

Нет, я нисколько не оправдываю серийных убийц, насильников, лидеров ОПГ и даже тех, кто совершил преступление под действием зеленого змия, не соображая, что делает. Более того, считаю, что таких людей суд должен приговаривать к высшей мере — расстрелу, чтобы государство не тратило деньги на их пожизненное содержание. Ведь, по официальным данным, на заключенных государство тратит на содержание 400 тыс. в год. А вот на пенсионеров, которые честно проработали всю жизнь, государство тратит в разы меньше. Наш гуманизм не имеет пределов, и «пожизненников» кормят, одевают за счет народа и охраняют лучше, чем губернаторов и президентов.

Но нужно сказать, что в тюрьмах сидят не только отпетые бандиты, рецидивисты и те, от кого общество, конечно, должно быть изолировано. Вот я тоже прожил длинную жизнь, и, честно говоря, на меня раз 10 заводили уголовные дела. У силовиков даже есть профессиональный юмор: то, что вы не сидите, это не ваша заслуга, а наша недоработка...

Мои уголовные дела не доходили до суда только потому, что их вели порядочные опера и следователи. Приведу только один пример. Еще в советские времена в Казани, в центре города, напротив ресторана «Чулпан» сидела группа молодежи. Я шел на тренировку — занимался боксом в молодости. И тут один из толпы подваливает ко мне и требует дать 50 копеек. Кто не знает, с этих слов, а также с якобы просьбы «Дай закурить» обычно и начинались разборки над любым чужаком, зашедшим на «их» асфальт. О «казанском феномене» в свое время много писали... Я, конечно, ответил, что денег не дам, а в морду дать могу! Тогда парень попытался меня ударить, но я ему разбил губу. И тут сразу налетели все его дружки... На мое счастье, мимо шли два гаишника, видимо, на Островского сдавать дежурство. Они начали свистеть в милицейские свистки — и толпа разбежалась. Но я успел схватить обидчика и повалил его на землю.

Гаишники спросили, за что на меня напали. Я сказал, что 50 копеек требовали, а я не дал. Они вызвали по рации ПМГ, передвижную мобильную группу, патруль. К слову, сами милиционеры расшифровывали эту аббревиатуру по-другому — «Помоги Мне, Господи». Патрульные взяли у меня показания, потом нас отвезли в Бауманское РОВД. Напавшего на меня посадили в «обезьянник», а меня завели в какой-то кабинет. Через час заходит туда капитан и просит меня переписать под диктовку показания. Я спрашиваю: почему? А он говорит: тот, кому ты разбил губу, сынок прокурора, и 18 его дружков под диктовку пишут, что ты хулиган, на них напал и начал их ни за что избивать... Я, говорит капитан, офицер и не хочу, чтобы ты сел в тюрьму из-за этих подонков...

«В ПЕРИОД ДИКОГО КАПИТАЛИЗМА НЕ ОКАЗАТЬСЯ НА КЛАДБИЩЕ ИЛИ В ТЮРЬМЕ СЧИТАЛОСЬ ВЕЛИКИМ ВЕЗЕНИЕМ»

Похожий случай у меня был в 90-е годы, тогда я уже был депутатом Верховного совета РТ. Дочь у меня училась на кварталах, и вот жена говорит: сходи на собрание в школу и послушай, как молодая учительница по фене ботает, я ее не понимаю.

Я написал на руке «5 В» и пошел вечером на собрание. Учительница, конечно, не на воровском жаргоне изъяснялась, но на молодежном сленге. Ей стало интересно, чей же я папа. И когда она узнала, что Индиры Сиразиной, то говорит мне: она у вас молодец, крутая, авторитет, в школе без нее ни одна драка не обходится. Я готов был после этих слов провалиться под землю... Но подробности у учительницы не стал расспрашивать, решил объяснения крутизны получить у первоисточника. Пришел домой и спрашиваю Индиру: что за авторитет ты в школе?! И дочь мне говорит: вы там в Верховном совете не знаю, чем занимаетесь, а в школе группировщики избивают хороших парней, отбирают деньги, унижают всех по-всякому. Я спрашиваю: а ты при чем? А я, отвечает, устраиваю с ними разборки! Я изумился: ты что делаешь, хочешь, чтобы и тебя избили? А она смеется: ты, папа, оказывается, ничего не понимаешь в жизни — девчонок по понятиям бить нельзя... И потом все же знают, чья я дочь и какие у тебя связи...

В годы моей юности и в 90-е только сильные личности могли не прибегать к услугам группировщиков, тогда мало было тех, кто сам себе был крышей, как я в бизнесе. Даже такие гиганты, как «Оргсинтез» и КАМАЗ, были под крышей бандитов, платили «дань». Да и сейчас, говорят, не все так просто, вот только крыши сегодня порой не чисто бандитские...

В то время как-то мой родственник, характеризуя приятеля, сказал, что он ездит на трамвае только в первом вагоне на передней площадке. Я не понял: зачем? А родственник говорит: да он трус, боится дать сдачу хулиганам и тем, кто шакалит у сверстников деньги. Тогда, чтобы пойти в кинотеатр — не свой, а «чужой», — собирали целую кодлу. И помню, что любой коллективный поход в ТЮЗ, где в буфете продавали (и только там!) жвачку за 15 копеек производства Казанского порохового завода, всегда заканчивался «ледовым побоищем» с учениками другой школы, получившими билеты, как и мы, по разнарядке. Делили асфальт, делили районы... Это было время создания группировок типа «Тяп-ляп»... в период развитого социализма. А уж в период дикого капитализма не оказаться на кладбище, в тюрьме или в инвалидной коляске считалось великим везением!

Радик Вафин Радик Вафин создал в Лаишевском районе общежитие для бывших зэков

«И НЕТ У ЭТИХ ЛЮДЕЙ ВОЗМОЖНОСТИ НАЧАТЬ ЖИЗНЬ С ЧИСТОГО ЛИСТА»

Ну это лирика, и она ни в коем случае не оправдывает реальных опэгэшников, бандитов, рэкетиров и прочую нечисть. Но в зонах много просто оступившихся, хотя ярлык навешивается на всех подряд. От зэка и уголовника часто отворачивается семья, пока они сидят в тюрьме, лишают жилья, И самое страшное — после выхода на волю не берут никуда на работу, в том числе в частные фирмы. Уголовное прошлое — это клеймо на всю жизнь, и нет у этих людей возможности начать жизнь с чистого листа.

К огромному сожалению, государство не занимается трудоустройством бывших заключенных, не создает для них ночлежек и приютов. И эти люди, голодные и обозленные на общество, снова идут на преступления, чтобы получить порцию баланды и крышу над головой в лагере.

Наверняка в комментариях кто-то будет писать: и пусть лучше сидят! Я с этим не согласен. Нужно на уровне УФСИН уже в тюрьмах фильтровать контингент: блатных — в одну сторону, а мужиков-работяг — в другую. Для этих последних, я считаю, нужно возродить ИТР (исправительно-трудовые работы). Тем более что суды и администрация колоний неохотно идут на УДО (условно-досрочное освобождение), так как понимают, что бывших зэков никто не ждет с распростертыми объятиями по другую сторону колючей проволоки. Поэтому нужно обязательно возродить, как это было в советские времена, предприятия с общежитиями, чтобы бывшие уголовники могли там трудиться и адаптироваться к нормальной жизни. Иначе их на воле ждут те же бандиты, религиозные вербовщики запрещенной в РФ ДАИШ, а также черствое отношение родственников и тем более работодателей. А еще и тех же полицейских, которые в бывших зэках видят только отпетых жуликов и бандитов — со всеми горькими последствиями для вышедших на волю.

Я хочу сказать спасибо Гайнутдинову Азату Галимзяновичу, генеральному директору АНО «Центр реабилитации и адаптации» (ЦРА), члену Общественной палаты РТ. Азат на свои деньги и на деньги спонсоров создает ночлежки, покупает одежду, еду, лекарства и телефоны бедолагам, вышедшим из тюрем на волю. Еще Азат как член общественного совета при УФСИН РФ по РТ и общественной наблюдательной комиссии (ОНК) по РТ со своими коллегами по ЦРА ездит в зоны и тюрьмы, где пытается дать хоть небольшую надежду уголовникам получить после освобождения работу и крышу над головой.

Посмотрите фильм, который мы сняли в таком приюте, общежитии для бывших зэков, которое создал в Лаишевском районе руководитель ООО «Хаерби» Радик Вафин. У него, как и у многих сельхозпредприятий, особенно в пригородных районах, проблема с кадрами. Деревенские уезжают работать в город. И, давайте честно признаемся, что даже в передовых хозяйствах районов работают доярками, скотниками, трактористами гастарбайтеры из Марий Эл, Чувашии, Украины и южных республик...

Я обязательно доведу до министра сельского хозяйства Татарстана Марата Готовича Ахметова, что в сельских районах надо создавать приюты для бывших заключенных. И этим людям — помощь, шанс вернуться к нормальной жизни, и хозяйству хорошо — появляются рабочие руки. Причем Гайнутдинов и его специалисты из реабилитационного центра смогут вместе с представителями УФСИН уже в тюрьмах подбирать специалистов для сельхозпредприятий.

А специалисты там, за решеткой, есть неплохие. Например, в ЦРА мы познакомились с бывшим зэком с 6-м разрядом сварщика, что сейчас и на воле большая редкость, тем более можно нужных специалистов готовить и в зонах. Но самое главное — нужно изменить законодательство и назначать исправительно-трудовые работы не на последние два года отсидки, а, например, после половины срока или хотя бы с двумя третями срока.

Уверен, что помощью бывшим заключенным должны заниматься не только общественники, но и государственные структуры. Мы же находим деньги на клубы, на культовые учреждения, на дворцы спорта... Так неужели не можем найти средств на строительство общежитий для бывших зэков? В советские времена у милиции и местной власти была обязанность трудоустроить вышедших из тюрьмы.

И последнее — для тех, кто будет писать в комментариях, что ничего менять не надо и помогать бывшим уголовникам тоже нет необходимости. Запомните: голодные и злые бывшие урки будут бить по голове ваших детей в подъездах, отбирая телефоны и снимая куртки, будут отнимать пенсии у ваших стариков-родителей, вырывая сумки с деньгами и хлебом.

Мурат Сиразин