«ТЕ НОРМЫ, КОТОРЫЕ БЫЛИ ПРИНЯТЫ, НЕ СМОГЛИ СФОРМИРОВАТЬ РЕАЛЬНОЕ ДВУЯЗЫЧИЕ »

— Василий Николаевич, по роду своей деятельности вы много бываете за рубежом. Татарстан в мире сегодня знают?

— Я был в 90 странах мира, занимаясь активной политической международной деятельностью, и когда при встрече я называю Татарстан — все, мне уже карт-бланш открывается! Татарстан знают и очень хорошо знают. И разговор начинает идти уже совсем в другой плоскости. Мы добились этого все вместе, когда в 90-е годы отстаивали статус республики. И очень важно, чтобы все эти наработки сохранились. Потерять очень легко! А мы можем потерять, если вдруг возникнет эта коллизия — межъязыковая, чья культура выше.

— А как к Татарстану относится Владимир Путин?

— Татарстан для президента России — это одна из позитивных точек притяжения политического, государственного внимания. Если надо что-то такое показать, то он обращает внимание на Татарстан. И в разрядке отношений Россия — Турция позиция Татарстана и наработанная им практика отношений с Турцией сыграла не последнюю роль. Когда начался кризис, в одном из интервью вашей газете я высказал мысль, что восстановление отношений и развитие пойдет через регионы. В те дни в Боровом Матюшино меня встретил Минтимер Шарипович и сказал, что в интервью я высказал очень правильную мысль...

— Вы четыре года были вице-президентом Татарии и потом много разных руководящих должностей занимали, прекрасно знаете ситуацию изнутри. Почему в руководстве РТ (да и в целом в обществе) сложился такой дисбаланс по национальному признаку? Почему вы не смогли донести эту проблему до коллег по региональному руководству и до федерального уровня? Или вы считаете это явление нормальным, допустимым? (Михаил Щеглов, председатель общества русской культуры РТ )

— Когда в свое время я подходил к этому вопросу и что-то формулировал, народ напрягался... Я думаю, Минтимер Шарипович проявил такую мудрость и с этой точки зрения. Первое: в Татарстане не произошла абсолютная зачистка русских, евреев, чувашей и т. д. Второе: введение двуязычия. Но при этом надо было более гибко относиться к самому выходу на изучение татарского языка и культуры, потому что те нормы, которые были приняты, не смогли сформировать реальное двуязычие. Не на словах, а на деле.

Сегодня это уже забыто многими, но именно я был инициатором того, чтобы Госсовет РТ работал на двух языках. Когда я почувствовал, что это нужно сделать, хотя и стоит больших денег, я к Минтимеру Шариповичу пошел. Он сказал мне: подсчитай. Это же нужны переводчики, специальная аппаратура. Но нашли на это деньги, и совершенно другое стало восприятие. Хотя мне самому было трудно — порой не успевал наушник взять... Но я знаю, что мы показали пример для других национальных республик.

— Какие еще могут быть средства для реального воплощения двуязычия? На работу не принимать без знания татарского языка? Так это получается дискриминация...

— Нужен очень жесткий мониторинг этой ситуации. И власть в Татарстане, с моей точки зрения, не должна уходить в сторону от решения проблемы. Нельзя заниматься только констатацией факта, что проблема есть, потому что она связана с самым близким для человека моментом, его сущностью. Я смотрю по своей семье: дочери тяжело осваивали татарский язык, а внукам уже легче. Когда человек решает ту или иную проблему? Когда у него есть интерес. И необходимость. И вот власть должна создавать такую атмосферу.

— Может быть, власть побоялась создавать напряжение в обществе из-за реального внедрения татарского языка?

— Надо объяснять! Надо переводить разговор в плоскость цивилизованных отношений. Никто же не выступает против изучения английского языка.

— Да, но на английском говорит весь мир, а где еще говорят на татарском? Он местный.

— Не местный! Татарский язык — это база для знания 8 - 9 языков, это весь тюркский мир сразу. Чем больше человек знает языков, тем он богаче.

— Вы считаете, проблема языка и кадровая политика в Татарстане связаны? Надо баланс выстраивать?

— Конечно! К сожалению, в кадровой политике получился какой-то перекос. Например, многими моими знакомыми городскими татарами неадекватно воспринят приход сельского населения и то, что они приличные посты занимают. То есть это задача и политическая, и психологическая, и финансовая.

«Я ВЕРНУЛ БЫ ПЕДИНСТИТУТ...»

— Все нынешнее лето вокруг Казанского университета кипели страсти по поводу татароведения. Очень жестко выступал в «БИЗНЕС Online» академик Рафаэль Хакимов. Вы следили за этой полемикой? (А. Н.)

— Я думаю, с этим процессом формирования нашего университета в статусе федерального на уровне концепции не все было продумано. Например, сейчас понятно, что нужно было и можно оставлять педагогический институт, который был бы ориентирован на подготовку кадров учителей — историки, филологи и т. д. Зачем взяли и достаточно искусственно потащили в университет? Я разговаривал с ректором Ильшатом Гафуровым, когда был сбор выпускников юрфака, я удивился, что он пошел на такие радикальные меры.

— Вы читали дискуссии в нашей газете?

— Я все читал. И для меня стало ясно, что до конца было не продумано. Но не надо сейчас делать заявления «это хорошо, а это плохо». А выход надо находить. Потому что люди, особенно за пределами Татарстана, в других регионах, где есть татарские агломерации, задают вопросы: что и как. И какие-то надежды проявляют. И вот надо выйти из этой ситуации, с одной стороны, сохранить статус федерального учебного заведения, с другой — учитывать органичные потребности.

Я думаю, не надо копья ломать, а просто вернуться к практике специализированных вузов. Я вернул бы пединститут. Но при этом нужны точные прогнозные вычисления: сколько нужно учителей татарского языка, какова динамика населения, сколько нужно работников социальных учреждений со знанием татарского языка, в каких районах. Должен быть точечный подход.

— Может быть, лучше создать небольшой татарский университет, где все предметы преподавать на татарском языке?

— Идея нормальная, но возникает много сложностей. Как давать на татарском языке физику, химию, математику?

— В татарской гимназии в Казани все предметы дают на татарском, и ее выпускник Табрис Яруллин говорит, что математику в вузе знал лучше многих однокурсников...

— Это очень индивидуально, а речь идет о массовом явлении, ведь язык влияет на восприятие. Вот, например, среди ученых Казанского университета было немало татар, но можно ли сказать, что, например, Зарипов стал академиком благодаря татарскому языку? Здесь можно поспорить. Но на уровне примитивном — прикладном, прагматичном — должны быть национальные «ворота», где студенты получат все.

«ПУТИН ОБЯЗАН ИДТИ НА НОВЫЙ СРОК В 2018 ГОДУ»

— Для блага России что лучше: чтобы Путин в 2018 году опять стал президентом или дорогу надо дать другому, и не марионетке в руках Путина? (Андрей Федоров)

— Пусть я ошибусь, но скажу то, что думаю, и объясню почему. Путин обязан идти на новый срок в 2018 году. Потому что огромное количество проблем в России — это первое. Он очень порядочный, он не может передать страну в таком проблемном состоянии. Причем в решение этих проблем он сам может внести вклад, и он это знает. Второе: исходя из последних кадровых изменений, видно, что преемник еще не готов. Человек будет подготовлен за эти два года, которые пройдут от выборов в Государственную Думу до президентских выборов в 2018 году, и за следующие пять президентских лет.

— А кандидатура-то уже есть? Не Вайно, случайно?

— Я не говорю о Вайно, нет. Я просто вижу, что ближайший круг Путина буквально за последние дни и часы резко поменялся. После выборов 18 сентября этот процесс будет активно идти и наконец-то затронет министерские посты. Не знаю, от кого — от Бога или по своему разумению, но Путин чувствует необходимость этих перемен. И на подготовку преемника у него будут вот эти два года плюс пять лет президентских, то есть 7 лет.

И думаю, что где-то за два года до окончания следующего президентского срока в политическом пространстве уже появится эта фигура приемника или, скорее, две фигуры. Зная характер Путина, психологию его поведения, можно предсказать, что будет два, не меньше, кандидата в преемники. И Путин им скажет: ребята, такие и такие расклады. Одному скажет: добивайся, чтобы я выбрал тебя. И другому тоже: добивайся, чтобы я выбрал тебя.

— У вас есть версии, почему Путин вдруг уволил Сергея Иванова с поста руководителя президентской администрации?

— Надо по-человечески относиться, Иванов действительно устал.

«ЗАГОВОР ПРОТИВ ПУТИНА? ЭТО ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО!»

— В заговор против Путина вы не верите?

— Нет, это просто невозможно!

— На кого сегодня Путин опирается?

— На Николая Патрушева и совет безопасности.

— А Сечин, Чемезов?

— Это сложнее. Мы все наблюдаем: когда люди выходят из политики и идут в бизнес, они уже другими становятся. Там образ жизни меняется, мысли разные появляются. Если раньше довольствовался 15-метровой дачкой, то теперь и 1,5 тысячи метров мало...

— Рисуют такой образ новой молодой политической элиты: не должно быть связей с Западом, антилиберальный, преданный Отечеству, антивор. Как вы считаете, это правильно?

— Очень хороший набор!

— А где набрать таких людей? Антиворов, антикоррупционеров? Только если вы в качестве исключения...

— Будучи вице-президентом Татарстана, у меня даже мысли не возникало, что я что-то могу приватизировать. Это же явное злоупотребление служебным положением! Я так был воспитан.

— Где взять молодых антиворов, если все бизнесмены через это прошли?

— Говорить, что в России идеальное положение с этой точки зрения, нет, нельзя. Другое дело — у нас и психологию надо тоже менять. Например, шведская девушка — министр — выпив два стакана красного вина, села за руль, и ее сразу в отставку. А у нас в определенных кабинетах посмеялись: надо же, дура какая...

— А где найти некоррумпированных чиновников? Из национальной гвардии Виктора Золотова, что ли?

— Думаю, у службы Золотова больше функциональных обязанностей. Мне не понятно, на что рассчитывает центр кадровой подготовки и управления при МГУ, руководить которым поставили Олега Морозова. А вообще, я вас хорошо понимаю. Вот недавно опубликованы декларации членов партии «Единая Россия». Цифры пляшут! Допустим, доход депутата Госдумы Симановского, имеющего 16 процентов «Новотека», понятен — за 2015 год он имеет около 908 миллионов рублей. А вот в отношении других есть большие сомнения...

— Все-таки назначение Вайно главой президентской администрации — это сенсация?

— Нет. Он — тень Путина. Причем тень, которая благоприятна для Путина и его устраивает. Очень трудолюбивый, хорошо знает бюрократию. Путин уже давно ввел его в круг проблем абсолютно доверительного плана. Что показывает картинка — это одна сторона деятельности Путина, но он огромное количество встреч проводит, и кого к нему приводят, знает только Вайно, потому что он отвечал за этот участок работы.

Может быть, Путин держал эту фамилию в голове, но назначение для самого Вайно было неожиданным. Сейчас скажу, почему так думаю, и вы смеяться будете. Я видел фотографию назначения Вайно, так он пришел к Путину непостриженным — сзади у него просто космы торчат! И я понял, что ему позвонили и срочно вызвали...

«ЕСЛИ ВЕДУЩАЯ ПАРТИЯ НЕ ХОТЕЛА ПРОПУСТИТЬ ТОТ ИЛИ ИНОЙ ЗАКОНОПРОЕКТ, ОН НЕ ПРОХОДИЛ »

— Как вы оцениваете работу Госдумы, в составе которой и вы поработали? Как оцениваете личный вклад ? (Марсель) Со стороны такое ощущение, что Дума пошла в «разнос»: было большое количество каких-то странных законопроектов, безумных инициатив.

— Это есть... Начну с того, что в Думе я оказался по заданию министерства иностранных дел Российской Федерации. Заместитель министра Квицинский, который был в Думе во фракции КПРФ, скончался. Это был профессионал, никакой «краснотой» от него и не пахло. Его признавали не за то, что он во фракции Зюганова, а за то, что он работал послом во многих странах, что он прекрасно коррелирует идеи и воплощает их через парламентскую дипломатию. Когда он скончался, естественно, возник вопрос, кем его заменить. Мне предложили, и я счел, что у меня есть дипломатический опыт, прекрасное образование Казанского университета, докторская степень, голова на плечах, и я согласился.

Что касается Думы, то она выполнила свою функцию. Работа не была яркой, хотя какие-то моменты были, например, «Закон Димы Яковлева». В том числе непонятный для меня блок Ирины Яровой и Виктора Озерова, но эти законы принимали, когда я уже ушел из Думы. Но были и реальные политические достижения. И к ним я прежде всего отношу очень эффективные и быстро принятые 120 законов по воссоединению Крыма и России. Это было сделано очень четко, с опорой на международное право, на законодательство Крымской автономии и федеральный закон России. Не случайно Путин, давая характеристику Госдуме, сказал, что она достойно отработала.

Были очень серьезные достижения с точки зрения евразийской интеграции. Госдума пыталась урегулировать конфликты на постсоветском пространстве — Нагорный Карабах, Южная Осетия и Абхазия, Приднестровье. Хочу также отметить блок законодательных актов, которые касаются борьбы с терроризмом, в том числе и по наличию хорошей юридической базы. Генпрокурор Юрий Чайка приводил такие цифры: за прошлый год число террористических актов в России сократилось почти на 80 процентов. Это очень серьезное достижение. Были достижения и с точки зрения социальной обеспеченности по инвалидам, по материнскому капиталу и т. д.

— Что не удалось сделать Госдуме 6-го созыва? Какой наказ дадите будущим депутатам? (Зуйков С.)

— Что могло быть по-другому? Общее число законодательных актов, которые внесли все субъекты — депутаты, регионы, правительство, президент, Совет Федерации, — 6012. Из них одобрено 1817. Но! Самими депутатами было внесено 3679 законопроектов, а принято из них 49. Всего 15 процентов! По партиям: «Единая Россия» внесла 1699 законопроектов, КПРФ — 755, «Справедливая Россия» — 1350, ЛДПР — 1186. Скажу откровенно: если ведущая партия не хотела пропустить тот или иной законопроект, он не проходил, даже если объединялись голоса всех остальных партий.

«В СТОРОНУ ФЕДЕРАЛИЗМА МАЯТНИК ЕЩЕ НЕ КАЧНУЛСЯ...»

— А как работали депутаты от Татарстана?

— Татарстанские депутаты работали очень хорошо. По законодательной инициативе особенно активно работали Ринат Хайров, Ирек Богуславский, Ильдар Гильмутдинов. Думаю, не случайно все трое сейчас идут среди кандидатов.

Если говорить обо мне лично, то для меня принципиально было провести законопроект, связанный с наделением Конституционного суда РФ правом непринятия решений Европейского суда по правам человека в том случае, если их решения нарушали Конституцию РФ.

— Это в рамках суверенизации России?

— В рамках суверенизации, в рамках обеспечения юридического суверенитета Российской Федерации и в полном соответствии с пунктом 1-м статьи 15-й Конституции РФ.

— Когда приняли такое решение?

— В октябре прошлого года. Считаю этот закон одним из моих личных достижений, поскольку это было моей инициативой и я давал обоснование с точки зрения международного права. Что касается ратификационных вещей, так у меня более сотни инициатив. В татарстанской группе я, наверное, один из лидеров по количеству выступлений в самом зале, за трибуной — их 79. Сейчас люди идут в Госдуму и думают, что будут там выступать, что им дадут трибуну. Наивные! Чтобы вся страна, весь мир тебя слушал, надо что-то серьезное говорить, а не просто выйти и прокричать.

Еще один момент: активность депутатского корпуса даже не средняя, а низкая. Об этом цифры говорят. Есть еще один очень важный момент, который мы, к большому сожалению, не смогли переломить: не всегда был слышен законопроектный голос субъектов Российской Федерации.

— Голос регионов, наверное, вообще не слышно было?

— Какие-то инициативы проходили, например, по промышленной политике от Татарстана. В сторону федерализма маятник еще не качнулся...

БЫТЬ ДЕПУТАТОМ — ЭТО ТЯЖЕЛО И ФИЗИЧЕСКИ, И ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО

— Среди депутатов есть люди, которые действительно работают на страну? Или там одни олигархи, работающие на свой интерес?

— Всех депутатов условно можно было разделить на три равные группы: первая — кто реально работал на страну, вторая — кто занимался исключительно своими делами, третья — массовка для голосования. Есть несколько человек, которые вообще не выступали, даже ни разу руку не подняли за пять лет.

— А что они там делали?

— Одни из них выступали кошельками партий и, видимо, полагали, что их роль только к этому и сводится.

— Хорошо, что хоть в зале присутствовали, а ведь некоторые вообще на заседания не ходили...

— Да, в зале сидели, а это очень трудно даже чисто физически. Представляете, совет палаты выносит на повестку более 60 вопросов, в 17 часов начинали голосовать? Там уже даже не понимаешь, за что голосуешь...

— Если нормально работать, быть депутатом Госдумы очень тяжело...

— Это тяжело и физически, и это интеллектуальная работа. И эта интеллектуальность должна приводить к системному развитию законодательства. Один из недостатков Госдумы 6-го созыва в том, что не просчитывали эту взаимосвязь.

Занимаясь сейчас подготовкой выборов, мы видим, какие нестыковки происходят. Целые участки оголены! Например, использование журналистского потенциала во время агитации на заграничных избирательных участках вообще не подвержено правовому регулированию. В ЦИКе я отвечаю за организацию голосования за рубежом, за международное наблюдение. Мне сегодня звонят все партии, собираются ехать за рубеж общаться со своим электоратом, а у нас на этот счет нет никаких законов.

ИЗ 77 ПОЛИТИЧЕСКИХ ПАРТИЙ В ИЗБИРАТЕЛЬНЫЙ ПРОЦЕСС ВОШЛИ 14

— Вообще невозможно проводить агитационную работу, поскольку весь народ живет на дачах, находится в отпуске. Может быть, стоит единый день голосования перенести на октябрь?

— Лично я голосовал против переноса выборов в Госдуму на сентябрь. Президентские выборы — весной, в Госдуму и местные органы власти — ноябрь-декабрь. Это была инициатива правительства, ее поддержала «Единая Россия», и выборы перенесли.

Почему я здесь вижу противоречие? Этот перенос, как я полагаю, должен был обеспечить перевес в пользу известной партии, пусть и ценой уменьшения участников выборной кампании. Но эта же известная партия приняла через Думу очень серьезные меры, которые привели, с моей точки зрения, к складыванию реальной многопартийной системы в России. Никогда не было, чтобы минюст зарегистрировал столько политических партий — 77! В избирательный процесс вошли 14 партий.

— Как считаете, сколько из партий пройдет в Госдуму?

— Думаю, пройдут четыре действующие парламентские партии. По одномандатным округам в Думе могут появиться «яблочники», «патриоты России».

— А «Партия Роста»?

— Если только совсем немного.

— А вообще кто-нибудь в стране заинтересован, чтобы Госдума была мозгом нации? Когда страна дозреет до реальной Думы?

— Дозревает — я использовал бы такой глагол... Сейчас идет процесс парламентского сосредоточения, и Дума 7-го созыва может получиться очень интересной по гендерному, региональному, профессиональному составу.

— Какие предпосылки для этого?! Те же партии, те же лица...

— Но ведь партии появляются в результате волеизъявления народа.

— И снизу не видно активности, и сверху нет желания открывать шлюзы... Что, Путину не нужна нормальная Дума?

— Ему нужна и нормальная Дума, и нормальный Совет Федерации. И еще в большей степени президенту нужно профессиональное правительство. И уверяю вас, над этими проблемами он серьезно думает.

«Обнаруживается масса лакун, которыми после этой выборной кампании буду заниматься по поручению председателя ЦИК РФ Эллы Памфиловой. Федеральное законодательство надо серьезно менять по многим вопросам» Фото: cikrf.ru

«ФЕДЕРАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО НАДО СЕРЬЕЗНО МЕНЯТЬ»

— В ЦИК РФ вас рекомендовал президент России. С чьей подачи это произошло? Или Путин знает вас лично? (Эльза)

— В конце декабря прошлого года я послал президенту РФ сигнал, что хочу изменить вектор своей работы, что уже достаточно мне работы в Госдуме. После этого 12 января меня пригласили к Вячеславу Володину, и он сказал, что президент персонально по мне дал задание. Мне предложили идти в Совет Федерации или на дипломатическую работу, но при этом высказали просьбу заняться международными аспектами избирательного процесса ЦИК РФ. Я согласился на вариант с ЦИКом. В начале марта Володин меня вызвал еще раз и сообщил, что президент принял решение рекомендовать меня в ЦИК РФ. Он несколько раз подчеркнул, что президент хорошо помнит меня по работе послом в Европейском союзе, по работе в Татарстане.

— Как вам работается в ЦИК РФ?

— Оказалось, что эта международная работа не в том объеме и не в том качестве, как я себе представлял... Скажу честно, в этой структуре я себя чувствую пока сложно, потому что эта работа совершенно другая, чем я до сих пор занимался. Это непубличное пространство, это огромная бюрократия... Но есть и перспективы: то законодательство, которое я сам принимал, теперь надо претворять в жизнь. И тут обнаруживается масса лакун, которыми после этой выборной кампании я буду заниматься по поручению председателя ЦИК РФ Эллы Памфиловой. Федеральное законодательство надо серьезно менять по многим вопросам.

Приведу один пример: на избирательном участке возник конфликт — кто-то плохо себя ведет, шумит. Раньше председатель участковой комиссии мог дать сигнал полиции, и они его выводили. Теперь решение о его выводе может принять только судья. А как это сделать ночью? Значит, нужно какие-то дополнительные меры принимать. И по международному наблюдению масса непонятных вещей. Например, соотечественники за рубежом ставят вопрос: почему вы не можете выделить один — два мандата, чтобы эти люди представляли в Госдуме граждан России, живущих за ее пределами?

В рамках моих международных полномочий 11 мая этого года разрабатывали рекомендации по международному наблюдению, 14 июля разрабатывали рекомендации по выборам за рубежом. Все настолько новое, сложное! В том и другом случае выручает хорошее знание европейцев в международной сфере, выручает то, что я для МИДа свой.

Например, организация международного голосования: 1,9 миллиона граждан Российской Федерации проживает за рубежом и имеет право голосовать. Кроме того, по данным Ростуризма, в сентябре до 2 миллионов россиян будут на отдыхе за рубежом. Значит, надо продумать количество бюллетеней, открепительных талонов, марок. И это не так легко, ведь все это надо доставить... Огромный пласт работы!

Я возглавляю межведомственную рабочую группу по организации выборов за рубежом, в которую входят представители МИДа, прокуратуры, службы внешней разведки, ФСБ, пограничников, и недавно мы рассматривали очень серьезный вопрос: что делать с Сирией. Однозначно — идет обострение. Но там же наши люди, и им надо обеспечить реализацию конституционного права на выборы. А наши военные базы в Армении, в Южной Осетии, в Таджикистане, в Абхазии? Пусть это небольшие воинские контингенты, но мы должны им создать все условия.

«РОЛЬ ЦИК РФ — ОРГАНИЗАЦИЯ ВЫБОРОВ. ВСЕ! БОЛЬШЕ НИЧЕГО»

— Что зависит от ЦИК РФ? Утвердить или не утвердить результаты выборов?

— Роль ЦИК РФ — организация выборов. Все! Больше ничего. За нами материальная сторона дела, методические указания. Кстати, с подачи Эллы Памфиловой решили вопрос с аккредитацией журналистов, потому что закон очень сложный, требовалось большое количество разных справок и прочее. За ЦИКом также вопросы регистрации кандидатов.

— Как вы относитесь к тому, что в нынешнюю выборную кампанию на избирательных участках не будет видеокамер ? (Талгат)

— ЦИК РФ добился того, чтобы в ряде регионов видеокамеры на участках были, и Татарстан вошел в этот список. Это было очень сложно сделать, но Элла Памфилова пошла на прием к Дмитрию Медведеву, и в результате разговора были выделены дополнительные деньги. Но видеокамеры будут не на всех участках. Для Казани пока остается актуальным вопрос технических средств для голосования.

К большому сожалению, уходящая команда Чурова (бывший председатель ЦИК РФ — прим. ред.) не довела с минфином разговор о финансировании, поэтому от нормы на выборы не хватало порядка 1,5 миллиардов рублей. После разговора Памфиловой с президентом нам было выделено 500 миллионов. Причем пошли на то, чтобы отказаться от всякого рода премий членам ЦИКа, и эти деньги распределить по регионам для оплаты труда членов участковых комиссий.

— Как ЦИК РФ сможет противостоять «правильному» подсчету голосов в каждой местной комиссии? (Алия)

— В подсчете голосов ЦИК РФ участия не принимает. По системе «Выборы» итоги голосования поступают к нам. Что может быть? Региональная избирательная комиссия может в исключительном случае отозвать какую-то правку, но это крайне нежелательно.

— Вы долго работали в Европе. Очень интересно, там вообще-то следят за нашими выборами, за их результатами? Удивляются высоким процентам? (Анна Евгеньевна)

— На 17 августа уже аккредитовали 123 международных наблюдателнй. Месяц назад мы с Эллой Памфиловой принимали группу БДИПЧ ОБСЕ ( бюро по демократическим институтам и правам человека организации по безопасности и сотрудничеству в Европе — прим. ред.). Очень интересные идут процессы. Например, Памфилова официальным путем через МИД РФ направила приглашение украинским наблюдателям, а те отказываются. Но четыре человека из Украины все равно вошли в группу БДИПЧ. Сегодня бригада в 23 человека уже получила аккредитацию, а всего от них будет 80 человек «долгосрочников», которые начнут работать за два месяца до выборов, и 420 «короткосрочников», которые будут работать только в день выборов. Они уже делают логистическую карту, где будут присутствовать, и обязательно прибудут в Татарстан.

«ПОВЕДЕНИЕ У РОССИИ АДЕКВАТНОЕ»

— Почему на Россию все ополчились? Нам говорят, что на Западе не хотят видеть Россию сильной, а может, Россия слишком воинственно себя ведет, во всех видит врагов и не по делу «бряцает оружием »? (Ильхам)

— Почему ополчились на Россию? Потому что она вдруг стала отстаивать свои национальные интересы. Американцы считали: победитель в холодной войне устанавливает правила, диктует моду, казнит и милует, дает медали на грудь... И этот процесс пошел, они съели Россию, взялись за Европейский союз, чтобы устранить его. Через трансатлантическое сообщество начали бить по Евросоюзу, начали бить по Всемирной торговой организации, чтобы работали именно американские правила регулирования. Это на Западе. На Востоке — транстихоокеанское партнерство, они его подтягивают. Хотя Китай пока держится, потому что скупил ценные бумаги в огромном количестве. Мы, к слову сказать, недавно тоже купили новую партию американских ценных бумаг...

— Россия не слишком воинственно себя ведет?

— Я думаю, что поведение у России адекватное. Как не реагировать на планы по расширению НАТО? Этой реакции еще больше надо! Михаил Горбачев и Гельмут Коль в свое время договорились, что НАТО на восток не расширяется, а сегодня все прибалтийские страны включают в военную инфраструктуру НАТО — авиация, танки, артиллерия, сухопутные войска.

— А письменный договор о нерасширении НАТО на восток был?

— Не было, к большому сожалению. Это тоже вина Михаила Сергеевича. И Борису Николаевичу Ельцину надо было требовать конкретный документ.

... Я сравнил выступления мировых лидеров на юбилейной сессии Генеральной ассамблеи ООН, которая была год назад.

— Это где Путин дал образ будущего?

— Да, и в фарватере путинских идей были выступления лидера Китая и короля Иордании. Прекрасное выступление было у Нурсултана Назарбаева. Кстати, он озвучил мою идею, которую я неоднократно предлагал МИДу России: под эгидой ООН провести международную конференцию о перспективах развития международного права. И я горжусь, что мои предложения замечают. А вот выступление Обамы с точки зрения аналитики было очень слабое, в то же время амбициозное, в чем-то даже пижонское.

С моей точки зрения, российские идеи, взгляды и подходы требуют даже большего позиционирования, чем сейчас.

— И надо демонстрировать силу и мощь?

— Да, силу и мощь. И то, что мы подняли армию, и то, как с корабля «Зеленый Дол» выпускается ракета...

— А это не миф, что мы подняли армию?

— Нет! Просто наняли контрактников, и ребята работают за деньги. Я с генералами общаюсь и вижу, что это совершенно другая поросль. Они боевые! Я рад, что выпускник Казанского суворовского училища Валерий Герасимов стал начальником генерального штаба, это боевой генерал. И рад, что мои внуки поступили в наше суворовское училище в 6-й и 7-й класс, выдержали конкурс в 23 человека на место.

«РАЗГОВОР МЕЖДУ ПУТИНЫМ И ЭРДОГАНОМ НАДО КАПИТАЛИЗИРОВАТЬ»

— Как вы отнеслись к восстановлению нормальных отношений между Турцией и Россией? Дайте вашу оценку как дипломата действиям МИДа России в этой ситуации. Хотелось бы услышать от вас и прогноз — надолго установились мир и дружба между двумя странами? (Ринат А.)

— Со стороны России: действительно, возникла проблема с отдыхом россиян, пострадали российские туроператоры, возникли серьезные проблемы у интегрированных предприятий, в том числе в Татарстане. В республике был интерес к восстановлению отношений не только на государственном уровне, но и на уровне личного фактора, фактора персон, которые имели желание продолжать работать на этих предприятиях.

Россия до встречи Путина и Эрдогана начала сталкиваться с серьезными проблемами по строительству «Северного потока-2». По поручению Путина одни из переговоров по «Северному потоку» проводили я и Алексей Миллер с Европейской комиссией в Брюсселе.

Со стороны Эрдогана позитив возник по многим причинам. Начну с фактора Армении. Эрдоган нуждался в России как в одном из важнейших игроков по урегулированию нагорнокарабахского конфликта. Второе: огромное количество турок работало в нашей стране. Третье: у Турции возникли большие проблемы энергетического свойства, почему сегодня и реанимировали «Турецкий поток». И, может быть, самая серьезная причина в том, что Европа от турок отказалась, в очередной раз их унизили. Переговоры с Европейским союзом Турция ведет с 1963 года! Это какое же терпение политическому руководству страны надо иметь, когда тебе наливают чай, дарят услады, а потом говорят: вы по таким-то критериям не подходите... И сроки опять отодвигаются. Эрдоган — очень самолюбивый человек, у него огромные амбиции. Он даже вполне претендует на роль Ататюрка в современном обличии. И вдруг пошли осложнения с США из-за Гюлена. И, судя по всему, американцы проводили скрытую работу против Эрдогана. Невозможно, чтобы более 30 тысяч человек вдруг оказались втянуты в этот заговор. Причем предательство было и в его самом ближайшем окружении.

Сегодня не надо говорить, что российско-турецкие отношении достигли какого-то пика. Нет! По подсчету министерства экономического развития РФ, на преодоление последствий санкций, которые мы ввели, несколько месяцев нужно. Но чтобы достичь взаимного товарооборота в 100 миллиардов, о чем говорили при встрече в Петербурге, надо года три, не меньше.

Но нам очень важно оказывать на Турцию влияние и через другие позитивные факторы, в частности, через отношения с Азербайджаном. Ильхам Алиев — умница, он очень хорошо просчитывает шаги. Поэтому Турция для нас — императивный союзник и партнер.

— С другой стороны, Россия показала, что с ней не надо ссорится, с ней выгоднее дружить...

— Я в этой ситуации только боюсь, как бы Эрдоган не рассматривал Россию как инструмент для решения своих вопросов. Сейчас очень важно капитализировать разговор, который состоялся 9 августа между Путиным и Эрдоганом.

— Как это сделать?

— Только через экономику. Причем прием старый, исторический: когда молодую советскую Россию не признавали, Ленин и Чичерин говорили, что экономическая потребность пробьет путь к политическому признанию России. Так и получилось. Этот опыт актуален и сегодня.

Еще есть совершенно новый поворот в дипломатии, связанный с выступлениями Равиля Гайнутдина в Турции. Он так развернул мусульманскую тему в позитивном отношении! За что я его еще больше зауважал. Мне рассказывали, он выступал в больших аудиториях в Стамбуле и других местах и показал, что мусульмане России за развитие диалога Москвы и Анкары. И это, я знаю, в МИДе оценили. Он писал письмо в администрацию президента и предлагал свои посреднические услуги, когда был кризис между странами. Ему не ответили, потому что МИД разработал свою хорошую программу. Но если уж касаться вопроса сближения Москвы и Анкары, то надо понимать, что оно стало возможным в силу разных факторов и причин. И о них надо говорить.

...Равиль Гайнутдин недавно вернулся из Турции, и я хочу с ним встретиться, чтобы обсудить вопрос голосования во время хаджа. Я, например, получил письмо от чеченских паломников — их там 2,5 тысячи. В хадж направляются из Татарстан, Башкортостана, и надо организовывать места, где они могли бы проголосовать.

«Я полпред путинский»

«УКРАИНА — ЭТО БОЛЬ, НО БОЛЬ, КОТОРУЮ НУЖНО ЛЕЧИТЬ»

— Какой у вас прогноз по нашим отношениям с Украиной? Просто страшно читать, что украинцы собирались устроить теракты в Крыму. Неужели там совсем нет адекватных людей во власти? (Карина Ильдусовна)

— За четыре дня до снятия с поста посла России на Украине Михаил Зурабов позвонил мне из Киева, потому что сегодня один из важных вопрос — это голосование наших граждан на Украине. Мы получаем страшную информацию о невозможности проведения выборов! В телефонном разговоре Зурабов сказал, что только что пришел от Порошенко, и тот гарантировал, что выборы 18 сентября мы там проведем. Параллельно из других источников мы получаем информацию, что «Правый сектор» готовит массу провокаций в этот день, причем готовит не военное крыло, а гражданское. Они будут фиксировать всех людей, которые приходили на избирательные участки в посольство в Киеве и в генконсульства в Харькове, Одессе и Львове. Что потом будет с этими людьми? Возник вопрос: обеспечивать ли выборы, подвергая людей опасности? Стоят ли выборы человеческих жизней? Сейчас и от меня в том числе зависит, в какой форме проводить выборы. Можно провести досрочные, но где гарантия, что они заранее пикеты не выставят?

Поэтому с Украиной — это задача долгосрочная. Мы очень много потеряли! Считаю, потеряли и по своей собственной вине. В работе с Украиной надо было переходить на рельсы прагматизма, и как можно быстрее. Мы думали: славянская культура, схожие языки, общая история... Получается, что несколько руководителей Украины оказались прагматичнее. Для них не история и культура ценность представляли. Но это надо было прогнозировать, в том числе нашим внешнеполитическим службам, исходя из того, что территория Украины такая расколотая. Даже в советское время она была расколотой: в Киеве была одна атмосфера, во Львове — другая совершенно.

— Мы навсегда потеряли Украину или они заблудившиеся братья, которые рано или поздно вернутся домой — в Россию?

— Думаю, отвечая на подобные вопросы, надо разделять два понятия: руководство страны и народ. Но чтобы работать с этим народом и делать его по-современному близким, нужны средства. А у Россотрудничества был совершенно нищий фонд! Леонид Слуцкий ( депутат Госдумы 3 - 6 созывов, член партии ЛДПР — прим. ред.) поставил об этом вопрос на комитете Госдумы, и мы приняли соответствующее решение, которое Сергей Нарышкин передал в совет безопасности. В итоге мы добились какого-то финансирования. Но Украину мы потеряли. Пока олигархи и чиновники не найдут там общий язык, будет очень плохо.

— Это тактическая задача. А в стратегическом плане как будет?

— Стратегически надо ставить задачу восстановления связей.

— А когда-нибудь Россия и Украина объединятся?

— Нет! Кстати, когда пошла эта катавасия с Донбассом, я сказал: изучите опыт Татарстана 90-х годов. У нас есть факты, методология, и опыт абсолютно не устарел, потому что исходит из правильных посылов, из правильной методологии. Но нет, пошли по другому пути... Украина — это боль, но боль, которую нужно лечить. И у нас есть средства. Может быть, не всегда и не до конца эффективные, но мы работаем над поиском этих средств.

— Какие средства?

— Экономические, культурные. Сначала надо восстановить баланс, атмосферу, а дальше будет зависеть, как пойдет политическое развитие. Знаете, такая космическая активность украинского общества для меня была неожиданностью... Недавно к нам из Донецка приехала родственница жены, и мы повели ее по Старому Арбату. И вдруг она увидела организацию украинской культуры и магазин украинской книги. Она встала, протерла глаза и говорит: «Сделайте фотографию, иначе мне никто не поверит, что в центре Москвы — магазин украинской книги и организация украинской культуры. И никого здесь не бьют, двери открыты, люди входят, люди выходят...»

«РОССИЯ ДОЛЖНА ГОТОВИТЬСЯ К РАБОТЕ С ЛЮБЫМ ПРЕЗИДЕНТОМ США»

— Вы следите за выборным процессом в США? Как считаете, кто победит — Клинтон или Трамп? И кто выгоднее России ? (Дамир Мустафин)

— В этой ситуации должны победить российские интересы. Кстати, мы впервые получили приглашение участвовать в президентских выборах в США, но в составе объединенной команды БДИПЧ ОБСЕ. Более того, я получил приглашение участвовать в наблюдении за президентскими выборами в составе делегации организации американских государств. И они дают нам пять ставок.

— И все-таки, Трамп или Клинтон?

— И у того, и у другого есть плюсовой капитал для России. Чем Трамп интересен сегодня? В МИДе России, честно скажу, никаких анализов и разговоров нет. В совете безопасности на эту тему исследования тоже не проводятся. Трамп привлекает своей откровенностью. Он привлекает небоязнью позитива в отношении России. Он об этом заявил и как политик не может отступиться от таких оценок. Трамп нам еще интересен тем, что он сам себя сделал. Он понимает в экономике. А сегодня для России и США очень важен именно экономический вектор. Это плюс. Трамп, несомненно, пойдет на реформирование международной финансовой структуры. Потому что нужно менять Всемирный банк, Европейский банк реконструкции и развития. Трамп, с моей точки зрения, и только он может остановить процесс поглощения мира, который активно проводят США после победы в холодной войне.

У Хиллари Клинтон есть опыт, разный опыт взаимодействия — и с Путиным, и особенно с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Это плюс. Но я уверен, что очень много минусовых факторов играют сегодня против Хиллари, включая ее состояние здоровья. Но с этим можно примириться — ее вылечат. Хотя, говорят, там кто-то за ней постоянно ходит, сопровождает с чемоданчиком, в котором набор лекарств .Но главное — сегодня в отношении Клинтон еще не принято решение мирового финансового закулисья. Они должны где-то сесть в спокойной обстановке и решить.

Поэтому я уверен, Россия воспримет на посту президента США любого из кандидатов, за которого там проголосуют. И Россия должна готовиться к любой фигуре, к работе с любым президентом США. И правильно делает Лавров, что уходит от ответов на вопрос, кто для России лучше. Как и Медведев, и Путин. Это совершенно правильная установка.

— Василий Николаевич, вы чей «полпред»?

— Путинский.

— Но за ситуацией в Татарстане следите? Как оцениваете динамику?

— Ситуация могла быть лучше...

— Спасибо за откровенный разговор. Успехов вам!