Отстраненный от должности начальник полиции Казани Руслан Халимдаров не смог обжаловать свой арест в Мосгорсуде

«ВСЕ ГОВОРЯТ, ЧТО ЭТО НОНСЕНС»

Апелляционная инстанция Мосгорсуда накануне оставила без удовлетворения жалобу казанского адвоката Всеволода Добрынина и апелляционное представление прокурора Александры Жерновой на решение судьи Мосгорсуда Андрея Суворова о продлении ареста отстраненному от должности начальнику полиции Казани Руслану Халимдарову.

Перед заседанием Добрынин рассказал в беседе с корреспондентом «БИЗНЕС Online», что нынешний правовой казус, или, как он его называет, «нонсенс», начался как раз 3 ноября прошлого года с решения Басманного районного суда арестовать отстраненного начальника полиции Казани, который до этого по «делу ОБНОН», в рамках которого его и других офицеров МВД по РТ обвиняют в подбросе наркотиков, уже отсидел 11 месяцев и 2 дня. При этом предельный срок содержания по тяжкому преступлению — 12 месяцев. «Судья Басманного суда не учла тот отсиженный срок и арестовала его на 2 месяца, до 29 декабря. Фактически же она могла его арестовать только на 22 оставшихся дня до года, а не до декабря. А потом следователи должны были ехать в Мосгорсуд и продлевать срок содержания под стражей. Тогда вопросов не было бы ни у кого», — изложил свое видение Добрынин. Однако, как утверждает он, следователи не стали этого делать, дождались декабря, а потом Басманный суд снова продлил арест до 29 марта. «Только 27 января моя ноябрьская жалоба начала рассматриваться в Мосгорсуде, к тому моменту он уже 3 месяца просидел. Два из них, я считаю, незаконно, раз они их не продлевали. Но они сейчас этими незаконными решениями стараются преодолеть то незаконное решение», — возмущен хитроумными перепетиями адвокат.

Стоит отметить, что 27 января апелляционная инстанция действительно постановила признать решение Басманного суда незаконным. Но затем 5 февраля Мосгорсуд снова продлил арест по ходатайству следствия без учета последнего решения апелляционной инстанции. «То есть они сейчас продлевают срок по постановлению судьи, которое уже отменено и в котором судья Басманного суда сама же отказала в феврале. Казус этот непонятен. В законе этого нет, — возмущен Добрынин. — Я и с судьями общался, и в Москве, и в Казани, и со следователями. Все говорят, что это нонсенс, никто никогда такой ситуации не видел».

«Я СДЕЛАЛ ВСЕГО ДВА ШАГА И БЫЛ ПОВТОРНО ЗАДЕРЖАН»

Но вернемся к заседанию, которое было назначено на 10 часов утра. К этому времени в холле Мосгорсуда собрались и адвокат, и прокурор. Опаздывал только следователь Константин Дягилев. Впрочем, к заседанию он все равно успел, так как началось оно с получасовой задержкой. Сам Халимдаров в зал заседания доставлен не был, но участвовал в нем по видеосвязи. Добрынин рассказал нашему корреспонденту, что его подзащитный в настоящее время находится в больнице «Матросской тишины».

В целом заседание прошло по уже выверенному сценарию: установление личности обвиняемого, затем один из судей зачитал суть жалоб и представления прокурора, которые Халимдаров полностью поддержал, а следователь, как того следовало ожидать, просил оставить без удовлетворения. Самым интересным было выступление самого Халимдарова в прениях. Начал он издалека — коротко рассказал всю историю своих злоключений. «С ноября 2013 года идет уголовное преследование меня и моих коллег. В ноябре 2013 года следственный комитет дважды обращался в районные суды с санкцией на арест, дважды в аресте меня и моих коллег было отказано. Следственный комитет указывал два главных основания: что могу скрыться от следствия и что в силу большого оперативного опыта и связей в правоохранительных органах могу оказать давление на свидетелей и на весь ход предварительного следствия. Дважды судами было отказано в избрании меры пресечения. Впоследствии судебным решением постановление о возбуждении уголовного дела было признано незаконным, — вспоминал отстраненный от должности начальник казанской полиции. — Я продолжил свою трудовую деятельность. Спустя практически 11 месяцев следственным комитетом повторно было возбуждено уголовное дело по тем же основаниям». Потом, как утверждал Халимдаров, и он, и его коллеги прибыли в Москву и были поочередно задержаны, а потом и арестованы. «13 августа 2014 года я был арестован Басманным судом. Уголовное дело было возвращено в порядке статьи 237», — заявил он.

Дальше Халимдаров вел свое повествование о том, как все его коллеги оказались на свободе, а он — снова за решеткой. «31 октября, за сутки до окончания предельного срока содержания под стражей, я в экстренном порядке из города Казани на самолете был этапирован в город Москву в очередной раз. Мои коллеги были все освобождены в Казани из СИЗО. Я 1 ноября был освобожден из СИЗО №6, потому что не было постановления, отпала необходимость моего содержания. Фактически, выходя из изолятора на основании постановления об освобождении, я сделал всего два шага и был повторно задержан сотрудниками СК. А впоследствии арестован», — продолжал он.

Как известно, в отношении Халимдарова действительно за два дня до освобождения было возбуждено новое уголовное дело, которое, как и «дело ОБНОН», засекретили. Известно, что теперь Халимдарова обвиняют в похищении жителя Казахстана Сумбата Оганова. По версии следствия, Оганов был приговорен к 15 годам лишения свободы за якобы контрабанду марихуаны. 10 лет он уже провел в колонии строгого режима. Но в 2013 году следственный комитет, занимаясь «делом ОБНОН», допустил, что и преступление Оганова тоже могло быть сфальсифицировано. Тогда прокурор проверил показания Оганова и просил Верховный суд отменить приговор. Теперь следствие считает, что в 2005 году сотрудники МВД приехали на автомобиле в казахстанский Костанай и сами купили гашиш у местных наркодилеров. После этого они похитили Оганова и вместе с наркотиками привезли в Набережные Челны, где под давлением заставили сознаться в преступлении.

Сам Халимдаров в зал заседания доставлен не был, в настоящее время он находится в больнице «Матросской тишины»

«Все обстоятельства дела, в рамках которого мы рассматриваем апелляцию, были известны следствию в течение 8 лет, неоднократно я допрашивался по этим материалам, неоднократно СК выносил отказные материалы, моя позиция и моих коллег была постоянно одна и та же, — отвечал Халимдаров как бы невидимому обвинителю. —Позиция в том, что задержание по указанию прокурора и по отдельному поручению следователя лица за незаконный оборот наркотиков спустя 11 лет квалифицируется как похищение человека. 11 лет назад это лицо по указанию прокурора и отдельному указанию следователя было задержано и передано следователю. Сейчас это квалифицируется как статья 126 «Похищение». Это для общего сведения вам, уважаемый суд».

Кстати, если внимательно изучить приговор Набережночелнинского суда после повторного рассмотрения дела, выходит, что Фемида снова признала вину Оганова доказанной. 11 декабря прошлого года он был повторно осужден, но... его выпустили из-под стражи в зале суда «в связи с отбытием срока наказания».

«Я ДО СИХ ПОР НЕ УВОЛЕН»

Видимо, суть самого уголовного разбирательства судьи апелляционной инстанции все-таки к сведению не приняли. Тем временем Халимдаров продолжал вторить своему адвокату, что решение от 5 февраля, вынесенное судьей Суворовым, было «незаконным и необоснованным». «Полностью поддерживаю апелляционную жалобу, апелляционное представление. Прошу постановление судьи Суворова отменить, а в плане меры пресечения изменить на несвязанную с арестом», — попросил он.

При этом отстраненный от должности начальник полиции особо подчеркнул, что следователи за все время нахождения его под стражей не предоставили ни одного доказательства того, что сам он может скрыться от следствия. «Ни я, ни мои коллеги не нарушили ни одного следственного действия, на все мы являлись», — повторял он. Дальше Халимдаров попытался в пух и прах разнести утверждения о том, что он имеет обширные связи в правоохранительных органах и знания оперативно-разыскной деятельности. «В силу своего положения, опыта работы я, естественно, имею рабочие связи и в прокуратуре, и в СК, и в суде. Но придание криминального оттенка наличию моих рабочих отношений считаю неуместным, — изо всех сил убеждал он судей. — Еще одно основание, что я обладаю обширными знаниями в оперативно-разыскной деятельности. Ваша честь, мне государство дало образование, я стал оперативником. Кто-то получил юридическое образование и стал следователем, прокурором, кто-то стал судьей. Говорить о том, что я обладаю обширными знаниями в оперативно-разыскной деятельности, считаю, тоже носит какой-то криминальный характер».

Справедливости ради надо отметить, что начальник полиции Казани первое время пытался совмещать уголовное преследование с рабочими обязанностями и даже присутствовал на итоговой коллегии МВД по итогам 2013 года. Халимдаров заявлял, что ежедневно приходил в рабочий кабинет к 5:50 утра и уходил ближе к 21:00. Поэтому после его отстранения, по его словам, на сотрудников казанской полиции ляжет дополнительный объем работы.

«Я это сказал не ради красного словца, даже сейчас, когда я находился в суде, мне сообщили о ножевом убийстве на Гвардейской. По идее, я сейчас должен был быть там», — объяснил он как-то раз корреспонденту «БИЗНЕС Online» сложившееся подвешенное состояние.

На этот раз Халимдаров просил учесть и личные обстоятельства: отец у него за время следствия скончался, осталась одна больная мать, к тому же на иждивении четверо детей. Еще одно обстоятельство, которое, видимо, должно было свидетельствовать о том, что он не скроется от следствия, — постоянное место работы. «Прошу учесть, что я имею постоянное место работы, я до сих пор не уволен, являюсь действующим сотрудником, нахожусь в распоряжении кадров», — добавил он. Более того, отстраненный от должности начальник полиции рассказал весьма интересную подробность о жизни тех, кто проходил с ним по «делу ОБНОН». «Мои коллеги, которые были освобождены 1 ноября, уже приступили к своим служебным обязанностям, в настоящий момент продолжают свою служебную деятельность», — отметил он.

При этом Халимдаров не просил никакого снисхождения по состоянию здоровья, хотя следователь предоставил судьям медсправку с диагнозом, который, однако, не препятствует содержанию под стражей. «За 20 месяцев нахождения в изоляторе жалоб на здоровье не было никаких. Я не жаловался на здоровье. К сожалению, месяц назад, непонятно, в связи с чем, из-за острой почечной недостаточности я был экстренно этапирован в «Матросскую тишину», — объявил он. Но тут же, хоть и не прося снисхождения, настаивал на том, что квалифицированную помощь в условиях СИЗО получить невозможно. Так что и это обстоятельство Халимдаров просил учесть.

«ИМ СЕЙЧАС КРОВЬ ИЗ НОСА НАДО ДЕЛО ЗАКОНЧИТЬ»

Недолго совещаясь, судьи пришли к выводу, что апелляционное представление прокурора и жалобу адвоката надо оставить без удовлетворения, как того и просил следователь. «Дальше мы будем обращаться с кассационной жалобой в президиум Мосгорсуда после получения апелляционного решения. Если здесь откажут, то в Верховный суд РФ», — объявил нашему корреспонденту Добрынин. По решению Мосгорсуда от 17 марта он также собирается подавать апелляцию.

Еще один важный момент: 21 мая будет полтора года, как Халимдаров находится в СИЗО. Как пояснил Добрынин, предельный срок содержания под стражей по особо тяжким преступлениям — 18 месяцев, то есть как раз полтора года. «Им сейчас кровь из носа надо дело закончить. Если следователи до 20 апреля не начнут ознакомление с делом, то Халимдарова должны будут освободить», — пояснил адвокат. Впрочем, он уверен, что его подзащитного все равно не выпустят, а попытаются в любом случае начать процедуру ознакомления, после чего срок содержания под стражей можно будет продлевать сколь угодно долго. «Но я не уверен, что дело готово», — добавил Добрынин.