Мадагаскар: исчезающий мост в историю через пропасть времени

Закат на Мадагаскаре

В ГЛУБИНЕ ДУШИ МАЛАГАСИЙЦЫ ОСТАЮТСЯ АНИМИСТАМИ

Трудно сказать, что за религию практикуют малагасийцы. Кажется, что они, как сухая губка, впитывают любые верования и традиции, которые завозят к ним иностранцы. Мне так и видится, как радостно, должно быть, встречали малагасийцы первых французских миссионеров: «Салю, вазà!» Видимо, обратить местное население в христианство было так же просто, как колонизировать остров.

Официально большинство малагасийцев считают себя католиками. Некоторые, побыв католиками, внезапно обращаются в ислам. В последнее время размножаются также всяческие секты — свидетели Иеговы, адвентисты седьмого дня и много других. Но в глубине души малагасийцы остаются анимистами. Я всегда думала, что анимисты — это язычники. Раз они почитают деревья, водоемы, камни и много чего еще, значит, в каждом из этих священных предметов они подозревают своего бога. Так я думала — и ошибалась. В повседневной жизни малагасийцы окружены мистическими объектами. В каждом из них — своя душа.

Индийцы идут в храм

Серебро — священный металл. Из него сделан браслет, который мужчины носят на правой руке, не снимая. А серебряная монетка (обязательно тысяча восемьсот какого-то года), участвует во всех религиозных обрядах. Частенько в лесу встречаются деревья, повязанные красной и белой тканью. Это священные деревья. Никто не знает почему. Просто так вышло. Почти в каждой деревне есть свои священные камни. Говорят, что возле этих камней даже самые агрессивные животные успокаиваются. На острове Носи-Бе все озера священны, а значит, к ним нельзя и приближаться (благодаря чему, кстати, там сохраняются еще популяции редких видов растений и животных, которые в других местах уже исчезли). Иногда священными оказываются просто участки в море. Плывешь, плывешь на лодке — и раз, вот отсюда и досюда море священно. И никаких объяснений.

Ребенок удивленно смотрит на белого человека

Есть и священные животные, к примеру, хамелеон. Поэтому его нельзя трогать. Более того, на него нельзя даже указывать пальцем, как, впрочем, и на остальные священные вещи. Вокруг этих предметов производят церемонии, которые неизменно сопровождаются пением и танцами. И алкоголем тоже, разумеется. Но это не значит, что каждому из священных объектов соответствует свой бог. Согласно традиционным верованиям малагасийцев Бог един, его нельзя ни описать, ни увидеть. Примерно как у мусульман...

Есть и другие сходства. Например, запрет на свинину. Маленький Ашли, объясняя, почему ему не хочется жить в центральных районах Мадагаскара, так и говорит: там жить невозможно, потому что там едят свиней. Убедительный довод. Мальчикам-малагасийцам в раннем детстве делают обрезание, после чего они ходят в течение нескольких недель в юбочках — пока не заживет. Традиционный женский костюм, который до сих пор в ходу, особенно среди старушек, довольно закрытый и включает в себя покрывало на волосы.

На пороге

Есть у этого народа и культ мертвых. Не то чтобы их как-то особенно часто навещали. Просто уважают — и все. Иногда на их могилах зажигают свечи... Кстати, захоронения у мальгашей, как правило, семейные. Хоронить покойника принято там, где покоится его отец. И кладбища располагаются обычно в очень удаленных и труднодоступных местах. Я была на одном таком кладбище. Чтобы туда попасть, пришлось взобраться на холм, пройти через густой лес и пересечь водоем, который в сезон дождей полон крокодилов. Почему так делают, какой смысл так прятать могилы своих предков, никто объяснить не смог.

Тьерри с сыном

НА ЮГЕ ПРИНЯТО ТАНЦЕВАТЬ И ВЕСЕЛИТЬСЯ НА ПОХОРОНАХ

Мне довелось присутствовать на крестинах младшего сына Тьерри — Тимео. Обряд происходил дома. Были приглашены родственники (человек 200), церковный хор и кюре. Я не специалист по подобного рода процедурам, но, на мой невооруженный взгляд, первая часть обряда прошла вполне католическим образом. Кюре что-то рассказывал по-малагасийски, хор пел, время от времени все присутствующие вставали, произносили какие-то формулы и снова садились. Клеманс, мать Тимео, даже всплакнула от счастья. Потом, когда основное было сказано и все песни спеты, кюре пошел освещать комнаты в доме. В этот момент снова затянули какую-то религиозную мелодию, но ее хватило лишь на первые две спальни. Дальше мелодия незаметно переросла в заводной танцевальный ритм, аккомпанируемый импровизированными перкуссиями. Когда кюре освящал последний санузел, весь дом уже ходил ходуном от танцев salegy. (Очень советую посмотреть на YouTube, что это за танцы, и сделать вывод об их соответствии католическим взглядам на мир.)

Стая лодок

Как-то раз, идя на пляж по ухабистой грунтовой дороге, я нечаянно встретилась с похоронной процессией. Нестройная вереница людей шла очень быстрым и бодрым шагом. Впереди несли гроб, который, как лодка в шторм, сильно раскачивался и содрогался от энергичных шагов несших его мужчин. На всех лицах были странноватые улыбки, люди пели... А перед гробом несли христианский крест. Как мне объяснили, это были люди с юга, у которых на похоронах принято танцевать и веселиться. А еще у них есть традиция — регулярно переворачивать мертвых в их могилах. И это не мешает им называть себя католиками.

Как у любого другого народа, у мальгашей есть не только верования, но и суеверия. Сравнивая, например, их и наши страхи, я прихожу к выводу, что даже страхи — явление культурное. Я отношусь к той половине человечества, что боится пауков. Этого мальгаши понять не могут. Они к членистоногим абсолютно равнодушны. А маленький Ашли даже мечтает, чтобы его укусил паук, ведь тогда он станет Человеком-пауком.

Старик

Зато все малагасийцы боятся змей. Этот страх, так же как и мою фобию, трудно назвать рациональным, ведь на Мадагаскаре нет ядовитых змей. Официально ни одна малагасийская змея не представляет прямой опасности для человека. Косвенные-то неприятности, конечно, есть. Мне рассказывали, что, бывает, заползет боа-констриктор в курятник — и ни одной живой души там не оставит, всех проглотит. Да так наестся, что уже не в силах уползти к себе домой. Наутро так его и находят в курятнике — сытого и надутого, вместо всех съеденных кур. Но не только поэтому змеи вызывают у малагасийцев страх. Дело в том, что с этими животными связано много пугающих мифов. Некоторыми из них поделился Вилли, гид в Национальном парке Анкарана. Вообще-то его профессия — рассказывать о флоре и фауне Мадагаскара, но не одними научными сведениями был полон его рассказ.

Равенала

«ПЕЙТЕ ИЗ СТАКАНОВ, ТОВАРИЩИ ОТЦЫ!»

Есть такая маленькая, но очень злобная змейка в лесу. Забирается она на высокое дерево и ждет, пока в его тени не присядет отдохнуть уставший путник. И стоит ему заснуть, как змейка тихонько дует на него, а потом бросает ему на голову листочек с дерева. Если человек никак не реагирует, то змея стрелой бросается вниз и продырявливает его череп. По другой версии, просто обвивает его шею, залезает в глаза, нос и рот. Но и в том и в другом варианте исход один — жертва умирает. А вот другая змея ведет себя иначе. Она пробирается ночью в дом, где есть грудные дети. Сначала подползает она к ребенку и дует на него, так что он засыпает крепким непробудным сном. Потом змея ползет к его матери, тоже, видимо, на нее дует, высасывает из ее груди все молоко и засыпает рядом с ней на постели. Наутро женщине нечем накормить ребенка. Вилли утверждает, что никакая это не легенда, а чистая правда, что он своими собственными глазами все это видел.

Мальчик с попугаем

Почему-то малагасийские животные все время дуют на жертву, прежде чем сделать ей какую-нибудь гадость. Говорят, например, что если лечь спать с плохо вымытыми руками, ночью придет мышка, подует на твои пальцы и будет их всю ночь грызть, а ты ничего и не почувствуешь. Потом проснешься, а руки в крови. И уж в эту-то историю верит каждый, потому что такое, говорят, случалось со всеми.

Еще один необъяснимый страх — страх перед хамелеонами. Ну это вообще сильно мистическое существо. На него нельзя показывать пальцем, к нему нельзя прикасаться. Если дотронуться до хамелеона — будет несчастье. Если он заберется в дом — тоже беда. Прыгнет на голову — беда в квадрате. Но самое страшное — это убить хамелеона.

Деревенские дети и подростки всегда выходят из дома с большущим ножом

Однажды утром во дворе Тьерри нашли маленького хамелеончика. Так пришлось затеять целую операцию по его удалению с территории, после чего Клеманс еще долго не могла успокоиться. Кстати, благодаря Клеманс я узнала еще несколько любопытных суеверий. Например, о том, что недавно родившей женщине в течение трех месяцев нельзя есть красную фасоль. А если отец ребенка пьет лимонад из бутылки, то ребенок будет икать. Пейте из стаканов, товарищи отцы!

Но не только животные пугают малагасийцев. Их мир населяют и невидимые, но порой очень опасные существа. Вот в мангровых зарослях, например, таких много водится. Среди прочих там живут калануры — маленькие мохнатые человечки, у которых ступни вывернуты в обратную сторону. Это очень богатый, но вредный народец, который любит иногда похитить человека, затащить его вглубь мангров и испытывать его всяческими загадками. Если человек сумеет ответить на загадки, а потом найти дорогу домой, калануры одаривают его богатствами и каким-нибудь сверхъестественным даром. Если же человек оказался несмекалист, то поминай его как звали... Кроме калануров возле берегов живут еще и завав-раны — малагасийские кикиморы. Отличаются они злым характером и очень длинными волосами. Когда кто-то неожиданно тонет в море, все хором заявляют, что это завав-раны его забрали. А кое-где в лесу живут привидения (люлю).

Разросшийся фикус

Для малагасийцев общение с духами — чуть ли не бытовое явление. Когда я только приехала на Мадагаскар, мне сразу же рассказали, что в одного из двоюродных братьев Тьерри, Кристофера, на днях вселился дух его давно почившего деда. Пришлось скорее устраивать магический обряд, чтобы покойный рассказал, зачем пришел. Я видела Кристофера уже после того, как из него выселился дедушкин дух. Обычный, ничем не примечательный мальчик, как раз в футбол уходил играть.

Некоторые новоявленные суеверия несут подозрительно коммерческую окраску. Вот недавно, говорят, один мужчина умер. А потом взял и воскрес, основав на этой почве свою секту. Теперь всем рассказывает, как надо жить. Ну и деньги за это берет, естественно. А еще на Мадагаскаре в последнее время распространился миф о волшебных свойствах фрукта нони. Говорят, он помогает от всех болезней, начиная выпадением волос и заканчивая раковыми опухолями. Теперь чудодейственные нониевые сиропы продают на каждом углу и за немаленькие деньги.

Малагасийка

«ДЕТИ РАСТУТ, КАК СОРНЯКИ»

Хотя современная молодежь нередко ограничивается двумя-тремя потомками, традиционная малагасийская семья, конечно, многочисленна. Восемью или десятью детьми тут никого не испугаешь и не удивишь. Наверное, поэтому на острове Носи-Бе почти все население носит одну и ту же фамилию — Джао. А при первом знакомстве люди сразу пытаются выяснить, не родственники ли они. И чаще всего оказывается, что родственники. Как при этом им удается избегать кровосмешения, понятия не имею.

Самодельная игрушка

Воспитание детей ненавязчивое. Детишки в бедных семьях целый день предоставлены самим себе. Шатаются по лесам и по пляжам, ловят крабов на мелководье. Увидели фрукт — поймали и съели. Застрелили птичку из рогатки — и тоже съели. Даже игрушки они делают себе сами, из подручных материалов и всякого мусора. У детей из состоятельных семей — у детей Тьерри, например — жизнь не так сладка. Внимания от родителей они получают ровно столько же, сколько и их товарищи победнее (а именно ноль), зато свободы у них значительно меньше. Выходить из дома им запрещено: это почему-то считается опасным. Дома книг решительно нет, каких-либо игр — тоже. Остается Тимо и Ашли проводить круглые сутки у телевизора или в интернете. Поэтому телевизор не выключается даже ночью, дети ходят с большими синими полулуниями под глазами, а по доброй малагасийской традиции никто не поощряет их оторваться от экранов и заняться чем-нибудь более полезным.

Девочка позирует

Если грудной ребенок плачет, то первым делом к нему подходят старшие дети, и только если им не удается его усмирить, то на помощь приходит их мать. Не думаю, чтобы такие порядки были связаны с занятостью родителей. По большому счету свободного времени у взрослых малагасийцев уйма (до и после рисового сезона, конечно, а не во время его). Просто так принято: дети растут, как сорняки. В 9 - 10 лет любой малагасийский ребенок уже умеет развести огонь в очаге и приготовить обед. Более того, наловить рыбы в речке или собрать маленьких крабиков на суп для него тоже не проблема. В отношении еды мальгаши становятся самостоятельными очень рано.

После папиной рыбалки

Правда, это не относится к детишкам состоятельных родителей. Тимо и Ашли, например, ровным счетом ничего не умеют готовить. Посуду мыть они тоже не приучены — на то есть прислуга. А ловить рыбу, стрелять птиц из рогатки и собирать моллюсков на пляже, как это делают их сверстники, им не позволено, ибо живут они взаперти. Проявлять ласку или вообще любые чувства в отношении детей не принято. И между собой люди тоже ведут себя вполне сдержанно. Даже не беседуют совсем.

Связь поколений

Вообще, у Тьерри отношения с семьей своеобразные. Вроде как со всей родней он поддерживает связь, помогает им, навещает, принимает их у себя. И в то же время, когда он устроил большой праздник на крестины младшего сына и пригласил всех родственников, только нескольким из них было дозволено зайти в дом. Остальные веселились во дворе. Разделение происходило по имущественному признаку. Богатые родственники — внутри, бедные — снаружи. Еду подавали тоже только представителями первой категории, второсортные же родственники ходили на кухню через задворки и перекусывали урывками. Затрудняюсь сказать, типично ли это для всех малагасийских семей или же Тьерри — просто исключение из правил.

Прирученный лемур

АКУЛА — ЭТО ПЛАВУЧЕЕ ЗОЛОТО

У малагасийцев отношение к природе такое же, каким оно было к ней у древних греков — чисто практическое. Они не замирают от восторга при виде заката над голубыми лагунами, у них не сжимается сердце от умиления, когда они встречают в лесу юных лемурят. Элементы природы интересуют их ровно настолько, насколько их можно съесть. Стоит ли говорить, что из-за этого природных ресурсов на острове становится все меньше и меньше. Одна из самых серьезных в этом отношении проблем — обезлесение.

Перегонка эфирного масла иланг-иланга

Взять хотя бы рис. Возделывание этой культуры происходит таким образом. Сначала в лесу находят подходящий участок — желательно более-менее горизонтальный, но можно и на склоне. Затем всю растительность вырубают. При этом стволы поваленных деревьев в лучшем случае идут на топливо, в худшем — просто остаются лежать без дела. А затем участок поджигают. Огонь вылизывает все пни и коренья, оставляя только голую землю, покрытую слоем пепла. На этом участке рис посадят всего один раз. На следующий год будут рубить и жечь лес в другом месте — пока на острове совсем не останется деревьев. И ведь даже если действительно не останется, вряд ли островитяне расстроятся по этому поводу. Деревья-то несъедобные, рис лучше. Сколько раз я видела, как мальгаши беспощадно рубят на своих землях роскошные неплодовые деревья. Мотивация проста: «Эти деревья бесполезные, потому что не дают фруктов».

Перегонщица

Производство эфирного масла иланг-иланга тоже вносит свой вклад в обезлесение мадагаскарских земель. Процесс перегонки требует огня, а лучшим топливом в этом деле считается древесина манго. Много шикарных манго полегло на этом поприще.

В море происходит та же беда. Население все растет, рыбы становится все меньше. Акул теперь почти совсем нет: их плавники стоят так дорого, что ни один малагасиец не упустит акулу, если та ему попадется на глаза. Для них теперь акула — это как плавучее золото. То же самое и с морскими огурцами — голотуриями. Совсем недавно они прямо-таки устилали прибрежное дно у Носи-Бе. Говорят, как ни зайдешь, бывало, в воду — обязательно наступишь на голотурию и поскользнешься. Но потом, откуда ни возьмись, появились китайцы и стали закупать морских огурцов по баснословным ценам. Конечно, все островитяне бросились на охоту за этими скользкими созданиями, и теперь морских огурцов уже едва ли можно встретить, разве только в заповедниках.

Крокодил, оставшийся в живых

Крокодилов тоже осталось немного, но по другой причине. Как мне объяснили местные, у них в культуре действует принцип «Око за око, зуб за зуб». Так вот, если какого-нибудь мальгаша укусит или загрызет крокодил, вся семья пострадавшего пустится на поиски обидчика и не успокоится, пока не отомстит и ему, и всем его крокодиловым родственникам.

Так как островитяне совершенно не сопротивляются инородным вторжениям, их наречие несет в себе заимствования из всех языков, носители которых когда-либо высаживались на острове. (По этому поводу вспоминается рассказ Чехова «Живая хронология».) Язык, на котором говорят жители острова Носи-Бе, по сути, очень похож на креольский. В основе его, конечно, лежит официальный малагасийский язык из центральных районов Мадагаскара, который много веков назад пришел туда из Полинезии. Но этот «классический» диалект жители северной провинции сильно видоизменили, обогатив его заимствованиями из арабского, индийского, английского, французского, португальского и бог знает еще каких языков. Не владея малагасийским, не буду далее развивать эту тему, а приведу, развлечения ради, несколько слов, которые успела выучить. Вам судить, на что они похожи.

Дети играют в охоту за крокодилами

Базар — рынок, кабар — новости (по-татарски «хәбәр»), ариари — местная валюта (как арабский «аль риаль»), джума — пятница (по-татарски «җомга»), салама — здоровье (по-татарски «сәламәтлек»), ворун — птица, мерси — спасибо, самонта — прилив (похоже на французское «ça monte» — так говорят о воде, когда она идет на прибыль), дак-дак — утка (английское «duck»), люлю — привидение, алика масяка — злая собака.

Хромой Барт — капитан судна

ПОЧЕМУ, ЕДВА УШЛИ ФРАНЦУЗЫ, МАДАГАСКАР СКАТИЛСЯ В СРЕДНЕВЕКОВЬЕ?

Франция колонизировала Мадагаскар в 1890-е годы. В 1960-м остров обрел независимость. За время своего присутствия французы не только успели получить массу пользы от малагасийских природных ресурсов, но и посеяли на острове некоторые зерна цивилизации. Провели воду в деревни, внедрили свою систему образования, основали несколько культурных учреждений. Распространили французский язык, который и по сей день остается государственным наряду с малагасийским языком. Построили довольно много зданий, в том числе административных и религиозных. Проложили дороги.

Перекос

Сегодня, 55 лет спустя, дороги пришли в негодность; здания почти разрушены, хотя и обитаемы. Больницы, музеи, школы — все дышит на ладан. Полиция превратилась в банду вымогателей, армия — в разбойников. Нынче многие пожилые малагасийцы тоскуют по временам, когда Мадагаскар был французской колонией. Говорят, тогда остров был цветущим райским уголком в Индийском океане. Наверное, таким же, каким остается Реюньон. С обретением независимости национальное сознание поднялось, но уровень жизни упал.

Сооружение кровли из пальмовых листьев. Хозяин дома — европеец, поэтому дом не похож на мальгашский

Как такое могло произойти? Почему, едва ушли французы, малагасийцы скатились в средневековье или еще ниже? На мой взгляд, малагасийское мировоззрение настолько несовместимо с европейским, что нет ни малейшего смысла навязывать ему западные схемы. Мальгаши — индивидуалисты от природы. Для них семья — это маленький мир, приспособленный для жизни в полной изоляции. Каждый малагасиец способен сам себя прокормить, сам себе построить дом и лодку. Он сам себе начальник. Ему не нужна помощь извне. Видимо, поэтому у мальгашей нет склонности к организации групп. Иерархия им незнакома.

До прихода завоевателей на Мадагаскаре не было ни войн, ни армии. Короли были, но их влияние, видимо, не шло дальше религиозной сферы. Да и каково вообще могло быть влияние правителя в государстве, где отсутствовали дороги, деньги и внешние враги? Исторически в малагасийском обществе не было ничего, что могло бы его структурировать: ни жестко определенной религии, ни политической идеологии...

Строительные леса — мечта самоубийцы

В Европе же все наоборот. Там есть многовековые традиции собираться в хорошо организованные и структурированные сообщества. В Средние века это были монастыри, потом ремесленные цеха и гильдии. Такие группы накапливали знания, множили их и передавали из одного поколения в другое. Сегодня в Европе существует глубокая традиция создания ассоциаций, кооперативов, политических партий. Я глубоко убеждена, что только так можно было достичь того уровня развития, какого достигла Европа.

Лишь собирая воедино усилия многих людей и даже поколений, человечество способно что-то творить. В масштабах целой культуры один человек мало значит. Любое достижение цивилизации — это плод коллективного труда. Потому и отстали малагасийцы от европейцев: в их культуре отсутствует традиция организовываться вместе для какой-то деятельности (кроме праздников и похорон). Во всяком случае, таково мое мнение — скромное и, возможно, далекое от истины.

Пляж для туристов

«БЕДНЫЕ, ЯЩЕРОК ЕДЯТ. СЮДА БЫ ИХ, Я БЫ ИМ КАРТОШЕЧКИ ПОЖАРИЛА...»

Как-то раз, давным-давно, когда я была еще маленькая, по телевизору показывали передачу про австралийских аборигенов. Рассказывалось в числе прочего что они едят жаренных на костре ящериц. Моя бабушка тогда не выдержала и расплакалась. «Бедные, — говорит, — ящерок едят! Сюда бы их, я бы им картошечки нажарила». И вот я думаю, что примерно с теми же чувствами европейцы приходят на Мадагаскар. Ведь у них, бедных мальгашей, нет одежды, нет электричества... Так хочется им помочь! И вот появляются благотворительные организации, которые строят общественные туалеты и вкладывают деньги в сохранение окружающей среды, раздают одежду и строят школы. Столько благих намерений, столько усилий! А ощущение такое, будто вода сквозь песок.

Чинг — уникальное геологическое явление на дне исчезнувшего моря

Мы приходим в чужую страну с собственными идеями о том, что значит счастливая жизнь и благополучное общество. Все, что не похоже на нас, должно быть подправлено, подкрашено и причесано по нашей моде. Нужна ли малагасийцам помощь с Запада? Хотят ли они жить по-европейски? Смогут ли? Не лучше ли дать им жить в своем собственном ритме, позволив развиваться с естественной скоростью? Оставить их в покое?

На самом деле жребий уже давно брошен. Глобализация — бесповоротный процесс, и он запущен. Мадагаскар находится теперь в потерянном состоянии где-то между традиционным укладом и западным образом жизни. Получилось маргинальное общество: уже не то, чем было раньше, и еще не то, чем хочет стать теперь. До Европы Мадагаскару еще тысяча лет. А жить по-европейски (или так, как показывают по телевизору) хочется уже сейчас. Остается один выход — ехать в Европу, если есть такая возможность. А такой возможности почти ни у кого нет. Да и потом, судя по последним событиям, Европа не резиновая...

Завоз Coca-Cola в прибрежный магазин

Все, чем на сегодняшний день одарило малагасийцев цивилизованное западное общество или, вернее сказать, что Мадагаскар смог воспринять от западной цивилизации, — это нефтезависимый и расточительный образ жизни, пластиковая посуда, Coca-Cola, автомобиль. Мне кажется, трудно даже представить, насколько тяжелы будут последствия этого недоразумения. Малагасийцы не знают, что бесконечно смотреть телевизор и играть в видеоигры — признак не развития, а деградации. Если так и дальше будет продолжаться, на Мадагаскаре не останется ни потрясающего биоразнообразия, ни удивительной малагасийской культуры, которая, чудом сумев сохранить свой первобытный уклад, могла бы остаться для наших потомков мостом в историю через пропасть времени.

Реюньон, Мадагаскар

Читайте также:

Мадагаскар: «100 лет после конца света». Часть 1-я

Мадагаскар: равенство в нищете. Часть 2-я