Александр Ежевский: «Татарстану честь и хвала, но тракторы собирает белорусские»

Александр Ежевский (фото: caoinform.ru)

100-ЛЕТНИЙ СОВЕТНИК

Этой осенью бывшему министру тракторного и сельскохозяйственного машиностроения СССР (1980 - 1988) Александру Ежевскому исполнится 100 лет. При этом он является советником при минпромторге и минсельхозе. Корреспондент «БИЗНЕС Online» встретилась с Александром Александровичем, чтобы узнать мнение человека, который большую часть своей жизни посвятил сельскому хозяйству, о проблемах, которые сегодня есть в отрасли, импортозамещении и сотрудничестве с Татарстаном.

На интервью Ежевский пригласил в свой кабинет, расположенный в центре Москвы. С улыбкой он встретил нашего корреспондента, которую поразили активность и бодрость патриарха советской (а затем и российской) экономики. В течение часа Александр Александрович, ни на что не отвлекаясь, отвечал на вопросы «БИЗНЕС Online», ругал Егора Гайдара и Бориса Ельцина, возмущался загубленной промышленностью, но в то же время с теплотой вспоминал о Фикряте Табееве и Минтимере Шаймиеве.

«МИНФИН И ЦБ ДОЛЖНЫ РАБОТАТЬ НА СТРАНУ»

— Александр Александрович, есть ли сейчас в нашей стране ресурсы, возможности и желание для того, чтобы импортозамещение осуществить?

— У России есть все возможности обеспечить себя. Мы имеем 8,5 процентов мировых запасов пашни, 20 процентов мировых запасов пресной воды, мы производим 8,3 процента минеральных удобрений при 2 процентах населения. Все есть у нас. Есть золотые руки, есть умные русские люди. Мы все в состоянии производить сами. Да, мы не можем производить бананы, отдельные цитрусовые, у нас климат не позволяет, так это всегда можно купить и завезти. Нельзя отрываться от мира, закрыть все железным занавесом. Но Россия себя должна обеспечить. В мире почти миллиард голодает, а мы в это время умудряемся импортировать продовольствие. Мы должны, наоборот, себя обеспечить, а мы более чем триллион рублей в год импортируем продовольствия. Это же безобразие. Поэтому правильно, что в мире раздаются голоса: «Почему мы должны Россию кормить?» Россия должна помогать кормить мир. У нас потенциально есть все возможности: и людские, и материальные ресурсы. Надо просто перестроить систему управления, ввести новые методы руководства экономикой, планирование, регулирование. Без этого мы не обойдемся. Надо перестроить всю экономику. Страна может и себя обеспечить, и экспортировать. Поэтому неслучайно в 2012 году в послании Федеральному Собранию наш президент Владимир Путин прямо сказал, что в течение ближайших четырех-пяти лет мы должны полностью обеспечить себя собственным продовольствием и увеличить экспорт. Это мудрые слова.

— Тогда чего не хватает? Уже 2015 год.

— Потому что мы все еще либеральной политикой занимаемся, говорим, что рынок все рассудит. Ничего рынок не рассудит. К рынку капитализм шел десятки лет, нельзя так сразу. Еще раз повторю, надо ввести планирование, регулирование, по-другому перестроить экономику и так далее. Возьмите нашу финансово-кредитную политику. Что это такое? Сегодня для развития промышленности, организации производства нам надо инвестиции иметь, кредит брать. В мире существует кредит 2 - 3 процента, а у нас — под 15 - 20 процентов. При нашем кредите как можно развивать промышленность? Надо заменить финансово-экономическую систему. Поэтому минфин и ЦБ должны работать на страну, а сегодня получается, что страна работает на банк и минфин.

«С ЧЕГО НАЧИНАЕТСЯ РОДИНА? С КРУЖКИ МОЛОКА И КУСКА ХЛЕБА»

— Вы думаете, что Путин сможет коренным образом изменить ситуацию?

— Я верю, что хватит, в конце концов, у нас ума. Наконец, стали понимать, поставили вопрос об импортозамещении, когда против нас санкции применили. У России все есть, ума должно хватить. Мы должны в течение ближайших трех-пяти лет решить проблему продовольственной безопасности. Новый министр сельского хозяйства Александр Ткачев прямо сказал: «Да, молоко потребует десяток лет». У нас по госпрограмме 8 главных позиций продовольствия, мы 4 уже решили, а вот по мясу, молоку, рыбе — еще нет, но это можно сделать в течение трех-четырех лет.

РСФСР производила 55 миллионов тонн молока в год, а в прошлом году — 30 миллионов. Представляете, какой разрыв? А с чего начинается Родина? С кружки молока и куска хлеба. Если есть молоко и хлеб, можно жить. В молоке вся таблица Менделеева. Мы начинаем жить с материнского молока, ведь в возрасте до одного-двух лет никакого мяса и салатов не едим. Молоко и хлеб — больше бы пенсионеру ничего не надо, можно уже жить. В 90-м году мы потребляли 386 килограммов молока и молочной продукции на душу населения, а сейчас — 240 килограммов. Молоко — могучий напиток. Не надо 10 лет ждать, надо принять меры сейчас. Для этого надо развивать поголовье скота. Конечно, в течение одного-двух-трех лет эту задачу не решить, но во всяком случае в течение пяти-шести лет можно. Сейчас во многих случаях производство молока убыточно. Поэтому желание сельхозпроизводителей к молоку не очень большое. Надо экономически стимулировать, субсидировать, давать дотации. Тогда производство молока увеличится.

Недавно Путину задавал вопрос фермер из Владимирской области Джон Кописки. У него отличная ферма, отличные надои, но еле-еле концы с концами сводит. Поэтому надо субсидировать. И весь мир поддерживает и субсидирует.

ПЯТЬ К

— Только финансовыми инструментами можно решить эту проблему?

— Сейчас самое главное — экономически заинтересовать, и молоко будет сразу увеличиваться. Затем надо увеличивать поголовье скота, продуктивность. Для этого, конечно, надо повысить качество кормов. Тут комплекс вопросов. Когда спрашивают, как поднять продуктивность, я отвечаю, что есть пять К: корова (генетика, порода), корма (сбалансированные, качественные), комфорт (для коровы надо создать комфортные условия), качество и кадры (знания людей). Если эти пять К сделать, надои увеличатся.

— А нужно ли развивать сельские территории? Как заманить людей в деревню?

— Раньше почти каждая сельская семья имела корову. Сейчас — тыр-пыр. Поэтому надо поддерживать, чтобы в личных подсобных хозяйствах (ЛПХ) тоже были коровы. Но для этого надо, чтобы давали телят, корма, как это было раньше. А так, если иметь корову и не иметь кормов, ничего не выйдет. У коровы же молоко на языке. Поэтому надо развивать ЛПХ, фермерские семейные хозяйства. Есть же специальное постановление правительства о развитии ферм, но это просто надо делать, выполнять. Я говорю, что грамм активных действий весит больше, чем сто проповедей. Много разговоров, много лозунгов, много призывов, но мало мы их реализуем. Надо понять ответственность за это дело, чего у нас не хватает. Поэтому у нас много идей, предложений, но многое не доводим до конца.

— На что все-таки надо делать ставку: агрохолдинги или ЛПХ?

— Должно быть и то и другое. Должны и фермеры существовать, и ЛПХ, и агрохолдинги. Конечно, перспектива принадлежит крупным хозяйствам. Сегодня половину производят крупные хозяйства, а половину — мелкие ЛПХ, фермеры. Мы, конечно, мастера ликвидировать, но надо еще и созидать.

«ТКАЧЕВ — ОПЫТНЫЙ ХОЗЯИН»

— Вы упоминали уже Александра Ткачева. Как вы оцениваете его первые шаги на министерском посту?

— Во всяком случае, задачу он правильно ставит — в течение трех лет, как я уже говорил, решить все вопросы, связанные с госпрограммой продовольственной безопасности. Он человек опытный. Краснодарский край у нас на высоком уровне наряду с Белгородской областью, Татарстаном. Ткачев — опытный хозяин, от земли, хорошую школу имеет. Но все же посмотрим.

— Значит, Путин не ошибся, выбрав его?

— Он профессионал, знающий свое дело. Будем надеяться. Дать какие-то гарантии я не смогу. Но нам всегда хочется, чтобы был хороший министр сельского хозяйства.

— Знаю, что минсельхоз при предыдущем министре Николае Федорове все время ругали за игры со статистикой.

— Но бывший министр Федоров за последнее время тоже уже хорошо ориентировался в этих делах, правильно ставил задачи, поддерживал наши начинания. А по Александру Николаевичу я еще раз говорю: хочется надеяться, что мы не ошиблись. Но важно, чтобы у него была команда профессионалов. Если он такую команду сейчас не подберет, тогда будет плохо. Чтобы добиться успеха, надо не только поставить задачу, но и подобрать хорошую команду. Нужно, чтобы не пришли люди, которые в сельском хозяйстве не разбираются, этого допустить нельзя.

— Вы уже говорили про совхозы и колхозы. Такие коллективные формы хозяйствования в настоящее время имеют перспективу?

— Безусловно. Что такое кооперация? Недавно я приехал из Франции, встречались там с фермерами. Там организовано так: фермеры объединяются в кооперативы, совместно покупают мощную технику, которая постепенно от одного фермера к другому ходит. Поэтому, безусловно, нам нужна кооперация. Отдельный фермер ничего не сделает. Поэтому нужно кооперировать фермеров. Если посмотреть на русскую историю, то мы к общинам привыкли, коллективам. А вот за рубежом говорят: дом мой, семья моя — индивидуализм. Для всех наших фермеров — только кооператив! Это наше будущее.

— Россия — большая страна. Климатические условия у нас меняются от севера к югу. Стоит ли развивать сельское хозяйство только в Центральной и Южной России? Что делать с северными частями?

— Развивать надо в зависимости от климатических условий и специализации. В Сибири могут расти рапс, картошка. Да, там теплолюбивых культур меньше может быть. Даже в Якутии можно производить отдельные продукты. Но нельзя брать кукурузное зерно в Якутии, оно не вырастет. Когда Никите Сергеевичу оттуда привозили, то обманом занимались. В теплице где-нибудь вырастят, привозят: «О, у нас в Якутии кукуруза!» Это могучая культура, она нужна, но не везде зерно может расти, но вот на силос уже может. Хлопок у нас не может расти. Мы раньше пытались в Астрахани, но это тяжело, дорого и мало. Поэтому в зависимости от климата надо делать специализацию села. Когда все сами пытаются производить, это дорого и невыгодно. Но когда из Египта везут картофель, это не годится.

Александр Ткачев (фото: admkrai.krasnodar.ru )

«ЖЕЛЕЗНЫЙ ЗАНАВЕС НЕ НУЖЕН»

— Поговорим про ЕАЭС. Чем он может быть полезен для сельского хозяйства?

— Общение всегда полезно. Беларусь имеет огромные успехи в развитии агропромышленного комплекса. Могу одно сказать. Когда мы работали в «Сельхозтехнике», в 1964 году в Белоруссии была урожайность зерновых 14 центнеров с гектара. Сегодня — 33 центнера с гектара при плохих землях, в России — 22 - 23 центнера. Наш сосед достиг таких результатов за счет организации агрогородков, за счет огромного внимания и поддержки, они выделяют селу из расходной части бюджета 10 - 12 процентов, а Россия — 1 процент. Поэтому Беларусь так успешно развивается. Сегодня мы молоко завозим из Беларуси и другие продукты.

Я вспоминаю такой случай. В 70-е годы мы в Белоруссии проводили совещание «Сельхозтехники». Тогда выступал председатель украинской «Сельхозтехники» Мамотенко, он рассказал, что у них урожай — 30 центнеров с гектара. Следом выступал белорусский председатель Тихон Яковлевич Киселев и говорил: «Мы доведем до 30 с лишним центнеров». Мамотенко из украинской «Сельхозтехники» на это ответил: «Я не верю в это дело. Но если вы достигните 30 центнеров, я босиком из Киева в Минск приду пешком».

— Пришел?

— Проходят годы, белорусы выходят на 30 центнеров. И Тихон Яковлевич Киселев мне говорит: «Где ваш Мамотенко? Пусть он от Киева идет до Минска босиком». Почему так получилось? На каждый гектар внесли 4 тонны торфа, увеличили выпуск минеральных удобрений, поработали с селекцией, с семенами, с агротехникой. И вот сегодня у Беларуси 33 центнера с гектара. Почему же мы не должны дружить? Обмен опытом. Давайте будем изучать. А то получается, граница — наша Смоленская область, а рядом Беларусь. Только в Беларуси 33 центнера с гектара, а на Смоленщине — 16 - 17 центнеров. Одни земли, один климат, одни осадки, но другие знания, другой подход. Поэтому надо дружить. Нельзя замыкаться, обмен опытом и знанием всегда нужен.

Кстати, что такое Беларусь? Тракторы у нас сегодня в основном белорусские. Мы в прошлом году произвели 7 тысяч тракторов, а белорусы — свыше 50 тысяч штук. И в Елабуге собираем мы тоже белорусские тракторы. Так что Татарстану честь и хвала, но тракторы собирает белорусские.

— Значит, промах Татарстана. Вот вы говорите, что не надо замыкаться, надо общаться, обмениваться технологиями. Надо ли это делать со странами Запада, США, с теми, кто за пределами ЕАЭС?

— И то исключать не надо. Железный занавес не нужен. Полезное надо брать везде. Надо использовать весь опыт. Например, я сам в Америке был десяток раз, во Франции — уже 18 раз. В Америке я был еще в 1955 году в составе советской делегации. До сих пор вспоминаю интересные решения тех лет. Полезно содружество наших стран, но не надо исключать и других. И все-таки в основном мы должны производить и сами. Уж кормить-то себя мы должны сами.

«КИТАЙ МЫ ПОДНЯЛИ С КОЛЕН»

— А Китай?

— Китай мы подняли с колен. В свое время 250 заводов построили там. Например, не было у них тракторов, так мы построили тракторный завод там. Я тогда работал в министерстве. Построили автомобильные заводы. И вот Китай начал развиваться, а сегодня обошел нас. Советский Союз был вторым в мире по своей экономической мощи, а сейчас... Куда там? Пятые, шестые, седьмые...

Горбачевская перестройка и гайдаровский, ельцинский, черномырдинский рынок, либеральная политика привели к таким вещам. Поэтому мы и упустили возможности, которые имели. Я приводил в пример тракторы. Но возьмите еще станкостроение. Россия делала почти 80 тысяч металлообрабатывающих станков, а сейчас делает около 4 тысяч. А нет станков — никакой промышленности не будет. Была крупнейшая авиационная промышленность, а сейчас единицами делаем.

— Так значит, сельское хозяйство начало умирать именно в ельцинскую эпоху или еще при Горбачеве?

— Безусловно, началось еще в горбачевскую. Так называемая перестройка. Но все развалили господин Ельцин с Гайдаром, Чубайсом и их окружением.

«ВТО — ЭТО ОШИБКА»

— Еще один спорный сейчас вопрос — вхождение в ВТО. Это на пользу России?

— Это ошибка, потому что нам сковали, например, выделение денег. В 2020 году мы сможем выделять 4 миллиарда долларов, нас ограничили в поддержке села. Это же дикие вещи. Сами они разными путями поддерживают в больших масштабах село, а нас ограничили. Поэтому много есть вопросов, я не хочу их все поднимать. Во всяком случае, не следовало этого делать.

— За прошлый год, как отчитывался минсельхоз, собрали рекордный урожай зерна. Но позже был наложен запрет на экспорт, чтобы сдержать рост внутренних цен. Это выход?

— Экспортировать надо, но в меру. Прежде всего надо обеспечить себя. Почему у нас появилось так много зерна на экспорт? Раньше мы производили зерна больше, у России был объем до 128 миллионов тонн. Сейчас говорят, что 105 миллионов — выдающийся рекорд. Во-первых, я ставлю под сомнение истинность всех 105 миллионов, четкой отчетности и ответственности за цифры нет, а по телефонным разговорам можно урожайность довести. Во-вторых, мы порезали скот, было 50 с лишним миллионов голов, а осталось 20. Поэтому если будем развивать животноводство, то столько зерна не сможем экспортировать. А вообще, есть такой счет: надо на человека производить тонну зерна, чтобы обеспечить себя полностью продовольствием. Нас 142? Значит, надо 140 миллионов тонн зерна. Вот наша задача. Зерно вывозим, потому что порезали скот. Когда мы разовьем животноводство, оно потребует зерна. Поэтому экспорт нужен, но в меру. Еще раз говорю, должен быть баланс. А сегодня зерно вывозим, а мясо и молоко завозим. Создаем там рабочие места. Так надо у себя производить. Если будем производить больше молока и мяса, столько зерна нельзя вывозить. Баланс должен быть!

«В РАЗВИТИИ СЕЛЬСКОГО ХОЗЯЙСТВА ТАТАРСТАНА ЕСТЬ ЧАСТИЧКА МОЕГО ИНТЕЛЛЕКТА»

— Александр Александрович, вы уже не раз в нашем разговоре вспоминали про Татарстан. Когда вы начали сотрудничество с республикой?

— Связь с Татарстаном началась еще с «Ростсельмаша», иначе говоря, с 1953 года. Я уже тогда поставлял комбайны в Татарстан. Затем меня назначили заместителем министра автомобильного, тракторного сельхозмашиностроения. Тогда уже, безусловно, был связан со всеми республиками Советского Союза. Но непосредственно близкая связь с Татарстаном началась с 1962 года, когда меня назначили председателем «Союзсельхозтехники» — крупнейшей могучей организации. Как говорят, в мире было три системы: капиталистическая, социалистическая и система «Сельхозтехника». И вот в Татарстане при активной поддержке Фикрята Ахметжановича Табеева, Гумера Усманова и Николая Григорьевича Энвальда мы на базе РТС и бывших оставшихся МТС создали могучую «Татарсельхозтехнику». В каждом районе была «Сельхозтехника», она занималась материально-техническим снабжением, ремонтом техники, то есть от гвоздя до минеральных удобрений — все ресурсы на село шли через нее. Она обеспечивала технический прогресс, механизацию животноводства. Были механизированные отряды, которые занимались уборкой урожая, заготовкой кормов. Мы имели большое количество автотранспортных предприятий и обычно доставляли все материальные ценности от завода до колхозов и совхозов своим транспортом, как говорим, с бантиком. Мы занимались обучением механизаторов, монтажом животноводческих ферм, то есть в каждом районном отделении были мастерская общего назначения по ремонту техники, специализированная мастерская, обменно-технический пункт, классы технической учебы, станции технического обслуживания автомобилей. Это была могучая организация, которая выполняла все механизированные работы.

Именно благодаря этому строилась промышленность, а также при огромной поддержке Фикрята Табеева. Именно с ним я держал связь и часто приезжал в республику. Мы ездили по полям, по хозяйствам. Он собирал промышленников, и они помогали нам вводить новые индустриальные методы ремонта, новые методы организации производства. Все настолько активны были, что я всегда получал удовлетворение. Конечно, я всегда оказывал помощь республике.

Поэтому в развитии сельского хозяйства Татарстана, я считаю, есть небольшая частичка моего интеллекта, моего труда, моей заботы. Но, конечно, успех механизации села был бы невозможен без активной поддержки руководства республики. Поэтому я был всегда безмерно благодарен им, а также предприятиям Татарстана, и авиационному, и вертолетному заводам.

— Когда вы уже были министром, вы с республикой работали? Какие впечатления остались?

— «Сельхозтехникой» я руководил 18 лет. В 1980 году меня назначили министром тракторного и сельскохозяйственного машиностроения. Все равно, будучи министром, я продолжал дальше работать с республикой. Мы в Елабуге хотели построить тракторный завод, поэтому я часто бывал в Татарстане. С Табеевым также был связан, когда работал в Афганистане, мы всегда с ним встречались. Я о нем самого высокого мнения.

— А с Минтимером Шаймиевым вы работали?

— Я был с ним знаком, когда Минтимер Шарипович был еще управляющим межрайонным объединением «Сельхозтехника». Это наш воспитанник. Он до президента дорос. И потом на протяжении всех лет мы поддерживали связь. У меня о нем самые хорошие впечатления. С ним мы много сотрудничали, много встречались. И я горжусь, что Шаймиев от управляющего «Сельхозтехникой» до хорошего первого президента дорос.

«ТАТАРСТАН МОЖЕТ РАБОТАТЬ НА ВСЮ РОССИЮ»

— По вашему мнению, сможет ли нынешний Татарстан стать российским вариантом Беларуси, где вопрос импортозамещения в агропромышленной сфере решили?

— Татарстан — это высокоразвитая республика, и промышленность, и агропромышленный комплекс. По импортозамещению Татарстан, конечно, в состоянии вообще все вопросы решить. Это могучая сила, могучие талантливые люди, имеющие все условия.

— Почему тогда пример Татарстана не работает на всей России?

— Татарстан может работать на всю Россию. Он имеет все такие возможности.

— Владимир Путин последовательно демонстрирует свое расположение к Татарстану: высоко оценивает работу Минниханова, позволяет ему именоваться президентом РТ, сам щеголяет в татарской тюбетейке (в Италии) и пр. Каким вам представляется «план Путина» в отношении Татарстана?

— Он очень хорошо отзывается о Татарстане. Я всячески одобрительно к этому отношусь. В Татарстане промышленность развивается успешно, сельское хозяйство развивается успешно, провели всякие спортивные игры на высоком уровне. Татарстан умеет все организовывать. Поэтому там крупнейший потенциал, возможности, талантливый татарский народ. Поэтому Владимир Владимирович знает, кому доверять, и правильно делает. Надеемся, что Татарстан возьмет еще большие высоты и в промышленности, и в агропромышленном комплексе. Поэтому татары достойны иметь высокий уровень жизни.

«НЕТ ОПРАВДАНИЙ ДЕЙСТВИЯМ ГАЙДАРА»

— Александр Александрович, расскажите, как вы пришли в профессию, все-таки путь вы прошли долгий.

— Мой производственный стаж, связанный с сельским хозяйством, насчитывает всего 85 лет. Хотя я мальчишкой в возрасте еще 6 лет подгонял лошадей на молотьбе. Для привода молотилки в действие раньше использовалась конная тяга, не было электричества, тракторов и так далее. Надо было подгонять лошадей, которые ходили вокруг и приводили в действие молотилку. И вот я тогда мальчишкой с одной лошадиной силы начал. Сегодня дожил до того, что на тракторах и комбайнах двигатели мощностью 600 лошадиных сил. Кроме того, я окончил сельскохозяйственный институт по специальности «инженер-механик». Когда учился в институте, работал на кафедре тракторов и автомобилей лаборантом, освоил тогда специальность комбайнера, тракториста на подсобном хозяйстве института. Но это, правда, всего с 1935 года. Все остальное время посвятил сельскому хозяйству.

В 1951 году я был директором Алтайского тракторного завода. Оттуда мы поставляли технику для поднятия целины. На мою долю выпало большое счастье — Алтайский тракторный завод выпускал керосиновый трактор АСХТЗ-НАТИ. В течение года мы перешли с этого керосинового трактора на дизельный трактор ДТ-54, не останавливая ни на один день производство. Когда сейчас об этом рассказываю, говорят: «Чудеса! Как вы могли сделать в течение года новый трактор, не останавливая производство ни на один день?» Я считаю, что так было за счет работоспособности талантливого коллектива, хорошей организации труда, хорошей технологии — все это вместе взятое дало возможность решить поставленную задачу.

Затем меня направили на «Ростсельмаш» — крупнейший завод сельхозмашиностроения, на котором работали до 50 тысяч человек. К сожалению, он не выполнял план, и мне поручили восстановить производство, обеспечить выполнение плана и поставить производство новых машин: кукурузоуборочный комбайн КУ-2 и КУ-2а, самоходную косилку КС-10 и другие машины. Мы в течение трех месяцев восстановили производство, завод начал выполнять план. «Ростсельмаш», как известно, поставлял комбайны для всех. И для славного Татарстана, безусловно. Это был главный комбайновый завод. Но не только комбайны, мы также выпускали 10 наименований сельхозмашин.

— Но в нынешнее время у нас большая часть техники импортная. В чем проблема? Почему так случилось?

— К сожалению, когда ликвидировали Советский Союз, начали внедрять либерально-рыночную экономику: рынок, мол, все рассудит. Вот он все и рассудил. Поэтому нет оправдания действиям Гайдара, нет оправдания Черномырдину, которые развалили промышленность. Россия производила 214 тысяч тракторов в год, а в прошлом году — 7 тысяч, из них сельскохозяйственных тракторов — 6 тысяч. Вы представляете, на сколько меньше? Прекратили работу Алтайский тракторный завод, Липецкий тракторный завод. Гигант Волгоградский тракторный завод делал 76 тысяч тракторов, а в прошлом году сделал всего несколько тысяч. Развалили промышленность. Было 5 комбайновых заводов, а остался один «Ростсельмаш».

Мы не подошли к рынку правильно, прекратили планирование, регулирование. Все это привело к такой ситуации. Поэтому сейчас приходится расхлебывать и восстанавливать промышленность. Без этого мы не можем. В Советском Союзе было настолько мощным тракторное машиностроение, мы поставляли на экспорт 56 тысяч тракторов в год в Америку, Канаду, во Францию и другие страны. Никаких импортных тракторов и комбайнов у нас не было, только отечественная техника. Поэтому беда в том, что мы даже не руководствовались заветами выдающегося нашего ученого Дмитрия Ивановича Менделеева, автора периодической системы. Так вот он в монументальном 900-страничном труде «Толковый тариф, или Исследование промышленности России» на основе конкретных данных и глубокого исторического анализа делает вывод, что развитие отечественного производства под защитой протекционизма в конечном счете оказывается для России выгоднее, чем дешевый импорт, за исключением ограниченного числа экзотических продуктов. Благополучие народов строится прежде всего на расширении и укреплении отечественного производства.

А сегодня, когда к нам применили санкции, мы заговорили об импортозамещении. Так не надо было допускать этот импорт! Мудрейшие люди еще в 1891 году говорили об этом, а вот такие, как Гайдар, Черномырдин и Чубайс, довели страну до такого состояния.